Николай Кирмель - Спецслужбы Белого движения. 1918—1922. Разведка

• Название: Спецслужбы Белого движения. 1918—1922. Разведка
• Автор: Николай Кирмель
• Жанр: Военное
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1332-6

Разведывательные службы Белого движения занимают особое место в истории отечественных спецслужб. За сравнительно короткий промежуток времени — шесть лет — разведка Белого движения прошла все этапы развития: зарождение, становление, развитие, зрелость, упадок и уход с исторической сцены вместе со своими создателями — белогвардейскими режимами.

Книга Н.С. Кирмеля расскажет обо всех этапах существования белой разведки, об ее оперативных мероприятиях и судьбах сотрудников. Используя многочисленные архивные документы, автор детально показывает борьбу на тайном фронте Гражданской войны.

Данное исследование продолжает книга «Спецслужбы Белого движения. 1918—1922. Контрразведка», в которой читатель найдет не только развитие темы «белых спецслужб», но и дополнительные документальные приложения.

---

Следует обратить внимание, что «государственного масштаба» не имел почти весь командный состав Добровольческой армии и ВСЮР, поскольку собравшийся на Юге России генералитет, за редким исключением, ранее не занимал высших руководящих должностей в военной иерархии распавшейся русской армии. Только два генерала — М.В. Алексеев и А.С. Лукомский — до 1914 года служили в Главном управлении Генерального штаба, в Первую мировую в разное время возглавляли штаб Ставки Верховного главнокомандующего. Генерал М.В. Алексеев со 2 апреля по 21 мая 1917 года был Верховным главнокомандующим Русской армии. По воспоминаниям полковника Б.С. Стеллецкого, генерал М.В. Алексеев «за целую жизнь не написал ничего; армейский офицер, не знающий ни одного иностранного языка, совершенно лишенный ораторского таланта, он питался идеями своего полкового товарища ген[ерала] Борисова — полусумасшедшего аскета, Алексеев не выносил людей с личным “я” и по силе возможности старался их удалить…» Генерал-майор М.А. Иностранцев также считал, что генерал В.Е. Борисов был при М.В. Алексееве «как бы негласным, безответственным советником…»{258} Так или иначе, но проявить себя в годы Гражданской войны в качестве Верховного руководителя Добровольческой армии генерал от инфантерии М.В. Алексеев в полной мере не успел, т.к. скоропостижно скончался в октябре 1918 года от воспаления легких.

Генерал-лейтенант А.С. Лукомский, возглавлявший при А.И. Деникине военное и морское управление, а затем и правительство, новаторством не отличался, предложив, как следует из вышесказанного, передать функции контрразведки уголовно-розыскной части.

Как отмечают некоторые участники Первой мировой и Гражданской войн, у большинства генералов и старших офицеров русской армии традиционно отсутствовала инициатива, им были присущи следование шаблонам и инертность мышления. «Инициатива… в высшем командном составе отсутствовала, причем “чем начальники были старше, тем менее они проявляли инициативы, боясь принять на себя самостоятельное решение”, и это было прямым следствием особого подбора людей, — писал будущий начальник штаба ВСЮР, а в 1912 году — старший адъютант штаба 13-й пехотной дивизии капитан П.С. Махров, местами цитируя К. Гольца. — Люди с сильным характером, люди самостоятельные, к сожалению, во многих случаях в России не выдвигались вперед, а преследовались: в мирное время такие люди для многих начальников казались беспокойными, казались людьми с тяжелым характером и таковыми аттестовывались. В результате такие люди часто оставляли службу. Наоборот, люди без характера, без убеждений, но покладистые, всегда готовые во всем соглашаться с мнением своих начальников, выдвигались вперед…»{259}Данную точку зрения разделял и генерал-майор Е.И. Мартынов, считавший, что самостоятельность могла «…испортить нормальную карьеру офицера Генерального штаба…»{260} Поэтому не было ничего удивительного в том, что в мирное время по служебной лестнице в русской армии более успешно продвигались слабохарактерные, покладистые, соглашавшиеся с мнением начальства офицеры. Такая ситуация не способствовала росту профессионализма командных кадров. Вот какую картину повседневной жизни армейского полка начала XX века и ее влияние на офицеров описал в своем дневнике будущий генерал В.И. Селивачев: «Штаб-офицеры — слепые исполнители воли к[оманди]ра [полка] без отговорок, но и без разума. Не читая ровно ничего по своему ремеслу, не интересуясь безусловно военной наукой, а вернее, даже и не зная, есть ли такая, они служат лишь для того, чтобы получать жалованье, а дождавшись предельного возраста, выйти в отставку. Да и немудрено — штаб-офицерский чин достается им уже на склоне лет, когда ум перестает работать, да и интерес к делу и самосовершенствованию пропадает… Ни талант, ни работа, ни способности, ничто не может выделить офицера — все вешай на крюк терпения и количества лет службы!!!»{261} Ни талант, ни способности офицеров в мирное время не были нужны их командирам, поскольку их карьера зависела не от результатов ратного труда воинского коллектива, а от субъективного отношения к ним вышестоящих начальников. Зачем рисковать карьерой ради введения каких-либо новшеств, если можно было услужливостью, покладистостью и соглашательством достигнуть значительных служебных высот. «Дух почина, а тем более — дерзания, чужд современному русскому интеллигенту», — писал генерал-лейтенант В.Е. Флуг, отнеся к интеллигенту офицера{262}. И вот эти типичные черты русского интеллигента, как деликатно отмечает Д.В. Лехович, мешали А.И. Деникину «стать подлинным вождем»{263}. Генерал В.Е. Флуг в 1937 году писал генералу В.В. Чернавину о способностях А.И. Деникина, которых не хватало для поста главнокомандующего, «а тем более для главного начальника или диктатора обширного края»{264}. Генерал В.В. Чернавин не видел в А.И. Деникине «данных стратега»{265}. Генерал П.С. Махров высказался о главкоме ВСЮР более корректно: «Он был только солдат, но не был политиком»{266}.

Более резкую и малоприятную оценку всем белогвардейским генералам дал эсер Б. Соколов: «Условия Гражданской войны требуют от ее вождей тех качеств, которыми генералы отнюдь не обладали: они требуют широкого ума, умения понять интересы и желания населения, умения повести их за собой — и все это наряду с существенно необходимым талантом стратегическим»{267}.

Из многочисленных свидетельств участников Гражданской войны можно прийти к выводу; что бывшие царские генералы и офицеры были готовы идти на смерть, но не сумели в сложной социально-политической и экономической обстановке повести за собой народ, не смогли ему предложить ничего, кроме лозунгов: «Бей большевиков!», «Даешь единую и неделимую!». Таким образом, менталитет белых лидеров оказался не только «недостатком в борьбе, бывшей политической по своей сути» (П. Кенез){268}, но и отразился на формировании и развитии спецслужб всех белогвардейских правительств и армий. Не утруждая себя инновационными подходами, генералы и офицеры создавали разведку и контрразведку по лекалам распавшейся русской армии, тем самым повторяя ошибку, допущенную основателями контрразведки в 1910 году, закрепив ее за военным ведомством.

Не лишним будет сказать, что на заседаниях межведомственной комиссии 1909—1910 годов вместе с вышеописанной схемой рассматривалась схема подчинения контрразведки Департаменту полиции в виде структурного подразделения. Однако она была отклонена, так и оставшись нереализованной при царизме. Но после Октябрьской революции стихийно, в силу крайней жизненной необходимости, именно ее начнут воплощать в жизнь не обремененные стереотипным мышлением большевистские лидеры. ВЧК представляла собой систему, в которой под единым руководством находились местные ЧК (территориальные органы безопасности) и особые отделы (военная контрразведка). Тем самым под контролем одной структуры оказалось и гражданское население, и вооруженные силы страны.

Ради объективности следует отметить, что и в царской армии служили волевые, энергичные генералы и офицеры. Среди них выделяется колоритная личность генерал-лейтенанта П.Н. Врангеля, которого Д.В. Лехович назвал «врожденным вождем и диктатором»{269}. Стремясь извлечь уроки из поражений адмирала А.В. Колчака и генерала А.И. Деникина, он придавал первостепенное значение укреплению дисциплины в армии, налаживанию ее отношений с населением и проведению мероприятий, которые хотя бы частично удовлетворили интересы крестьян и рабочих.

Новый главнокомандующий ВСЮР в марте 1920 года провел переформирование органов военного управления. В структуре штаба главкома остались управления 1-го и 2-го генерал-квартирмейстеров, дежурного генерала, начальника военных сообщений, инспектора артиллерии, полевого санитарного инспектора и начальника снабжения. Разведывательный отдел вошел в состав управления 1-го генерал-квартирмейстера. 29 марта главнокомандующий Русской армией непосредственно подчинил себе, помимо начальника штаба, еще начальников военного и морского управлений и др.{270}

3 мая генерал П.Н. Врангель приказом № 3116 объединил органы контрразведки штаба главкома, военного и морского управления под руководством начальника военного управления в виде особой части{271}. Стремившийся навести порядок в Крыму и обезопасить тыл от советской агентуры и государственных преступников, главнокомандующий 1 июня издал приказ № 3270 о формировании особого отдела при своем штабе «для объединения и руководства деятельностью наблюдательных органов Военного и Морского ведомств, а также политического розыска при управлении внутренних дел, каковые с сего числа подчинить названному отделу». Начальником особого отдела назначен генерал-майор Е.К. Климович, бывший директор Департамента полиции в Министерстве внутренних дел царского правительства. По совместительству на него возлагались обязанности помощника начальника гражданского управления по делам государственной стражи и политического розыска{272}.