Брайан Олдисс - Градгродд. Сад времени. Седая Борода

• Название: Градгродд. Сад времени. Седая Борода
• Автор: Брайан Олдисс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016630-3

Брайан Олдис - мастер "золотого века" мировой фантастики и один из немногих англичан, которых "считали за своих" американские фантасты.

Писатель, трижды резко менявший творческий "стиль и почерк" - от добротной "традиционной" научной фантастики к "Новой волне", а после того как "Новая волна" "схлынула" - назад, к традиции.

Обладатель огромного количества премий и наград - от "Хьюго" и "Небьюлы" до итальянской "Кометы дАрдженто" и французского "приза Жюля Верна".

Перед вами - классические произведения Олдисса. Произведения, уже выдержавшие проверку временем - и доказавшие, что настоящая фантастика вообще ходу времени не подвластна.

Содержание:

Градгродд (роман, перевод А. Орлова), с. 5-156

Сад времени (роман, перевод А. Овчинниковой), с. 157-344

Седая Борода (роман, перевод Е. Смирнова), с. 345-590

---

— Тогда постараемся проскочить после второго грузовика.

Тимберлейн внимательно рассматривал дорогу впереди. Рельсы он не видел — они лежали в выемке. Автострада разделялась на две более узкие полосы, и за мостом ее скрывала небольшая возвышенность, однако, к счастью, застава находилась перед мостом и потому была видна. Она состояла из нескольких бетонных глыб, двух старых грузовиков и деревянных столбов.

По-видимому, охрана располагалась в небольшом деревянном строении; там, похоже, стоял пулемет. Тимберлейн заметил только одного солдата: он прислонился к двери строения и, заслонив глаза от солнца, смотрел на машину ДВСИ(А). Возле заставы стоял строительный грузовик. Один человек сбрасывал кирпичи другому. По-видимому, они укрепляли заграждения, но, судя по неловким движениям, они не привыкли к такой работе.

Прошло несколько минут. Странное зрелище представляло собой это унылое место, не похожее ни на город, ни на деревню. Жаркое солнце лишило его всех красок, и едва ли кто-нибудь прежде присматривался к нему так внимательно, как теперь Тимберлейн. Ленивые движения двух строителей казались сонными. В машину ДВСИ(А) проникли мухи и занудно жужжали. Эти звуки напоминали Марте о долгих летних днях ее детства, когда ее счастливую жизнь омрачили странные события; словно темное проклятие нависло над ней, ее родителями, друзьями — над всеми людьми. Оно росло и ширилось, подобно песчаной буре в пустыне. Марта смотрела широко раскрытыми глазами на сгорбленную спину мужа и погружалась в жуткую фантазию, будто он умер — по-настоящему умер от холеры. В конце концов она не на шутку испугалась.

— Олджи…

— Едут! Теперь смотрите! Марта, прижмись к сиденью; они будут стрелять, когда мы поедем.

Он снова выкатил машину на дорогу. По узкому мосту в клубах пыли прогромыхал первый грузовик, большой мебельный фургон. Наблюдать за ним вышел один солдат; он отодвинул часть деревянного заграждения, чтобы пропустить грузовик. Миновав узкий проезд, тяжелая машина двинулась по дороге в направлении автомобиля ДВСИ(А); тем временем второй грузовик, на сей раз армейский, с рваным тентом — появился на мосту.

Время нужно было рассчитать очень точно, чтобы автомобиль ДВСИ(А) проехал мимо второго грузовика как можно ближе к мосту. Тимберлейн сильнее надавил ногой на педаль. Придорожные вязы, серые от пыли, рассеивали солнечные лучи в поле зрения. Первый грузовик остался позади, его водитель что-то кричал. Автомобиль ДВСИ(А) мчался навстречу армейскому грузовику, который миновал бетонные блоки. Водитель стал делать Тимберлейну знаки, увеличил скорость и прижал грузовик к обочине. Часовой выбежал навстречу, размахивая винтовкой. Его рот раскрывался, но слова потонули в шуме двигателей. Тимберлейн вел машину прямо на него.

Они миновали армейский грузовик, не задев его, при этом все четверо непроизвольно вскрикнули. Боковая фара задела солдата — он выронил винтовку и, словно мешок цемента, рухнул на бетонную глыбу. Когда они проезжали ограждения, послышался скрежет стали о камень. Впереди показался третий грузовик конвоя.

Машина ДВСИ(А) достигла моста, когда сзади, из деревянного караульного помещения, ударил пулемет. Пули стучали по бронированному кузову, и он звучал, словно стальной барабан. У ехавшего впереди грузовика разлетелись ветровые стекла, в старом тенте появились новые дыры. Заскрипели тормоза, и грузовик завернул на обочину. Водитель распахнул дверцу, но тотчас упал в кабину; машина с лязгом и грохотом, пробив дорожные ограждения, скатилась под откос к железнодорожным рельсам.

Тимберлейн резко повернул руль. Лишь благодаря счастливой случайности удалось избежать столкновения с грузовиком. Наконец путь был свободен. Пулемет еще стрелял, но уже остался за пригорком.

Если бы Стадли тогда не заболел, и им бы не пришлось остановиться в покинутом селении под названием Спаркот, где собрались другие беженцы, автомобиль ДВСИ(А) мог бы благополучно прибыть в Девон. Но Стадли заболел холерой, и параноик Крот превратил село в сторожевую заставу, а через неделю пошли сильные дожди, и возможностей для отъезда становилось все меньше. В конце концов остановка в Спаркоте затянулась на одиннадцать лет.

ли; кончины других беженцев; появление Джима Большого Крота и ссоры при распределении домов в Спаркоте; бесконечная борьба, драки из-за женщин; прощание с надеждой, старыми привычками и губной помадой — все это теперь напоминало Марте рисунки на огромном, но уже совсем выцветшем ковре.

Только одно событие тех дней она помнила отчетливо (хотя, конечно, отсутствие детей оставалось тогда самой глубокой раной в ее сердце), поскольку знала, что оно до сих пор мучает Тимберлейна. Во время второй зимы в Спаркоте, когда у них уже мутился разум от голода, они отдали машину ДВСИ(А) одноглазому бродячему торговцу в обмен на воз почти тухлой рыбы, пастернака и витаминных пилюль. Марта и Олджи весь день торговались с ним, а потом уже в сумерках смотрели, как он уезжает на их машине. Та зима была самой тяжелой.

Несколько человек — среди них наиболее толковые — застрелились. Тогда же молодая женщина по имени Ив, любовница Траутера, родила нормального ребенка. Она сошла с ума и убежала. Через месяц в лесу нашли трупы ее и младенца.

В ту гнусную зиму Марта и Седая Борода, несмотря на недовольство Крота, устроили лекции. Они рассказывали об истории, географии, политике и об уроках, которые преподает сама жизнь. Однако все эти предметы удалось извлечь из небытия лишь на очень короткое время; затея провалилась. К голоду и лишениям добавилось нечто более зловещее: ощущение того, что на Земле больше нет места разуму.

Кто-то придумал для такого чувства специальное выражение: «занавес разума». Несомненно, в ту зиму этот занавес опустился особенно низко.

В январе со своими трескучими песнями в Спаркот из Норвегии прилетели дрозды. В феврале задули холодные ветры, и каждый день шел снег. В марте воробьи праздновали свадьбы на грязном подтаявшем снегу. Только в апреле наконец потеплело.

Тогда Чарли Сэмюелс женился на Ирис Райд. Много лет назад во время войны Чарли и Тимберлейн сражались вместе, в Педиатрическом Корпусе. Появление Чарли было радостным событием. Женившись, он поселился по соседству с Мартой и Олджи. Через шесть лет Ирис умерла от рака — еще одного, помимо бесплодия, бедствия, связанного с Катастрофой.

Это было нездоровое время. Крот постоянно нагнетал атмосферу страха, и все подчинялись ему, едва сознавая обман. Побег стал чем-то вроде выздоровления: люди оглянулись на прошлое и впервые поняли, какую тяжелую болезнь перенесли. Марта вспомнила, как рьяно они помогали дикой природе разрушать дороги и изолировать поселок от внешнего мира; как усердно стерегли Спаркот, ожидая нашествия войск Краучера.

Краучер не пришел завоевывать Спаркот. Он умер от холеры, которая убила его многочисленных приспешников и превратила его оплот в морг. К тому времени, когда эпидемия миновала, крупные сообщества людей разделили судьбу крупных животных; выросли живые изгороди, молодые побеги дали начало лесам; реки разлились и превратились в болота; и млекопитающие с большим мозгом кое-как доживали свой век малочисленными группами.

Глава третья Река. Свиффордская ярмарка

В лодках, плывших вниз по течению, кашляли и люди, и овцы. От первоначального энтузиазма беглецов не осталось и следа. Все они были уже слишком стары и повидали слишком много зла, чтобы долго испытывать радостные чувства. К тому же людей угнетали холод и окружающий пейзаж: по обоим берегам реки без конца тянулись покрытые инеем деревья и кусты, словно неведомые древние духи.

На морозном воздухе дыхание превращалось в пар. Впереди шла шлюпка, за ней маленькая лодочка Джефа Пита, в которой за спиной у гребца под сетью лежали две овцы. Продвигались очень медленно; Пит совершенно неоправданно гордился своим умением грести.

В шлюпке веслами работали обычно Чарли и Седая Борода, а Марта, лицом к ним, управляла рулем; Беки и Товин Томас угрюмо нахохлились в стороне; Беки предлагала остаться в таверне, пока не кончатся спиртное и зима, но Седая Борода отверг ее предложение. Остальные овцы лежали на дне шлюпки.

Однажды Беки надоело видеть перед собой бездельничающего мужа, и она послала Товина помочь Джефу Питу грести. Но эксперимент не удался — лодка едва не перевернулась; Пит ругался беспрерывно. Теперь Пит греб один, погрузившись в свои мысли.

На шестьдесят пятом году жизни Джефа Пита лицо его приобрело странную заостренную форму. Хотя нос по-прежнему выступал птичьим клювом, из-за потери зубов выдался вперед и подбородок.

После прибытия в Спаркот бывший капитан охраны Краучера с радостью покинул Седую Бороду и стал вести уединенную жизнь. Несомненно, Пита возмущало существование, к Которому его принудили; хотя он никогда не делился своими чувствами, в выражении его лица запечатлелась затаенная обида, и он более успешно, чем кто-либо другой, справлялся с ролью дикого охотника.