Игорь Попов - Россия и Китай: 300 лет на грани войны

• Название: Россия и Китай: 300 лет на грани войны
• Автор: Игорь Попов
• Издательство: АСТ, Астрель, Ермак
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-019955-4 («ACT»); 5-271-07502-8 («Астрель»); 5-9577-0487-3 («Ермак»)

Книга рассказывает о 300-летней истории российско-китайских взаимоотношений — с XVII века до 1917 года. Россия и Китай — две крупнейшие, соседствующие друг с другом мировые державы, имеющие почти четырехвековую историю взаимных контактов и связей. На Россию самой судьбой была возложена функция служить мостом и одновременно форпостом между Востоком и Западом, соединять воедино весь огромный Евроазиатский материк. Россия и Китай исторически олицетворяют совершенно различные цивилизации: славянско-православную и конфуцианско-китайскую. История взаимоотношений двух государств, периоды конфронтации и мирных и добрососедских отношений — всё это и многое другое нашло свое отражение на страницах этой книги.

Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся отечественной и зарубежной историей.

---

1. Становление военно-политических отношений двух стран в первой половине XVII века.

2. Первый конфронтационный кризис по поводу русской крепости Албазин в 60—80-е гг. XVII века.

3. Период нейтрального состояния военно-политических отношений, продолжавшийся фактически весь XVIII век и первую половину XIX века.

4. Угроза осложнений взаимоотношений в связи с ситуацией в Синьцзяне в 60—80-х годах XIX века.

5. Второй конфронтационный кризис, обусловленный внутриполитическими событиями в Китае и вмешательством иностранных держав в них в 1900—1901 гг.

6. Постепенная модернизация военно-политических отношений двух держав и приспособление их к реалиям XX века.

В целом 300-летняя история становления и развития военно-политических отношений между Россией и Китаем свидетельствует, что стороны не только не выработали механизма взаимодействия, но не смогли заложить даже основы военно-политического доверия в своих отношениях. Военно-стратегические цели и интересы обеих держав были слишком различны, цивилизационные различия между ними были слишком серьезны.

Таким образом, к 20-м гг. бурного XX века, когда политические революционные события до основания потрясли и Россию, и Китай, между нашими странами не существовало традиции поддержания кооперационных связей в военно-политической области. Складывавшиеся в тот период военные связи Советской России с Китайской Республикой строились фактически на пустом месте. Не случайно поэтому они были во многом противоречивы, непоследовательны, обманчивы.

Превалирование идеологического и политического факторов в советско-китайских отношениях на протяжении первой половины XX века и полное игнорирование исторических корней, традиций, культурно-мировоззренческих основ китайского общества не способствовали укреплению кооперационных долговременных тенденций в военно-политических отношениях между нашими двумя странами. Не случайно уже с 60-х гг. советско-китайские отношения, в том числе и в военно-политической области, резко обострились и достигли в 1969 году опасной стадии вооруженных пограничных конфликтов.

История показывает, что на протяжении первых 300 лет своего развития отношения между Россией и Китаем строились на основе неравенства. Любые попытки России установить «нормальные» (с европейской точки зрения), то есть паритетные отношения с Китаем обрекались на неудачи. Цинский Китай ожидал от России поведения, соответствующего ее статусу «вассала» («варвара»), который был прочно закреплен за Россией в Китае. На этой основе, естественно, ни о каком доверии и взаимопонимании в отношениях между двумя державами не могло быть и речи.

Неукоснительное соблюдение Россией межгосударственных договоренностей, характерное для российской внешней политики на протяжении всех первых 300 лет взаимоотношений с Китаем, воспринималось в Пекине как слабость России и готовность к послушанию. Именно так писал безусловно опытный специалист по Китаю генерал А.Н. Куропаткин: «Не исповедуя конфуцианство, русские в течение 200 лет следовали его учению: терпеливо переносили все невыгоды границы с Китаем, обнаруживали во всех случаях уступчивость, граничащую со слабостью»{450}.

Разрыв между реальностью и стереотипами поведения на международной арене, между объективной реальностью и субъективными оценками ее был у Пекина столь огромен, что Китай просто не мог адекватно реагировать на «обрушившиеся на него» изменения. Политика самоизоляции Пекину помочь уже не могла. Это, в частности, проявилось в наиболее полной степени в период «боксерского» восстания и в ходе военной оккупации Китая иностранными державами в 1900-1901 гг.

В такой обстановке военно-политические отношения между Россией и Китаем характеризовались непоследовательностью и противоречивостью. Пекин отвергал предлагавшуюся ему российскую помощь и поддержку в военной сфере, даже перед лицом угрозы военного разгрома со стороны западных колониальных держав.

300-летняя история российско-китайских взаимоотношений свидетельствует, что в них накопилось огромное количество претензий, обид, противоречий и непонимания. Но были еще и субъективные факторы, как-то: разница дипломатических этикетов, национально-психологические комплексы собственного превосходства, достигавшие и тогда, и впоследствии стадии национального шовинизма и этноцентризма. Все это аккумулировалось в национальном сознании народов двух государств, отражалось в их политике и во взаимоотношениях друг с другом.

Национально-психологические особенности китайской нации и их влияние на развитие отношений с Россией всегда стояли в центре внимания российских специалистов. Действительный член Императорского Общества востоковедов и Общества русских ориенталистов Н. Штейнфельд, в начале XX века сделавший ретроспективный анализ политики России в отношении Китая, писал:

«Дружеские чувства китайцев к русским одни приписывают нашему добродушию и уступчивости, другие же видят в этих качествах, наоборот, тормоз к сближению, потому что народы, стоящие на таком низком уровне культуры, как население Маньчжурии, преклоняются только перед силой. Существует мнение, что коренное различие европейской и китайской культур вообще не допускает духовного единения в силу полного взаимного недопонимания. В качестве методов сближения одни рекомендуют панибратство с китайцами в славянском духе, другие — высокомерие, как подражание испытанному приему британской колониальной политики в Китае. В английских колониях китайцев не допускают, напр., в театры, клубы, отели, городские сады («китайцев и собак не вводить»), не садят в вагон, где едут европейцы, и т.д. Что выбор методов зависит именно от европейцев, это доказывают результаты: с русскими китайцы фамильярны и грубы, с англичанами раболепны. Но сближение в обоих случаях одинаково сомнительно и неискренне»{451}.

С мнением Н. Штейнфельда соотносится и эмоциональное, однако довольно глубокое утверждение российского дипломата А. Максимова:

«Генерал Н.Н. Муравьев, ознакомившись с характером китайцев, пришел к заключению, что лучший способ действия с этим двуличным народом — самая упорная настойчивость, опирающаяся на силу. Он отлично знал, что китайцы легко доходят до дерзости, когда видят, что боятся их раздражить, и делаются робкими и уступчивыми при должном проявлении силы, достоинства, энергии и настойчивости. Новый деятель на поприще нашей политики с Китаем хорошо раскусил народ, с которым он имел дело. Проявляя необыкновенную решительность в своих действиях, настойчивость в требованиях и энергию при устранении всех лежавших на пути препятствий, генерал Н.Н. Муравьев разом поднял на крайнем Востоке совершенно стертое временем обаяние русского имени, быстро достиг неожиданного и беспримерного успеха»{452}.

В конечном счете к началу XX века Китай, несмотря на свои огромные размеры, многочисленное народонаселение и амбиции превосходства, пришел крайне слабым в политическом, военном и экономическом отношениях. И одной из тех сил, которые, по мнению Цинского двора, довели Китай до такого состояния, была Россия. Этого в Китае не забывали никогда на протяжении всего XX века, просто иногда отставляли в сторону.

В целом две империи никогда не находились в состоянии открытой межгосударственной конфронтации (войны). Никогда ни Россия, ни Китай не объявляли друг другу войны. Сам по себе этот факт является, безусловно, положительным потенциалом в развитии российско-китайских отношений.

Однако, и это тоже немаловажно, никогда отношения между двумя державами не характеризовались высоким уровнем доверия и взаимовыгодного сотрудничества. Стороны не доверяли друг другу, а их различия были настолько глубоки и всеобъемлющи, что ни о каком взаимодействии в принципе не могло идти и речи.

Никаких подвижек к сближению, прежде всего в военно-политической сфере, за первых три столетия российско-китайских взаимоотношений не произошло. В бурном XX веке сближение между двумя государствами носило скорее тактический, конъюнктурный характер, носивший отчетливый идеологический отпечаток. Китай принимал от России (СССР) помощь и поддержку только тогда, когда это было выгодно ему из конъюнктурных соображений. Никаких глубинных мотивов цивилизационно-культурного плана в этих взаимоотношениях не было. Потому они и были неизбежно обречены на провал, как о том свидетельствует история.

Уже упоминавшийся российский дипломат и ученый А.Я. Максимов имел свою своеобразную точку зрения на Китай и его политику на мировой арене. Он призывал никогда не доверять Пекину, обосновывая свою позицию анализом истории российско-китайских взаимоотношений:

«Мы забываем, что* имеем дело с государством, положившим в основу дипломатических и политических сношений с европейцами двуличность, бесцеремонность, наглость, хитрость и подтасовку.