Геннадий Неделько - Эпоха перемен

• Название: Эпоха перемен
• Автор: Геннадий Неделько
• Жанр: Политика

"Если гражданина заставляют платить за образование и медицинское обслуживание, пенсию накапливать из собственных средств, жилье и коммунальные услуги оплачивать полностью, по рыночной цене, то зачем мне такое государство?! С какой стати я должен еще платить налоги и содержать безумную армию чиновников? Я всегда на всех уровнях говорил, что здравоохранение, образование и наука должны обеспечиваться из бюджета. Если государство сваливает эту заботу на нас самих, пусть исчезнет, нам будет гораздо легче!".

Лауреат Нобелевской премии по физике, академик РАН Жорес Алферов

---

В 1948 году острое противостояние в борьбе за власть и влияние в правительстве Сталина между Маленковым и Сусловым с одной стороны и Ждановым с другой стороны, закончилось неожиданной смертью Жданова при таинственных обстоятельствах в августе 1948 года и последующим разгромом его сторонников, большинство из которых работали в Ленинграде. Этот разгром получил название "Ленинградское дело", жертвой которого стал и Геннадий Куприянов. Обвинения неожиданно для Куприянова поддержал его заместитель и младший товарищ Ю.В. Андропов, возможно рассчитывая, занять его место. Куприянов был приговорён к высшей мере наказания, но вскоре получил отсрочку из-за отклонения Сталиным требования Маленкова о расстреле. Потом были тюрьмы, лагеря и лишь 23 марта 1956 года он был реабилитирован и освобождён, со снятием судимости.

Я спрашиваю себя, мог ли человек, предавший друзей, близких, семью, своих детей, предать Родину? И невольно ловлю себя на мысли, — мог! Факты подтверждают такое заключение.

Ведь это именно когда он восседал на троне "в 1983 году в СССР работало больше шпионов ЦРУ, чем когда бы, то ни было" именно при нём, бывшем главном чекисте страны, "шпионы ЦРУ проникли во все участки советской системы: в КГБ, ГРУ, Кремль, научно-исследовательские институты. У нас буквально шпион сидел на шпионе".

За какие заслуги советского лидера, не то что наладившего, а наоборот, обострившего отношения с западом, так уважали его враги, что после его смерти на траурную церемонию прощания прилетели Маргарет Тэтчер и Джорж Буш-старший? Уж не за то ли, что не без активного участия Андропова ещё в 1972 году совместно с США под Веной был создан Международный институт прикладного системного анализа — МИПСА. Предполагалось, что там представители советских и американских элит будут вырабатывать общие подходы к управлению мировыми процессами. На самом же деле, всё свелось к элементарной вербовке представителей наших элит. И многие из тех, кто там проходил обучение, а это такие люди как Чубайс, Бурбулис, Гайдар, стали видеть мир так, как его видела западная верхушка, и сыграли выдающуюся роль в развале СССР.

И случайно ли, уже через два месяца после прихода к власти Андропова, Рональд Рейган подписывает секретную директиву Совета национальной безопасности Љ 75, предписывающую "фундаментальные изменения советской системы"? Случайно ли Андропов покровительствует Горбачёву и Шеварднадзе и продвигает на видные места в партии и правительстве иуд-предателей Яковлева и Ельцина? Первый в 1984 году был избран депутатом Верховного Совета СССР, второй с того же 1984 года являлся членом Президиума ВС СССР.

Мне могут возразить, что, мол, именно Андропов принялся наводить порядок в стране после брежневского хаоса и застоя. Да это так. Но только не был ли это хорошо продуманный "ход конём", в многоходовой комбинации? Смотрите что происходит. Никита Сергеевич поднял на вилы Сталина, именно за его репрессии и жёсткое управление государством. Мягкотелый Брежнев совсем перестаёт следить за порядком в государстве. Несуны и расхитители государственного имущества никого уже особо не волнуют. Россия богатая, всем всего хватит. И вот после такой расслабухи, когда неписанный государственный лозунг гласит, "украл сам — не мешай другому", — вновь репрессии. Стали вдруг проводиться милицейские облавы в кинотеатрах, крупных универмагах и других местах скопления людей, во время которых тотально проверялись документы с целью выявить прогульщиков работы. Твёрдость проверок была такова, что в некоторые из них попадали даже прогуливающие уроки школьники, решившие посетить полуденный сеанс кино. Провинившихся и, попавших в облаву, без полагающегося "аусвайса" нарушителей, лишают премий, отпусков и т. д. Не попытка ли это раздражать народные массы, избалованные бездельем правительства? Очень уж на это смахивает. Но только вот такой у нас народ; нравятся ему репрессии, когда они по делу. За что, наверное, и на Сталина зла не держали. Правда Сталин наводил порядок в основном в "верхах", и его "клиентами" были чаще всего нерадивые чиновники и партийная номенклатура. Андропов же начал с "низов" но, особого возмущения пока что никто не проявлял, так как порядок действительно наводить нужно было. Но только неизвестно, до какой степени накала могли дойти эти, пока что, не слишком жёсткие меры борьбы с беспорядком, проживи Андропов ещё годика два-три. Кто знает, не кончились бы такие облавы принудительной отработкой или даже тюрьмами и исправительными лагерями. Наверняка, так лихо начавший с закручивания гаек своё царствование Андропов, поднял бы планку репрессий ещё выше. А чрезмерное усердие органов власти, несомненно бы вызвало недовольство народа, который уже тогда отчётливо видел, что корень всех бед страны не столько в прогульщиках или пьяницах, сколько в самом руководящем аппарате, который живёт лишь для себя и мало заботится о государстве. Скорее всего, задача Андропова в том и состояла, что бы "достать" народ драконовскими методами воспитания и тогда, скомпрометировав жестокостью советскую власть окончательно, уйдя в отставку, передать бразды управления либеральному (доброму) правителю (возможно тогда уже планировали на эту роль Горбачёва), который возьмётся построить в СССР справедливое правовое общество. В его задачу, наверное, как раз и входило вскрыть и пресечь беспредел разгулявшихся андроповских репрессий. На этой волне, — умело обосновать желания, окружающей нового лидера партийной элиты, как вполне законные и сделать их, таким образом, основой нового демократического (читай капиталистического) общества. Но судьба преподнесла реставраторам капитализма неожиданный сюрприз. Андропов умер, и начавшиеся было репрессии, которые выглядели, пока, как жёсткое наведение элементарного порядка в стране, сменил новый, черненковский хаос, который реставраторов капитализма так же вполне устраивал. Он гармонично вписывался в задуманный план переворота.

Смотрите мол, как колбасит СССР, — надо что-то делать.

О Черненко Егор Лигачёв напишет, что"…ни по состоянию здоровья, ни по своему политическому и жизненному опыту он не был готов к тому, чтобы занять пост Генерального секретаря ЦК КПСС. Его беда в том, что под давлением своего окружения он дал согласие на избрание Генсеком, вдобавок, в тот закатный период жизни, когда его силы угасали".

Очевидно предвидя, скорую кончину соратника и друга Леонида Ильича Брежнева, "реформаторы" после кончины Андропова специально поставили у штурвала государственного корабля дряхлого и больного Черненка, на которого даже жалко было смотреть. Слёзы выступали на глазах у слабонервных, когда он выходил на трибуну и, задыхаясь, с трудом выговаривая слова, звал народ на "подвиг". Стыдно и обидно каждому, уважающему себя, и свою страну человеку, становилось за своё государство, за своё правительство. Народу страстно хотелось перемен. Так дальше жить нельзя, говорил себе, чуть ли не каждый. А вскоре высокопоставленный старец приказал долго жить.

Вот тут-то и появился спаситель. Сравнительно молодой, энергичный, свой в доску, пылко обещающий людям новую жизнь, Горбачёв. Он призывал к перестройке, к гласности, к ускорению, справедливо указывая на это, как на единственно верный выход из сложившегося положения. И хоть, как признался в 2001 году Яковлев: "На первых порах перестройки нам пришлось частично лгать, лицемерить, лукавить — другого пути не было…", люди этого не замечали и Горбачёву верили. Потому что хотелось верить, что мы всё же наконец-то заживём, как должен жить трудовой народ в своём трудовом государстве. Но как стало вскоре проясняться, нас опять обманывали, — "для пользы дела", — как выразился Яковлев:

"Для пользы дела приходилось, и отступать, и лукавить. Я сам грешен — лукавил не раз. Говорил про "обновление социализма", а сам знал, к чему дело идет".

Обманывать "на первых порах перестройки" приходилось ещё и для того, чтоб расставить своих людей на важных постах в государстве. До 1988 года, пока этого сделано не было, перестройка ещё как-то напоминала подлинно социалистическую перестройку ту, которую так стремился провести в жизнь наш народ, но, уже начиная с 1989 года, многим становится ясно, что что-то опять пошло не так. Хотя о том, что именно не так, и куда гнут "архитекторы перестройки" понять было ещё сложно. А реставраторы капитализма и в самом деле "избрали простой, как кувалда, метод", — метод обмана.

"Воровская революция"

Раньше государство, чтобы выжить, уничтожало предателей, теперь предатели, чтобы выжить, уничтожают государство.

Михаил Гуськов

Как известно, Ленин говорил, что революция должна начинаться с захвата типографии, почты и телеграфа. То есть, захват средств информации, является ключевым вопросом для тех, кто "в серьёз и надолго" желает захватить и удержать власть в своих руках. Большевики ленинский урок усвоили превосходно. Поэтому, при советской власти, захват служб массовой информации насильственным путём был сродни мечте идиота о женитьбе на красотке из Голливуда. Потому, как тоталитарный режим…, - кто же позволит…? - "Броня крепка и танки наши быстры". Но, оказывается, не всегда можно положиться на крепость брони, на "человека с ружьём" и "слово" "товарища маузера". Там, где правит единственная партия, а тем более, где ею установлена диктатура, и под партией, к тому же, подразумевается персонифицированная власть конкретной личности, (помните у Маяковского: "Мы говорим партия — подразумеваем Ленин…". И, продолжая по теме развивать мысль Маяковского, следя, за дальнейшими реалиями жизни, — говорим партия, подразумеваем Сталин, затем — Хрущёв, Брежнев… и так далее) в таком государстве предсказать ход мысли и действий власти невозможно.