Джейн Фэйзер - Когда пожелаешь: сборник

• Название: Когда пожелаешь: сборник
• Автор: Джейн Фэйзер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-04633-9

Когда пожелаешь, чтобы любовь пришла, она придет. И тогда жизнь озарится волшебным светом… И тогда закружишься в водовороте неистовой страсти… И тогда, наконец, обретешь долгожданное счастье… Любовь — чистая и чувственная, нежная и пламенная. Любовь — такая разная и такая похожая. Любовь на все времена!

---

Кристиан… единственный мужчина, которого она когда-либо любила, любил ее… обвивал своим телом среди скомканных простыней… заставлял плакать от нескрываемого удовольствия в безумии наивысшего возбуждения, и, наконец, своего собственного.

* * *

— О Боже, — прошептала Далила, все еще тяжело дыша, когда Кристиан лег на бок рядом с ней. Это было самое красноречивое высказывание, на которое она была способна в такой момент.

— Я чувствую то же самое, — ответил он.

Их взгляды встретились и тут же разбежались. Они одновременно перевернулись на спину.

Кристиан смотрел в потолок и гадал, о чем она сейчас думает. Может быть, о том же, о чем и он? О том, что случившееся сейчас между ними было невозможно… невероятно… неизбежно. Судьба. Он не часто произносил это слово, но будь он проклят, если эти звуки вдруг не стали ему приятны.

* * *

«О чем он думает? — гадала Далила. — Если он сейчас, конечно, способен думать». А она определенно испытывала трудности, пытаясь собраться с мыслями. Каждая фраза, каждое слово, казалось, обращались к Кристиану. И даже когда его тело уже не прижимало ее к кровати, он все еще наполнял ее. Она чувствовала себя ошеломленной, возрожденной. Перепуганной.

* * *

«Я мог встать и спросить ее, о чем она думает. Но Далила всегда быстро находила, что сказать, слишком быстро. Она могла запросто перевернуть вопрос и спросить меня, и что тогда мне делать? Что говорить?» Нет, он не будет ее спрашивать, так лучше.

* * *

Она ждала, чтобы он сказал что-нибудь. Что угодно. Нет, не что угодно. То, что нужно. То, что она больше всего хотела услышать. То, что эта ночь для него так же прекрасна, как и для нее. И что если она отдаст ему свое сердце, как сейчас отдала ему свое тело, он обойдется с ним с такой же нежностью. «Скажи что-нибудь», — мысленно молила она.

* * *

Кристиан скосил на нее взгляд, загипнотизированный ее профилем в свете свечей.

— Я никогда…

— И я, — тихо сказала она.

— То есть не часто, по крайней мере…

— И я имела в виду то же самое.

— Конечно.

— Конечно.

Снова воцарилось молчание.

Черт, что происходит? После занятия любовью с ним всякое бывало, но никогда он не терял способности говорить. Может, он стал немного староват, чтобы нести чушь женщине на ухо?

Он решительно прочистил горло.

— Во всяком случае, нам удалось решить твой вопрос, — произнес он, более поглощенный тем, что ее бедро прижималось к нему, чем тем, что он говорит. — Если и это не запятнало твою репутацию, то ничто не поможет.

— Ты упустил одну маленькую деталь. Здесь, слава Богу, не было свидетелей нашего безумия.

Он повернулся на бок и подчинился желанию провести губами по изгибу ее плеча.

— Если это безумие, изолируй меня от людей навсегда. А что касается другой маленькой детали, то это достаточно легко поправить.

Она потянулась к простыне, бросив на него усталый взгляд.

— Что ты предлагаешь?

— Ничего особенного. Просто мы можем объявить о нашей помолвке. Я поразмыслил об этом, и мне кажется, никто в здравом уме не сможет сказать, что ты должна стать женой Реммли, если дала обещание стать моей женой.

— Твоей женой?

— А что? — сказал он и ухитрился равнодушно пожать плечами, словно от ее ответа не зависело все его будущее. — В конце концов, я полностью скомпрометировал тебя и хочу совершить благородный поступок — жениться на тебе.

— О, ты? Ты? — Она отбросила простыню, спрыгнула с кровати и, гневно сверкая глазами, схватила халат. — А если так случится, что я не хочу? Я не собираюсь выходить замуж за мужчину лишь по той причине, что оказалась с ним в постели и он заявил, что хочет этого.

— Что ты говоришь?

— Я говорю, что отказываюсь от твоего предложения, вот что я говорю.

— Я чувствую необходимость пояснить: я еще не сделал предложения.

— Конечно, нет. Возможно, если бы ты его сделал, мой ответ был бы иным.

— Ты хочешь сказать, что если я сделаю предложение, ты не примешь его? — Он потянулся за бриджами и надел их. — Так?

Далила скрестила руки на груди и отвернулась.

— О, не знаю, что бы я ответила.

— Отлично, тогда я скажу. Далила, выходи за меня замуж.

Она с легким всхлипом затянула пояс халата.

— Не могу.

— Почему, черт возьми? — рассвирепел Кристиан.

— Потому что… потому что ты это ты, будь ты проклят.

— Это не причина. Я для тебя самый подходящий мужчина, и ты это знаешь.

— Ха, ты хочешь сказать, самый подходящий, чтобы погубить меня, а не жениться на мне. У нас ничего не получится.

— Но сегодня ночью ведь получилось.

— Брак — это гораздо большее, чем нежиться вместе в постели.

— Знаю. Я хочу большего.

Далила, казалось, не слышала его. Ходила по комнате, сжимая и разжимая кулаки.

— Я уже объясняла тебе, что поклялась никогда снова не выходить замуж.

— Неправда. Ты сказала, что поклялась никогда больше не связывать себя позорным браком. Я не предлагаю тебе позора. Ты должна знать, что я чувствую к тебе.

— Нет, я не знаю.

— Мое письмо…

— Уловка, — оборвала она его. — Ты сам это сказал. Я не хочу больше ничего слушать, — закричала она, зажимая уши руками. — Не могу! Все только еще больше запутывается. — В ее голосе прозвучали умоляющие нотки, но губы были плотно сжаты. — Я не могу выйти за тебя замуж, Кристиан, — сказала Далила, опуская руки. — Пожалуйста, оставь эту тему.

— Ты хочешь выйти замуж за Реммли? — потребовал Кристиан ответа. Он слишком хорошо знал этот ее решительный наклон головы, который вызвал в нем одновременно желание вправить ей мозги и гнетущее чувство бессилия.

— Я не хочу выходить замуж за Реммли, — ответила она. — Я подумаю, как выпутаться из этой ситуации Я всегда нахожу выход. — Она подошла к туалетному столику и, обернувшись, протянула Кристиану зеленую бутылочку, перевязанную шелковой ниткой. — Возьми. Ты ее заработал.

— Нет. Пока нет. — Ему было наплевать на эту вещицу. Отчаяние словно клинок впилось ему в горло. — Ты все еще нуждаешься во мне, Далила. Ничего не изменилось.

— Ты не прав, — возразила она. — Все изменилось. Я изменилась. Я уже не маленькая девочка. Я знаю, что хочу от жизни, и знаю, как это получить. Ты помнишь, что сказал Роджеру в ту ночь в летнем домике?

Кристиан нетерпеливо замотал головой.

— Нет. Но что бы я ни сказал, я не имел это в виду.

— Ты сказал ему, что теперь вы квиты. — Она протянула ему бутылочку. — Теперь мы тоже квиты, Блэкмур.

Глава 9

Уже не в первый раз он уходил от Далилы злой и униженный, испытывая в душе желание никогда больше не видеть проклятую гордячку.

В этот раз, несмотря на боль унижения, вызванную ее отказом, Кристиан уговаривал себя, что так будет лучше для них обоих, и пытался не относиться к ее словам действительно как к отказу. Это позволяло ему одновременно не чувствовать унижения оттого, что с ним обращались как с маленьким ребенком, и облегчение, что он не попался в мышеловку. Со временем смущение прошло, оставив только воспоминания, сравнимые с выбившейся из ткани ниткой, неоконченным сонетом, нереализованной возможностью.

Не больше.

Семь простых слов положили конец всей этой сентиментальной чепухе: «Я не могу выйти за тебя замуж».

Не выйду, было бы правильнее. «Надо смотреть правде в глаза», — сказал он себе, направляясь из спальни в библиотеку с бутылкой коньяка в руке. Прежде чем сесть, он плотно задернул шторы, чтобы солнечный свет не раздражал его. Кристиан мог поклясться, что ее брат не разделит ее сомнений. Старина Роджер будет рад устроить ее свадьбу с любым мало-мальски приличным мужчиной… даже с блэкмурским дьяволом.

Но Далила не хочет выходить за него замуж, и не было никакой возможности истолковать ее слова как-нибудь иначе, чем откровенный отказ, «Я не собираюсь бросить свое сердце тебе под ноги во второй раз», — сказала она ему несколько дней назад. И затем прошлась ногами по его сердцу.

Глаза Кристиана горели, и ему казалось, что кто-то лезвием провел по нему от горла до живота. Ему было больно дышать, глотать, сидеть, стоять, двигаться из одной пустой комнаты в другую. «Даже больно жить, черт возьми», — подумал он, опускаясь в кресло возле камина и поднося к губам бутылку. Все бокалы куда-то подевались за время его бесконечных ночных шатаний, пока он пытался найти в собственном доме место, где мог бы освободиться от воспоминаний о Далиле. «Как это может быть, — мрачно размышлял он, — чтобы дом был полон женщиной, которая никогда не переступала его порог».