Алексей Фомин - Спасти империю!

• Название: Спасти империю!
• Автор: Алексей Фомин
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9922-1702-5

Наш современник, заброшенный в шестнадцатый век, не только выжил, но и неплохо там устроился, став одним из богатейших людей государства. Но останавливаться на этом он не имеет права. Вот и приходится лезть в политику, втираться в царское окружение. А один день, проведенный в этом серпентарии, можно смело засчитывать за десять. Но и здесь вроде он начал осваиваться: мало того что убить себя не дает, так еще умудрился самого Малюту Скуратова завербовать. Да и молодой царь почти что в друзьях у нашего героя. Только, оказывается, этого недостаточно, чтобы всерьез влиять на события. Есть еще некий тайный орден, вершащий судьбы всего человечества. И без «разборки» с главой этого ордена не спасти империи. Ни в прошлом, ни в будущем.

---

Поскольку Ероха уже был знаком с Бровиком, именно ему Валентин поручил дальнейшую разработку этого канала. Теперь Ероха частенько околачивался на кухне, умудрившись стать чуть ли не лучшим другом главного царского повара Молявы. С Бровиком особой дружбы у него не получилось, но в целом отношения между ними сложились приятельские. Частенько после ужина они, сидя втроем на опустевшей кухне, потягивали винцо, выставляемое Ерохой, и играли в шашки. Пить Бровик пил, но ума не терял. Языка особенно не распускал и имен никаких не называл. Ночевал он здесь же, рядом с кухней, деля небольшую комнатенку на двоих с Молявой. В большой же комнате на двухъярусных полатях спали остальные повара и поварята. Жизнь Бровика и все его интересы на кухне вроде бы начинались и на кухне же и заканчивались. Никуда больше он не ходил и ни с кем не контактировал. Но на кухне, кроме него, рыбасоидов больше не было! Порой Валентину начинало казаться, что Ероха лишь зря теряет там время, наблюдая за Бровиком. С другой стороны, даже если Бровик ни с кем из своих не контактировал и на первый взгляд никак не был задействован в общекомандной игре рыбасоидов… Но зачем-то же рыбасоиды его внедрили на кухню!

Так что всякий раз, когда Валентину хотелось воскликнуть: «Да ну его, Ероха, этого Бровика. С ним все уже ясно. Нужно искать в другом месте», – он заставлял себя промолчать, и все продолжало идти по утвержденному ранее сценарию. Силка же нашел подходец к братьям Басмановым, в довершение ко всем своим порочным наклонностям оказавшимся еще и азартными игроками. Игра в «наперстки» их не просто увлекла, но самым настоящим образом покорила. Тем более что Силка старался оставаться хоть и в небольшом, но проигрыше. К этой же компании присоединились и другие страстные игроки: дон Альба и Афанасий Вяземский. Федька же Романов предпочитал наблюдать за игрой со стороны, давая советы игрокам, но сам никогда не играл. Однако когда дон Альба посетовал на отсутствие игральных карт, предварительно объяснив окружающим, для чего они нужны, Федька тут же разыскал придворного живописца и дал ему соответствующее задание. Через пару дней вся честная компания начала резаться в нечто похожее на покер, чередуя его в дальнейшем с игрой в «наперстки».

Иван же, будучи всегда на людях и почти никогда не оставаясь один, оказался столь же одиноким, сколь и глубоко несчастным. Валентин уже научился искренне жалеть его, называя царевича про себя не иначе как «наш сиротка». Ох не сахар это – с малолетства расти сиротой, даже будучи царского рода. Может быть, что царское происхождение еще и усугубляет ситуацию. Все перед ним угодничают и лебезят, держа в уме лишь одно: как бы половчей использовать сиротку. И за всем этим розовым сиропом блудливых славословий нет ни грана настоящей любви. Той бескорыстной любви, которую только и могут дать мать и отец.

Наверное, поэтому он так привязался к Василисе, делясь с нею перед сном своими мыслями и эмоциями. Да и сама Василиса, похоже, не осталась равнодушна к сироте. Как-то даже на вопрос Валентина о том, что ей вчера удалось узнать от Ивана, Василиса сурово заявила:

– Михайла! Если ты задумал Ивану навредить, то знай, что в этом я тебе не помощница! Не позволю сиротку забижать!

– Дура-баба! – разозлясь, вскричал Валентин. – Это я-то хочу его обидеть?! Да я единственный, кому по жизни от Ивана ничего не нужно! Да ты кругом оглянись! Глянь, кто его окружает! Звери лютые! И все от него чего-то хотят! Кто денег, кто сана какого-нибудь, а чаще и того и другого вместе. И все подталкивают его к подлости, жестокости и смертоубийству! Если мы не вытащим его из этой ямы, то кто это сделает?

Разговор этот случился в присутствии всей команды, поэтому каждый счел необходимым внести свою лепту в укрепление духа своей боевой подруги.

– Василиса! – веско произнес дон Альба, накручивая на указательный палец свой длинный ус. – Ты здесь хоть одного настоящего священника видела? Не ряженых в монашеских рясах (такая даже у меня есть), а настоящего священника?

– Откуда я знаю, – огрызнулась она. – Я весь день дома сижу. Ночью выхожу и ночью же возвращаюсь. А днем носа из дому не кажу из страха перед «царицей египетской».

– Что же ты нам раньше не сказала! – в один голос заявили Сила с Ерохой. – Мы теперь тебя будем всюду сопровождать! Только предупреди заранее. Хоть в церковь, хоть просто погулять по слободе…

– А чего в нее ходить, в здешнюю церковь… – Василиса в сердцах махнула рукой. – Одно лишь душевное расстройство. Сами же говорите, что ни одного попа настоящего тут нет.

Как бы то ни было, «бунт на корабле» был подавлен в самом зародыше, и Василиса по-прежнему продолжала вносить свою долю информации в общекомандный котел. Оставалось только сожалеть, что информация эта была весьма неконкретна, ибо делился с ней Иван в основном своими чувствами: страхами, сомнениями, обидами… Причем и пообщаться им удавалось далеко не всегда, частенько Иван добирался до своей комнаты мертвецки пьяным, и стоило только уложить его в постель, как он тут же засыпал.

Вообще-то Валентин никак не мог пожаловаться на скудость получаемой им ежедневно из разных источников информации о жизни в Александровской слободе и взаимоотношениях людей, здесь собравшихся. Информации было – море. Только успевай анализировать. Но, к сожалению, вся она была не того сорта, что требовалась Валентину. Ибо из получаемых им сведений складывалась удивительная картина – будто люди, побросав родные дома, съехались в эту чертову слободу на длительный, затяжной, длиной в несколько лет, пикник, будто не борьба за власть над огромной страной тут происходит, а некая увеселительная прогулка без каких-либо определенных целей.

Странно это, страннее некуда. Ведь политика – это искусство сделать невозможное возможным в борьбе за власть. Так кто же они, эти люди, собравшиеся здесь, если не политики? Ведь сюда их привела именно жажда власти. Но почему же тогда на предложения Валентина они лишь печально вздыхают, качают головами и разводят руками?

«Если бы не сестра, я бы, наверное, сейчас в Ярославле сидел, а не здесь этой шутовской думой управлял», – поделился с Валентином по секрету Михайла Черкасский. А Алексей Басманов напрямую заявил ему: «Кабы раньше знать, что купечество ярославское такую силу наберет, я бы с этими Захарьиными и не связался. А теперь чего уж…» Никита же Романович лишь крякал да досадливо махал рукой на каждое предложение Валентина, содержащее хоть маленькую, но уступку.

Валентин задействовал привезенных с собой голубей, и теперь голубиная почта между ним и Прозоровым работала как швейцарские часы. Так что предложения, делаемые Валентином, тщательно согласовывались в Ярославле и были не его фантазиями, а вполне конкретными уступками клану Захарьиных. В конце концов наступил такой момент, когда Никите Романовичу было предложено больше, чем он мог желать, пускаясь в опасную непредсказуемую опричную авантюру. И вновь он, не сказав ни «да» ни «нет», предпочел сбежать от серьезного разговора. После этого Валентину оставалось лишь сделать вывод, что любые предложения переговоров и уступок бессмысленны. Никита Романович явно находится под чьим-то контролем. Под чьим же? Вряд ли кто из людей мог предложить ему больше, чем Валентин. Значит, это дело рук рыбасоидов. Эти могут и прельстить, а может быть, и просто поставить человека под контроль с помощью каких-то своих пси-технологий.

Но не повар же Бровик этим занимается! Он и из кухни-то не выходит: некогда. Значит, должен быть еще кто-то. Для выполнения такой важной задачи Рыбас должен отрядить кого-то из своего ближайшего окружения, а может, и сам этим заняться. Значит, нужно было продолжать искать. А для этого заниматься тем, чего еще не успел попробовать, и лезть туда, где еще не успел побывать. Поэтому-то Валентин и напросился в ближайший же набег, устроенный не то по приказу Никиты Романовича, не то совокупной волей Ивановых дружков-оболтусов.

Так называемые «набеги» были одним из любимейших занятий рядовых (и не только рядовых) опричников. Но это не официальное название, хотя, впрочем, среди своих по-иному эти поездки никто и не называл. Официально же они именовались проверкой и доглядом за опричными землями: городками, селами да деревнями.

Еще при первоначальном разделе территорий на земские и опричные благодаря чьей-то дьявольской задумке (уж не Рыбаса ли?) со стороны опричнины и небрежению бояр, ведших переговоры от земщины, опричные земли оказались разбросаны среди земских там и сям чуть ли не по всей стране, а не сведены в единый удел. И получилось так, что одну-две опричные деревни окружает десяток земских. Когда же возникает спор между земскими и опричными, разрешает все противоречия местный земский суд. Может быть, это положение и ввело в заблуждение земских бояр, когда они подписались под таким разделом.