Елена Ленковская - Спасти Кремль

• Название: Спасти Кремль
• Автор: Елена Ленковская
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-3297

Путешествия во времени начинаются! Тебя ждут полеты на воздушном шаре, бегство от погони в подземелье, игра в шахматы с Наполеоном, спасение Кремля и вступление в клуб хронодайверов — ныряльщиков во времени. Помогут ли отвага и бескорыстие вернуться домой, в будущее?

---

— Ты, Еруслан, на клавикордах-то тоже не пробовал?

— Не пробовал, — нехотя ответил Руся, — но могу. Только ногти надо подстричь, — добавил он, растопырив пальцы, — чтоб по клавишам не стучали.

Клавикорды, и правда, стояли в гостиной барского дома. Руся видел когда-то похожие в музее музыкальных инструментов, и потому сразу их заприметил. Днём он улучил минутку, подошёл, открыл крышку, пробежал пальцами по клавишам. Осмелев, взял пару аккордов. Звук у инструмента был небольшой, слегка дребезжащий, как будто игрушечный.

Фортепиано дома у Раевских звучало по-другому. Дома… Руся вспомнил о прежней жизни — в ней были совсем другие заботы и развлечения. Русе отчаянно захотелось домой. Вот бы маму, папу увидеть. Вот бы подошёл к нему Федюня, попросил бы сыграть «пиратские песни»…

Это были даже не песни, а мелодии из любимого всеми домашними фильма про пиратов, которые Руся подобрал на фортепиано. Вообще-то, он подобрал их двумя руками, но любил играть одной правой, а левой размахивать так, как будто в руке у него сабля.

Одна мелодия была боевая и стремительная, а другая — суровая и торжественная, и когда Руся слышал их, у него сами собой расправлялись плечи, и в грудь помещалось гораздо больше воздуха, чем обычно. Ведь это был воздух морского простора, воздух свободы.

Была в пиратском арсенале ещё одна композиция — весёлая, заводная. Под эту музыку дети любили, как говорил Федюня, «скакать пляски». Пляски были довольно буйные, мама почему-то называла их половецкими, а самих танцоров — половцами, и всегда беспокойно поглядывала на люстру. Папа тоже туда поглядывал. Впрочем, это не помешало ему настроить свой телефон так, чтобы эта мелодия заменяла звонок. Ведь в душе папа тоже был пиратом.

Руся тихонько наигрывал и улыбался. Потом нечаянно сбился, начал снова. Сквозь хрупкие дрожащие звуки клавикордов донеслись отдалённые раскаты грома. Руслан сбился опять. Снова загремело. Мальчик перестал играть и стоял, прислушиваясь.

Гроза что ли? Нет! Это, наверное, пушки стреляют. И точно, до Курятниково доносился грохот далёких орудий. Гром баталии не стихал до самого вечера.

К ночи пальба прекратилась. Но Руся не спал. Он вертелся с боку на бок и всё думал. Лошадь у него теперь есть, и можно двигаться в Москву. Где-то там была Луша, она бежала за ним и кричала ему — держись, и он не мог её подвести. А может, теперь и он должен ей крикнуть — держись? И вообще, мало ли что, всё-таки она — девчонка…

Ну, вообще-то, Лу — не обычная девчонка. Руся улыбнулся. Он всегда гордился сестрой. Он, конечно, Луше этого не говорил, но знал про себя, что сестра и пацана за пояс заткнёт. Если что. Да, если что.

В Москву! Конечно, нужно в Москву… С другой стороны, в Курятниково он чувствовал себя при деле, а не бессмысленно болтающимся по прошлому визитёром из будущего. Визитёр — вожжитёр… Дурацкая рифма! Вожжитёром, кстати, Русю никто больше не называл, а только по имени. Произносили курятниковские Русино имя смешно — Еруслан. Руся про себя похихикивал — тоже мне, мол, королевич, нашёлся, — но вслух не возражал, потому что имя звучало уважительно и серьёзно.

К тому же, останься он здесь — хотя бы ненадолго — глядишь, стрелять бы выучился. А это теперь не могло не пригодиться.

Москву Наполеон займёт где-то в середине сентября, рассуждал мальчик. Ведь сначала должно произойти Бородинское сражение. Руся, вместе с папой и Лушей, ездил в прошлом сентябре на Бородинское поле — там было грандиозное представление, как всегда в годовщину битвы. Учебный год уже начался, и они с Лу пропустили первую сентябрьскую неделю (была двойная радость). С мамой они бы, конечно, полетели аэробусом, чтобы уложиться в два выходных дня. А папа любит путешествовать по старинке — поездом, смотреть в окно и пить чай. От Урала до Москвы чаю в поезде можно напиться минимум трижды.

Вот и хорошо. Теперь конец августа. Бородино будет в сентябре. У меня есть ещё время. В Москве Лу в безопасности. А я тут при деле. Значит, всё о\'кей. Хорошо, когда знаешь историю! И Руся заснул, успокоенный.

Наутро началось невообразимое. Гремело весь день, и с той стороны, откуда шёл грохот, виднелись сполохи и клубы дыма над горизонтом. Грохотало, как объяснили ему мужики, где-то за Колоцким монастырём. Руся уже слышал про Колоцкий монастырь, но не мог вспомнить когда и где.

Отсидев своё на берёзе, он вернулся к Кузьме Ильичу, и подошёл к карте. На этот раз Руслан разглядывал её очень внимательно. И чем дольше он изучал карту, вслушиваясь в далёкий грохот, тем яснее становилась ему ужасная правда. Можно было не сомневаться — канонада, которую было слышно даже здесь, была канонадой грандиозного сражения. Это были раскаты Бородинского боя! Руся даже вспотел от волнения.

Ну, конечно, вот он Можайск, а Бородино-то — под Можайском! Полковник несколько раз вчера повторял про Можайск, и немец с поляком говорили о том же, а Руся слушал, но как будто не слышал…

Ох, какой же я болван! «Хорошо, когда знаешь историю, бла-бла-бла…». Индюк пустоголовый! Ведь в девятнадцатом веке время отсчитывали по старому стилю! Полковник говорит, что сейчас август, а по нашему-то уже сентябрь! Тьфу ты, сколько ж там прибавить-то нужно к сегодняшнему числу? Недели две, не меньше…

Надо ехать. Немедленно! Нужно обгонять французов, успевать в Москву до того, как в неё войдёт Наполеон. И, главное, до этого ужасного пожара. При мысли о пожаре Руся даже плечами передёрнул. Как говаривал его дружок Макар, надо было рвать когти.

Назад, в Москву

Оружие Руслан выбирал придирчиво. От мысли взять ружьё со штыком он сразу отказался. Ружьё ему было явно не по росту. Пока добрался до Курятниково — и то намучился.

Карабины, добытые у прусских гусар, были покороче и полегче. Руся повертел-повертел один в руках, вздохнул и решил ограничиться пистолетом.

— Кузьма Ильич, как его заряжать-то? — спросил Руся.

Старик вынул из сумки патрон и охотно начал:

— Вот патрон. Гляди, он состоит: из бумажной гильзы, заряда и круглой свинцовой пули. — А вот так, — беря патрон в зубы, произнёс его превосходительство довольно невнятно, — надо его шкущить.

— Что-что? — вытаращил глаза Руся.

Курятников сплюнул в ладонь оторванное зубами донце гильзы и повторил:

— Скусить. Патрон нужно скусить.

— Да? Ну, скусить, так скусить. — Озадаченный Руся попытался проделать то же самое.

— Гляди, чтоб порох не рассыпать, — строго сказал его превосходительство, — и слюной его не намочить.

Руся испуганно вынул недоскусанный патрон и торопливо сглотнул.

Потом нужно было высыпать часть заряда на полку и закрыть её. Шаг за шагом Руся прилежно повторял всё за полковником, заряжая второй пистолет из пары.

Нужно было размять пальцами патрон, и Руся старательно мял бумажку пальцами.

— Разминай-разминай, чтоб в нём пороха не осталось!

Потом надо было сыпать из патрона порох прямо в дуло — Руся сыпал.

Наконец Курятников вложил патрон в ствол — Руся тоже вло… Что?

— Пулей, пулей к пороху клади!

— А-а, — и Руся, наконец, тоже вложил патрон в ствол.

— Вот так. А теперь шомполом досылай. Перед самым выстрелом отводишь курок на боевой взвод и стреляешь. Так-то. А?! Запомнил?

Руся вздохнул. Он и не подозревал, что столько требуется канители, чтоб произвести один-единственный выстрел. Вот ведь морока. Тоже мне, преданья старины глубокой… Чувствуя, что в голове его образовался лёгкий туман, Руся несколько раздражённо заметил вполголоса:

— Уж точно — «пуля дура, штык молодец».

Поймав на себе удивлённый взгляд Кузьмы Ильича, он пробормотал старику что-то успокоительное типа — «да-да, запомнил», — и развернулся к саблям.

Вот это класс! Настоящие гусарские сабли. Клинок специально искривлён. Такими сподручно рубить на всём скаку! М-да, какая-то она… длинноватая. Руся прикинул на глаз — не меньше метра длиной.

Ухватившись за массивную, покрытую кожей и обмотанную витой проволокой рукоять, мальчик с усилием вынул саблю из стальных ножен. Пожалуй, тяжела для мальчишеской руки… С видимым сожалением Руслан вложил обратно в ножны сверкающий изогнутый клинок.

Курятников, всё это время с усмешкой наблюдавший за Русей, кашлянул, поманил его пальцем и направился в кабинет. Руся послушно оставил сабли, сделал несколько шагов и остановился, в нерешительности, на пороге комнаты. Его превосходительство, роясь в ящиках бюро, не оборачиваясь, пригласил:

— Ант\'э, мон ами. Да заходи же, друг мой.

Руся вошёл.

Старик тем временем приподнял кипу слегка пожелтевших писем, перевязанных выцветшей ленточкой, и достал со дна ящика охотничий нож с костяной ручкой, в лёгких деревянных ножнах.

— Держи. Твой покорный слуга с ним, бывало, на кабана ходил. А?!