Александр Минчин - Лита

• Название: Лита
• Автор: Александр Минчин
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Современная проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-273-00049-1

Роман «Лита» американского писателя русского происхождения Александра Минчина рассказывает о сложных перипетиях в судьбах юных созданий, о разных вкусах, нежности, страсти, чести, грехах, измене… И о вечной Любви.

---

Она была в замшевой мини-юбке, лепестками книзу, которая легко снималась и надевалась, так как… полы запахивались одна на другую. Я вспомнил.

— Ты и девятого мая не должна была ехать на такси.

— Я знаю, Алешечка, я знаю, я виновата. Прости меня, но я опаздываю.

Я вспомнил, как мы покупали эту юбку, самую модную, визг сезона и грядущего лета, как Лита сидела в ней, показывая ноги и бедра. И каких безумных денег она стоила.

— Езжай, как всегда, не слушаешься. Может, в следующий раз тебя изнасилуют в машине, в этой юбке. Или еще что-нибудь сделают.

Она вздрогнула и впилась мне в глаза.

Было еще светло, хотя солнце ушло.

— Тебе кто-то что-то сказал? — грустно промолвила она.

— О чем? — ничего не понимая, спросил я.

— Нет, нет, это не важно. Проводи меня до стоянки. Пожалуйста…

Папа смотрел телевизор в кресле, забросив ногу на выступ хельги.

— Как дела, пап? — никак сказал мой голос.

— Ничего. Отдохнул, теперь бодр для вечера. Сынок, ты подумал над тем, что я говорил вчера?

— Беспрестанно думаю…

— И какие выводы ты сделал?

В спальне слышались шорохи.

— У нас гостья, — сказал с улыбкой папа.

— A-а, ну я пойду на кухню, не буду вам мешать.

— Ты мне никогда не мешаешь. Это я все у тебя «под ногами путаюсь». Пойди поешь, Любаша приготовила вкусный обед, мы тебя не дождались.

Он запел: «Люба-Любонька, целую тебя в губоньки…»

Я закрыл тихо дверь и вышел на кухню.

Звуки телевизора доносились даже сюда. (Мне нужен был один только ответ.) «Лифчик в руке»…

Есть не хотелось. Голова болела от перенапряжения. От вида врага и от сдерживания. Я уставился в никуда. И так просидел час. Неожиданный телефонный звонок заставил меня вздрогнуть.

— Алексея, пожалуйста.

— Это я.

— Алеша, это говорит Саша Бонштейн, друг Литиной сестры. Мы сейчас к вам подъедем. Вы не против?

— Я… нет, пожалуйста.

— Ваш дом находится напротив актерского кооператива, где… да? Я знаю этот дом.

Ничего не понимая, кроме того, что что-то не так и все это, конечно, связано с Литой, я повесил трубку. А через полчаса начал одеваться.

Когда я вышел, машина вишневого цвета уже ждала около подъезда. Он вышел, открыл мне дверь, и я сел сзади. Впереди сидела Вера, все поздоровались. Саша сразу спросил:

— Это тот дом, где была Лита?

Дом стоял прямо напротив, через небольшой заброшенный холм. Не хотелось говорить, и я кивнул.

Саша включил мотор, и мы поехали наверх.

— У меня знакомые там живут, — нарушил он молчание.

— Алеша, — сказала Вера, — мы не просто приехали. Мы хотим отвезти тебя к одному врачу, чтобы он с тобой поговорил.

— О чем? Я не болен.

— Этот разговор будет не о тебе, а о Лите. Он знает, что она несколько дней назад стала женщиной. И хотел бы обсудить кое-что с тобой и спросить. Это очень поможет Лите пережить то, что случилось.

— Какое отношение имеет врач к краже?

— Какой краже? — спросила Вера.

Водитель перебил ее, многозначительно посмотрев:

— Алеша, это особенный доктор. Ты очень можешь всем помочь. Пожалуйста, сделай это ради Литы.

— Хорошо — согласился я.

Как это ни парадоксально, я знал здание, к которому мы подъехали. Напротив с курса жила девочка.

— Это венерологический диспансер?! — воскликнул я.

— Он, видимо, принимает иногда. Мы не знаем деталей, нам дали только адрес и имя, — произнесла Вера, — врач.

Саша открыл дверь и взял меня за руку. Я колебался.

— А где Лита?

— Она уже здесь была… раньше.

Я абсолютно ничего не соображал. А они вели меня под руки на второй этаж. Как будто боялись, что я вырвусь или убегу.

Вера заглянула в облупленную дверь и таинственно прошептала.

— Заводите, — раздался голос, и меня скорее запихнули в дверь.

Яркий свет ослепил глаза.

— Садитесь, — почему-то скомандовал голос.

Я сел.

— Имя?

— Алексей.

— Фамилия?

Я назвал.

— Год рождения? Возраст? Адрес? Какое образование? — посыпались вопросы.

Я нервно отвечал.

— Вы когда-нибудь болели венерическими заболеваниями?

За столом сидел мужик, мало похожий на врача, с лицом, побитым оспой. С цепкими проникотиненными пальцами, продолжением коротких горилловых рук. Я обернулся на дверь. Она была заперта на ключ. На кушетке сидела медсестра.

— А вы? — спросил я.

— Отвечать на мои вопросы! — рявкнул он.

Я задумался. Но волновал меня не он. А ловушка.

— Итак?

— Нет.

— Ни разу не болели?

— Никогда.

— С кем вы состоите или состояли в половой связи?

Как мерзко можно выворачивать русский язык.

— Ни с кем.

— А эта девушка, сестра которой вас доставила?

— Это случилось несколько дней назад.

Господи, всего неделю назад! Как я сюда попал?

Что я здесь делаю?

— После нее вы с кем-то еще имели половую связь?

Я посмотрел на него.

— Не успел, — ответил я.

— Раздевайтесь, я вас осмотрю.

— Зачем? — Я был ошеломлен.

— Вам объяснят. Снимите брюки и опустите трусы. Я не успел ничего понять, как они с медсестрой навалились на меня и начали раздевать.

— Вы, по-моему, что-то путаете. Меня привезли для беседы с врачом…

— Я вас осмотрю, а потом с вами побеседуют.

Его никотиновое рябое лицо наклонилось к моему паху. Пальцы взялись за мой пенис и стали с силой давить и нажимать.

— Мне больно.

— Потерпи, не умрешь!

Я дернулся, медсестра схватила меня сзади за плечи.

— Стоять смирно! — раздалась команда.

Почему они мной командуют?

Помастурбировав резко взад-вперед мой пенис и бросив, он перешел к заду. Его цепкие гладкие пальцы схватились за мои половинки и стали их мять, сжимать и раздвигать.

Рябизна его лица раздражала, а цепкость наглых пальцев бесила. Он наклонился так близко, разглядывая кожу, что казалось, сейчас ткнется своим толстым носом в мой анус. Он все мял и давил. Как будто искал какие-то следы. Потом неудовлетворенно откинулся.

— Ничего, ну-ка, посмотрите вы.

Медсестра склонилась к коже на моей попе. Я разглядывал, как она разглядывает мой зад.

— Абсолютно ничего. Ни одной точки, ни одного следа.

— Дайте склянку, пусть помочится. Хочу на всякий случай проверить мочу, хотя канал абсолютно чистый. И вокруг отверстия — все розовое. Железы не вздутые, нормальные, ни малейшего симптома.

— Мочитесь, — сказала сестра, подставив баночку.

Я смотрел на ее руку и думал. Думал.

Я брызнул мимо, и моча попала ей на руку. Она подняла голову и взглянула мне в глаза:

— Аккуратней.

Мне захотелось помочиться ей прямо в лицо.

— Достаточно. Одевайтесь! — скомандовал врач.

Все его оспы выражали сожаление, что он ничего не нашел. А что он искал?

Рябой дегенерат рассматривал мою мочу. Застегнувшись, я вышел из отпертой двери. «Доставщиков» нигде не было. Я спустился со второго этажа.

Машина стояла прямо у подъезда. Дверь сразу распахнулась. Вера извиняющимся тоном произнесла:

— Мы боялись, что ты не поедешь, мы понимали, что ты здесь вовсе ни при чем. Но они хотели исключить даже вероятность гипотезы, чтобы точно знать.

— Как это все понимать?! — процедил я.

Наступила тишина. Бонштейну было сорок пять лет, хотя выглядел он на десять лет моложе.

— Алеша, я тебе сейчас кое-что скажу. Только ты должен быть мужчиной. (Я дико напрягся.) — Литу изнасиловали. Сначала напоили, а потом изнасиловали. Она боялась тебе сказать: было групповое изнасилование. (Я задохнулся.) Но это еще не все. Один из насиловавших болен гонореей и заразил ее. (Я стал пытаться схватить воздух ртом.)

У меня все поплыло. Я думал, сейчас растворюсь и исчезну. Но он продолжал:

— Она рассказала следователю, что стала женщиной пять дней назад — с тобой. Поэтому он попросил нас проверить, не болен ли ты…

— Что?!

— …чтобы исключить всяческую возможность и иметь прямое доказательство, что это тот, другой. Мы должны были сделать это сегодня вечером — для следствия. Чтобы помочь Лите…

Я сидел ошеломленный и раздавленный. Меня душила ярость на нее: предавшую, солгавшую, обесчещенную, обесчестившую.

— Значит, она заражена?

— Да.

Мне хотелось взвыть, закричать, зарычать, взреветь: все что угодно, только не венерическое заболевание. Только не это. Меня душило от озноба. Горло сводила судорога.

Я не знал, что сейчас вся моя жизнь переворачивается.

Дыхание с хрипом вырывалось из горла. Лицо Веры округлилось и расплылось…

— Саша, ему плохо!

— Не волнуйся, мы сейчас отвезем тебя домой.

Это последнее, что я услышал.

Папа открыл дверь:

— Что случилось, сынок? У тебя лицо белее мрамора.