Всеволод Багно - На рубеже двух столетий

• Название: На рубеже двух столетий
• Автор: Всеволод Багно
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-86793-657-0

Сборник статей посвящен 60-летию Александра Васильевича Лаврова, ведущего отечественного специалиста по русской литературе рубежа XIX–XX веков, публикатора, комментатора и исследователя произведений Андрея Белого, В. Я. Брюсова, М. А. Волошина, Д. С. Мережковского и З. Н. Гиппиус, М. А. Кузмина, Иванова-Разумника, а также многих других писателей, поэтов и литераторов Серебряного века. В юбилейном приношении участвуют виднейшие отечественные и зарубежные филологи — друзья и коллеги А. В. Лаврова по интересу к эпохе рубежа столетий и к архивным разысканиям, сотрудники Пушкинского дома, где А. В. Лавров работает более 35 лет. Завершает книгу библиография работ юбиляра, насчитывающая более 400 единиц.

---

Вне дел я его любил. Он подкупал меня каким-то обаянием: лицо, прическа, галстук со вкусом… Пытался вывести его „в люди“. Ничего не вышло. Год пробыл у Коммиссаржевской „помощником режиссера“ — делать ничего не мог. Пробыл год у Станиславского (тоже помощником режиссера) — опаздывал на спектакли, — должен был уйти. Я привлек его к совместной работе в домашнюю мою сценическую школу. Пока говорит — все идет как по маслу, как наступает момент реализации слов и проектов — Пронина нет. И потом, какая-то мания создавать проекты [Сноска Мейерхольда: И их не осуществлять]. Это — болезнь.

Кончилось тем мое старание вывести его в люди, что в один прекрасный день я должен был признать участие его в делах даже вредным всякому делу. Он почувствовал это и отблагодарил: „перешел“ к Евреинову, и те идеи, какие возникали в интимных исканиях в моей „Студии“, он стал развивать Евреинову, последний стал их проводить в жизнь».

(Мейерхольд В. Э. Переписка 1896–1939. М., 1976. С. 126).

296

В анонсе спектаклей «Дома интермедий» первоначально среди сотрудников театра значились участники журнала «Сатирикон» — А. Т. Аверченко, П. П. Потемкин и художник Ре-Ми (Н. В. Ремизов, наст. фам. Васильев). В дальнейшем в постановках театра А. Т. Аверченко не участвовал, художник Н. В. Ремизов был автором марки для программ театра.

297

Н. Н. Сапунов оформил постановку лирической драмы А. Блока «Балаганчик» в театре В. Ф. Коммиссаржевской (1906). А. Блок, безусловно, был значимой фигурой для устроителей «Дома интермедий». Именно Блоку посвятил В. Э. Мейерхольд свою первую постановку «Шарфа Коломбины» (см.: Мейерхольд В. Э. Статьи, письма, речи, беседы. Ч: 1. 1891–1917. С. 233).

298

Лето и осень 1910 г. А. А. Блок провел в своем подмосковном имении Шахматово, в Петербург он вернулся лишь 5 ноября 1910 г.

299

По отзыву близкого М. Кузмину обозревателя журнала «Аполлон» С. Ауслендера, пастораль была «изящна» (Ауслендер С. Петербургские театры // Аполлон. 1910. № 12. С. 27), критики других изданий называли ее «милой безделушкой, не оставляющей решительно никакого впечатления» (Г. Дом интермедий // Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 230,14 октября. С. 6), писали, что она «бесцветна, мало художественна и попросту скучна» (Н-н. Дом интермедий // Обозрение театров. 1910. № 1201, 14 октября. С. 12), «слабовата и „никчемна“» (С-в В. [Ставрикаев В.]. Дом интермедий // Отклики художественной жизни. 1910. № 2, 21 октября. Стлб. 54).

300

П. Потемкин вспоминал: «…мы с Гибшманом ставили свое детище „Блэк энд Уайт“. Говорю наше, а не мое, потому что роль переводчика почти вся сделана Гибшманом. Но как бездарно и трафаретно ставили мы ее! И как нам стало это ясно, когда пришел к нам на репетицию Мейерхольд и сразу отменил все наши мизансцены и планировки и показал, как надо ставить. Вещь сразу стала вдвое лучше. Но как странно вспоминать теперь, что вещь эта, прошедшая потом по всей России и ставившаяся во всех театрах миниатюр с неизменным успехом, пугала своей непривычностью и новизной даже самого „новатора“ доктора Дапертутто. Немало пришлось мне приложить труда, чтобы убедить своих друзей заправил театра в том, что вещь эта будет весела на сцене. Написанная якобы на английском языке, набором ничего не значащих звукоподражаний и вошедших в русский обиход английских терминов, она была абсолютно нечитаемой и только на репетициях выяснилось, что она забавна и смешна» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).

301

См.: Петровская Е. «Абсолютно нечитаемая…» // Московский наблюдатель. 1992. № 9. С. 56.

302

Такого выражения в опубликованном тексте нет, возможно, оно употреблялось в одной из ранних редакций пьесы.

303

П. Потемкин писал: «…видно, не суждено было родиться в Петербурге хорошему театру. Начались зловещие признаки неплатежа денег. Смета была составлена так, что самые высокие сборы не могли оправдать расходов. Кто-то должен был доплачивать. Мы думали, что эту обязанность возьмет на себя Бонч-Томашевский (ведь говорил же Борис Пронин, что Мухина миллионерша), но Бонч-Томашевский не захотел этого по той простой причине, что у него и отродясь не было денег. Он великолепно сумел воспользоваться рекламой Пронина и ухитрился под имя Мухиной все почти устроить в кредит либо на залоги буфетчиков, вешальщиков и т. п., а когда пришлось платить первое же жалование актерам — денег не оказалось. Мейерхольд заявил об уходе. Труппа — все молодежь, готовая на всякие жертвы, согласилась перейти на товарищество, работая на марках. Она умоляла Мейерхольда не уходить — Мейерхольд был непреклонен. Его очень мало трогало положение труппы, оставшейся без заработка среди сезона. Ему стало некогда — он занялся „Орфеем“ для Мариинского театра. „Дом Интермедий“ начал агонизировать…» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).

304

См. письмо «труппы „Дома интермедий“» в редакцию газеты «Речь», в котором указывалось, что впредь «управлением „Дома интермедий“ будет заведовать „Товарищество актеров, поэтов, художников и музыкантов“ „Дома интермедий“» (Речь. 1910. № 321, 22 ноября. С. 4; см. также: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 683). Лишь 21 декабря 1910 г. было опубликовано открытое письмо А. Томашевской, в котором она писала, что В. Э. Мейерхольд, как и прочие организаторы спектаклей, с самого начала был осведомлен о том, что новый театр был начат «с небольшими средствами», и именно режиссер посоветовал ей «переход в товарищество». Однако «выработанные условия товарищества, по предложению Мейерхольда, были приняты на честное слово. Это честное слово через несколько дней было нарушено». Попытки меценантши «апеллировать непосредственно к труппе» встретили сопротивление Мейерхольда, который также отказался «выяснить весь инцидент в присутствии незаинтересованного лица» (Томашевская А. Письмо в редакцию // Биржевые ведомости. 1910. № 12985, 21 декабря. Веч. вып. С. 7. См.: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 683).

305

Потемкин вспоминал: «Кто-то нашел другого мецената. Этот меценат <…> Евг. А. Зноско-Боровский не был женат на миллионерше. Страстный поклонник театра, он попытался спасти его, придя в него в качестве администратора и автора, со своей пьесой и со своими не очень большими капиталами» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).

306

Евгений Александрович Зноско-Боровский (1884–1954) — секретарь редакции журнала «Аполлон» (см. его воспоминания о «Доме интермедий» в книге: Зноско-Боровский Е. А. Русский театр начала XX века).

307

Комедия Е. А. Зноско-Боровского «Обращенный принц, или Amor omnia vincit» вошла во второй «цикл» «Дома интермедий», показанный 3 декабря. Текст см.: Зноско-Боровский Е. Обращенный принц. Комедия в трех действиях. Стихи М. Кузмина // Любовь к трем апельсинам. 1914. № 3. С. 17–70.

308

Согласно составленному Голубевым списку сыгранных ролей, хранящемуся в его архиве у наследников, актер участвовал в спектаклях «Блэк энд Уайт» — 21, 22 и 26 октября, 2 ноября, 18, 26, 27, 28, 29 декабря 1910 г., 18 и 19 января 1911 г.

309

По отзыву П. Потемкина, Голубев-Арлекин в «Шарфе Коломбины» «был превосходен» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)). В рецензиях отмечалось, что в пантомиме «Шарф Коломбины» «выделились» Голубев-Арлекин и исполнители ролей Коломбины и Пьеро, которые «стильно ведут свою молчаливую и красноречивую игру» (Solus [Арабажин К. И.]. Дом интермедий // Биржевые ведомости. 1910. № 11966, 13 октября. Веч. вып. С. 5), упоминался «Арлекин, в вакхическом танце кружащий всех, кто попадает в сферу его влияния» (Старый Воробей. Между столиками (В «Доме интермедий») С. 9).

310

Театр и спорт. 1910. № 63, 3 ноября. С. 14. Первоначально репетировались «Пролог» С. Ауслендера, интермедия М. Сервантеса «Ревнивый старик», музыкальная драма Гофмансталя «Белый веер», пантомима К. Мендеса «Лебедь» и пьеса Е. Зноско-Боровского «Эльвира» (позднее переименованная в «Обращенного принца») (см.: Там же. № 45, 16 октября. С. 15–16; № 52, 23 октября. С. 17). 20 октября сообщалось: «Режиссер „Дома интермедий“ Доктор Дапертутто написал новую пьесу, которая в ближайшем будущем войдет в репертуар». В этой заметке наряду с прологом Ауслендера был упомянут пролог А. Толстого и сообщалось, что приступили к репетициям пьесы А. Франса «Муж, у которого немая жена» (совр. название: «Комедия о взявшем в жены немую») и планируют «поставить несколько небольших опереток — Оффенбаха, Делиба и т. п. Часть их войдет в состав спектакля, в „цикл“, другие — в дивертисмент. В последнем случае они будут ставиться без декораций, „на ширмах“» (Там же. № 49, 20 октября. С. 19). 23 октября в готовящейся программе упоминалась также оперетта Оффенбаха «Электро-магнетический урок пения» (Там же. № 52, 23 октября. С. 17). В начале ноября в новый цикл предполагалось также включить комическую оперу И. А. Крылова «Бешеная семья» и оперетту Лекока «Цирюльник из Трувиля» (Там же. № 62, 2 ноября. С. 16), пьесу М. Кузмина «Принц с мызы», оперетту Делиба «Шесть девиц для замужества» и «Ждите меня под вязом» Реньяра (см.: Там же. 1910. № 68, 8 ноября. С. 16; Речь. 1910. № 309, 10 ноября. С. 7).