Валентин Шатилов - Филумана

• Название: Филумана
• Автор: Валентин Шатилов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-93556-151-4

Не знала главная героиня романа, вполне современная девушка, что по отцу она – сиятельная княгиня, дочь знаменитого и славного князя Вениамина Шагирова, жившего в параллельном с нами мире – забавной, но небезобидной смеси русского и западно-европейского Средневековья. Автор назвал этот мир регрессивным.

Только «крутой» разговор с матерью приоткрыл ей фантастическую тайну ее рождения. Отчаянно упорная и смелая, девушка нашла калитку, которая впустила ее в этот мир интереснейших приключений, природных и техногенных катастроф.

Княгиня Шагирова вместе с автором открывают читателям этот волшебный мир с помощью чудесной вещицы – гривны Филуманы – нечто вроде одушевленного талисмана, обладающего сверхвозможностями и награждающего ее обладателя могуществом сверхчеловека.

---

– Да я ведь вся такая! – охнула я, оглядывая себя с головы до ног.

Мертвенное ртутное мерцание покрывало весь брючный костюм, включая и походные кожаные сапожки. Исключение составлял только локоть правой руки, еще погруженный в стену и находящийся за пределами видимости.

Но, возможно, и он такой же?

Я отступила на шаг, вытаскивая локоть из иного мира. И наваждение кончилось. Блеск исчез – как его и не было.

– О! – только и сказал Михаил. А я почувствовала, что мою ладонь жадно мнут его осторожные теплые пальцы.

– Хм, – задумчиво сообщила я.

И вновь шагнула к невидимой черте между мирами. Ртутная пленка по всей видимой поверхности засеребрилась вновь. Я отступила – все исчезло.

Я вопросительно взглянула на Михаила и предположила: – Мир, располагающийся по ту сторону границы, обволакивает меня, стоит только к нему прикоснуться?

– Какой, однако, жадный мир, – покачал головой мои князь. – Стоит ли ему давать такую возможность?

– А вот мы поглядим! – сказала я, быстро вырвала у него свою руку и шагнула в стену парка.

Негодующий возглас супруга смолк, едва успев коснуться моих ушей. И наступила тишина.

Светло-серая тишина с голубоватым отливом.

Я стояла на том же месте, что и в прошлый раз, но, кажется, тут наступил день. Бледное меланхоличное солнце дарило свой рассеянно-блеклый свет бугристой пустыне, расстилающейся вокруг. Его большой, четко очерченный круг, висевший прямо над головой, глаз не слепил и был покрыт какими-то темными, несвежими пятнами. Впрочем, его сияния вполне хватило мне, чтобы сразу увидеть свою торбу, сиротливо валяющуюся в каком-то полуметре от носков моих сапог. Каковые мерцали уже знакомым мне ртутным блеском.

Ага, значит, не этот мир меня обволакивал, а тот!

– Хм, – пробурчала я.

А не хватит ли мистики про обволакивающие миры? Вот ведь им, мирам, больше делать нечего, кроме как меня обволакивать! Наверняка все гораздо проще, и стоит лишь напрячь мозги…

Но вот как раз этого мне сделать и не удалось. Едва я склонилась, чтобы поднять торбу, за которой пришла, как вокруг началось движение. Призрачные тени, как струйки дыма, стали подниматься со всех сторон.

Сначала – лениво и как-то неуверенно, потом все быстрее. И вот я уже стою в окружении целого леса колеблющихся и меняющих форму созданий. Я разглядываю их, а они – меня. При том, что ни глаз, ни даже голов у них не обнаруживается. Как и ног. Но это не мешает им постепенно и неотвратимо стягивать вокруг меня кольцо окружения. Они полупрозрачны, но их так много, что до этого четкий горизонт размывается, а потом и вовсе теряется, закрытый волнующимся маревом дымчатых существ.

Какой может быть вред от почти бестелесных созданий? Но их обилие, а главное, неотвратимое движение вперед, ко мне, начинает действовать на нервы.

– Кыш! – говорю я.

И взмахиваю левой рукой, свободной от торбы, отгоняя их. Но для них это мое движение – как сигнал к атаке.

Первая их волна окатывает меня сразу со всех сторон. Кольцо вокруг меня смыкается – и тут же распадается. Я не слышу визга, но, кажется, они должны визжать как ошпаренные.

Ртутный блеск, покрывающий меня, на мгновение смазывается, в некоторых местах даже исчезает совсем – например, на предплечье руки, которой я так неосторожно махнула. Ткань куртки при этом совсем не пострадала, но я чувствую в этом месте такое жжение, будто стая комаров одновременно впилась в кожу своими хоботками.

Впрочем, как только дыра в серебристой пленке затягивается, все неприятные ощущения исчезают.

Да только на смену первой волне существ-дымков идет вторая, еще более плотная. Она окутывает меня туманным мороком. Она такая плотная, что первый ряд существ, ошпаренных моим ртутным блеском, даже не может отступить – некуда. Он просто бессильно сползает вниз, под ноги, затягивая рытвины грязно-сиреневым мутным пологом.

А на его место выдвигаются новые призрачные струи. Они льнут ко мне, обволакивая, лишая сознания, истончая покрывающий меня ртутный блеск до полной невидимости – и он не успевает восстанавливаться, и клубы тумана, в котором уже запутались меланхоличные лучи здешнего светила, все плотнее. И я кричу, я зову Михаила, руку которого так самонадеянно отпустила, и валюсь в беспамятство.

К счастью, как выясняется, я валюсь навзничь, спиной прямо в калитку между мирами. И крик мой уже оказывается на этой стороне, а я сама – в крепких руках мужа, который и вытаскивает меня в благословенный сумрак наступающей ароматной парковой ночи.

* * *

Я прихожу в себя уже в собственной опочивальне. И первое, что вижу, – яркие звезды за окном.

Слава богу, значит, я выбралась! Потому что в том сумасшедшем мире, куда я теперь могу попасть вместо родной Земли, звезд не наблюдалось. Ни вокруг маленького красного светила, ни вокруг большого пятнисто-серого.

Потом я вижу силуэт Михаила на фоне звездного неба. Чувствую его руку, стискивающую мою ладонь. И считаю необходимым заметить: – Ну теперь-то держать меня не надо. С кровати я никуда не убегу.

Слышу тихий смех князя, он наклоняется ко мне, и его шепот шевелит мои волосы: – А я тебе и не позволю это сделать…

Вот все-таки муж мне достался – не муж, а чистое золото! Другой бы давно прибил такую самовольную жену, а мой супруг даже не потерял чувства юмора.

Я пытаюсь обнять свое сокровище, но – кстати о золоте! – правая рука моя до сих пор отягощена тяжеленной торбой, которую я вернула-таки во время своей второй лихой экспедиции.

– У-у, проклятое! – бормочу я, пытаясь побыстрее распутать узлы веревок, намотавшихся на ладонь. – Не зря говорят, что золото – причина всех бед людских!

Михаил забирает у меня торбу, опускает вниз, на пол, и сообщает: – У нас гость.

Это еще что за новости? Не хочу я никаких гостей.

Но возмущаться бессмысленно, и я только уточняю: – Кто такой?

– Твой знакомец по Вышеграду – турский князь Карпищев.

– А, этот толстяк Володимир…

– Добавь еще – и пьяница. А уж женолюб! Но сейчас он очень занят. Выслушивает рассказ о твоих новых подвигах.

Да, теперь я и сама слышала. Судя по ощущениям князя турского, его седалище располагалось на простой жесткой лавке, а локти опирались на непокрытый деревянный стол. Где же это он? Похоже, в нашей гриднице. Слушает, набычась, раскрасневшегося Никодима, который восторженно повествует о будто бы случившейся в иных мирах моей битве с чудовищами, тщившимися, да не смогшими отвоевать даже малую толику моих богатств.

Князь Карпищев напряженно размышлял: верить или не верить? С одной стороны, больно уж все сказочно… А с другой – про эту девку еще и не такое рассказывают. Да вот взять хотя бы и поручение царова величия – мало за кем специальное приглашение в Вышеград направляют. Да еще и с князем-посыльным. Оно, конечно, на царевы поручения грех обижаться – государева служба она служба и есть. Приговорил цар князю быть посыльным – так то и будет Но все ж таки к девке ехать с поклоном – это как-то для рода Карпищевых обидно.

Мне стало зябко и захотелось спрятаться с головой под одеяло. Только приглашения в Вышеград мне сейчас и не хватало. «Штирлиц ничего хорошего не ждал от срочных вызовов в ставку фюрера…» А учитывая, при каких обстоятельствам мы расстались с царовым величием в прошлый раз, – так и вовсе…

– А зачем турский князь пожаловал, знаешь? – спросила я Михаила.

Тот в сумраке едва заметно пожал плечами: – Сказывал – по важному делу. А что за дело – то, мол, самой княгине скажет.

– Царово величие меня в Вышеграде видеть желают, – сообщила я.

– Одну? – напрягся Михаил.

– Вроде да.

– Это что еще за новости! – возмутился мой дражайший супруг. – Как можно мужнюю жену куда-то одну звать? Хоть и к царову двору! Неприлично это. Даже и царову величию неприлично.

– Ох, боюсь, не до приличий нам сейчас… Стыд, как говорится, глаз не выест. А вот с палачом мне бы в Вышеграде повстречаться не хотелось.

– Натальюшка, опомнись! Ты что такое говоришь! – забеспокоился Михаил. – С палачом! С чего вдруг? Ты что – преступница? Беглая душегубка? За что тебя с палачом встречать? Да и потом, если бы пар хотел тебя покарать, разве он выпустил бы тебя из Вышеграда в тот раз? А он выпустил! И на княжение сесть милость им была дарована!

– Да уж, дарована. Правда, после дарования он планировал меня убить. Руками моего злейшего врага, лыцара Георга. Так что милость эта мыслилась пустой формальностью. А вот то, что после неудачного покушения цар выпустил меня из Вышеградского кремля живой и здоровой, – это, конечно, его недоработка. Следствие растерянности.

– Натальюшка, что ты так на него? Цар – столп, оплот порядка! Зачем ему князей своих изводить?

– Поеду – может, и узнаю… Если дойдет до разговора. Если меня сразу не порешат по прибытии в столицу.