Денис Бурмистров - Равновесие Парето

• Название: Равновесие Парето
• Автор: Денис Бурмистров
• Жанр: Научная Фантастика

Обычному клерку армейский товарищ оставляет квартиру в далеком шахтерском городке Славинск. Влекомый меркантильным интересом, главный герой приезжает ознакомиться с подарком и, сам того не желая, становится участником поистине странных и пугающих событий, связанных с пропажей жителей и с появлением на улицах неизвестных фигур.

---

— Чего ты в Славинске-то забыл? Родственники? — вдруг поинтересовался летчик.

— Да дела у меня там.

— Дела? — скептически ухмыльнулся Шишов, швырнул очередную коробку в недра вертолета. Там загрохотало, перекатываясь и сваливаясь. — Какие там могут быть дела? И с кем? Или ты один из этих?

— Из каких этих? — не понял я.

— Из тех, которые, — летчик хрипло хохотнул. — Ладно, проехали.

Он вдруг крякнул, видимо не ожидая веса очередной посылки, согнувшись в пояснице, дотащил ее до люка.

— Дела у него, — это он уже, видимо, сам с собой разговаривает. — Все оттуда, а эти туда. Черте что…

Он что-то еще пробурчал, неразличимое в хриплом ворчании, опять закурил, зажав мятую папиросу между желтыми зубами. Я скромно отошел в сторону.

На коробках черным маркером жирно написано «Дробня». Насколько мне не изменяет память, поселок Дробня не совсем по пути в Славинск. Я могу, конечно, и ошибаться, но перед поездкой пришлось довольно подробно изучать карту района в поисках дорог и маршрутов. Местность, куда я приехал, оказалась на удивление дикой и малоосвоенной, между населенными пунктами пролегали километры целины, лесов или сопок. И без того пересеченный ландшафт то и дело прорезали скальные гряды и овраги. В таких условия проложить автомобильные трассы оказалось делом практически невыполнимым, поэтому эволюция дорог дальше бетонных настилов не ушла. Думаю, не погрешу против истины, если предположу, что за пределами районного центра дороги и вовсе превращаются в утрамбованные глиняные тракты, местами посыпанные щебнем.

Более того, неожиданностью для меня стало то, что, как оказалось, в Славинск дорог и вовсе нет. Сам город расположен в глубине горного кольца, прямо в центре природного кратера, в сжатой каменными стенами долине. Честно говоря, мне даже немного не по себе стало, когда я представил жизнь в таком месте. Страшно ведь, когда хочешь уехать, а не можешь.

Вертолетчик закончил погрузку, гулко похлопал себя по рукам и ногам, отряхиваясь. Закурил, задумчиво склонив голову и уставившись в одну точку.

— В Дробню повезете? Далековато, — решил блеснуть познаниями я. Отчего-то хотелось наладить отношения с этим угрюмым пилотом. Так хочется найти общий язык с проводником в поезде, чтобы ехать чуть удобнее, на чистом белье и получать немного больше сахара в чай. Кто-то внутри меня презрительно фыркнул.

Шишов поднял свои холодные глаза на меня, потом бросил взгляд в зияющий провал люка.

— Да, в Дробню, — даже с каким-то вызовом вдруг ответил он. — Машина назад почти порожняком идет, чего зря горючку палить. Почта, медикаменты, крупы там.

Он повернулся спиной, пошел в сторону кабины. Бросил из-за плеча:

— Садись. Взлетаем.

Уже залезая по ребристой лесенке в салон вертолета, я думал о том, что такой резкий ответ меня несколько покоробил. А потом вдруг, к своему стыду, сообразил — пилот подумал, что я против его полета в Дробню. Я же внеурочно лечу, вне стандартного плана полетов. Так сказать, частным рейсом. А пилот решил заодно и подхалтурить, на обратном пути залететь в соседний поселок и отвести туда груз. Может забрать кого из ждущих своего дня пассажиров. Естественно, такие полеты не были в штатном расписании и были не совсем законными — весь заработок шел напрямую пилоту, минуя кассу аэропорта. И, видимо, Шишов подумал, что я своим вопросом даю понять, что мне о его афере стало известно, что я могу и сдать его, если что не так.

Так мне стало неловко от этих мыслей, так возмутительно. Захотелось сейчас же пройти в кабину пилота и сказать, что я ничего такого в виду не имел. Но тут один из рабочих оттащил снаружи лестницу, люк с легким хлопком закрылся. Где-то над головой заработали турбины, разгоняя винты.

— Сядь и пристегнись, — крикнул сквозь открытую дверь внутреннего отсека летчик. Он был уже в большом, дутом шлеме с поднятым светофильтром. Руки его ловко летали над пультом, щелкая тумблерами.

Я устроился в одном из дюжины пассажирских кресел, попарно расположенных вдоль бортов грузового отсека, поставил сумку в проходе, возле нагромождения коробок в Дробню. Отметил, что в вертолете почему-то пахнет сеном.

Пол под ногами качнулся, я поскорее пристегнулся ремнями безопасности. Сквозь толстое стекло пыльного иллюминатора было видно, как уходит вниз похожая на серое, выцветшее лоскутное одеяло бетонка взлетного поля, как уменьшается здание аэропорта, как горизонт накатывает перспективой, раздвигаясь в разные стороны.

Я откинулся на спинку кресла и попытался задремать, стараясь не обращать внимание на клекот мотора над головой. Перелет должен занять больше полутора часов, а заняться чем-то еще не представлялось возможным. Да и сон, сдается мне, не такое уж и плохое времяпровождение. Все лучше, чем грузить коробки.

Почему-то эта мысль заставила меня улыбнуться. А еще через пару минут я выпал из реальности, погрузившись в черный омут небытия.

Очищенная картошка с глухим стуком ударилась о поверхность чугунной раковины и скатилась к дюжине себе подобных, сгрудившихся у сливного отверстия. Я протянул руку и взял из полиэтиленового пакета очередную жертву, покрупнее.

Время на часах давно перевалило за полночь. Самое время немного подкрепиться. Сегодня на ночном столе у нас жареная картошка, чай, батон и банка сгущенки. Причем, картошка жареная не на вонючем комбижире, как обычно, а на настоящем, цивильном сливочном масле. Вкуснятина.

Дедушка-хлеборез попросил достать ему офицерскую шинель. То ли увольняться он в ней собрался, то ли обложку дембельского альбома обтянуть, не знаю. Он не сказал, я не спросил. Как бы там ни было, хлеборез попросил помочь, а хлеборезам и каптерам в армии отказывают только полные кретины.

Озадачился я не один, а со своим товарищем, который тоже служил при штабе. Такой же «пиджак», как и я, окончивший совсем уж бесполезный в армии факультет филологии. Звали его Денис Краснов и был он переведен из другой части как хороший специалист по компьютерам и диковинному для тогдашнего поколения военных Интернету. Говорят, что Денисом нашего командира части отблагодарил другой командир части, находящейся по соседству, за какую-то услугу. Вроде, наш команча ему безвозмездно машину с песком отдал и еще солдат нагнал на разгрузку. К слову, за нашим Батей водились иногда такие шаги невиданной щедрости, но чрезвычайно редко и бессистемно. А этого полковника из соседней части понять тоже можно — ему проще отдать нужного, но не последнего специалиста из личного состава штаба, чем придумывать адекватный подарок, о котором, естественно, напомнят и потребуют дарить в самый неудобный момент. Так, скорым переводом, к нам в часть попал «откупной» ефрейтор Краснов Денис Семенович, высокий и худой парень с круглыми очками на строгом лице.

Подружились мы быстро. Началось все с обычного трепа в курилке, куда я забрел в поисках начштабовской зажигалки, потом вместе целую ночь корпели над чертежом чьего-то гаража, потом Денис меня пригласил по Интернету полазить в отсутствии офицеров. Мне импонировала его постоянная серьезность и деловитость, его вдумчивый подход к любому делу. Мне кажется, он даже цветы в кабинетах поливал как-то сосредоточенно, с самоотдачей. Краснов был из тех людей, которые ничего зря не говорят, а уж если и берутся за что-то, то только если процент успеха никак не ниже 99.9 процентов. При всем при этом у него были очень тонкое чувство юмора и здоровая доля самоиронии. И еще один немаловажный факт — в армию он пошел сам, сразу после института.

Нужную шинель мы нашли быстро. Служа при штабе и имея необходимый запас хороших отношений с некоторыми офицерами, подкрепленный мелкими услугами и солдатской смекалкой, при желании можно достать не только шинель, но и кое-что поинтереснее. Тем более, что обмундирование практически без проблем можно купить или выменять у прапорщиков, исконных хранителей армейских складов. Единственным прапорщиком, к которому мы пока не нашли подход, был начальник продовольственного склада. Как мы подозревали, он торговал пайками на сторону и с солдатами не связывался во избежание лишних ушей и глаз, которые могут испортить маленький бизнес. Именно поэтому с продуктами у нас было не то чтобы туго, но не так, как хотелось бы.

И тут такая удача! Найти общий язык с хлеборезом, да еще и который на полтора года старше тебя по призыву, то есть фактически обзавестись могущественным покровителем минимум на полгода. А там мы уже и сами подрастем, лычками обзаведемся.

Шинель принесли в столовую. Раздутый полиэтиленовый пакет перекочевал в руки хлебореза, а оттуда — в угол, к пустым коробкам из-под консервов.

— Нате вот, поточите натощак, — дедушка кивнул на пыльный солдатский вещмешок, стоящий возле двери. На том мы и разошлись, каждый довольный исходом дела.