Эдит Саундерс - Сто дней Наполеона

• Название: Сто дней Наполеона
• Автор: Эдит Саундерс
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Лагерь де Русье еще не вооружен.

Имею честь быть Вашим, Милорд,

вернейшим и покорнейшим слугой,

Дёрнберг".

Герцог Веллингтон послал копию этого письма маршалу Блюхеру, но 13-го он сказал в письме лорду Лайндоку: "У нас есть сведения о приезде Бонапарта в армию и его наступлении, но у меня есть также сведения из Парижа о том, что 10-го он был еще там, и, судя по его обращению к законодателям, его отъезд не должен был произойти немедленно. Думаю, сейчас мы сильнее его". Гнейзенау также написал 12-го числа: "Опасность атаки почти исчезла". Однако генерал Дёрн-берг 13-го написал напрямую Блюхеру, сообщая о том, что, по его мнению, нападение близко, и за ним последовало аналогичное предупреждение от Пирха II, прусского генерала, командовавшего в Маршьенне. Теперь у Блюхера было достаточно сведений, чтобы действовать, и до полудня 14-го числа он отдал приказ стянуть вместе дивизии его армии, размещенные на самых отдаленных участках.

Веллингтон не предпринял никаких действий, за исключением, как он сам говорит, "сбора войск у нескольких сигнальных постов, пока не станет известно о решительных действиях противника".

Значительная часть секретных сведений Веллингтона была передана ему майором Колахеном Грантом, который производил чудеса шпионажа в Испании, хотя считал за честь всегда носить свой собственный мундир. Сэр Джеймс Мак-Григор в приложении к своей автобиографии цитирует памятную записку, написанную генерал-лейтенантом Уильямом Нэпьером в 1857 году относительно Гранта. Согласно ей, Грант 15-го числа послал определенные сведения о передвижении французской армии. У генерала Дёрнберга была задача обеспечить регулярную передачу сведений от всех нанятых агентов, и Мак-Григор пишет, что он "неверно понял свою роль и вообразил, что ему должно судить о важности и ценности сообщений, поэтому по получении важного письма Гранта он отослал его обратно, сказав, что, вовсе не убедив его в намерении императора начать сражение, оно убедило его в обратном. Грант немедленно переправил письмо герцогу, но оно настигло его лишь на поле Ватерлоо...". Письмо было вручено герцогу в полдень 18 июня. "Если бы его получили, как и должны были, за два дня до сражения, - говорится в записке, - для союзников не было бы никаких сюрпризов, и великая битва было бы выиграна на берегах Самбры". Этот рассказ принят некоторыми историками, и Дёрнберга подвергают серьезным обвинениям. Однако, как может показаться из процитированного выше письма Фицроя Сомерсета, Дёрнберг живо откликнулся на знаки предстоящего столкновения, и если письмо Гранта достигло его только 15-го, то было слишком поздно что-то менять, поскольку тогда французы уже переходили Самбру; нет никаких оснований полагать, что гонец, посланный Дёрнбергом, достиг бы Брюсселя скорее, чем посланцы из других районов границы в течение того же дня.

Вся масса войск Веллингтона была размещена на равнине между рекой Шельдой и большой дорогой через Шарлеруа и Брюссель на Антверпен. Первый корпус под командованием принца Оранского стоял слева, ближе всего к пруссакам, его штаб находился в Брен-ле-Конт на дороге из Монса в Брюссель. Второй корпус под командованием генерал-лейтенанта лорда Хилла со штабом в Ате стоял на дороге из Лилля в Брюссель, по реке Дендер, с правой стороны он доходил до реки Лис, с левой - тянулся в направлении Монса. Кавалерия под командованием генерал-лейтенанта графа Эксбриджа была размещена в долине Дендера со штабом в Грамоне. Резерв под командованием Веллингтона был внутри и вокруг Брюсселя, с одной бригадой в Генте.

Прусская армия была разделена на четыре корпуса со штабами в Шарлеруа, Намюре, Синее и Льеже. Первый корпус в Шарлеруа должен был встретить французов, как только они пересекут границу, им командовал генерал-лейтенант фон Цитен, и, наряду с Шарлеруа, он занимал Тюэн, Фонтен-Левек, Маршьенн, Мустье, Флёрюс, Сомбрефф и Жанблу. Вторым корпусом в Намюре командовал генерал фон Пирх I, третьим корпусом в Синее генерал-лейтенант фон Тильманн, четвертым корпусом в Льеже - генерал граф Бюлов.

Войска Веллингтона были размещены таким образом, чтобы защищать дороги из Лилля и Монса, Блюхер оборонял большую дорогу Шарлеруа - Брюссель и восточную часть страны; обе армии занимали оборонительные позиции, но главным образом считали себя частью позиций союзников, готовые вскоре устремиться внутрь Франции.

Французская армия должна была вторгнуться в Бельгию тремя колоннами и с наступлением ночи 14 июня расположилась следующим образом: первый и второй корпуса находились слева, Рейль в Леере и д'Эрлон позади него в Сор-сюр-Самбр. Впереди и позади местечка Бомон стояли 3-й и 6-й корпуса под командованием соответственно Вандамма и Лобау, а Императорская гвардия находилась в тылу. Справа между Бомоном и Филиппвиллем стояли четыре корпуса резервной кавалерии и 4-й корпус под командованием Жерара, хотя Жерар еще не закончил переход из Меца.

Эта армия по тем временам была одной из самых крупных и эффективных. Уссей пишет: "Впечатлительные, любители поспорить, недисциплинированные, подозрительно настроенные в отношении своих командиров, боясь предательства и потому легко поддаваясь панике, они все же были опытными военными, воодушевленными страстью к битве и пламенной жаждой мести, способными на подвиги и яростные атаки, более смелые, более экзальтированные, более горячие в бою, чем любая другая когда-либо существовавшая республиканская или императорская армия. Никогда Наполеон не имел в своем распоряжении инструмент войны одновременно столь грозный и столь уязвимый".

Солдаты расположились на ночлег, зажгли костры в оврагах и на склонах, невидимых со стороны границы. Они сидели кучками и разговаривали, и хотя подавляющее большинство армии было преисполнено энтузиазма, были и те, кто чувствовал тревогу и страх. Многие предпочли бы мирно закончить свою карьеру при Бурбонах, но оставались в армии, обычно не имея других средств к существованию. Если бы один из солдат отважился не согласиться с большинством, ему пришлось бы плохо, но офицеры были свободнее в своих высказываниях. Один из генералов был настроен столь пессимистично, что низший по званию офицер гневно обрушился на него: "Жребий брошен, - сказал он, - и вы должны сыграть свою роль, а не сеять в нас панику". За два или три дня до того генерал Рюти, командующий артиллерией, сказал: "Наполеон определенно пропал. Король скоро вернется, и что тогда будет с нами? Несчастная армия, еще три месяца назад она не сделала ни одного выстрела!"

С другой стороны, Наполеон вновь приобрел исключительную уверенность, и еще недавно омрачавшие его страхи исчезли. Он нимало не сомневался ни в том, что легко сможет дать обед в Брюсселе к концу недели, ни в том, что народ Бельгии встанет на его сторону, как только он войдет в их страну. Он чувствовал, что непобедим, и большинство европейцев того времени, имея возможность наблюдать всю ситуацию целиком, как она есть, поверили бы ему в канун одной из величайших его побед. Блюхер мирно спал в своем штабе в Намюре в двадцати милях от него; Веллингтон был еще дальше, в Брюсселе, и, по-видимому, не подозревал об опасности. Вместе с большей частью своих генералов и офицеров штаба герцог принял приглашение герцогини Ричмондской на бал, который должен был состояться в Брюсселе на следующий вечер. Объединенные войска союзников в Бельгии были растянуты на территории около 100 миль в длину и 40 в ширину и прекрасно размещены, но не способны сконцентрировать усилия до того, как Наполеон нанесет свой первый мощный удар. Льеж, вокруг которого был расположен 4-й прусский корпус, находился более чем в пятистах милях от Шарлеруа; Синей, где располагался штаб 3-го корпуса, был почти в двадцати пяти милях к юго-востоку от Намюра.

Поздно ночью шпионы из Брюсселя, Намюра и Шарлеруа сообщили Наполеону, что все тихо, никто ничего не подозревает. Однако с тех пор, как шпионы покинули прусский лагерь, многое успело произойти.

Наполеон имел привычку держать свои намерения при себе, и генералы, командовавшие различными армейскими корпусами, не были ознакомлены со стратегическим планом операции, который им предстояло узнать на следующий день после вторжения в Бельгию. Вечером 14-го не было никакого совещания, на котором Наполеон мог бы с доверительностью, которой они заслуживали, сообщить им, что именно от них потребуется после того, как они двинут свои войска через Самбру. Вместо этого вечером соответствующим офицерам был доставлен гонцами приказ о передвижении, содержавший лишь расписание их отправлений и инструкции относительно их пути к Самбре вместе с множеством малозначительных деталей и повторений, которые требовали много времени для прочтения. Единственная реальная информация состояла в том, что Наполеон отдает армии приказ перейти на левую сторону реки и сам намерен быть в Шарлеруа к полудню.