Мо Янь - Перемены

• Название: Перемены
• Автор: Мо Янь
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70036-3

Мо Янь – один из самых известных современных китайских писателей, лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года за «галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». «Перемены» – история «маленького человека», чья жизнь меняется вместе с жизнью страны. Неторопливое, чрезвычайно образное повествование ведет нас от одного события к другому. Автор делится с нами своими размышлениями и наблюдениями, не упуская ни единой детали. И эти детали дают гораздо более полное представление о жизни Китая и китайцев, чем самые толстые учебники истории.

---

– Гениально, просто гениально! – приговаривает учитель Чжан. – Догадайтесь, чье это талантливое сочинение?

Никто не знал, мы вертели головами и оборачивались во все стороны, выискивая глазами, кто же этот «гениальный» автор. Вскоре все взгляды были устремлены на Хэ Чжиу, он был самым рослым и самым сильным и любил обижать соседей по парте, потому учитель Чжан посадил его за последнюю парту в одиночестве. Под взглядами одноклассников он вроде бы покраснел, но едва заметно. Лицо приобрело чуть смущенное выражение, но опять же не то чтобы сильно. Он даже слегка возгордился, поскольку на лице появилась глуповатая, противная и хитрая улыбочка. У него довольно короткая верхняя губа, а потому при улыбке обнажается верхняя челюсть – фиолетовая десна, желтые зубы и щель между передними зубами. У Хэ Чжиу есть особый талант – пускать через эту щель пузыри, которые потом летают перед его лицом, притягивая всеобщее внимание. Вот и сейчас он начал пускать пузыри. Учитель Чжан метнул в него тетрадку, как летающий диск, но по дороге тетрадка упала перед Ду Баохуа, а она вообще-то хорошо учится… Она взяла тетрадку двумя пальцами и с отвращением швырнула за спину. Учитель Чжан спросил:

– Хэ Чжиу, расскажи-ка нам, почему ты хочешь быть папой Лу Вэньли?

Но Хэ Чжиу продолжал пускать пузыри.

– Ну-ка, встань! – громко крикнул учитель Чжан.

Хэ Чжиу поднялся, при этом он выглядел надменным и безразличным одновременно.

– Говори, почему ты хочешь быть папой Лу Вэньли?

Класс снова разразился громким хохотом, а под этот хохот Лу Вэньли, сидевшая рядом со мной, вдруг уткнулась лицом в парту и горько разрыдалась.

До сих пор не понимаю, почему она заплакала.

Хэ Чжиу так и не ответил на вопрос учителя Чжана, а лицо его приобрело еще более надменное выражение. Из-за слез Лу Вэньли ситуация, изначально пустяковая, усложнилась, а поведение Хэ Чжиу бросало вызов непререкаемому авторитету учителя Чжана. Догадываюсь, что если бы учитель Чжан предполагал, что дойдет до такого, то не стал бы зачитывать сочинение перед всем классом, но пути назад не было, так что пришлось ему, стиснув зубы, процедить:

– Катись отсюда!

И тут наш «гениальный» одноклассник Хэ Чжиу, который вымахал выше учителя Чжана, прижал к груди ранец, лег на пол, свернулся калачиком и покатился по проходу между рядами парт по направлению к двери. Смех застрял у нас в горле, поскольку ситуация приобретала серьезный оборот и обстановка в классе не располагала к смеху, серьезность ситуации придавали мертвенно-бледное лицо учителя Чжана и судорожные рыдания Лу Вэньли.

У Хэ Чжиу выходило не совсем гладко, поскольку, пока он катился, не мог правильно определить направление и то и дело натыкался на ножки столов и скамеек, а стоило удариться, как приходилось корректировать направление. Пол в классе был сложен из высокопрочного кирпича, но из-за грязи, которую мы приносили на подошвах, кирпич размокал, и пол стал бугристым. Могу себе представить, как неудобно было ему катиться. Но еще неудобнее чувствовал себя преподаватель Чжан. Неудобства, которые испытывал Хэ Чжиу, были чисто физическими, а учитель Чжан испытывал психологический дискомфорт. Истязать себя физически, чтобы кого-то наказать, – это не героизм, а хулиганство. Но тот, кто способен на такой поступок, не просто мелкий хулиган. Во всяком серьезном хулиганстве есть что-то от героизма, как и в подвиге – что-то от хулиганства. Так был ли Хэ Чжиу Хулиганом или Героем? Ладно, ладно, ладно, я и сам не знаю, но в любом случае он главный герой этой книги, а что он за человек – судить читателям.

Так Хэ Чжиу выкатился из класса. Он поднялся, весь в грязи, и пошел прочь, не оглядываясь. Учитель Чжан закричал:

– Ну-ка, стой!

Но Хэ Чжиу ушел, не обернувшись. Во дворе ярко светило солнце, на тополе, росшем перед окном класса, галдели две сороки. Мне показалось, что от тела Хэ Чжиу исходит золотистое сияние, не знаю, что думали другие, но в тот момент Хэ Чжиу уже стал героем в моих глазах. Он шел вперед широкими шагами, честь обязывала идти до конца, не оглядываясь. Потом из его рук полетели разномастные клочки бумаги, которые кружились в воздухе и падали на землю. Не скажу за одноклассников, но мое сердце в тот миг бешено заколотилось. Он разорвал учебник в клочья! И тетрадку разорвал! Он окончательно и бесповоротно порвал со школой, оставив ее далеко позади и растоптав учителей. Хэ Чжиу, словно птица, вырвавшаяся из клетки, обрел свободу. Бесконечные школьные правила его больше не касаются, а нам и дальше терпеть постоянный контроль учителей. Сложность заключается в том, что, когда Хэ Чжиу выкатился из класса, порвал учебник и распрощался со школой, я в глубине души восхищался им и мечтал, что в один прекрасный день совершу такой же героический поступок. Но когда вскоре после случившегося Большеротый Лю исключил меня из школы, сердце мое переполнила печаль, я так горячо любил школу, был связан с ней тысячами нитей и не находил себе места. Кто тут герой, а кто тряпка? По этой мелочи сразу понятно.

Когда Хэ Чжиу ушел прочь, Лу Вэньли все еще плакала. Учитель Чжан, явно потеряв терпение, сказал:

– Хватит уже! Хэ Чжиу хотел сказать, что хочет, как твой папа, быть водителем, а не по-настоящему твоим папой, кроме того, даже если бы он и впрямь хотел стать твоим папой, разве такое возможно?

Когда учитель Чжан произнес эти слова, Лу Вэньли подняла голову, достала цветастый носовой платок, вытерла глаза и перестала плакать. Глаза у нее были большие и довольно широко расставленные, из-за чего, когда Лу Вэньли на кого-то смотрела не мигая, лицо приобретало глуповатое выражение.

Почему отец Лу Вэньли стал нашим идеалом? Все дело в скорости. Все мальчишки обожают скорость. Если дома за едой мы слышали звук ревущего мотора, то бросали все и бежали к началу проулка, чтобы посмотреть, как отец Лу Вэньли на «ГАЗ-51» цвета хаки несется на всех парах через деревню с запада или с востока.

Куры, которые копались в грязи в поисках пищи, в страхе разлетались, а псы, беззаботно прогуливавшиеся по улицам, поспешно ныряли в канавы. Короче говоря, при приближении грузовика начиналась настоящая суматоха, прямо-таки иллюстрация выражения, каким описывают переполох: «куры разлетаются, собаки разбегаются». Несмотря на то что частенько эти самые куры и собаки попадали под колеса и погибали, грузовик отца Лу Вэньли не снижал скорости. Хозяева кур и собак молча уносили или отволакивали трупы, но никто никогда не протестовал и не причинял беспокойства отцу Лу Вэньли. Автомобиль и должен быть быстрым, а иначе какой это автомобиль? Куры и собаки должны уворачиваться, а не наоборот. Поговаривали, что этот «ГАЗ-51» – советский грузовик, оставшийся со времен движения за сопротивление американской агрессии[2], на кузове еще остались следы от пуль после американского авианалета. Другими словами, это заслуженный грузовик со славной историей, пока бушевала война, он, несмотря на ураганный огонь, доблестно прокладывал себе путь под градом пуль, а в мирное время продолжал носиться по дорогам, поднимая облака пыли. Когда грузовик проезжал мимо нас, через стекло мы видели самодовольное лицо папы Лу Вэньли. Иногда он надевал темные очки, иногда – нет, иногда носил белые перчатки, иногда был без них. Мне больше всего нравилось, когда на нем и темные очки, и белые перчатки, поскольку мы смотрели один фильм, в котором наш героический разведчик в белоснежных перчатках и солнцезащитных очках, выдавая себя за неприятельского командира, отправился в тыл врага на огневые позиции. Он сунул руку в белоснежной перчатке в орудийный ствол, перчатка стала черной, и тогда он командным тоном спросил, мол, это так вы следите за пушками?

Форма вражеской армии в американском стиле выглядела действительно красиво, и наш неустрашимый разведчик в этой форме, белоснежных перчатках и темных очках казался воплощением героического духа и был бесконечно элегантным. После просмотра фильма мы долго еще любили изображать героя, копируя его жесты и слова: это так вы следите за пушками? Но без белых перчаток выходило не похоже. Мы мечтали раздобыть где-нибудь пару белых перчаток, а уж о военной форме, темных очках и револьвере, который болтался у разведчика на ремне, и мечтать не смели, это уже высший пилотаж. Многие мальчики из нашего класса и даже некоторые девочки восхищались Хэ Чжиу, и не только потому, что он покинул школу столь необычным образом, но и потому, что вскоре после ухода Хэ Чжиу устроил перед всеми учениками и учителями экстравагантное представление.

Произошло это первого июня, в День защиты детей, когда все ученики и учителя собрались на стадионе за воротами школы на торжественную церемонию поднятия флага. Хотя наша школа и находилась в захолустье, но поблизости располагался колхоз, а среди одаренных молодых людей, которых объявили «правыми» и направили туда трудиться, некоторые особенно хорошо разбирались в культуре и спорте и стали работать у нас в школе подменяющими учителями. Они так натренировали Лу Вэньли, что она выиграла в уезде Гаоми[3] чемпионат по настольному теннису среди юниоров, а Хоу Дэцзюнь победил в первенстве по прыжкам с шестом в Чанвэй. А еще они организовали в школе образцовый военный оркестр. Оркестр укомплектовали одним большим и десятью маленькими барабанами, двумя парами тарелок, десятью корнетами, десятью тромбонами и двумя блестящими тубами, которые висели на поясе и смотрели в небо. Деревенские жители и раньше видели ударные инструменты, они привыкли к грохоту барабанов, ударам гонга и звону тарелок: бом-бом-дзинь, бом-бом-дзинь, бом-дзинь-бом-дзинь. Скучный и монотонный шум. Когда наш военный оркестр впервые показал на спортплощадке, на что он способен – стиль, манеры, интерес, а еще бравурные ритмы и мелодии, мы буквально раскрыли односельчанам глаза и уши. Кто из них видел раньше почетный караул? Кто слышал подобную музыку? В школе каждому участнику оркестра выдали униформу: мальчикам – синие шорты и белые рубашки, девочкам – белые рубашки и синие юбочки, на ногах у всех белые гольфы и белые кеды, на лицах – румяна, брови подведены угольным карандашом, у девочек в волосах красные ленты, а у мальчиков на шее повязаны красные галстуки, действительно очень красиво. Более того, на руки им надели тонкие белые перчатки! Все эти инструменты и одежда потребовали огромных затрат, если бы мы продали все школьные парты и стулья и вдобавок этот ржавый железный колокол, все равно не хватило бы. Но для колхоза «Цзяохэ» такие расходы все равно что перышко с курицы, я не говорю «капля в море», поскольку это было бы преувеличением. Колхоз «Цзяохэ» описан во многих моих повестях, как и «правые элементы», которые, по моему мнению, вели разгульную жизнь и веселились на полную катушку. В моей повести «Забег на длинную дистанцию тридцатилетней давности» речь в основном именно о «правых элементах», заинтересовавшиеся читатели могут найти и ознакомиться. Но события той повести я по большей части выдумал, эта же главным образом соткана из воспоминаний, если что-то не соответствует действительным фактам, так это потому, что дело было давным-давно, память меня подвела.