Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 7

• Название: Миры Айзека Азимова. Книга 7
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-88132-063-8

Содержание:

Академия, роман, перевод с английского Н. Сосновской

Академия и Империя, роман, перевод с английского Н. Сосновской

Вторая Академия, роман, перевод с английского Н. Сосновской

---

Лейтенант, стоявший справа от него у экрана, сдержанно кивнул:

— Пока все идет по плану, капитан. Почти девяносто процентов их кораблей заперто. Если удастся их еще продержать…

— Да! Если…

Теперь корабли Академии медленно двинулись вперед. Не так быстро для того, чтобы обратить калганцев в бегство, но все-таки достаточно быстро, чтобы сдерживать их наступление. Враг предпочел выждать.

Шли минуты.

В 13.25 адмиральский сигнал прозвучал на семидесяти пяти кораблях линии фронта Академии, и они, развив максимальную скорость, бросились в самую середину фронта калганцев, насчитывающего три сотни кораблей. Вспыхнуло защитное поле вокруг калганских звездолетов, черную пустоту пространства озарили вспышки колоссальных выбросов энергии. Каждый из трехсот кораблей устремился вперед, навстречу безумным атакующим, которые шли на них так бездумно, так легкомысленно, и…

В 13.30 — откуда ни возьмись — появились пятьдесят кораблей под командованием командора Сенна. Мощным броском из гиперпространства они оказались в расчетной точке в расчетное время и яростно накинулись на незащищенный фланг калганцев.

Хитрость сработала превосходно!

Численное преимущество пока еще было на стороне калганцев, но считать свои силы им было попросту некогда. Вначале они пытались ускользнуть, но строй их был разбит напрочь, и те корабли, что пытались спастись бегством, натыкались друг на друга и взрывались.

Через некоторое время ситуация стала напоминать охоту на крыс. Из трехсот кораблей калганцев — ядра и гордости Флота — меньше шестидесяти, многие — в безнадежно подбитом состоянии, постыдно драпали на Калган. Потери Академии составили восемь из ста двадцати пяти кораблей.

Прим Пальвер приземлился на Терминусе в самый разгар празднования победы. Фурор торжества несколько смутил его, но, прежде чем покинуть планету, он успел сделать две вещи и получил одну просьбу.

А вещи он сделал вот какие: 1) заключил контракт, согласно которому кооператив Пальвера должен был поставлять на Терминус двадцать грузовых кораблей с продовольствием в месяц в течение будущего года по расценкам военного времени причем — слава богу и исходу последнего сражения — без всякого риска и 2) передал доктору Дареллу шесть слов Аркадии.

Несколько мгновений доктор Дарелл смотрел на него широко раскрытыми от изумления глазами, а потом попросил передать Аркадии кое-что на словах. Пальвер был доволен. Ответ простой и незамысловатый: «Можешь вернуться. Опасности больше нет».

Лорд Стеттин был вне себя от ярости. Видеть, как его превосходное оружие ломается на глазах и превращается в труху, как прочнейшая ткань его военной мощи рвется, как ветхое рядно, — это даже закоренелого флегматика привело бы в состояние бушующего вулкана. Но тем не менее он осознавал, что поделать ничего не может.

Уже несколько недель он почти не спал. Три дня он не брился. Отменил все аудиенции. Адмиралы были предоставлены самим себе, и никто лучше самого повелителя Калгана не знал, что пройдет совсем немного времени, и даже новых поражений не потребуется, как начнутся внутренние бунты.

Лев Мейрус, Первый Министр, тоже ничем помочь не мог. Он стоял перед Лордом Стеттином — спокойный, безнадежно старый, нервно похрустывая длинными пальцами, как обычно. Вертикальная складка, пересекавшая его лицо, стала, казалось, еще глубже.

— Ну! — рявкнул Стеттин. — Что же вы молчите? Предлагайте хоть что-нибудь! Мы разбиты, понимаете вы или нет? Разбиты! А почему? Я не знаю почему! А вы знаете?

— Думаю, да, — спокойно отозвался Мейрус.

— Измена… — тихо проговорил Стеттин. Не повышая голоса он продолжал: — Вы знали об измене и помалкивали. Вы служили тому козлу, которого я прогнал с поста Первого Гражданина, и думаете, что сможете служить всякому другому мошеннику, который сбросит меня? Если окажется, что вы действовали вот так, а не иначе, я из вас кишки вытяну и сожгу их, поджарю у вас на глазах!

Мейрус не пошевелился.

— Я много раз, сэр, пытался вам внушить свои собственные сомнения. Я пытался вложить слова вам в уши, но вы предпочитали выслушивать советы других, поскольку они больше тешили ваше самолюбие. Все повернулось именно так, как я боялся, и даже хуже. Если вы и сейчас не желаете меня слушать, сэр, то так и скажите, и я уйду и, конечно же, стану служить тому, кто сменит вас, если у него хватит ума первым же делом подписать мирный договор.

Стеттин сверлил его покрасневшими от бессильной злобы глазами, сжимая и разжимая гигантские кулаки.

— Говори, серое ничтожество. Говори, черт бы тебя побрал!

— Я не раз говорил вам, сэр, что вы — не Мул. Вы можете командовать кораблями и орудиями, но вы не можете управлять умами своих подданных. Известно ли вам, сэр, с кем вы сражаетесь? Вы сражаетесь с Академией, которую никому и никогда не удавалось победить, с Академией, которая защищена Планом Селдона, с Академией, которой на роду написано сформировать новую Империю.

— Нет никакого Плана! Так сказал Мунн.

— Значит, Мунн ошибается. Да даже если он прав, что с того? Вы и я, сэр, еще — не народ. Мужчины и женщины Калгана и наших колоний свято верят в План Селдона — так же как все, кто населяет этот район Галактики. Четыреста лет — хороший урок того, что Академию победить невозможно. Это не удалось никому — ни королевствам, ни диктаторам, ни старой Империи.

— Мулу удалось!

— Да, но он не был предусмотрен Планом Селдона — в отличие от вас. Что еще хуже: народ это отлично понимает. Вот и получается, что ваши корабли отправляются на битву, неся в себе зародыш поражения. Невидимая ткань Плана окутывает их, и ваши люди становятся осторожными и осмотрительными — думают каждый раз, семь раз отмеряют, прежде чем атаковать. Но та же самая невидимая ткань Плана придает врагу уверенность и решимость, прогоняет страх, поддерживает боевой дух, невзирая на поражения вначале. Почему бы и нет? Так всегда бывало. Поначалу Академия всегда терпела некоторые потери, зато в конце всегда выигрывала.

А ваше собственное состояние, сэр? Ваши позиции на территории врага вроде пока крепки. Ваши собственные колонии не захвачены. И захвачены, скорее всего, не будут. И все-таки вы побеждены. Вы сами не верите в возможность победы, потому что знаете: такой возможности попросту нет.

Так отступите же сейчас, или вас поставят на колени. Отступите добровольно, и тогда вам удастся спасти хотя бы то, что у вас осталось. Вы положились на железо и сталь, и они дали вам возможность продержаться. Вы игнорировали силу разума и духа — и это вас подвело. Послушайтесь моего совета хотя бы сейчас. У вас есть человек из Академии — Хомир Мунн. Освободите его. Отпустите его на Терминус, чтобы он доставил туда ваши мирные предложения.

Стеттин плотно сжал губы и заскрипел зубами. Выбора не было.

В первый день нового года Хомир Мунн наконец покинул Калган. Прошло больше шести месяцев с того дня, как он улетел сюда с Терминуса. За это время много воды утекло — началась и кончилась война.

Прибыл сюда он сам собой, а улетел с эскортом. Прибыл сюда он простым смертным, по частному делу, а улетал не то чтобы официально назначенным, но фактически — послом мира.

Ну а уж что радикально переменилось за это время, так это его суждение о Второй Академии. Эта мысль веселила его. Он уже рисовал в уме, как будет рассказывать об этом доктору Дареллу и этому выскочке, молодому всезнайке — Антору, всем им…

Он знал. Он, Хомир Мунн, наконец знал всю правду.

Глава 20 «Я знаю…»

Последние два месяца стеттинианской войны Мунн потратил недаром. В необычной для себя роли Чрезвычайного Посредника он находился в самом центре межзвездных событий, и эта роль, к его собственному удивлению, пришлась ему по вкусу.

Крупных сражений больше не происходило — несколько мелких стычек, которые можно и не принимать в расчет. За это время были разработаны пункты мирного договора между Калганом и Академией. Стеттин торчал у себя в особняке и делами занимался мало. Флот его был расформирован, владения за пределами Калгана получали автономию, и им было дано право провести референдумы, в ходе которых они должны были решить — вернуться ли им к первоначальному статусу или перейти под протекторат Академии.

Формально война была окончена на астероиде, в звездной системе, принадлежавшей Академии, в месте размещения ее самой старой военной базы. Со стороны Калгана мирный договор подписал Лев Мейрус, а Хомир присутствовал в качестве заинтересованного наблюдателя.

За все это время он не видел ни доктора Дарелла, ни кого-либо другого из своих знакомых, хотя они тоже обретались в тех краях. Но это не имело никакого значения. Его новости могли и подождать. При мысли об этом он неизменно улыбался.