София Герн - Горький мед

• Название: Горький мед
• Автор: София Герн
• Издательство: Амадеус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9777-0054-2

Независимая и принципиальная Полина Ларина, пресс-секретарь известной певицы, во время круиза по Средиземному морю принимает решение порвать с женихом, состоятельным адвокатом Олегом. Их связывает только страсть, что совсем не устраивает Полину. Разрыв становится неминуем, когда она встречает на Испанском побережье матадора Антонио. Но судьба распорядилась так, что они стали врагами…

---

Перед их отъездом Акулина все-таки улучила мгновение и зашла к Полине. Та машинально собирала вещи, складывая их аккуратно и монотонно, будто в этот момент самым главным было не помять одежду. Логинова рядом не было, он пошел договориться с Риккардо, чтобы он отвез их в аэропорт.

— Ну что? — спросила Акулина, с размаху плюхнувшись в кресло. Так она делала всегда, когда ее распирали эмоции. — Как всегда, бежишь?

— Когда это я бегала? И от кого?

— Бегала, — твердо сказала Акулина, — от проблем, пряталась все время за спину Логинова. Он и теперь тебя укрыл. Своей широкой спиной. А ты и довольна. Ты не боец, девочка, совсем не боец.

— Тебе же лучше, — пожала плечами Полина, — баба с возу — кобыле легче.

— А я надеялась, когда пригласила вас с Олегом сюда, что вы мне окажете дружескую поддержку! Но ошиблась. Оказалось, что не только поддержки я не получила, но меня еще и предала моя подруга. Мы ведь были подругами? Разве нет? — Акулина накручивала на палец прядь волос. Она была небрежно одета в свободное домашнее платье, почти совсем не накрашена, и лицо у нее припухло. То ли от ее любимого «Баккарди», то ли от слез.

— Подругами? — переспросила Полина. — Ну нет. Я так не думаю. Я на тебя работала, и, знаешь, работала совсем неплохо. Ты ведь была довольна?

— Да, у меня к тебе в этом плане нет претензий.

— Вот и хорошо. Я думаю, что теперь мне стоит искать другую работу?

— С чего бы это? — Акулина подалась вперед. В глубоком вырезе ее блузки заколыхались роскошные груди, как и губы певицы, они были результатом безупречной работы пластического хирурга. «Слишком большая грудь, — почему-то подумала Полина, — через пару лет Акулине придется снова ложиться под нож. И зачем это? Можно подумать, ее голос таится в этой груде силикона, но ведь это не так. Она действительно талантливая певица, это просто невозможно не признать». Полине было жалко расставаться с ней. Жалко прожитых в безумном темпе дней, совместных поездок, развлечений, творчества. Но отступать некуда.

— Ты же сама сказала, что я предательница. Зачем тебе такая? Пресс-секретаря ты легко найдешь.

— Адвоката тоже? — усмехнулась Акулина. — Бежите, как крысы!

— Бежим, — спокойно сказала Полина, — потому что твоя затея — бессмысленна! И ни я, ни Олег не хотим больше во всем этом принимать участие. Мне очень жаль, что ты этого не понимаешь.

— У меня тут никого нет, — вдруг всхлипнула Акулина. — Почему вы меня бросаете? Ну скажи, почему? В конце концов, то, что вы с Антонио переспали, ничего не значит! Против него трудно устоять. Но ведь это было и прошло? Так?

— Было и прошло… — повторила Полина. — Да, ты права. Послушай, я тебе кое-что скажу. Это не моя тайна, я случайно узнала. Знаешь, почему у тебя нет шансов отсудить мальчишку?

— Это еще что за тайны и почему мне не удастся? Я — его мачеха! И мы с Игнасио не были в разводе.

— Ты, конечно, его мачеха. Но Антонио — его отец. И он это легко докажет, если у него не будет иного выхода.

Акулина осталась сидеть с открытым ртом. Она даже предположить ничего подобного не могла.

— Это он тебе сказал?

— Нет. Он мне ничего не говорил. Я просто наблюдательна. А тебе самой никогда не приходило в голову, что Санчо и Антонио похожи друг на друга как две капли воды.

— Нет, не приходило. — Акулина никак не могла поверить такому повороту дела. — Но может быть, ты ошибаешься?

— Мою догадку подтвердил Риккардо. А он в этом доме давно. И твоего Игнасио, и его приятеля Антонио, и Роситу, покойную мать мальчика, он знал почти с детства. Вот так.

— И он это подтвердил? Тебе?! — Акулина не могла поверить своим ушам.

— Подтвердил. И если бы ты была с окружающими тебя людьми повнимательнее, он, может, и тебе бы сказал. Пожалел бы твои средства, которые ты потратишь впустую. Или просто от души тебе посочувствовал. Но ты умеешь настраивать людей против себя.

— Что же мне теперь делать? — Акулина казалась растерянной.

— Что хочешь. У тебя денег достаточно, чтобы потратить их на что-нибудь более стоящее.

— Но я так просто не могу сдаться! Нет! Не могу и не хочу. Нужно все выяснить, все узнать поподробнее… — Певица поднялась с кресла и как ураган пронеслась мимо вошедшего в комнату Олега.

— Что это с ней? Совсем спятила? — спросил Логинов, а потом просто махнул рукой: — Ты готова?

— Да. — Полина захлопнула чемодан, задернула «молнию» на сумке. Она была готова.

— Попрощались с Акулиной? Тебе не удалось ее переубедить?

— Куда там! Я ей выдвинула один аргумент, который должен был бы сразить ее наповал, но боевой дух нашей валькирии не так просто сломить. Пойдем?

— Ну меня все это больше не касается. Я ничем как адвокат здесь не могу ей помочь. Пусть сражается. По-моему, она не столько хочет отсудить парнишку, сколько навредить Эредья. Может быть, это не получится, но нервы она ему потрепать может. Ну и пусть теперь сами разбираются. Это уже не наше дело.

Олег взял сумки, и они спустились вниз. Когда Полина и Олег уже подошли к машине, из дома выскочила Лусия с телефонной трубкой в руках. Логинов чертыхнулся.

— Сеньорита. Вас! Прошу!

— Она не будет разговаривать. — Олег заслонил Полину спиной, но она возразила:

— Буду. Это не тебе решать, довольно уже того, что мы уезжаем. Не попрощаться неприлично.

— Полина, — послышался в трубке голос Антонио, — я тебе все время звоню, но тебя не зовут к телефону. Что случилось?

— Я уезжаю. Прощай.

— Уезжаешь? И это все, что ты можешь мне сказать? — В его голосе слышалось совершенно искреннее изумление.

— Да. И прибавить к этому мне нечего. — Она дала отбой, прежде чем разговор успел разгореться, как сухие дрова. Она погасила его. Погасила раз и навсегда. И не нужно никаких объяснений.

Риккардо хотел ей что-то сказать, но рядом стоял Олег, и старик промолчал. Вид у него был мрачный, суровые брови сошлись к переносице, губы поджаты.

Они сдержанно попрощались в аэропорту, и Логинов с Полиной сели в самолет. Она знала, что поступает правильно, именно так и нужно было поступить, но отчего же на душе такая горечь?

Олег отвез ее домой и конечно же пожелал остаться. Но Полина сослалась на плохое самочувствие и безжалостно его выпроводила. Она не могла винить его ни в чем. Она винила себя во всем.

Москва показалась ей после сияющего солнечного Коста-Бланка серой и унылой. Смотреть в окно оказалось мучительно, там плавали тяжелые свинцовые облака, которые вот-вот прольются мелким моросящим дождем. Полина задвинула шторы, и в спальне стало совсем тоскливо. Но ничего, она сейчас немного полежит в ванной, а потом ее ждет постель, холодная и одинокая. Она почти пожалела, что отослала Олега, но сейчас его присутствие, как она призналась сама себе, было бы хуже отсутствия. Ей просто нужно прийти в себя. И тогда все будет опять хорошо. И Логинов перестанет ее раздражать. Ведь никогда прежде он так не действовал ей на нервы! И не будет. Просто надо выкинуть из головы этого сумасшедшего Антонио, его страсть, его игры со смертью, его лошадей и свирепых быков, и оливковую рощу, и тревожный аромат цветущего жасмина, и спальню, в которой они до утра предавались любви.

Полина не стала распаковывать сумки, решила повременить с этим до завтра. Собственная ванная показалась ей какой-то неуютной, да и вообще она не почувствовала того настроения, которое всегда посещало ее, когда она возвращалась домой из дальних и многочисленных поездок с Акулиной. Что-то непоправимо изменилось, и Полина подумала, до какой степени наивной нужно быть, чтобы этого не предвидеть. Она пустила пену с запахом миндаля под струю воды, и тут же ее подхватили и понесли в другой, прекрасный и наполненный солнцем мир. Руки Антонио, глаза Антонио, его смуглое сильное и гибкое тело. Что в этой жизни было у нее прекрасней? И почему она так стремительно от этого сбежала, предпочтя привычный покой и, если уж говорить совсем честно, тоскливую, серую жизнь, несмотря на все ее деланые праздники. В этих праздниках, во всей этой суете не было самого главного — искренности. Они, и она сама, и Акулина, и Олег, никогда не переступали определенных границ, и все, что они делали, было придумано. В том числе и ею, пресс-секретарем певицы, а также имиджмейкером и советчицей. Полина прекрасно знала, на что следует делать ставку, у нее было настоящее чутье. Лишь только Акулину начинали забывать, хоть на пару дней, тут же появлялись сенсационные статьи, и эти сенсации, и информационные поводы — все придумывала для нее Полина. Они крутились на дьявольской карусели, их несли не андалузские лошадки со стройными ногами, а злобные оскаленные кони, громадные тяжеловозы, кони-хищники, если такое можно себе представить…

Полина лежала в остывающей воде, и голова у нее шла кругом. Как всегда, она не могла сосредоточиться ни на чем, если волновалась. А теперь она волновалась. И душу не отпускала раздирающая тревога. Что она оставила ТАМ? Что с Акулиной? С маленьким мальчиком, сыном этого отчаянного тореро, с ним самим? Она вспомнила, что он должен участвовать в корриде на новом стадионе. Она не увидит этого захватывающего зрелища. Не увидит никогда. И никогда больше над ней в кобальтовой синей полутьме не возникнет его удивительное лицо с широко распахнутыми глазами, и никогда больше он не опустит тяжелые веки, опушенные длинными черными ресницами, в тот момент, когда страсть победит его волю. И тогда он захочет излиться в ее лоно, в ее трепещущую плоть, а сама она задохнется от прилива страсти, пройдет по самой границе небытия, расцвеченной сверкающими звездами.