Мэрилин Ялом - История груди

• Название: История груди
• Автор: Мэрилин Ялом
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научпоп
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49476-7

Книга представляет собой культурологическое исследование женской груди. Автор анализирует причины сексуальной привлекательности груди в Европе, а также изучает роль этой части тела в социальной и культурной жизни на протяжении истории человечества, начиная с первобытности и заканчивая современностью. Такой широкий исторический охват позволяет Мэрилин Ялом выделить факторы, влияющие на отношение общества к женской груди, ее эстетические и социальные функции.

Безусловным достоинством текста является научная ценность первого подобного исследования и неравнодушное отношение автора к проблеме.

---

Когда центр классического мира переместился из Афин в Рим, греческие боги и богини не утратили своего величия, сменив греческие имена Зевс, Арес, Гера, Афродита, Артемида и Афина на римские имена Юпитер, Марс, Юнона, Венера, Диана и Минерва. Но смена имен повлекла за собой и более фундаментальные перемены. «Импортированным» эллинистическим божествам пришлось соперничать с традициями ранних римлян, потомков Ромула и Рема, сыновей-близнецов смертной весталки Реи и бога войны Марса. По легенде, сразу после рождения мальчиков бросили в реку Тибр. Их спасла и выкормила своим молоком волчица. Сама идея о том, что зверь чудесным образом вскормил человека — вернее, двух человек, — позже ассоциировалась с возникновением самого Рима. Выросшие на молоке хищника основатели города впитали способность волка сражаться. Она им позже пригодилась, когда они стали правителями. До наших дней эмблемой Рима является волчица с несколькими сосцами, которую сосут Ромул и Рем.

Еще одна римская легенда — она появилась позднее — кормящую грудь из мира богов и богинь или мифических животных «переводит» на общежитейский уровень, уровень человеческого питания. Но и она изменяет отношение к вскармливанию, отражая заботу римлян о семейном и гражданском долге. Эту историю традиционно называют «Римское милосердие». В ней говорится о кормящей женщине, которая дала грудь своему родственнику, оказавшемуся в тюрьме. История датируется первым веком нашей эры, и автором ее считается римский писатель Валерий Максим. Плиний Старший (23–79 гг.) повторил ее в таком варианте:

По всему миру известны случаи безграничной дочерней преданности, но случай, произошедший в Риме, превзошел их все. Женщина низкого происхождения, только что родившая ребенка, получила разрешение навестить свою мать, которую в наказание посадили в тюрьму. Ее всегда обыскивали перед тем, как впустить, чтобы она не пронесла никакой еды. Женщину застали за тем, что она кормила свою мать грудью, чтобы поддержать в ней силы. Благоговейная любовь дочери была позднее вознаграждена, так как ее мать отпустили, и обе они получили пожизненное содержание. Это место было посвящено соответствующей богине, и здесь вырос храм Дочерней Любви…[28]

Этот обмен ролями, когда кормящая мать кормит своего родителя, а не своего ребенка, был увековечен специальным храмом, посвященным богине дочерней почтительности. Много веков спустя, в эпоху ориентированного на классический мир Возрождения, эта тема была связана с христианской добродетелью милосердия и стала темой для многих произведений искусства[29]. И что интересно: во всех этих работах, которые я видела, родитель сменил пол. Мать превратилась в отца, что внесло нотку инцеста в эту историю (илл. 12).

К тому времени, когда Плиний внес свою лепту в легенду о римском милосердии, материнское грудное вскармливание определенно выходило из моды в римских семьях. Плиний с ностальгией обращается к тем временам, когда римские дети впитывали гражданские добродетели с молоком матери, а не отправлялись к кормилицам. Он и Тацит (56–120 гг.) советовали женщинам Римской империи заглянуть в прошлое, когда «каждое дитя человеческое… находилось не в задней части дома в комнате купленной кормилицы, а у груди своей матери и в ее объятиях»[30]. Судя по всему, этот совет не услышали матроны эпохи позднего Рима, которые с радостью передавали своих детей на руки кормилиц и служанок. От более раннего эпоса, посвященного грудному вскармливанию, остались только легенды о волчице и о почтительной дочери. Римские матери очистились от грехов спустя много времени после того, как они прекратили кормить грудью своих детей.

12. Жан Гужон. «Дочернее милосердие». Середина XVI века. Первоначально в римской истории «Дочернее милосердие» говорилось о дочери, кормившей грудью свою мать, сидевшую в тюрьме. Интерпретация эпохи Возрождения заменила мать отцом, внося в эту историю гетеросексуальную нотку инцеста.

Когда мы рассматриваем иудейский мир, который возник раньше древнегреческого и древнеримского миров и существовал одновременно с ними, мы вынуждены опираться практически исключительно на литературные источники — на Библию, а не на изваяния, — так как закон Яхве недвусмысленно запрещал создавать скульптуры. Первые главы Книги Бытия рассказывают нам, что Адам и Ева были нагими в Эдемском саду, «но они не испытывали стыда друг перед другом» (Книга Бытия 2: 25). Лишь после того, как они нарушили запрет Бога и съели плод с Древа Познания добра и зла, «и открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги» (Книга Бытия 3: 7). В этот момент они сшили вместе фиговые листья и прикрыли чресла. Нет никаких специальных упоминаний о том, что Ева прикрыла свою грудь.

В иудейской Библии женщины ценились прежде всего как сосуды создания новой жизни. Как только Бог избрал патриарха Авраама отцом всего народа Израиля, главной обязанностью женщин стало продолжение рода. Разумеется, некоторыми библейскими женщинами восхищались из-за их красоты, верности или рассудительности, или даже из-за их храбрости. Но в целом материнство было их главным достоинством и уделом. Как и во многих ортодоксальных иудейских (и мусульманских) семьях в наши дни, женщина становится настоящей женщиной, только родив сына.

Иудейская озабоченность продолжением рода нашла свое выражение в часто повторяющемся пожелании: «Плодитесь и размножайтесь». Это пожелание и приказ как для женщин, так и для мужчин. Иудейский ученый Давид Биале (David Biale) видит сходство между благословениями грудей и чрева матери, содержащимися в Книге Бытия, и культами плодородия соседей израелитов — ханаанцев. Он подозревает здесь влияние ханаанских богинь, таких как Астарта (Иштар) и Анат, «чьи изображения отличаются выдающимися вперед грудями…» Эти богини называются в одном ханаанском тексте «кормилицами богов». Есть также упоминание о «божественных грудях, грудях Астарты и Рахам»[31].

Священные груди, которые встречаются в раннем иудаизме, напрямую связаны с Самим Господом. Эль Шаддаи, имя Бога, которое всегда ассоциируется с пожеланиями плодородия, означает что-то вроде «Бог (Эль) с грудями» или «Бог, который кормит грудью»[32]. Даже если эти слова следует понимать исключительно как метафору, это очевидный захват мужчиной сугубо женского основного атрибута. Бог может одновременно рассматриваться как мужчина и как женщина, выходя за узкие рамки человеческой половой принадлежности.

Продолжение рода занимало в раннем иудаизме такое же место, как и в языческих религиях. И груди, как и чрево, открыто прославлялись. Сарра, жена Авраама и мать иудейского народа, рассмеялась от радости, родив в преклонном возрасте Исаака, и воскликнула: «Кто сказал бы Аврааму: „Сарра будет кормить детей грудью?“» (Книга Бытия 21: 7). Анна, мать будущего судьи Самуила, отказалась отправиться в паломничество для ежегодного жертвоприношения до тех пор, пока не отлучит своего сына от груди, а это два-три года (Первая Книга Царств 1: 21–22). Позже в Талмуде будет сказано, как долго все иудейские женщины должны кормить младенцев: «Младенец сосет грудь двадцать четыре месяца… Нельзя сокращать продолжительность грудного вскармливания, иначе младенец умрет от жажды»[33]. В случае необходимости мать могли заменить кормилицы или ребенку давали молоко овцы, козы или коровы.

Библейскому мужу предлагалось получать удовольствие от грудей своей жены: «Наслаждайся твоей юностью с женой твоей… Груди ее да упоят тебя во всякое время». Но его предупреждали: «И для чего тебе… обнимать груди чужой?» (Книга притчей Соломоновых 5:19–20). Тот, кто следовал этому совету, мог надеяться на благословение и законное потомство, награду за моногамную сексуальность.

Груди без молока, как и неспособное к зачатию чрево, считались проклятием. Бог Израиля решал, кто заслуживает «плодотворного чрева», а кто «утробы нерождающей и пустых сосцов» (Книга пророка Осии 9:11, 14). Пожелание сухих или сморщенных грудей, проклятие для тех, кто пошел против воли Бога, стало особенно яростным в устах пророков.

В VI веке до н. э. пророк Иезекииль сравнивал груди с грехами, совершенными жителями Иерусалима и Самарии. В притче о двух домах терпимости, которые символизировали эти два города, он набросился на их груди с яростью, необычной даже для того, кто пророчил гибель. Иерусалим и Самарию он представил двумя похотливыми сестрами и сказал: «И блудили они в Египте, блудили в своей молодости; там измяты груди их, и там растлили девственные сосцы их» (Книга Пророка Иезекииля, 23: 3). Они также «блудили» с ассирийцами и вавилонянами и будут в конце концов разрушены бывшими разгоряченными любовниками.

Говоря от имени Бога, Иезекииль предупреждает Иерусалим, что город будет сурово наказан, как и Самария. «Ты будешь пить чашу сестры твоей… И подвергнешься посмеянию и позору… И чашу опустошения и разрушения… и выпьешь, и осушишь, и черепки ее оближешь, и груди твои истерзаешь» (Книга пророка Иезекииля 23: 32–34). Это жестокая картина божественного мщения, настолько страшная в своей неотвратимости, что можно почувствовать жалость к библейским комментаторам, обязанным защищать это. Достаточно сказать, что пророчество сбылось еще при его жизни. Вавилоняне при царе Навуходоносоре разрушили израильское царство и увели иудейский народ в рабство.