Айзек Азимов - Американская фантастика. Том 7

• Название: Американская фантастика. Том 7
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: МП «ВСЕ ДЛЯ ВАС»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-86564-008-9

В сборник произведений одного из самых известных американских писателей-фантастов Айзека Азимова, популяризатора науки и гуманиста, включены роман «Конец вечности», служащий предупреждением о возможных социальных последствиях научно-технической революции, а также цикл улекательных новелл «Я — робот», в которых автор формулирует свои знаменитые три закона робототехники и в занимательной художественной форме решает проблему противоречий между человеком и созданным его гением интеллектуальным роботом.

Для любителей научной фантастики.

Содержание:

Конец вечности

^{_{(перевод Ю. Эстрина)}}

Я — робот (цикл новелл)

^{_{(перевод А. Иорданского)}}

Робби

Хоровод

Логика

Как поймать кролика

Лжец

Как потерялся робот

Улики

---

Ответ был дерзким, и Финжи со злостью забарабанил по столу коротенькими пальчиками.

— Отвечайте на мой вопрос.

— С точки зрения Социологии это Столетие во многих отношениях докатилось до предела. Три последних Изменения Реальности только ухудшили положение вещей. Я полагаю, что раньше или позже вмешательство станет необходимым. Крайности еще никогда не приводили к добру.

— Значит, вы взяли на себя труд познакомиться с прошлыми Реальностями Столетия?

— В качестве Наблюдателя я обязан знать все относящиеся к делу факты.

Разумеется, знакомство со всеми фактами было правом и даже обязанностью Харлана. Не знать этого Финжи не мог. Каждое Столетие периодически сотрясали Изменения Реальности. Даже самые тщательные Наблюдения через некоторое время теряли свою ценность и нуждались в дополнительной проверке. Именно поэтому все Столетия, охватываемые Вечностью, находились под ее непрерывным контролем. Но профессиональное Наблюдение заключалось не только в собирании фактов, но и в установлении их связей с фактами из прошлых Реальностей.

Харлан пришел к выводу, что их разговор не был вызван одной только неприязнью Финжи к нему. Что-то крылось за этой попыткой выведать его мысли. Поведение Вычислителя было явно враждебным.

В другой раз Финжи, неожиданно заглянув в маленькую комнатушку, служившую Харлану кабинетом, заявил:

— Ваши отчеты произвели благоприятное впечатление на Совет Времен.

После короткой паузы Харлан неуверенно пробормотал:

— Благодарю вас.

— Совет считает, что вы проявили недюжинную проницательность.

— Я делаю все, что могу.

Следующий вопрос Финжи был совершенно неожиданным:

— Вам когда-нибудь доводилось встречаться со Старшим Вычислителем Твисселом?

— С Вычислителем Твисселом? — Харлан широко раскрыл глаза. — Нет, сэр. А почему вы спросили?

— Похоже, что именно он особо заинтересовался вашими отчетами. — Финжи надул свои румяные щеки и переменил тему разговора: — Вы знаете, у меня сложилось впечатление, что ваши взгляды на историю довольно своеобразны.

Искушение оказалось слишком велико. В краткой схватке осторожности с тщеславием последнее взяло вверх.

— Я занимался изучением Первобытной истории, сэр.

— Первобытной истории? В школе?

— Нет, не в школе. Скорее по собственному почину. Первобытная история — это, так сказать, мое хобби. Глядишь на нее, и кажется, что она застыла неподвижно, не то что Столетия Вечности, которые непрерывно меняются. — Заговорив о любимом предмете, Харлан немного оживился. — Все равно как если бы взять фильмокнигу и детально рассматривать кадр за кадром. Мы увидим массу подробностей, которых некогда бы и не заметили, если бы лента двигалась с нормальной скоростью. Я думаю, что мое увлечение здорово помогает мне в работе.

Финжи чуть шире раскрыл свои меленькие глазки, изумленно посмотрел на Харлана и вышел, не сказав ни слова.

Впоследствии он не раз заводил разговор о Первобытной истории и молча выслушивал сдержанные комментарии Харлана; при этом его пухлое личико оставалось совершенно бесстрастным.

Харлан не знал, сожалеть ли ему об этом разговоре или же рассматривать его как удачный шаг на пути к повышению.

Он стал склоняться к первому мнению после того, как, столкнувшись с ним в коридоре № 1, Финжи спросил вдруг так, чтобы слышали окружающие:

— Скажите, Харлан, почему у вас всегда такая постная физиономия? Вам хоть раз в жизни случалось улыбаться?

Харлан с горечью подумал, что Финжи его ненавидит. Сам же он после этого эпизода стал испытывать к главе Сектора что-то вроде брезгливого отвращения.

Потратив три месяца на изучение порученного ему вопроса, Харлан обсосал его до косточек. Поэтому его нисколько не удивило неожиданное распоряжение срочно явиться в кабинет Финжи.

Он давно уже ожидал нового назначения. Заключительный доклад был готов уже неделю назад. В 482-м существовало сильное стремление увеличить экспорт тканей из целлюлозы в Столетия, лишенные лесов, вроде 1174-го, однако встречное предложение о поставках копченой лососины вызывало серьезные возражения. У Харлана накопился длинный список подобных вопросов, и все они были тщательно проанализированы.

Захватив проект заключения, он направился к Финжи. Однако речь пошла совсем не о 482-м. Вместо этого Финжи представил Харлана маленькому сморщенному человечку с редкими седыми волосами и улыбающимся личиком гнома. Улыбка карлика, то озабоченная, то добродушная, ни на секунду не исчезала с его лица. В желтых от табака пальцах была зажата горящая сигарета.

Не будь эта сигарета первой, увиденной Харланом за всю его жизнь, он, пожалуй, уделил бы больше внимания человечку, чем дымящемуся цилиндрику, и слова Финжи не явились бы для него такой неожиданностью.

— Старший Вычислитель Твиссел, перед вами Наблюдатель Эндрю Харлан, — сухо произнес Финжи.

Взгляд Харлана испуганно метнулся с сигареты на лицо карлика.

— Здравствуйте, — сказал Твиссел писклявым голосом, — значит, вы и есть тот молодой человек, который пишет такие великолепные донесения?

Харлан лишился дара речи. Лабан Твиссел был мифом, живой легендой. Таких людей, как он, полагалось узнавать с первого взгляда. Твиссел был самым выдающимся Вычислителем в Вечности, другими словами, он был самым знаменитым из всех ныне живущих Вечных. Он был председателем Совета Времен. Он рассчитал больше Изменений Реальности, чем любой другой Вычислитель за всю историю Вечности. Он был… Он сделал…

Харлан окончательно растерялся. С глуповатой улыбкой он кивал головой, не в силах произнести ни слова.

Твиссел поднес сигарету к губам и несколько раз торопливо затянулся.

— Оставьте нас, Финжи, — сказал он, — мне надо побеседовать с этим юношей с глазу на глаз.

Финжи пробормотал что-то невнятное, встал и вышел.

— Не волнуйся, паренек, — проговорил Твиссел, — тебе нечего бояться.

Но встреча с Твисселом оказалась для Харлана настоящим потрясением. Считать человека гигантом и вдруг обнаружить, что в нем нет и пяти с половиной футов росту, — тут было от чего прийти в замешательство. Неужели за этим покатым лысеющим лобиком скрывается мозг гения? Что светится в этих прищуренных глазках, окруженных паутинкой морщинок, — острый ум или же просто благодушное настроение?

Совершенно сбитый с толку, он глядел на сигарету, не в силах собраться с мыслями. Поперхнувшись дымом, он вздрогнул и отодвинулся назад.

Твиссел сощурил глазки, словно пытаясь проникнуть взором за дымовую завесу, и заговорил с ужасным акцентом на языке десятого тысячелетия:

— Может пыть, малшик, мне лучше твой язык говорить?

Харлан с трудом подавил истеричное желание рассмеяться.

— Я неплохо владею Единым межвременным языком, сэр, — осторожно произнес он.

Межвременным языком пользовались все Вечные в разговорах друг с другом. Харлан выучился ему в первые же месяцы своего пребывания в Вечности.

— Чушь, — высокомерно ответил Твиссел. — К чему нам Межвременный, когда я совершенно безукоризненно говорю на языках всех Времен.

Харлан догадался, что прошло по крайней мере лет сорок с тех пор, как Твиссел пользовался его родным диалектом.

Однако, удовлетворив свое тщеславие, Твиссел продолжал на Межвременном:

— Я предложил бы тебе сигарету, не будь я совершенно уверен, что ты не куришь. На курение смотрят косо почти во всех Временах. Но если ты все-таки сделаешься курильщиком, мой тебе совет: хорошие сигареты умеют делать только в 72-м. Мне их специально доставляют оттуда. А вообще с этим курением одни неприятности. На прошлой неделе я застрял на пару деньков в 123-м. Курение запрещено. Закури я там сигарету, им бы показалось, что на них небо обрушилось. Порой у меня появляется сильное желание рассчитать такое Изменение Реальности, чтобы одним махом уничтожить запреты на курение во всех Столетиях. Жаль только, что подобное Изменение вызовет войны в 58-м и рабовладельческое общество в 1000-м. Всегда что-нибудь да не так.

Смущение Харлана перешло в беспокойство. Что кроется за всей этой болтовней?

— Могу я спросить, почему вы захотели повидаться со мной, сэр? — с трудом выговорил он.

— Мне нравятся твои отчеты, мой мальчик.

В глазах Харлана на мгновенье мелькнул радостный огонек, но он даже не улыбнулся.

— Благодарю вас, сэр.

— В них чувствуется рука мастера. У тебя неплохое чутье. Мне кажется, я понял твое истинное призвание; я нашел твое место в Вечности и хочу тебе его предложить.

«Чудеса, да и только!» — подумал Харлан. Он постарался скрыть свой восторг.

— Вы оказываете мне великую честь, сэр.

Тем временем Старший Вычислитель Твиссел докурил свою сигарету, с ловкостью фокусника извлек неведомо откуда новую и прикурил ее от окурка.