Айзек Азимов - Американская фантастика. Том 7

• Название: Американская фантастика. Том 7
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: МП «ВСЕ ДЛЯ ВАС»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-86564-008-9

В сборник произведений одного из самых известных американских писателей-фантастов Айзека Азимова, популяризатора науки и гуманиста, включены роман «Конец вечности», служащий предупреждением о возможных социальных последствиях научно-технической революции, а также цикл улекательных новелл «Я — робот», в которых автор формулирует свои знаменитые три закона робототехники и в занимательной художественной форме решает проблему противоречий между человеком и созданным его гением интеллектуальным роботом.

Для любителей научной фантастики.

Содержание:

Конец вечности

^{_{(перевод Ю. Эстрина)}}

Я — робот (цикл новелл)

^{_{(перевод А. Иорданского)}}

Робби

Хоровод

Логика

Как поймать кролика

Лжец

Как потерялся робот

Улики

---

— Как знаешь. Выбор в твоих руках. Если ты предпочитаешь, чтобы будущее человечества диктовалось психопатами…

— Психопатами?! — взорвался Харлан.

— А разве нет? Ты ведь хорошо знаешь их. Подумай сам.

Харлан с ужасом посмотрел на нее, но против собственной воли его захлестнула волна воспоминаний.

Он вспомнил, как велико бывает потрясение, когда Ученики узнают правду о Реальности и как Ученик Латуретт из его класса пытался покончить жизнь самоубийством. Его спасли, он даже стал Вечным и составлял потом проекты Изменений, но никто не знал, какие шрамы в его душе оставила эта история. Он вспомнил кастовую систему Вечности, тщательно скрываемую тоску по родным Временам, ненормальную безбрачную жизнь. Он вспомнил о подсознательном ощущении собственной вины, находящем выход в ненависти к Техникам. Он вспомнил о склоках, раздирающих Совет; о Финжи, интригующем из карьеристских соображений против Твиссела, и о Твисселе, шпионящем за Финжи. Он вспомнил Сеннора, в котором уродство породило чувство противоречия ко всему на свете.

Он вспомнил о том, как сам Твиссел, великий, непогрешимый Твиссел, нарушал законы Вечности.

Затем он подумал о себе.

Ему показалось, что он всегда знал Вечность именно такой. Иначе почему у него могло возникнуть желание уничтожить ее? Но он никогда не признавался себе в этом, ни разу до этого мгновенья не мог он набраться смелости взглянуть правде в глаза.

Сейчас он отчетливо видел Вечность такой, какой она была в действительности, — клоакой закоренелых психозов, спутанным клубком человеческих жизней, беспощадно вырванных из контекста.

Выражение ужаса в его глазах сменилось растерянностью.

— Теперь ты понимаешь меня, Эндрю? — голос Нойс звучал нежно и ласково. — Тогда пойдем со мной к выходу из пещеры.

Словно во сне, он последовал за ней, не в силах прийти в себя от крутой перемены, совершившейся в нем за несколько секунд. Впервые за всю ночь дуло аннигилятора отклонилось от прямой линии, соединявшей его с сердцем Нойс.

Небо на востоке уже начало сереть, и громада капсулы тяжелой тенью вырисовывалась на его фоне. Под защитной завесой Темпорального Поля очертания капсулы казались неясными и расплывчатыми.

— Смотри, перед нами Земля, — сказала Нойс, — но не вечный и единственный приют человечества, а всего лишь его колыбель, отправная точка бесконечного приключения. Ты должен принять решение. Будущее людей в твоих руках. Поле Биовремени предохранит нас с тобой от последствий Изменений. Исчезнет Купер, погибнет Вечность, а вместе с ней и Реальность моего Столетия, но останется человечество и останемся мы с тобой. У нас будут дети и внуки, и они станут свидетелями того, как человек достигнет звезд.

Харлан повернулся и увидел ее улыбку. Перед ним снова была прежняя Нойс, которую он знал и любил; и, как прежде, при взгляде на нее его сердце забилось сильнее.

Но он еще сам не знал, что уже принял решение, пока громада капсулы вдруг не исчезла, перестав заслонять алеющую полоску неба.

Обнимая прильнувшую к нему Нойс, он понял, что это исчезновение означает конец Вечности… и начало Бесконечного Пути.

Я — робот (цикл новелл)

Я посмотрел свои заметки, и они мне не понравились. Те три дня, которые я провел на предприятиях фирмы «Ю С. Роботс», я мог бы с таким же успехом просидеть дома, изучая энциклопедию.

Как мне сказали, Сьюзен Кэлвин родилась в 1982 году. Значит, теперь ей семьдесят пять. Это известно каждому. Фирме «Ю С. Роботс энд Мекэникел Мэн Корпорэйшн» тоже семьдесят пять лет. Именно в тот год, когда родилась доктор Кэлвин, Лоуренс Робертсби основал предприятие, которое со временем стало самым необыкновенным промышленным гигантом в истории человечества. Но и это тоже известно каждому.

В двадцать лет Сьюзен Кэлвин присутствовала на том самом занятии семинара по психоматематике, когда доктор Альфред Лэннинг из «Ю. С. Роботс» продемонстрировал первого подвижного робота, обладавшего голосом. Этот большой, неуклюжий, уродливый робот, от которого разило машинным маслом, был предназначен для использования в проектировавшихся рудниках на Меркурии. Но он умел говорить, и говорить разумно.

На этом семинаре Сьюзен не выступала. Она не приняла участия и в последовавших за ним бурных дискуссиях. Мир не нравился этой малообщительной, бесцветной и неинтересной девушке с каменным выражением и гипертрофированным интеллектом, и она сторонилась людей.

Но, слушая и наблюдая, она уже тогда почувствовала, как в ней холодным пламенем загорается увлечение.

В 2005 году она окончила Колумбийский университет, в поступила в аспирантуру по кибернетике.

Изобретенные Робертсоном позитронные мозговые связи превзошли все достигнутое в середине XX века в области вычислительных машин и совершили настоящий переворот. Целые мили реле и фотоэлементов уступили место пористому платиноиридиевому шару размером с человеческий мозг.

Сьюзен научилась рассчитывать необходимые параметры, определять возможные значения переменных позитронного «мозга» и разрабатывать такие схемы, чтобы можно было точно предсказать его реакцию на данные раздражители.

В 2008 году она получила степень доктора и поступила на «Ю. С. Роботс» в качестве робопсихолога, став, таким образом, первым выдающимся специалистом в этой новой области науки. Лоуренс Робертсон тогда все еще был президентом компании, Альфред Лэннинг — научным руководителем.

За пятьдесят лет на глазах Сьюзен Кэлвин прогресс человечества изменил свое русло и рванулся вперед.

Теперь она уходила в отставку, — насколько эго вообще было для нее возможно. Во всяком случае, она позволила повесить на двери своего старого кабинета табличку с чужим именем.

Вот, собственно, и все, что было у меня записано. Были еще длинные списки ее печатных работ, принадлежащих ей патентов, точная хронология ее продвижения по службе, — короче, я знал до мельчайших деталей всю ее официальную биографию.

Но мне было нужно другое. Серия очерков для «Интерплэнегери Пресс» требовала большего. Гораздо большего.

Я так ей и сказал.

— Доктор Кэлвин, — сказал я, — для публики вы и «Ю. С. Роботс» — одно и то же Ваша отставка будет концом целой эпохи.

— Вам нужны живые детали?

Она не улыбнулась. По моему, она вообще никогда не улыбается. Но ее острый взгляд не был сердитым. Я почувствовал, как он пронизал меня до самого затылка, и понял, что она видит меня насквозь Она всех видела насквозь. Тем не менее, я сказал.

— Совершенно верно.

— Живые детали о роботах? Получается противоречие.

— Нет, доктор. О вас.

— Ну, меня тоже называют роботом. Вам, наверное, уже сказали, что во мне нет ничего человеческого.

Мне это действительно говорили, но я решил промолчать.

Она встала со стула Она была небольшого роста и выглядела хрупкой.

Вместе с ней я подошел к окну.

Конторы и цеха «Ю. С. Роботс» были похожи на целый маленький, правильно распланированный городок. Он раскинулся перед нами, плоский, как аэрофотография.

— Когда я начала здесь работать, — сказала она, — у меня была маленькая комнатка в здании, которое стояло где-то вон там, где сейчас котельная. Это здание снесли, когда вас не было на свете. В комнате сидели еще три человека. На мою долю приходилось полстола. Все наши роботы производились в одном корпусе. Три штуки в неделю. А посмотрите сейчас!

— Пятьдесят лет — долгий срок. — Я не придумал ничего лучше этой избитой фразы.

— Ничуть, если это ваше прошлое, — возразила она. — Я думаю, как это они так быстро пролетели.

Она снова села за стол. Хотя выражение ее лица не изменилось, но ей, по-моему, стало грустно.

— Сколько вам лет? — поинтересовалась она.

— Тридцать два, — ответил я.

— Тогда вы не помните, каким был мир без роботов. Было время, когда перед лицом Вселенной человек был одинок и не имел друзей. Теперь у него есть помощники, существа более сильные, более надежные, более эффективные, чем он, и абсолютно ему преданные. Человечество больше не одиноко. Вам это не приходило в голову?

— Боюсь, что нет. Можно будет процитировать ваши слова?

— Можно. Для вас робот — это робот. Механизмы и металл, электричество и позитроны Разум, воплощенный в железе! Создаваемый человеком, а если нужно, и уничтожаемый человеком. Но вы не работали с ними, и вы их не знаете Они чище и лучше нас.

Я попробовал осторожно подзадорить ее.

— Мы были бы рады услышать кое что из того, что вы знаете о роботах, что вы о них думаете «Интерплэнетери Пресс» обслуживает всю Солнечную систему. Миллиарды потенциальных слушателей, доктор Кэлвин! Они должны услышать ваш рассказ.