Виктор Савченко - Авантюристы гражданской войны (историческое расследование)

• Название: Авантюристы гражданской войны (историческое расследование)
• Автор: Виктор Савченко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Выразителем интересов "правых" стал генерал Лавр Корнилов, наделенный огромной властью главнокомандующего всеми вооруженными силами страны, глава "теневого" "Союза офицеров". Корнилов рассматривался "правыми" как "кандидат в военные диктаторы" вместо либерального, осторожного Керенского. Многим тогда казалось, что только Корнилов сможет "железной рукой" восстановить порядок в стране и преодолеть революционный хаос.

26 августа Корнилов потребовал подчинить себе все части в Петрограде и двинул на Питер казачьи войска для свержения Временного правительства. Он объявил, что берет всю полноту власти в свои руки. Напутанный Керенский сместил Корнилова с занимаемого поста и объявил мятежником.

В истории корниловского мятежа странной и таинственной выглядит роль Бориса Викторовича Савинкова.

В апреле Семнадцатого, вместе с лидерами эсеров Черновым и Авксентьевым, Борис Савинков возвращается в Россию из эмиграции...

И сразу же он получает влиятельный пост комиссара Временного правительства, сначала в 8-й армии, потом - при Ставке Верховного главнокомандующего. В июне 1917-го он уже - комиссар Юго-западного фронта. Еще через месяц - товарищ (заместитель) военного министра революционной России Александра Керенского.

Савинков лета 1917-го входил в десятку самых влиятельных людей страны. Подруга Бориса, поэтесса Зинаида Гиппиус, писала тогда в дневнике: "... наш Борис по всем видимостям ведет себя молодцом. Как я рада, что он у дел!"

Но несмотря на то, что Керенский продвигал его по служебной лестнице, он не верил Борису. Как то, в сердцах, Керенский бросил Савинкову: "Вы Ленин, только с другой стороны! Вы - террорист! Ну, что ж, приходите, убивайте меня!"

В июле, когда коалиционное правительство Керенского утвердилось у власти, Савинков становится управляющим военным министерством. Именно он интриговал против главкома Брусилова и продвигал Корнилова на пост Верховного главнокомандующего.

Савинков вынашивал свой план создания сильной армии и "сильной власти" во главе с самим собой и в компании с Корниловым. Он принял непосредственное участие в разработке корниловской программы "мероприятий" в целях утверждения железной дисциплины в армии и в тылу.

Бывший террорист рассчитывал с помощью Корнилова ограничить власть своего "патрона" Керенского и, сыграв на их противоречиях, самому пробиться к рулю власти. Недоверие и интриги царили тогда в Зимнем дворце.

Савинков уговаривал Керенского ввести в столице военное положение, провести реформы в армии, восстановить смертную казнь на фронте и в тылу и арестовать особенно зарвавшихся лидеров большевиков и анархистов. "Действия должны быть самые решительные и беспощадные..." - убеждал недавний революционер. Савинков тогда поверил в "спасительность" военной диктатуры и пытался привлечь на свою сторону "правые казачьи круги".

Видя нерешительность Керенского в обуздании революционной стихии, 9 августа 1917 года он подает в отставку, хотя через неделю после уговоров забирает заявление об отставке. В августе Борис почти ежедневно бывал у четы Гиппиус - Мережковский. В тот день, 9 августа, Гиппиус запишет в своем дневнике;

"Идея Савинкова такова: настоятельно нужно, чтобы явилась, наконец, действительная власть, вполне осуществимая в обстановке сегодняшнего дня при такой комбинации: Керенский остается во главе (это непременно), его ближайшие помощники-сотрудники - Корнилов и Борис. Корнилов - это значит опора войск, защита России, реальное возрождение армии. Керенский и Савинков - защита свободы...

Савинков понимает и положение дел, - и вообще все, самым блистательным образом... я не вижу, чтобы Савинковым двигало сейчас его громадное честолюбие. Напротив, я утверждаю, что главный двигатель его во всем этом деле - подлинная, умная любовь к России и ее свободе..." Еще через две недели Савинков был отправлен Керенским в ставку Корнилова для переговоров о введении в столице военного положения. Но Корнилов уже не шел на компромиссы, требовал отставки Керенского и его министров, передачи себе всей полноты власти.

Предчувствуя потерю власти, Керенский пошел на союз с большевиками для мобилизации всех революционных сил на разгром мятежных войск. Союз с большевиками стал роковой ошибкой премьера. Поняв, что карты Корнилова биты, Савинков добивается своего назначения петроградским военным губернатором и командующим обороной столицы от войск мятежников.

30 августа - 1 сентября 1917 года мятеж был подавлен стараниями не только Савинкова... Против мятежников, кроме войск правительства, выступили вооруженные дружины красногвардейцев и черногвардейцев-анархистов - будущая армия ленинского переворота.

Солдаты, которых вел Корнилов на столицу, отказались принимать участие в мятеже. Корнилов, Деникин и другие мятежные генералы были арестованы. Хотя Савинков вышел из этой сложной игры победителем, то была "пиррова победа".

Воспользовались победой "злонамеренные" большевики, что на волне "революционной истерии" провели перевыборы и "большевизацию" Советов и фактически узаконили свои вооруженные формирования Красной гвардии.

"Левые" ораторы и "левая" пресса обрушили на Савинкова град обвинений в "подстрекательстве" генералов к мятежу, в сговоре с реакционными силами. "Левые" силы требовали немедленной его отставки. Савинкова изображали как предателя и возможного кровавого диктатора, стремившегося, "потопив в крови" революцию в стране, восстановить монархию. Уже в сентябре 1917 года он был "брошен в жертву левым", лишился всех своих должностей и за "двойную игру" был исключен из партии эсеров, одним из основателей которой он являлся. Керенский, рассматривая Савинкова как своего политического конкурента, с удовольствием расстался с неугомонным экс-террористом.

Правда, уже через несколько дней после своего "изгнания" он возвращается в "большую политику" как избранный депутат Предпарламента Временного Совета Российской республики. Тогда же он избирается делегатом будущего Учредительного собрания - "предбанника", как шутил Савинков, и провидчески добавлял: "...предбанника, перед кровавой баней". Он чувствовал, что заигрывания Керенского с большевиками добром не кончатся...

25 октября 1917 года государственная власть оказалась в руках большевиков. Вместе с генералом Алексеевым Савинков безуспешно стремился разблокировать осажденный Зимний дворец. Керенский же, бежав в Гатчину, все еще надеялся организовать военные силы для похода на мятежный Питер. (В первом бою гражданской войны - под Гатчиной - сходятся три "героя" нашей книги: Дыбенко, Муравьев и Савинков.)

В Гатчине к Керенскому примкнул казачий генерал Краснов и несколько верных ему полков, а также Савинков, ставший почему-то делегатом Совета Союза казачьих войск. Еще в сентябре 1917-го Савинков предлагал правительству опереться на казаков в борьбе с большевиками. "Казак" Борис Савинков потребовал от свергнутого Керенского "какое-либо официальное положение", но Керенский уклонился от ответа, все еще видя в Савинкове конкурента на уже навсегда утраченную власть.

Генерал А. Деникин в "Очерках русской смуты" пишет, что Савинков в Гатчине "возбуждает офицеров гатчинского гарнизона против Керенского и предлагает Краснову свергнуть Керенского и самому стать во главе движения... В поисках "диктатора", создаваемого его руками, он отбрасывает уже всякие условные требования "демократических покровов" и от идеи власти, и от носителя ея".

На следующий день собрание офицеров и казаков Гатчины настоятельно потребовало, чтобы Савинков был назначен руководить их обороной от наступавших с севера "красных" матросов. 30 октября Борис Викторович принял должность начальника обороны Гатчины. Но уже через день, почувствовав, что выступление Керенского - Краснова обречено, он одним из первых бежит из Гатчины в ставку Главнокомандующего, под предлогом поездки за военными подкреплениями.

Чувство самосохранения заставило его покинуть Гатчину, где уже через несколько часов были "красные", а ненадежные казаки, замирившись с ними, "купили" полную свободу, пообещав выдать и Керенского, и Савинкова.

Савинков остановился в Луге, откуда главнокомандующему всеми российскими войсками Духонину шлет телеграмму: "...совершенно необходимо сосредоточение верных Временному правительству войск в районе Луги для защиты законной власти". Вскоре он сообщает Духонину: если в Луге сосредоточить 2-3 дивизии с артиллерией и небольшими конными отрядами, то поход на Питер "без особого труда увенчается успехом" при личном командовании самого Савинкова. Действительно, Советская власть была так слаба и распространялась тогда только на столицу, что 15-20 тысяч верных штыков могли изменить ход истории.

Но как раз таких верных штыков уже не существовало, и переброску частей без ведома Советов уже невозможно было осуществить... Да и сам Духонин со своим штабом будет расстрелян солдатами спустя 10 дней после получения этого письма.