Яна Шерер - Мой внутренний Элвис

• Название: Мой внутренний Элвис
• Автор: Яна Шерер
• Издательство: Самокат
• Жанр: Детская проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91759-210-7

Элвис жив! Юная Антье, как и тысячи других поклонников короля рок-н-ролла, нисколько не сомневается в этом. И конечно же, она хочет отпраздновать свой шестнадцатый день рождения не где-нибудь, а в Грейсленде, на родине Элвиса. И вот удача: семья девушки собирается провести лето в Америке! Удастся ли Антье осуществить свою мечту и встретиться со своим кумиром?

«Мой внутренний Элвис» — роман молодой немецкой писательницы Яны Шерер, которой с необыкновенной точностью удалось описать период взросления: мечты, противоречивые чувства, свойственные подростковому возрасту, поиск своего места в жизни. А необычный стиль повествования, без сомнения, придется по душе не только юным читателям, но и их родителям: каждый наверняка узнает в главной героине себя.

---

Гитара плывет перед моими глазами. Я рассматриваю банку, которую держу в руках.

Там и вправду внутри пиво?

— Сыграешь мне что-нибудь?

Я поднимаю глаза. Пит стоит передо мной и протягивает мне гитару.

— О’кей.

О’кей? Но я же не играю перед другими людьми! Непонятно отчего я расчехляю гитару и настраиваю ее. Пит присаживается рядом на мат. Настроив, я секунду просто сижу и не знаю, с чего начать. Потом оглядываюсь и вижу, что в зале полно народу, все пьют пиво, слушают музыку, обнимаются, танцуют. Я знаю, что они тут, но мне не верится, что это взаправду. На самом-то деле я сижу здесь совсем одна, с гитарой и банкой пива.

Я делаю еще глоточек. А потом начинаю играть. «Мы попали в ловушку и не можем выбраться — слишком сильно я люблю тебя, детка…»

Я играю и пою — и мне совершенно наплевать, слушает ли меня кто-нибудь. После второй строчки вдруг слышу, как Пит подпевает. У него неплохо получается — только вот текст совсем другой. Я прекращаю играть.

— Что ты поешь?

Пит смотрит на меня.

— Почему ты остановилась?

— Потому что ты поешь неправильный текст!

Пит смеется.

— Он не неправильный. Он просто другой. Ну, альтернативный.

— Альтернативный?

Пит делает глоток.

— Ты знаешь Эль Веца?

— Не, — я качаю головой.

— Это мексиканский Элвис.

— Гм, — я киваю и делаю вид, что понимаю.

— Играй, — Пит показывает на гитару.

Я играю «Подозревая друг друга» и слушаю, что же поет Пит. В припеве звучит иммиграция и в строке «Я попал в ловушку и не могу выбраться — запутался в колючей проволоке на границе».

— Это про иммиграцию? — спрашиваю я у Пита, когда песня заканчивается. Умный вопрос. Но Пит дружелюбно смотрит на меня и кивает.

— Да. У Эль Веца очень политически насыщенные тексты. Он использует символ американской поп-культуры, чтоб показать, что думает этническое меньшинство. Пока еще меньшинство. Через пару лет латинос будут здесь самой большой этнической группой.

Я смотрю на Пита. Он смотрит на меня. Боже мой, пусть он остановится. Так не пойдет!

— Ты мне нравишься, Анни. Ты мне очень нравишься, — он гладит меня по щеке. Его рука мягкая, совсем как папина. Но так дело не пойдет.

— Ты мне тоже нравишься, — лепечу я.

Рука Пита скользит по моей спине, он притягивает мою голову к себе. Я не успеваю и пошевелиться, как его язык оказывается у меня во рту. Язык и полно слюны. Кажется, Пит и его язык смогут сделать то, чего не получилось у моей зубной щетки. Он какой-то странный на вкус, какой-то пресный. Я пробую вытолкнуть языком его язык изо рта, но он понимает это по-своему и засовывает язык еще глубже, куда-то к горлу. Голову отдернуть теперь не получится, потому что Пит прижал меня к себе.

— Эй, ничего себе! Вы что, решили миловаться прямо на глазах у всех?

Язык Пита подает назад, он ослабляет хватку. Никогда еще я не была так счастлива слышать голос Нелли. Я вытираю тыльной стороной ладони рот и поднимаю глаза.

Перед нами стоят Нелли и Джордж.

— Кажется, они и вправду по-настоящему тискаются, — говорит Джордж, странно глядит на Нелли и садится рядом с Питом. Нелли присаживается ко мне.

— Такого я от тебя не ожидала, — она смотрит на меня так, словно вдруг заделалась моей бабушкой.

— Тебя это не касается.

Я беру себе еще банку пива. Мы молча сидим рядом и пьем. А потом я слышу свой голос: «Давайте во что-нибудь поиграем! Как насчет семейной терапии?»

Нелли вскакивает:

— Уй, давайте! Начинаем! Я чур буду терапевтом! Ты, — она указывает на меня, — будешь фрау Шрёдер, а ты, Пит, — герр Шрёдер.

В это уже не хочу играть я.

— Но я уже замужем за ней, — я достаю из рюкзака розовую собаку.

— Ты замужем за розовой собакой? — спрашивает Пит разочарованно.

— Ерунда, — Нелли вырывает у меня из рук собаку и кидает ее на пол.

Джордж дает ей пинка и собака улетает в угол. Нелли смеется, сбрасывает мой рюкзак на пол и усаживается на него верхом.

— Ну хорошо, герр и фрау Шрёдер, теперь ваша очередь!

Она кивает на маты перед собой. Пит послушно садится туда. Ну ладно. Я встаю и тоже сажусь рядом с ним.

— Какие у вас трудности?

У Клары это явно получается лучше.

— Я хочу ее поцеловать, — лепечет Пит.

Нелли поворачивается ко мне.

— Моника, Вольфганг хочет тебя поцеловать. Что ты на это скажешь?

Я думаю про язык Пита.

— Нет!

— Вольфганг, — Нелли смотрит на Пита, — Моника не хочет тебя целовать. Что ты ей скажешь?

— Я хочу ее поцеловать! — Пит мямлит почти так же, как Клара.

Нелли с сочувствием глядит на него.

— Но Моника не хочет тебя целовать, Вольфганг. Может быть, она хочет поцеловать кого-то другого? Давайте спросим ее саму.

Нелли вперивается в меня взглядом.

— Моника, кого ты хочешь поцеловать?

Я таращусь на нее в ответ.

— Никого.

— Никого? — Нелли не отводит глаз. — И даже… Тони не хочешь?

Нелли показывает на Джорджа.

Тот смеется и выглядит уже совершенно пьяным.

— Нет. — Я качаю головой.

— Почему ты тогда так влюбленно глядишь на него? Почему ты обращаешься со своим супругом, как с законченным идиотом?

— И верно! — вскрикивает Пит.

— Я… я не знаю.

Не могу выдержать взгляд Нелли и смотрю в пол.

— Давай я отвечу за тебя: причина в том, что ты всегда любила Тони. Но когда вы познакомились, ты уже была замужем за Вольфгангом. Ты переспала с Тони и забеременела. Но Вольфганг остался с тобой. Поэтому ты и не ушла от него. Ты была слишком труслива, чтоб начать новую жизнь с Тони. А еще ты знала: Тони слишком ненадежен и легкомыслен, чтобы стать хорошим отцом. Вот почему твоя дочь и выросла дочерью Вольфганга. Когда ты собираешься ей об этом рассказать?

Я смотрю на Нелли.

— Ты выжила из ума?

Нелли качает головой.

— Я всего лишь рассказываю все как есть!

— А с какой стати об этом рассказываешь именно ты? — спрашиваю я.

— Я просто сложила два и два, — с этими словами Нелли достает из рюкзака книгу и принимается читать.

Я выхожу на улицу. На холодном воздухе голова вдруг проясняется. Я прислоняюсь к стене дома и думаю о происходящем.

Нелли совершенно права. Я родилась после того, как мама с папой в тот раз вернулись из Америки. И мама чуть не обалдела от радости, увидев в этот раз Тони.

Папа же радовался меньше. И Тони каждый раз говорит, какая мама красавица. И я тоже.

— Да, — говорю я в ночь, — да. Все так и есть. Тони совершенно не обращал внимания на Клару, а со мной был так мил и обходителен, как никто в жизни. Я его дочь и он увидел меня впервые за пятнадцать лет. Тони мой отец. Наверное, мне надо бы сейчас реветь и злиться из-за того, что меня пятнадцать лет обманывали, но мне не хочется ни реветь, ни злиться.

Наоборот — кажется, огромный камень свалился с души — камень, давивший на меня целых пятнадцать лет. Я не папина дочь. Я не дочь жирного поклонника железнодорожных справочников. Я дочь красивого, обходительного мужчины. Я свободна. А потом слезы наворачиваются мне на глаза. Я вижу, как иду по жизни, белобрысая и длинноволосая, круглолицая Антье, но я не выгляжу ни смешно, ни нелепо.

Я Антье, дочь Тони.

11

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Что такое? Я вскакиваю от ужаса — Нелли склонилась надо мной и кричит.

— Ты вся в крови!

— Что?

Я ощупываю лицо. Все вроде в порядке.

— Тише, вы всех перебудите!

Пит высунулся из своего спальника. Нелли орет еще громче. А я — вместе с ней. Пит весь в чем-то красном.

— Ты весь в крови!

Пит ощупывает лицо, как и я только что.

— Что?

Он качает головой, вывинчивается из спальника и уходит. Я секунду смотрю ему вслед, потом поднимаюсь и иду в туалет. Мое лицо и вправду все красное. На голове уныло висит пластиковая шапочка, которую нацепила на меня вчера вечером Нелли, прямо на окрашенные волосы. Я осторожно снимаю ее. Краска на волосах затвердела, пара прядей такие жесткие, что, кажется, их можно просто переломить. Я смотрю на красное лицо в зеркале. Потом включаю воду и с трудом засовываю голову под кран.

Секунду спустя раковина уже вся красная — но я уже могу разлепить пряди волос. Я так ожесточенно терла лицо, что, наверное, сошла вся кожа. Но кое-где краска осталась, красная полоска тянется от корней волос через весь лоб и щеку — до рта. Выгляжу так, словно меня неудачно загримировали для Хеллоуина.

Сую голову под сушилку для рук. Теплый воздух успокаивающе приятен. Поэтому плевать, что я вечность сижу тут, пока волосы высохнут. Когда я выползаю из-под сушилки, рядом со мной стоит светловолосая девочка.

На ней шорты, поэтому видны ее длинные и загорелые ноги.