Караваешникова Елена - Офицеры-2

• Название: Офицеры-2
• Автор: Караваешникова Елена
• Издательство: "Русь-Олимп", Эксмо
• Жанр: Боевик
• Год: 2006
• ISBN: 5-9648-0114-5, 5-699-17210-6

Африка, Америка, Россия… Куда только не забрасывала судьба двоих друзей, бойцов секретного подразделения разведки особого назначения КГБ. Кажется, они прошли все круги ада — от предательств и плена до болезни и даже… смерти. Но, теряя близких, друзей, оставаясь в стороне от любимого дела, они смогли не потерять себя, не сломаться, сохранить достоинство. И оставить за собой право носить гордое звание офицера.

---

— С этим можно что-нибудь сделать?

— Самосознание может восстановиться в любой момент, может не восстановиться вообще или восстановиться частично с шизофреническими деформациями.

— В таком случае им должны заниматься специалисты.

Желая как можно быстрее избавиться от никому не нужного, к тому же опасного человека, начальство велело готовить приказ об отправке капитана Гайдамака в госпиталь.

Шуракен не подозревал, какая страшная беда надвигается на него, но вряд ли его состояние можно было назвать блаженным неведением. Он кружил и кружил, инстинктивно ища выход из железобетонной клетки, или забивался в угол от смертельной тоски. Миски с едой ему ставили на пол у порога. За те несколько дней, в течение которых начальство переваривало ситуацию и принимало решение, Шуракен совершенно утратил человеческий облик, но животный инстинкт заставлял его находить пищу и отправлять естественные надобности в определенном месте камеры, где стояла параша.

Услышав щелчок замка, сидящий в углу Шуракен поднял голову и угрожающе посмотрел на открывающуюся дверь. Как в сильном и свирепом звере, страх пробуждал в нем ярость и готовность убивать. Но вместо озлобляющих его фигур, мельтешащих на пороге и быстро исчезающих за дверью, в камеру шагнул крупный мужчина в черных джинсах и дубленой куртке с меховым воротником. Он сильно хромал и опирался на трость. Увидев засевшее в углу звероподобное существо, он крепко выматерился.

В душе Шуракена вдруг шевельнулась тревога узнавания. Это было первое человеческое чувство с того момента, как он оказался в этой камере. Чувства Шуракена мучительно напряглись, но все усилия зацепиться за проблеск человеческого самосознания, памяти, пока напоминали попытку немого заговорить.

Человек с худощавым ястребиным лицом, обширной плешью, окруженной плотно прилегающими к черепу седыми волосами, и жесткой щеткой таких же коротких, пробитых сединой усов с отвращением осмотрел камеру: кровь, объедки, зловонная параша. В его холодных серо-голубых глазах сверкнула вспышка гнева. Но когда он снова повернул голову к Шуракену, твердый взгляд, направленный прямо в зрачки, был спокойный и властный.

— Встань, — приказал он.

В его голосе прозвучал волевой посыл такой силы, что ему нельзя было не подчиниться. Шуракен машинально поднялся на ноги.

— Следуй за мной.

Шуракен много раз слышал этот приказ, и всегда он означал конкретное целенаправленное действие, осмысленные усилия и достижение цели. И сейчас в его сознании возник ответный волевой импульс, который как проблесковый маяк прорезал царящий там хаос.

— Командор…

Все, слово было произнесено, имя названо. Разрозненные куски головоломки сложились, Шуракен осознал, кто он, увидел себя в омерзительной, загаженной клетке и почуял отвратительное зловоние. Он не представлял, что такого человека, как он, можно довести до подобного позорного состояния. Шуракен был уверен, что его можно убить, но нельзя унизить. Оказалось, что это не так.

Следом за Командором Шуракен вышел из камеры. За дверью их ждал адъютант Командора Костя, везде сопровождавший его и исполнявший различные поручения. В руках он держал такую же, как на Командоре, летную куртку на натуральном меху.

— Помоги капитану одеться, — приказал Командор.

Адъютант невозмутимо подал Шуракену крутку. Точно такую куртку и черный комбинезон Шуракену выдали, когда он был зачислен в элитное боевое подразделение и прибыл на учебную базу. Ощущение на плечах тяжести одежды, согревавшей когда-то в любую погоду, дало еще один ориентир для возвращения к себе такому, каким он был до того, как его сломали.

Теперь Шуракен понимал, что с головой у него очень плохо. Память и самосознание начали как бы оттаивать, возникли слова, обрывки мыслей. Но все пока было сумбурно. Разум лихорадило от противоречивых чувств, и единственное, за что Шуракен мог зацепиться, было безграничное доверие к Командору, благородная преданность учителю, жестко и честно, без поблажек и снисхождения обучившего жестокому ремеслу.

Случайно или нет, но, пока шли по переходам, напоминающим лабиринт, они не встретили^ни одного человека. Тут следует уточнить, что, когда Командор явился за своим сотрудником, его предупредили, что Шуракен опасен, и предложили надеть на него наручники, прежде чем вывести из камеры. Ответ Командора по форме далеко превосходил все известные образцы общеупотребительного мата, а по смыслу сводился к предупреждению, что если по пути на глаза Шуракену попадется хоть один человек, с которым ему захочется расквитаться, то Командор ему в этом мешать не станет. Наконец шагавший впереди Командор открыл тяжелую бронированную дверь. Шуракен увидел мягкий пасмурный свет зимнего дня и почувствовал на губах ни с чем не сравнимый вкус свежего морозного воздуха.

Буквально два дня назад повалил густой снег, и землю укрыл настоящий зимний покров. И сейчас в полном безветрии пушистые белые хлопья медленно опускались в колодец внутреннего двора, со всех сторон замкнутого железобетонными плоскостями с рядами стандартных казенных окон. Невесомые холодные хлопья ложились на жесткую щетку коротких волос Шуракена, на его дикую щетину и продубленную свирепым чужим солнцем кожу.

Шуракен чувствовал, как вместе с холодным воздухом в грудь входит сила и пьянящее счастье. Все-таки он вернулся.

5

Судя по тому, что после сигнала к подъему народ хоть и зашевелился, но не спешил вскакивать с коек, строгой дисциплины в этом заведении не придерживались.

Готовый в любую минуту вступить в драку за свою жизнь или честь, Ставр лег спать одетым, поэтому ритуал утреннего облачения был предельно лаконичным — он просто застегнул пряжку на поясе. Даже ботинки надевать не пришлось. Зная, что хорошая обувь всегда представляет практическую ценность, он лег не разуваясь. Ботинки и пояс были его собственные, все остальное ему выдали с армейского склада.

Вертолет Динара доставил Ставра на американскую военную базу за пределами Сантильяны.

Ставр увидел вертолетную площадку, обнесенную капитальным забором из железобетонных панелей, обложенную мешками с песком сторожевую вышку и маленький звездно-полосатый флажок на капоте подъехавшего джипа.

«Америкосы… интересно, что вы делали в Сантильяне?» — машинально подумал Ставр, хотя теперь его это уже не должно было интересовать.

— Вы хотите что-нибудь сообщить о себе? — спросил Ставра сержант, вылезший из джипа.

— Нет, — ответил Ставр.

Больше вопросов ему задавать не стали, он был в настолько плохом состоянии, что разбираться с его личностью не имело никакого смысла. Сержант доставил его в госпиталь.

Когда санитары сняли с него одежду и отодрали присохшие к ране на спине лоскутья распоротой острыми сучьями ткани, они обнаружили, что в загноившейся рванине копошатся мелкие белые черви. Пожалуй, Ставру повезло, что он этого видеть не мог.

Ставр все еще стоял на ногах и был способен двигаться только благодаря самолюбию. Голый, как Адам, он сам вошел в операционную. Армейский хирург сунул широкую, короткопалую клешню в подставленную ассистентом перчатку и, поворачиваясь к столу, сказал:

— Считай, что тебе повезло с этими червями, парень. Могу сказать наверняка, они спасли тебя от гангрены. Черви, как известно, живого мяса не едят.

От этого заявления Ставра повело, пол начал уходить из-под ног.

— Ложись на стол брюхом вниз, — как из-под воды услышал он голос хирурга.

Потерять сознание, уже лежа на операционном столе, было менее позорно, чем грохнуться в обморок при слове «черви» и валяться на полу, откуда санитарам придется подбирать его, как падаль. Ставр схватился за край стола и неловко завалился боком на холодную металлическую плоскость, покрытую зеленовато-серой эмалью. Санитар и ассистент повернули его на живот. Прикосновение к холодному металлу прояснило сознание, но Ставра это не обрадовало. Он смертельно устал и хотел отключиться, чтобы уже ничего не видеть, не слышать, не чувствовать.

«Ничего, — подумал он, — сейчас дадут наркоз…»

— Так, посмотрим. — Хирург склонился над Ставром и начал осматривать рану. — Отлично поработали, ребята, — пробормотал он, очевидно обращаясь к червям. — Но у меня для вас плохие новости: обжорка закрывается. Как тебя зовут, парень?

— Ставр.

— Ситуация такая, Ставр, эта царапина не кажется мне достаточным основанием для общего наркоза. Думаю, под общим наркозом ты побываешь еще не раз, так что давай сэкономим ресурс организма. Я сделаю тебе укол, но это, конечно, совсем не то, что общий наркоз. Ничего, потерпишь. Извини, но тебя привяжут.

— Не надо… — пробормотал Ставр.

Ему казалось, что в венах у него не кровь, а огненная лава. Он опустил пылающую голову на скрещенные перед собой руки.