Юкито Аяцудзи - Another. Часть 1. Что?.. Почему?..

• Название: Another. Часть 1. Что?.. Почему?..
• Автор: Юкито Аяцудзи
• Жанр: Ужасы и Мистика

Коити Сакакибара, переехав в город Йомияма и познакомившись там с таинственной девушкой Мей Мисаки, даже не догадывался, во что влип. Теперь ему предстоит разбираться в причинах серии необъяснимых ужасных смертей своих новых одноклассников и их родственников... и понять, как следует действовать, чтобы снять с класса проклятие и закончить учебный год живым.

---

Рейко-сан была на одиннадцать лет младше своей покойной сестры – моей матери; то есть приходилась мне тетей. Как только я сказал, что случилось, она тут же вызвала «скорую». И даже поехала со мной в больницу.

Большое тебе спасибо, Рейко-сан.

Огромное спасибо, правда.

Я бы с удовольствием выразил свою признательность в полный голос. Но в моем нынешнем состоянии даже думать об этом было больно. Не говоря уже о том, что мне всегда было неловко говорить с ней лицом к лицу… не знаю, просто нервничаю все время.

– Я принесла тебе переодеться. Если еще что-то нужно, дай мне знать.

– …Спасибо, – хрипло поблагодарил я бабушку, поставившую возле койки большой бумажный пакет. Всякий раз, когда я по неосторожности резко двигался, боль усиливалась, поэтому я не стал поднимать головы с подушки, лишь немного повернул.

– Ба, это… что папа?

– Я ему еще не сказала. Ёске-сан ведь сейчас где-то в Индии, да? Не знаю, как с ним связаться. Вечером спрошу Рейко.

– Ничего, я сам с ним свяжусь. Ты только принеси мой мобильник, я его оставил в комнате…

– Оо, ну ладно.

Папу зовут Ёске Сакакибара. Он работает в одном знаменитом токийском университете, занимается то ли культурной антропологией, то ли социоэкологией, то ли еще чем-то в том же духе. Он стал профессором в сорок с хвостиком, так что, наверно, он отличный ученый. Это, правда, не мешает мне сомневаться в том, что он отличный отец.

Во всяком случае, дома его почти никогда не бывает.

Он запросто бросает дом и единственного сына всякий раз, когда ему надо лететь куда-то на другой конец Японии или за границу, чтобы заниматься там понятия не имею чем – какой-нибудь «работой в поле». Зато благодаря этому я еще с начальной школы приобрел уверенность, что способен управляться с домашним хозяйством как минимум лучше своих одноклассников.

Как и сказала бабушка, на той неделе отец улетел работать в Индию. Работа навалилась совершенно внезапно во время моих весенних каникул. Он будет оставаться там и заниматься всякими исследованиями почти год. В основном из-за этого я и свалился практически без предупреждения на бабушку с дедушкой, живущих в Йомияме.

– Коити-тян, ты вообще хорошо уживаешься с папой? – спросила бабушка.

– Ага, – ответил я. Конечно, иметь такого отца тяжело, но все-таки нельзя сказать, что я его терпеть не мог.

– Ёске – такой верный мужчина! – бабушка говорила словно сама с собой. – Столько времени уже прошло после смерти Рицко, а он так и не женился. И он нам так помогает все время…

Рицко – так звали мою маму. Она умерла пятнадцать лет назад, когда я родился – ей было всего-навсего двадцать шесть. Мой отец Ёске был на десять лет старше ее.

Насколько я слышал, они познакомились, когда он читал лекции у себя в университете, а она была студенткой. Он покорил ее чуть ли не при первой встрече. «Да ты скорострел», – так сказал один из его старых друзей, который однажды зашел к нам в гости и начал подкалывать отца. По-моему, он был пьян.

Трудно было представить, но отец жил вообще без женщин после смерти матери. Конечно, я как сын могу быть пристрастен, но он талантливый ученый, и, хотя ему уже пятьдесят один, он молодо выглядит, красив и умеет общаться с людьми. У него приличное положение в обществе, хорошая зарплата, и плюс к этому он не женат – ни за что не поверю, что он не пользуется популярностью у женщин.

Может, он отдавал дань памяти умершей жене? Или не желал ранить мои чувства? Так или иначе, это длилось уже чересчур долго. Я хотел, чтобы он уже женился наконец и перестал наваливать всю работу по дому на сына. Ну, думаю, мое желание где-то наполовину было с этим связано.

2

«Разрыв легкого» – это то, что по-научному называется «спонтанный пневмоторакс». А еще правильнее – «первичный спонтанный пневмоторакс». Он довольно часто случается у высоких юношей с худощавым телосложением. Причины малоизученны, но, говорят, во многих случаях пусковым событием может стать утомление или стресс.

При «разрыве», как и намекает название, оболочка легкого прорывается и воздух выходит в плевральную полость. Баланс давления нарушается, и легкое сдувается, как проколотый мяч. В результате возникает боль в груди и становится трудно дышать.

Эта дрянь, от одной мысли о которой становится страшно, впервые случилась со мной полгода назад, в октябре.

Сперва грудь начала как-то странно болеть, и было такое чувство, что стоит мне шевельнуться, как я тут же задохнусь. Я подумал, что надо просто переждать, и все пройдет, но за пару дней лучше мне не стало. Наоборот, становилось все хуже, поэтому я рассказал отцу, и мы отправились в больницу. Как только они сделали рентген, сразу стало ясно, что у меня пневмоторакс левого легкого и что оно в процессе коллапса. Меня госпитализировали в тот же день.

Лечащий врач решил применить метод лечения под названием «плевральный дренаж».

Мне дали местный наркоз, потом скальпелем проделали дырку в груди и ввели в плевральную полость тонкую трубочку под названием троакар.

Лечение продолжалось неделю; все это время мое съежившееся легкое надувалось до нормального размера, а рана зарастала. Потом меня спокойно выписали. Доктор тогда произнес слова «полное выздоровление», но в той же фразе добавил: «Вероятность рецидива – пятьдесят процентов».

Я тогда старался особо не думать, насколько это большой шанс. Просто принял к сведению, что да, когда-нибудь это у меня может повториться. Но я и представить себе не мог, что столь печальная судьба настигнет меня так быстро и в такой неподходящий момент…

Честно говоря, на душе у меня было погано.

Бабушка ушла домой; во второй половине того же дня меня отправили в операционную и начали делать плевральный дренаж, как в прошлый раз.

К счастью, доктор оказался ничего. Полгода назад, когда в меня совали трубку, боль была адская, а сейчас – вполне терпимая. Как и тогда, меня выпишут, после того как воздух выйдет через трубку, легкое надуется и рана зарастет. Однако мне сказали, что раз один рецидив уже произошел, риск следующего еще выше. Если так будет продолжаться, придется задуматься об операции. От этих слов мое настроение увяло еще больше.

Вечером бабушка приехала снова и привезла мой мобильник. Но я решил, что все расскажу отцу завтра утром.

Если я скажу прямо сейчас, это все равно ничего не изменит. Моей жизни ничего не угрожает, и вовсе незачем его тревожить, давая слушать мой слабый голос.

Насос возле моей койки тихо булькал – с этим звуком воздух, который откачивался из моей груди, выпускался в воду.

Я вспомнил предупреждение насчет «может создавать помехи работе медицинской аппаратуры» и отключил мобильник. Потом, чувствуя раздражение от непрерывной боли и удушья, посмотрел в окно.

Я лежал в стационаре городской клиники. Это было старое пятиэтажное здание; моя палата была на четвертом.

Под темнеющим небом виднелись нечеткие белые огни. Огни крохотного горного городка, где родилась и выросла Рицко, моя мама, которую я видел только на фотографиях. Йомияма.

«Сколько раз я уже бывал в этом городе?»

Такая мысль мелькнула в моем затуманенном сознании.

Я вспомнил немногое. Когда был маленьким – совсем не помню, был здесь или не был. Когда учился в начальной школе – был три или четыре раза. С тех пор, как поступил в среднюю – вроде сейчас первый раз?.. А может, нет.

Я размышлял на тему «а может, нет», когда мои мысли резко остановились. Из ниоткуда поднимался густой шум, какое-то «дзззззз». Он навис надо мной, он словно давил меня…

У меня вырвался тихий вздох.

Похоже, действие наркоза заканчивалось. Разрез ниже подмышки, куда была вставлена трубка, охватила пульсирующая боль, сливающаяся с постоянной болью в груди.

3

Бабушка навещала меня каждый день.

Мне казалось, что больница довольно далеко от дома, но бабушка рассмеялась и сказала, что это не проблема, поскольку она за рулем. Вот это я понимаю, бабушка. Ну, правда… возможно, она из-за этого немножко запускает домашние дела, а она ведь наверняка беспокоится и за Рёхэя, моего дедушку, у которого от старости слегка не все дома в последнее время… В общем, несмотря на ее успокаивающие слова, мне было ужасно совестно. Спасибо огромное, ба – я просто не могу не испытывать самую искреннюю благодарность.

Плевральный дренаж постепенно делал свое дело; на третий день и боль поутихла. После чего возникла новая проблема – безумная скука. Я ведь даже ходить самостоятельно до сих пор не мог.

Во-первых, я был по-прежнему подсоединен трубкой к аппарату. Во-вторых, мне дважды в день ставили капельницу. Даже до туалета добираться было трудно, что уж говорить о душе – я его вообще пока не принимал.

В моей одноместной палате стоял телек, который можно включить, подкормив монетками, но днем по нему шли только скучные шоу. Такой у меня был выбор: сдаться и все равно смотреть, либо почитать какую-нибудь из книжек, купленных бабушкой, либо слушать музыку… Так вот в безделье и тянулось время; вряд ли кто рискнул бы назвать это отдыхом.