Саймон Моуэр - Евангелие от Иуды

• Название: Евангелие от Иуды
• Автор: Саймон Моуэр
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-0-316-97374-8

Неподалеку от Иерусалима во время археологических раскопок обнаружен бесценный свиток – «Евангелие от Иуды». Расшифровка текста поручена католическому священнику Лео Ньюману. Лео переживает кризис веры в Бога. Он понимает: если свиток будет признан аутентичным, это пошатнет основы христианства и скажется на судьбах миллионов верующих… Священник задается вопросом: что важнее – спокойствие незнания или Истина? Действие романа то забегает вперед, повествуя о жизни Лео после своеобразного воскрешения, то возвращается в фашистский Рим 1943 года. Линии повествования сплетаются в единую историю о жизни и смерти, долге и страсти, любви и предательстве.

---

– Сомнений быть не может?

– Сомнений?

– В том, что Иешуа и Иисус Христос – это один и тот же человек.

Yeshu the Nazir.Написание этого имени в манускрипте Лео узнал с той же точностью, с которой мог узнать свое собственное имя. ΙΕΣΟΎΤΟΝΝΑΖΙΡ, iesoutonnazir.Иисус из Назарета. Лео, сгорбившись, сидел над текстом, изучая буквы при помощи бинокулярного микроскопа. Разорванные волокна плавали в сверкающем круге предметного стекла. На них остались хлопья пигмента, незаметные невооруженным глазом, отчего омикрон в бледной окружности оптического увеличения стал фрагментарным обрывком теты.

– Возможно, со временем…

– Сколько времени тебе понадобится?

Лео отвечал, не отрывая глаз от объектива:

– Нужен систематический подход. Сначала – транскрибирование ненормализованной орфографии, потом уже – перевод. Нельзя смешивать одно с другим, если потом не сможешь одно от другого отделить. – Он написал в блокноте: «theta-rho»– и снова посмотрел, будто погружаясь в глубину веков. Сложная, кропотливая работа. – Это thronon«престол», – пробормотал он. – Точно, престол. – Но следующие буквы повредились слишком сильно, чтобы смысл их можно было восстановить.

– Что – «престол»? Что, черт побери, значит «престол»?! – в нетерпении выкрикнул Кэлдер.

– Ничего. Ничего престол не значит. Просто гипотеза.

– А что насчет даты? Можешь определить ее хотя бы приблизительно?

Лео передвинул микроскоп к другому поврежденному участку. В работе он использовал перекрестные ссылки на сделанные ими фотографии. Вопросы Кэлдера начинали ему надоедать.

– Нельзя говорить с полной уверенностью. Мне кажется, еще рано делать выводы. Постоянное употребление подписанной йоты, например, общая простота букв, нехватка значков для обозначения придыхания и прочее… Первый век. Думаю, никто не станет отрицать, что текст очень ранний. А вот правдивость его содержания отрицать будут. Разумеется, они будут это отрицать, и никакие палеографические и радиоуглеродные экспертизы не убедят их в обратном. А теперь, если тебя не затруднит…

– Не смею тебе мешать, – сказал Кэлдер. – Можешь спокойно продолжать работу.

Лео поселили в пристройке к Центру, которая некогда была частной виллой, а теперь служила гостиницей для приезжих ученых. Рядом находился садик, в котором он мог в свободное время гулять. Садик зарос терновником и кактусами, агавой и опунцией; на ветру трепетали листья серебристых олив. Почва была красновато-бурого оттенка – цвета засохшей крови. Дни Лео ограничивались работой, ночи – мыслями о Мэделин. Он жил в пристройке, по вечерам гулял в саду, целыми днями работал в искусственной безмятежности архивов. Ему снились сны. Иногда его посещали соблазнительные сны о жизни и воскрешении, после которых он вынужден был просыпаться в постылом реальном мире и совершать резкий переход от возвышенного к тривиальному. Иногда Лео мучили кошмары, в которых он падал откуда-то сверху, летел к земле, парил в бездне; после этого он просыпался, испытывая искреннее облегчение, и обнаруживал, что это не сон, а явь. Мэделин была мертва. Не переместилась в иное измерение, не стала тенью в царстве Аида, а просто погибла. Ее разбитое тело упаковали и отправили в Англию, где и прошли скромные похороны в семейном кругу. Отныне она жила лишь в скупых воспоминаниях знавших ее людей, проживала странную, неполноценную загробную жизнь, напоминая знакомое лицо, что искажено десятком различных треснутых линз, но никогда не станет лицом реальной женщины – жившей, любившей и уж наверняка погибшей.

– Ужасная, ужасная трагедия, – сказал Гольдштауб, встречая Лео в аэропорту. – Но у тебя, по крайней мере, остается вера. – Он искренне пытался помочь – вот что превратило его слова в полнейшую нелепицу. Он пытался облегчить боль. – Лео, по крайней мере, у тебя есть твоя вера.

Но вера Лео, парализованная наркозом, простерлась на листе прямо перед ним и полностью зависела от осторожности его вмешательства:

«Это наследие Иешуа из Назарета. Он был сыном Аристоба(-улуса, сыном?) Ирода. Когда Аристобулус казнил своего [98]сына Иешуа (…спрятали?) Ибо предсказано было, что сын этот… (взойдет на) пр(естол?) Аристобулус был сыном Мариам [99]Гасмонея и матерью его [100]была Мариам (дочь) Антипатера (сына) Ирода и (дочь) [101]Антигона Гасмонея. Он клянется, что это правда, кто знает.

Лео смотрел на ровные, тщательно выверенные мазки сажи сквозь прозрачный образ Мэделин:

«И пророчество гласило, что из Иакова выйдет звезда, скипетр, что будет править миром. И предсказано это в Священном Писании. [102]И отцом Иешуа назвали Иосифа, и спрятали его от Ирода, дабы дитя могло жить и взойти на престол, как предсказано было. Иосиф происходил из рода Рамати. Это был уважаемый человек, член Великого Сангедрина, и он очень хотел возвращения Израиля.

– Звездное пророчество из Книги Чисел, – сообщил Леокомиссии. «Комиссия Иуды», как они сами себя называли, была назначена, чтобы контролировать работу и решать, в каком виде преподнести миру уничтожение веры. В нее входили шестеро членов: Лия, Давид Тедеши, какой-то сотрудник Археологической палаты Израиля, правительственный ставленник из университета иврита и Кэлдер в роли председателя. – Звездное пророчество было одним из самых известных мессианских предсказаний. Конечно, сразу же вспоминается Бар-Кохба. [103]

– Возможно, это позволит отнести свиток ко времени восстания Бар-Кохба? – предположил Тедеши. Это был худой, костлявый мужчина с выдающимся адамовым яблоком и сутулой спиной, что свойственно всем людям, рост которых выше среднего.

Лео лишь отмахнулся.

– Бар-Кохба был не единственным претендентом на мессианство. К тому же нельзя упускать из виду вопрос об Иосифе, приемном отце Иешуа…

– Вот здесь и возникает новозаветная легенда, – сказал Кэлдер, сидевший во главе стола. – Приемный отец; то, что надо. В общем-то, этот свиток подтверждает историю из святого благовествования, правда? – Потолок был усеян небольшими лампочками в углублениях и напоминал звездную галактику. Серебристая седина Кэлдера блестела в отраженном свете.

– В некотором смысле, – согласился Лео. – Но не в том смысле, который ты подразумеваешь. Этот Иосиф – Иосиф Аримафейский. [104]

Воцарилось молчание.

–  Кто-кто?

– Иосиф Аримафейский. – Как ни странно, вопрос был совершенно ясен. – Аримафейский, Arima.th.ea. Ramathain.Первым это определил Ювсебий, потом – Джером. Не думаю, что кто-либо из ученых, занимающихся исследованиями Библии, оспорит это.

– Иосиф Аримафейский был приемным отцомИешуа?

– Так здесь написано. – Лео мрачно улыбнулся Кэлдеру. – Это же подтверждение, которое вы искали, не так ли? Подтверждение того, что Иешуа Назир – это и есть Иисус из Назарета. В этом присутствует какая-то скучная правда, да? Таким образом объясняется очень многое из Нового Завета: кем был Иосиф, почему его беспокоила судьба Иисуса, почему он положил его в гробницу. Очень многое.

Все устремили взгляды на Кэлдера, ожидая ответной реакции. Но тот лишь перебирал бумаги, и движения его были быстрыми и нервными, словно он куда-то торопился.

– Кто же, черт побери, это написал?! – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Кэлдер казался абсолютно беспомощным. Он хотел получить ответы, а ответов не было. – И ради всего святого, какую он преследовал цель? –Привычная ирония, казалось, исчезла без следа.

– Мы уже неоднократно об этом говорили, – усталым голосом промолвил Тедеши. – Это всего лишь досужие вымыслы. Историки и археологи могут представить это в каком угодно свете, но на самом делеэто лишь версии, предположения. Все, что у нас есть – единственная бесспорнаявещь, которая у нас есть, – это текст.

Кэллер огляделся по сторонам, словно подыскивая нужные слова.

– Эта информация должна быть совершенно секретной, – решил он. Слово «секретная» казалось очень уместным. Secretus,«разделенный». Существует «секрет», таинство мессы, молитвы, которую бормочет священник во время сбора пожертвований. Тайное знание – это то знание, которым обладают приобщенные к гностическим обрядам.

– Разве подобные вещи не являются всеобщим достоянием? – сердито спросила Лия. – Большую часть жизни я посвятила борьбе за полную публикацию Кумранских свитков. Я не хочу быть причастной к очередному замалчиванию в научном мире.