Николай Новиков - Месть карьерского оборотня

• Название: Месть карьерского оборотня
• Автор: Николай Новиков
• Издательство: Искательпресс
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-905424-02-1

Борьба между добрым началом в человеке и разъяренным зверем, который считает, что все должны подчиняться его желаниям, лежит в основе остросюжетных произведений.

Кто в этой борьбе одержит верх? Сможет ли местный участковый раскрыть тайну зверя и противостоять злой его силе? И как сложатся судьбы главных героев, вы узнаете, если прочтете эти произведения.

---

— Что еще? — спросил Потапов.

— Странное заключение экспертов, — сказал Дунайцев. — Они решили, что оба смертельных ранения наносились не металлическими предметами.

— А какими же?

— Органическими!

— Что это значит?

— Да хрен его знает. Может, пластик какой… Сейчас есть такие, что металлу не уступят. Но не топор, это абсолютно точно. Значит…

— Вань, а ты не думаешь, что он вернулся? — осторожно спросил Ледовской. — Ты же мне рассказывал про него. Вроде, получается то же самое. Лапы какие-то…

— Не то же самое, Володя, — резко сказал Потапов. — Если бы ты видел, что творил тот, блевал бы потом три дня. Он разрывал людей на части. Следил, не думая о последствиях. Его видел не только я. А тут — обычные убийства.

— А если он поумнел? Вернее, приспособился к нашим условиям?

Приспособился… Возможно и такое.

— Вы про оборотня? — сказал Дунайцев. — Я тоже про это подумал. Но ни хрена же не знаю, все было засекречено… Лапы и вправду там были побольше собачьих.

— Я знаю.

— Ты знаешь?! И молчишь?

— Без толку говорить об этом. Никто из нас не может знать о нем, никто не может справиться с ним. Я сам выпалил в пасть обойму, мозги в кашу превратились — и хоть бы хны. Ускакал, тварь, когда понял, что не достанет меня. На дальнем озере изрешетили всего из автоматов, а он стоит, как будто пули отскочили… жуть.

— Но как-то же уничтожили его? — взволнованно спросил Дунайцев.

— Старуха спасла всех нас. Оделась в его плащ, он и не почуял ее, и пальнула серебряными пулями. Так и убила, а без нее всем бы нам конец был на дальнем озере. Мужики-омоновцы после этого случая ушли со службы, но подписали приказ о неразглашении…

— Так, может, эту старушку теперь попросить… — сказал Дунайцев.

— Вася! Егоров жил у нее, она видела, как он бегает в старый карьер и там превращается в зверя. Догадалась, и плащ его смогла взять. А что сейчас? Мы не знаем, кто он, не знаем, где появится. И плаща его у нас нет. Встретишь, что сделаешь, если он разозлится? Сейчас же — просто шалит…

— Так, может быть…

— Успокойся, Вася. Как только мы активизируем свои действия, он «ляжет на дно». Никто не сможет держать в поселке десантную дивизию полгода, верно?

— Так что же, все мы тут, в Карьере, ходим и в любую минуту можем быть разорваны какой-то тварью? — возмутился Ледовской.

— Во-первых, он никого еще не разорвал, — сказал Иван. — Во вторых, никто не знает, что это он, не будем выдавать наши страхи за действительное. И в-третьих, нужна причина, мотив, почему он это делает, какие у него интересы в деле с наркотиками. Вот над этим и следует работать.

— Надо же, какой грамотей! — возмущенно фыркнул Дунайцев. — А мы, по-твоему, что тут делаем? Думаем про этот чертов мотив, уже мозги набекрень! А ты советуешь! Конкретно что можешь сказать? У кого был мотив убить Мошканцева, а потом и Гуслярова? Из твоих подопечных? Может, девку не поделили?

— Знал бы, так не сидел бы тут с вами, — хмуро сказал Потапов.

Действительно, ситуация была очень запутанной. Задержание наркокурьера, исчезновение крупной партии гашиша из сейфа, два убийства, причем были уничтожены люди, непосредственно причастные к делу о наркотиках.

И никаких доказательств, кроме тех, которые могли повергнуть в шок весь район. Но и эти доказательства он должен скрывать до поры до времени, дабы не спугнуть зверя.

— Ладно, если что случится — звоните, рация при мне, я поехал домой.

— Наглеешь, Иван! — сказал Дунайцев. — А я с твоими пьяницами должен возиться, так, что ли?

— Загорелов же здесь, как я понимаю, работает? Сегодня воскресенье, имею право на выходной. Тем более после такой «веселенькой» ночи, которую мне устроили.

— Я тут ни при чем.

— К тебе нет претензий. У тебя проблемы районного масштаба, вот и решай их, Вася, меня достали уже эти версии. Сам же не раз талдычил, что мы тут для поддержания порядка. А сыщики обитают только в районе.

— Дома-то нормально? Катя не очень огорчилась? — спросил Ледовской.

— За хлебом послала… — мрачно усмехнулся Потапов, — вечером, а вернулся на следующий день. Прямо как в анекдоте.

Он махнул рукой и вышел из тесной комнатки, опасаясь, как бы мэр не перехватил его по дороге и не стал пытать насчет пропажи наркотиков. Слава богу, этого не случилось. Видимо, Илья Петрович был занят неотложными хозяйственными делами, а может, опасался, что Потапов скажет все, что думает по поводу вчерашнего доноса.

Через десять минут Иван остановил мотоцикл возле двора Клейнов, заглушил двигатель и нажал ручку на калитке — щеколда не поднялась, заблокирована изнутри. Недолго думая, он перемахнул через забор. Собака его знала, выскочила навстречу, запрыгала у ног. Иван потрепал дурашливую дворнягу за ухом и пошел по чистой бетонной дорожке к веранде дома. Дернул за ручку двери — заперто. Постучал в окно.

Паршиво было на душе, и такая злость кипела в груди, что попадись ему Ирина, отвесил бы ей пару увесистых пощечин за подлый поступок. Теперь смог бы, несмотря на то что она женщина. И как только человек может решиться на подобную подлость? Ведь сама баба, знала, что Катя в положении, ей нельзя волноваться, и приперлась, сука! Подставила знатно! А ему — оправдывайся! Гнусное это дело, оправдываться в том, чего не совершал.

Тихо было в доме. Что она там делает, плачет? Проклинает свою доверчивость? А может, думает о том, чтобы сделать аборт? Не хочет рожать от человека, который предал ее (уверена ведь в этом)?

— Катя, Катюша, открой, пожалуйста, — сказал Иван. — Я тебе все объясню.

В ответ — гнетущая тишина за дверью. Он громче постучал в окно.

— Катя, прошу тебя, выйди! Это же не шутки.

Она вышла на веранду — в синих джинсах и толстом свитере, такая красивая, такая родная, но очень бледная, глаза холодные и смотрят как будто сквозь него.

— Уходи, Ваня, нам не о чем говорить.

— Катя, послушай меня, это же в чистом виде «подстава»! Она пришла, чтобы рассказать что-то важное о Варваре, понимаешь? Хочешь — поедем сейчас к ней, я заставлю эту тварь сказать всю правду.

— Под дулом пистолета она скажет все, что тебе надо. Мне это ни к чему, я сама все видела и слышала.

— Да что ты видела? Это провокация! Варвар хочет выбить меня из колеи.

— Ты сам себя выбил, Ваня.

— Катя, ты же умная женщина! Ну сама посуди — я только вернулся, я не знаю, где ты, где мать, надолго ли ушли. И вдруг — тащить к себе соседку… Я что, совсем идиот? Ну, если б совсем козлом был — мог к ней незаметно заскочить, пока мужа дома нет… А к себе приглашать — зачем?! Это же… ни в какие рамки не лезет!

— Она тебе и раньше кое-что показывала. А я не знаю, где ты был этой ночью, и где все другие ночи бывал, когда не ночевал дома.

— Я был… Сейчас не могу тебе сказать, где.

— Вот именно. В поселке не только Володя дежурит ночью, но и милиционеры из района спят в доме Евдокии Андреевны, только тебя дома нет. Уходи, Ваня.

— Катя, если хочешь, я тебе расскажу… Меня Новоселов посадил в СИЗО, в одиночку, потому что журналисты оборзели, считали, что я Мошку… А когда Гусляра убили…

— Не хочу я ничего больше слышать. Пожалуйста, уходи!

«Вот она была и нету», — вспомнил Иван слова из старой песни, глядя на пустую веранду. И побрел обратно к калитке. А что было делать? Ломиться в дом, кричать? Завтра весь Карьер будет на него пальцем показывать. Кошмар, да и только… И Варвару морду набить нельзя. Если сделает это — подведет Новоселова, и тот сочтет за благо посадить его, в Москве высоких милицейских чинов арестовывают. А что с поселковым участковым, который превышает свои полномочия, церемониться?

В общем, дело ясное, что… дело темное. И не просто темное, а черное.

— Ваня? Давненько ты не заглядывал ко мне. Ну заходи, заходи. Топай прямо в хату.

— Собаку не завела, баба Лиза?

— Надо бы, да все не получается. Такого, как Трезорка был, не могу найти. До сих пор скучаю по нему, да что ж теперь… Разорвал его злодей.

— Понятно.

Потапов прошел в небольшую хатенку, остановился в тесной передней комнате. Печка у стены, разделяющей хату на две комнаты, простой закрытый стол, два венских стула, фанерный гардероб и сервант с нехитрой посудой — вот и вся мебель. Он остановился у стола.

— Садись, Ваня, садись. Сто граммчиков примешь?

Иван сел на скрипучий стул, усмехнулся, глядя на бойкую старушку. Обычная кубанская бабулька, а ведь спасла жизнь и ему, и Ромке, и Кате. Да и ребятам из ОМОНа.

— Самогонку гнать у нас не запрещено, продавать нельзя, но я про это ничего не знаю. Давай, баба Лиза.

— Так я ж и не продаю.

Старушка принесла из коридора двухлитровую банку, поставила на стол, вскоре там же стояли и тарелка с солеными огурчиками, и тарелка с ломтиками домашнего сала, шпигованного чесноком. Иван сам наполнил граненые стограммовые стаканчики, поднял свой.