Розмэри Сатклифф - Меч на закате

• Название: Меч на закате
• Автор: Розмэри Сатклифф
• Жанр: Зарубежная классика

---

Вскоре у горизонта, на гребне невысокого хребта, показались трое наших разведчиков, которые неслись так, словно за ними гнались красноухие псы Анука. Первый из них осадил свою лошадь в облаке удушливой пыли почти под самым носом Серого Сокола, и огромный жеребец зафыркал и заплясал на месте.

== Цезарь, передовое охранение уже схватилось с саксонскими сторожевыми постами! Наши отступают...

Я снова выслал всех троих вперед и, приподнявшись в стременах, крикнул Товарищам продолжать движение. Едущий рядом со мной трубач поднес к губам огромный зубровый рог и послал через болота летучее эхо, и мы рванулись вперед с еще большей скоростью; все войско меняло походный строй, разворачиваясь для атаки с ходу, так что мы превратились, так сказать, в две наступающие одна за другой боевые шеренги == каждая с копейщиками в центре и конницей на флангах == прикрытые с боков и частично соединенные небольшими отдельными отрядами легкой конницы.

Чуть пониже гребня пологой гряды холмов я остановил их, а сам вместе с Бедуиром и двумя из моих капитанов выехал сквозь утесник вперед к тому месту, откуда можно было разглядеть саксонские позиции. Это был отрог той же самой гряды, с которой, дальше в горах, я видел саксонские сторожевые костры, разгорающиеся под вчерашним закатом.

У самого края болот (где топкая почва и извилистые протоки должны были ограничивать использование конницы), чуть больше чем в миле от нас, выстроилось для боя неприятельское войско. Медрот, благодаря полученной от меня военной подготовке == и врожденным способностям, которые тоже передал ему я, == хорошо выбрал свои позиции. В просветах между несущимися на нас порывами теплого моросящего дождя боевой порядок варваров просматривался очень четко и со множеством деталей; я мог различить в их центре бунчук Сердика == под которым саксонский вождь поставил своих тяжелых копейщиков, своих соратников, == белый, как сверкание болотного мха на фоне смешанных серо-зеленых красок топей и камышовых зарослей, еще одно белое пятно, которое было покрытыми известью скоттскими щитами; тусклый блеск шишек щитов, наконечников копий, шлемов, который разлетался осколками внезапного света там, где через болота и поднимающиеся на севере холмы пробегал мокрый солнечный луч. Пока что никаких следов пестрого и клетчатого знамен изменников Вортипора и Сингласса. Слава Богу хотя бы за это. Но сильнее всего мне било в глаза кроваво-красное сияние на правом фланге, где стояла основная часть неприятельской конницы (конные крылья в саксонской боевой линии!). Медрот поднял своим боевым знаменем Алого Дракона Британии, и при виде этого зрелища я почувствовал тошноту.

Между саксонским войском и грядой, с которой мы смотрели в его сторону, продолжал отступать передовой отряд нашей конницы, разрозненный и преследуемый стремительной толпой легковооруженных всадников и бегущих копейщиков; и прямо у меня на глазах из-за какой-то купы густых кустов орешника выскочила еще одна группа всадников и извилистой, словно стая летящих диких гусей, линией начала заходть ему наперерез, чтобы лишить его всекой надежды на отступление.

Я надеялся выманить неприятеля с выбранных им позиций на местность, которая позволила бы нам использовать наше преимущество в коннице, но промедлить теперь ради этого означало бы принести в жертву весь наш авангард. Я снова сказал несколько слов трубачу, и снова пронзительная песнь боевого рога пронеслась над западной равниной. За моей спиной послышался приближающийся топот пехотинцев и беспорядочный перестук копыт, и я развернул Серого Сокола, занимая свое место во главе Товарищей в тот момент, когда мы перекатились, как волна, через гребень этой гряды и понеслись вниз, чтобы соединиться с авангардом. Завидев наше приближение, варвары прекратили погоню и рассыпались по своим боевым позициям, а мы продолжали мчаться вперед и вниз, и наши передовые отряды развернулись на ходу, чтобы присоединиться к нам. Чаще всего бывает неблагоразумно заставлять пехоту проходить какое-либо расстояние на полной скорости, потому что при этом теряется строй и у бойцов сбивается дыхание; но в рядах гигантской боевой линии саксов были лучники, и я должен был провести войско через открытое пространство как можно быстрее. Как только мы попали в пределы досягаемости луков, на нас обрушился первый град стрел, и люди начали шататься на ходу и падать наземь; потом наши конные лучники открыли ответный огонь, и на мгновение в неприятельских рядах тоже затемнели разрывы, но каждый тут же был закрыт шагнувшим сзади человеком. Вперед и все дальше, рысью и длинными прыжками; знамена вздетали и развевались во встречных потоках воздуха, истошно надрывались трубы, и я, перкрывая их вой выкрикнул боевой клич: "Ир Виддфа! Ир Виддфа!"

Неприятельское войско тоже двинулось вперед под гудение своих бычьих рогов и протяжные, сотрясающие воздух боевые завывания германцев == полагаю, усвоив, что неразумно встречать конную атаку стоя на месте. И вот так мы неслись навстречу друг другу, с воплями, исторгнутыми бешеной скоростью обеих армий.

По обе стороны от нас простирались далеко выдвинутые неприятельские фланги, и я на скаку один раз оглянулся назад, чтобы убедиться, что вторая линия, на которую возлагались все наши надежды, держится за нами, и увидел сплошную волну людей и лошадей, устремляющуюся за нами вслед под знаменами Поуиса и Глевума. Пока хорошо; но на этой местности, где было мало пространства для конного маневра, наступать единым фронтом по всей линии означало бы самим совать голову в петлю, и я начал уводить все войско вбок, чтобы Товарищи и цвет наших копейщиков оказались напротив, как я рассудил, самого слабого участка неприятельских позиций == того, где стояли скотты. В нас полетели копья, темный посвистывающий ливень копий, и мы, выхватив мечи, ударили по вараварским позициям. Два фронта сошлись воедино в грохоте сталкивающихся щитов, который наполнил небо над болотамикружащими и кричащими птичьими стаями и за которым немедленно последовали лязг и скрежет оружия, зычный рев сталкивающихся боевых кличей, вопли лошадей == и все это смешалось в оглушительный, бесформенный, обволакивающий звук, который есть голос всех сражений.

Линия белых щитов заколебалась, и в воздух поднялись клубы известковой пыли, от которой задыхались и слепли и свои и чужие, и в центре этой четкой белой завесы мы мечом и копытами коней прокладывали себе дорогу вперед. На один короткий, торжествующе вспыхнувший осколок мгновения нам почти показалось, что мы сможем прорваться и ударить им в тыл прежде, чем наше более слабое левое крыло, которое я немного задержал этой косой атакой, полностью войдет в соприкосновение с противником. И как раз в этот момент конница Медрота налетела на нас с фланга. Этот удар был блестяще рассчитан, блестяще выполнен, и, если бы не пешие копейщики, которых я поставил среди всадников, мы были бы им раздавлены. А так наши внешние ряды просто были вынуждены отойти назад, и началось то, чего я страшился и к чему приготовился: более длинный фланг неприятеля начал обходить наш собственный, чтобы взять нас в кольцо. Я услышал за спиной звуки труб и понял, что наша вторая линия разворачивается, чтобы встать с нами спина к спине, в то время как мой крайний правый фланг, отходя из-под удара Медрота, соединяет с ней свои щиты.

Теперь мы были длинным узким островом, на который со всех сторон обрушивались удары саксов, но этот остров стоял как скала, пока на нас снова и снова налетали темные волны разрушения и мы снова и снова отбрасывали их обратно. Я отозвал Товарищей назад, в тесное пространство между двумя линиями сражающихся и перестроил их там, чтобы иметь свободу маневра и приходить на помощь любой части войска. И я помню, что Флавиан ухмылялся мне из-под знамени. Он потерял свой шлем, и его лоб был измазан потеками крови; и он прокричал мне, перекрывая ревущее горнило битвы:

== Жаркий денек, и довольно-таки пыльный!

Я видел Кея, на котором ярко сверкали все его дешевые стеклянные украшения, == он исполином возвышался в стременах в центре своего собственного сражения. Я видел, как люди падают наземь и как другие шагают вперед, чтобы занять их место, и знал, что скоро наши линии станут опасно тонкими; скоро остров, британская крепость из щитов, поневоле начнет сжиматься. Константин и его отряды теперь уже не могли быть очень далеко == и кимрийские изменники тоже...

Внезапно мне почудилось == это был скорее некий охотничий инстинкт, чем что-то, что я мог видеть, == что в том месте, где варварское войско смыкается, окружая наше, на стыке двух его частей, оно наиболее уязвимо. Я послал приказ Тирнону и увидел, как он бросает в бой цвет нашей конницы. Они покатились вперед, не быстро, но беспощадно, как волна, и копейщики расступились, чтобы дать им дорогу... И внезапно с этой стороны напор варваров начал слабеть. Я услышал торжествующий вопль, провозгласивший, что их наседающие ряды были разорваны и отброшены назад, и вся масса двух войск, которая до сих пор была сплетена в тугой клубок, словно стряхнула с себя сковывавшие ее узы и вновь стала подвижной. С невероятной быстротой, с которой может полностью измениться характер битвы, все пооле вскрылось и теперь ходило ходуном. Линии сражающихся раскачивались над позициями, которые все утро переходили из рук в руки и были завалены мертвми людьми и мертвыми лошадьми == скользкие от крови, вонючие. Наши руки и доспехи были покрыты красными пятнами, и сплошь и рядом человек, потерявший в бою свой щит, поднимал перед собой изувеченный труп, чтобы тот принимал на себя неприятельские копья. В гуще особенно бурного водоворота конницы и легких отрядов Марий, бросившийся со своими тяжеловооруженными копейщиками к белому бунчуку, и отряд Сердика застыли в схватке, словно пара сцепившихся клыками вепрей, а летучие эскадроны Медрота тем временем снова устремлялись в нашу сторону.