Элизабет Адлер - Истинные звезды

• Название: Истинные звезды
• Автор: Элизабет Адлер
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-87322-890-6

Каждая из четырех героинь романа обладает талантом, который приводит ее к вершине успеха. Их судьбы стали воплощением фантазий любой женщины, но за роскошью, блеском, безумной экстравагантностью кроются неосуществленные желания.

---

Сердце Джесси-Энн упало, когда она взглянула на него. Прошло уже несколько месяцев с того дня, как она получила последнее анонимное письмо. Она надеялась, что их автор уже забыл о ней или по истечении восьми лет устал от нее и нашел другую знаменитость для своих злых шуток. Не было необходимости вскрывать письмо, ей слишком хорошо было известно его содержание.

Но она расстроилась, что это мерзкое письмо пришло именно сегодня. Если вспомнить, то выходило, что получение писем всегда совпадало с ключевыми моментами в ее жизни, как будто человек, писавший их, знал, что с ней происходит. Она до сих пор хорошо помнила первое. Оно пришло сразу после того, как Джесси-Энн победила на конкурсе манекенщиц и ее лицо появилось в газетах и на телевидении. Местные газеты писали, что она близка к славе и богатству. Естественно, на фотографиях она была в купальнике, но все было в рамках приличия, думала она, но, видимо, не для этого извращенного негодяя. Скотт Паркер был возмущен этим, как он выразился, «трусливым, невежественным, извращенным сумасшедшим, который осмеливался угрожать его дочери-школьнице». Он позвонил в полицию, но там не усмотрели в этом ничего необычного и посоветовали просто забыть об этом, полагая, что это больше не повторится.

Но все повторилось — пришло еще три письма, причем с каждым письмом угрозы становились все страшнее, а язык письма — грязнее. В течение нескольких недель Джесси-Энн никуда не ходила одна. Ее братья провожали ее в школу, а из школы она возвращалась или со своими друзьями, или братья забирали ее. В школе вокруг нее крутились девочки, с которыми она не была близка, из тех, которых она и ее друзья называли «пришлыми». Некоторые специально подходили к ней, чтобы сказать, что считают все это ужасным, и предложить ей свою компанию, если ей нужно задержаться в школе, чтобы закончить уроки.

— Они просто хотят погреться в лучах твоей славы, — сказал ей приятель, звезда футбольной команды старших классов Эйс Маккларен, и хотя Джесси-Энн не отнеслась к его словам серьезно, в душе она чувствовала, что Эйс прав. Случалось, что некоторые люди получали удовольствие от внимания, которого она удостаивалась, больше, чем она сама. Им нравилась таинственность писем с угрозами, незаметное присутствие полицейских машин и нескольких полицейских, круживших около школы, чтобы присматривать за происходящим вокруг. Все это казалось им интересным. Но она так не считала.

Джесси-Энн оставалась в центре внимания в течение нескольких месяцев, затем письма перестали приходить, и все посчитали, что кризис миновал. Она выбросила письма из головы до тех пор, пока не получила первую серьезную работу в Нью-Йорке год спустя. В то время ее фотографии появились в апрельском номере «Глэмора». Везде и всюду она появлялась в окружении репортеров, именитых актеров кино и звезд эстрады. Она кружилась в вихре известности, как в танце.

Письмо, отпечатанное красными буквами, было переполнено самыми грязными ругательствами, и на этот раз было следующим:

«Ты развратница. Я слежу за тобой и вижу, как ты, надев маску невинности, под которой скрывается твоя грязная душа, используешь секс, чтобы манипулировать мужчинами, а других заставляешь страдать ради собственного удовольствия, сея вокруг себя зло…»

Остальное она читала, заливаясь слезами.

Еще там был нарисован половой акт, где изображалась она с каким-то неизвестным мужчиной, пронзавшим ее. Слова, сопровождающие рисунок, были мерзкими, непристойными и такими ужасными, что она почувствовала тошноту. Письмо было подписано — «Друг».

На этот раз отец нанял частных детективов, но все закончилось неудачно, а через несколько месяцев письма прекратились. В последующие годы они приходили нерегулярно, иногда по три, по четыре в неделю, потом их могло не быть по нескольку месяцев, и Джесси-Энн жила в постоянном страхе снова увидеть в своем почтовом ящике белый конверт, в котором приходили эти письма.

По мнению детективов и полиции, письма писал какой-то душевнобольной. «Такое часто случается со знаменитостями, — говорили они. — Какой-то чокнутый парень зациклится на ком-то и начинает выливать на него свою извращенность, которую прячет от других. Это может быть какой-нибудь добропорядочный семьянин, работающий в приличном месте, который выбрал вас для своих фантазий. Ему рано или поздно надоест этим заниматься». Однако, думала взволнованная Джесси-Энн, это ему не надоело.

Нет, черт возьми! Она не позволит, чтобы эти письма выбили ее из колеи. Работа в фирме «Ройл» значила для нее слишком много. В ней она видела воплощение всех своих надежд.

Выбросив нераспечатанное письмо в урну, она вышла на улицу, сжавшись под ледяным ветром, гулявшим по Центральному парку, и стала смотреть, как первые снежинки ранней зимы, которые напоминали цветы апельсинового дерева, падают на серую мостовую.

Джесси-Энн почувствовала тоску по уютным, снежным зимам ее детства, которые бывали только на Среднем Западе, по светловолосым братьям, по дому, всегда полному друзей, по тыквам в День Всех Святых и индейке со сладким картофелем на День благодарения, которую умела готовить только ее мама. Она вспомнила, как рождественским утром прокатилась на новых лыжах со снежной горки за домом, как отец вынул припасенную специально на Рождество бутылку отличного портвейна и подержал ее у свечи, чтобы она полюбовалась его рубиновым цветом, а потом, когда вся семья собралась за столом в темный рождественский вечер, дал ей сделать маленький глоточек. Эта церемония, которая повторялась из года в год, много значила для отца, но она предполагала, что такие, как Харрисон Ройл, не усмотрели бы в этом ничего удивительного, поскольку привыкли только к самому лучшему.

* * *

— Извините, мисс Паркер, — обратился к ней швейцар. — Но как только начался снег, такси в Нью-Йорке как сквозь землю провалились.

— Ничего страшного, Майкл. Я пойду пешком. Поймаю такси по дороге.

Прогулка пойдет ей на пользу — цвет лица будет лучше и хватит времени подумать о работе в фирме «Ройл» и о том, что эта работа для нее значит. До сих пор она считалась «самой молодой моделью года» и «лицом сезона»: она позировала для глянцевых обложек «Глэмора» и «Мадемуазель», колесила по свету поисках идеального ландшафта, на фоне которого можно было продемонстрировать молодежную моду Америки. Но все это время Джесси-Энн скучала по двум вещам: приземистому дому в краю голубой травы, где она могла отдохнуть от суеты города, вдыхать полной грудью свежий воздух и кормить арабских скакунов; и еще она мечтала о собственном доме моделей, где кипела бы деловая жизнь, а на ее банковский счет капали бы деньги, и главное — ей не надо было бы всегда улыбаться, черт возьми!

У светофора она вытянула руку и попыталась остановить машину. Но такси летели мимо, и она провожала их сердитым взглядом.

Надо отдать должное, она заработала много денег, демонстрируя одежду для тинейджеров[1]. Все прошлые годы были удачными, она сумела по-умному вложить свои деньги. Но ничто не вечно, и ее молодость тоже, да и работа была не из легких, не говоря уже о необходимости постоянно выглядеть наилучшим образом. Она устала от этого постоянного напряжения, тем более что от природы была довольно ленива. Может быть, все сложилось бы по-другому, будь у нее иной стиль, например как у манекенщиц, позирующих для журнала мод «Вог», — они были высокими, узкоплечими, с каким-то отстраненным взглядом. А она была «Мисс молодость Америки» — с густыми, светлыми волосами, которые тяжело падали на плечи и очаровательно покачивались за спиной при ходьбе. У нее были длинные, стройные ноги, широкие плечи и маленькая грудь, как у спортсменки, проводившей много времени на воздухе. Она была всегда загорелой, с широкой и открытой улыбкой. Ну и конечно, с веснушками! Джесси-Энн улыбалась Америке с тысяч рекламных стендов и продавала им косметику, глядя с миллиона реклам.

Но всему когда-нибудь приходит конец. У манекенщицы молодежной моды, которой исполнилось двадцать четыре года, впереди не было ничего хорошего. Она чувствовала, как шестнадцатилетние наступают ей на пятки.

Увидев остановившееся такси, она оттолкнула попавшегося на ее пути мужчину в черном двубортном пальто c зонтиком и быстро села в машину, улыбаясь, когда такси тронулось.

— Угол Мэдисон и Пятьдесят седьмой, — сказала она адрес таксисту и откинулась на спинку потрескавшегося сиденья, поморщившись от застарелого запаха дыма в салоне.

Работа манекенщицы у Ройла даст ей возможность показать все, чему она научилась с тех пор, как пятнадцатилетней девчонкой-заводилой в Монтане победила на конкурсе манекенщиц, устроенном журналом мод, и она наконец сможет заработать те деньги, которых у нее не хватало на ранчо с лошадьми и свое собственное агентство. Если выбор остановится на ней, то, как сказал ей агент, Ройл заплатит большие деньги, и не только за участие в рекламе, но и за то, что использует ее имя в рекламе одежды. Она получит гонорар, комиссионные, деньги от рекламы и оплаченные по высшей категории рекламные поездки. Джесси-Энн станет индустрией! А потом, через пару лет, когда эта работа закончится, она откроет дом моделей «Имиджис».[2]