Александр Саранцев - Кунимодо

• Название: Кунимодо
• Автор: Александр Саранцев
• Жанр: Русская классическая проза

---

А Колька кричит:

- Саня, твою мать! Стреляй!..

А сам уже стал на одно колено, передернул затвор и целится. Целится он у нас еще с учебного полка лучшим наводчиком считался - бах!.. Того как все равно кто толкнул. Он подпрыгнул, опять завизжал что-то неразборчиво и побежал... уже хромая. Хромает, но бежит еще. Мы добежали до того места, где его пуля застала, смотрим, на снегу свежими пятнами кровь... А там, дальше по улице, впереди у него ребята наши были. Услыхали выстрел, выскочили на улицу и наперерез ему, и кто-то уже стреляет из автомата. Он заметался, заметался, потом остановился, поднял руки и стоит.

Босой на снегу.

Когда мы подошли, ребята уже бить его стали. Прикладами...

Содрали с него куртку, она такая черная и веревочками, как детская распашонка, спереди завязывается, - содрали, а у него под ней ничего нету. И на нем штаны тоже китайские, узкие у щиколоток, и в этом месте, где бедро прострелено, штаны намокли от крови.

Но он стоит, не падает.

Мы подошли, я увидел его - он раздетый, за голову руками схватился, тело у него желтое, мускулистое, по-восточному гладкое. И от каждого удара торцом приклада - сразу след, как восклицательный знак.

Ну что? Что тут говорить-то...

Жалко мне его стало! Я все... я все понимаю - и ребята злые, и начальник караула на них матерился, и неизвестно еще, что и как решит полковник Оганесян... и вся эта ночь, весь этот кошмар с пленными, со стрельбой! Но вот...

Ведут его по дороге к лагерю, бьют.

Я когда подошел, его проводили мимо меня... В жизни мне никогда уже не забыть этого взгляда. Он поднял голову, оглянулся - я в стороне шел... Мы с ним взглядами-то и встретились.

И вот...

Что мучает мою душу до сей поры?

Что было в этом взгляде?

Страх... конечно, страх был. За жизнь свою, за "мадам", за ребеночка, который у него где-то там, за Японским морем... Боль была, потому что бьют и бедро прострелено: кость-то, похоже, у него целая была, но бедро-то прострелено, горит, наверно... И еще была - самое для меня страшное, невыносимо мучительное - мольба. Мольба, обращенная уже прямо ко мне, я только что слова не услышал: "Ка-пи-тана!.. Ка-пи-тана!.."

Ну что я мог сделать?!

Сказать ребятам, чтобы не трогали его сейчас?

Кто такой был бы я для ребят...

В общем... чего я взялся рассказывать-то?

Вот и весь рассказ, собственно говоря. Собрали их. Сколько-то в тот же день поймали, остальные тоже, конечно, далеко не ушли, их потом нашли. Двоих убили, пока ловили. Собрали всех, все стало по-прежнему. Стали, конечно, строже посты держать, запретили костры жечь. По нескольку раз в ночь выходили мы посты проверять, особенно патрульные. Заставили этих же самых японцев, дали им еще колючей проволоки - навели они второй ряд ограды.

Полк наш вскорости расформировали.

Что с этими пленными японцами было потом, после нас, я не знаю. Нас расформировали и вывели из Маньчжурии, а они (было слышно потом) дорогу строили где-то вокруг Байкала, работали сколько-то лет - пять, что ли. Потом их всех отправили. Отправили в Японию.

Такой вот случай был.

Кунимодо...