Александр Щелоков - День джихада

• Название: День джихада
• Автор: Александр Щелоков
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Боевик
• Год: 2002
• ISBN: 5-264-00624-5

Профессиональный военный, окончил Александр Щелоков — профессиональный военный, окончил Военно-политическую академию. Служба в Средней Азии и Закавказье побудила его интерес к востоковедению, исламу. Он серьезно изучал военно-политические и социальные проблемы конфликтов в Афганистане, Боснии, на Северном Кавказе. Автор более двух десятков остросюжетных романов, часть которых стала бестселлерами.

В романе «День джихада» спецслужбам Израиля и России становится известно о прибытии в Чечню арабского террориста — эмиссара Усамы бен Ладена. Цель — создание здесь ваххабитского анклава и распространение его влияния на большинство стран кавказского и среднеазиатского регионов. Группе российских спецназовцев поставлена задача обезвредить главаря ваххабитов...

---

Сообщение о новой звездочке на погоне могло бы порадовать Шалманова лет пять тому назад, но не сейчас. Теперь же он понимал, что очередное звание дано лишь для того, чтобы он, в знак благодарности, согласился нырнуть с головой в то дерьмо, которое ему уготовили. Поэтому произносить слова, полагавшиеся по уставу, Шалманову не хотелось и он ограничился коротким:

— Благодарю.

Сергиенко сделал вид, что не заметил отступления от устава. А может, и заметил, но выговорить генералу не решился. Он лишь вздохнул и пошел к своему столу. Шалманов увидел опущенные плечи и старческую сутуловатую спину маршала и ему стало не по себе. Видимо не легко жилось человеку скорее всего честному, но не способному сказать президенту: «Вы уж тут оставайтесь, а я пойду ко всем матерям подальше», и потому вынужденному играть жалкую роль марионетки.

— Прошу к столу, — министр неожиданно бодрым жестом новоиспеченного пригласил генерал-лейтенанта сесть в кресло напротив.

Открылась дверь и в кабинет вошел начальник Генерального штаба генерал армии Кащлев. Крепко пожал руку Шалманову.

— Искренне поздравляю, Георгий Петрович! — И без паузы продолжил. — Давай сразу к карте.

Они подошли к столу, на котором лежала большая топографическая карта Северного Кавказа — Чечни и Дагестана.

Сергиенко оперся обеими руками о стол, склонив лобастую голову.

Не глядя на Шалманова спросил:

— Как смотришь на то, чтобы принять под свою руку направление? Вот это…

Министр провел рукой, прихватив пограничные территории Чечни и Дагестана.

— Плохо смотрю, — ответил Шалманов.

— Здесь будет решаться судьба державы, — сказал министр. — Поэтому нужна твердая рука и свежая голова. И пойми, Георгий Петрович, речь сейчас идет не об услуге министру, а о службе Отечеству.

Шалманов поморщился, как от внезапной зубной боли.

— Не надо меня убеждать такими доводами. В Чечне мы защищаем не Отечество, а солдатской кровью замываются ошибки, которые совершены правительством. По хорошему операцию следовало начать с суда над теми, кто вооружал Дудаева и кто его финансировал.

Лицо Сергиенко приняло обиженное выражение.

— Ты в чем-то меня обвиняешь?

— Да не в этом дело. Когда солдат идет в бой, он должен искренне верить в то, что его начальники в состоянии реально оценивать обстановку и отделять правду от лжи.

— Считаешь, что я не умею этого делать?

— Не доверять у меня вам нет оснований.

Сергиенко снова поморщился.

— Тогда, я приказываю тебе принять командование группировкой. Сейчас встанешь, кругом и — шагом марш!

— Слушаюсь! — Шалманов поднялся и одернул китель.

9

Патрик Бадришвили родился в Тбилиси, на Авлабаре, в огромной семье грузинского еврея. В детстве это был робкий и незаметный мальчик, который чувствовал свою отчужденность и небрежение к себе буйной ватаги дворовых приятелей. Отец — правоверный иудей, по закону предков, сделал сыну обрезание, и эта мелкая казалось бы деталь оказалась сразу замеченной сверстниками.

Гоги Кудидзе — главарь ватаги, происходивший из обедневшего, но все же княжеского рода, однажды поставил Патрику диагноз: «обрезанный грузин» и это определило место мальчишки в уличной иерархии. Он не старался всегда участвовал в играх сверстников, предпочитая наблюдать со стороны. Потому что попытки ввязаться в игру чаще всего кончались печально. Патрику тумаков доставалось больше, чем другим: То получал по шее, то возвращался домой с расквашенным носом.

Именно в те годы и определился характер Патриция, который понял, что управляет людьми не только сила, но и хитрость. Он оценил любовь городских грузин к показухе и пижонству. Хилый интеллигент, пробивавшийся заработком, получаемым в поганенькой жилконторе, встречаясь с приятелями на проспекте Руставели, возле гостиницы «Тбилиси», считал нужным небрежно вынуть из кармана пачку «Мальборо» и со смаком пустить при всех в тбилисский воздух струю импортного дыма. Подметил Патрик и то, что большинство его приятелей приводили в восторг любые шмотки, если на них стоял лейбл «Made in USA».

Сам Патрик относился к вещам без особого почтения и отдавал предпочтение тем, которые сделаны добротно и стоят недорого. К двадцати годам он регулярно появлялся на шумном базаре в Сабуртало и сумел сколотить деньжат, часть из которых пускал на предмет укрепление своего влияния. Гоги Кудидзе, тот самый княжеский потомок в десятом колене, с трудом освоивший азы школьной науки и ставший местным уголовным авторитетом, был приобретен Патриком со всеми своими потрохами.

Влияние Бадришвили на деловые круги в Грузии и России приобрело новый вес сразу после того, как Патриций зарегистрировал на имя Кудидзе юридическую фирму с названием «Укос плюс». Расшифровывалось все довольно просто: «Улаживание конфликтных ситуаций». Что такое «плюс» Бадришвили и сам объяснить не мог, но добавка такого рода была модной и сама просилась, чтобы ее уложили в строку.

В разговорах между собой те, кто имел дело с фирмой «Укос плюс», Бадришвили называли по-разному: Патриций, Бад, Бадай, Бадри, вкладывая в эти имена свое отношение — от почтения до парализующего страха.

Главным качеством, определявшим характер Бадришвили было отношение к людям, как статистам, которыми ему дано манипулировать в своих интересах. У него никогда не было настоящих друзей. Все, кто оказывались рядом, стояли выше или ниже его и делились на три категории — на быдло, на тех с кем приходилось считаться и на тех, кого еще предстояло использовать в своих интересах.

Русских Патрик не ставил ни во что. По опыту Иосифа Джугашвили он знал, что это ему ничем не грозит. Доверчивость и бесхитростность — качества дураков, а они не способствуют выживанию нации.

Русских легко охмурить, ободрать, обчистить, пообещав им высокое благосостояние при низких затратах труда, огромные проценты дохода на минимум вложенных средств, изобилие водки и закуси при постоянном понижении цен. А потом, когда русские доламывали и наконец, что потеряли все, что сумели создать для себя ранее, и узнавали, что, оказывается, водка и закусь подорожали, бояться их гнева не стоило. Они вздыхали и причитали: «Ах, суки! Опять нас кинули!» А повздыхав, шли слушать новые обещания о светлом будущем из уст очередных прохиндеев.

В какой стране, кроме России, грузин может публично заявить, что вместе со сперматозоидами отца социалистической демократии Иосифа Сталина к нему в четвертом поколении передалось право командовать Россией и на этом основании предлагать свою кандидатуру в законодательное собрание? В России почему то издавна терпят любого залетного нахала, особенно если он что-то обещает бездельникам.

Сколотив капитал, Бадришвили значительную часть его вложил в чеченскую нефть. Кланы и наиболее ухватистых чеченцев разделили между собой открытое когда-то русскими инженерами-нефтяниками истинное богатство Ичкерии, закрепив за собой скважины, расположенные в зоне проживания родных тейпов. Здесь они качали нефть, которую Бадришвили по лицензии, перекупленной у государства, вывозил за рубеж и в отдаленные регионы России, где продавал с гигантской выгодой для себя. На полученные средства, владельцы скважин создавали и содержали собственные отряды боевиков, вооружали их, а сами становились «полевыми командирами».

Заглядывая в будущее, Бадришвили делал все, чтобы поддерживать сепаратистов в их стремлении сохранить добычу и транспортировку нефти из Азербайджана через Чечню, расширить сферу влияния на Кавказе. В то же время он строго следил за тем, чтобы «Укос» не забывал, что он еще и «плюс». И приращивал доходы.

Финансовые трудности в России, внезапное падение русского рубля открыло перед «Укосом» широкое поле улаживания конфликтных ситуаций. Конечно, главные обязанности лежали на плечах костолома Гоги Кудидзе, но иногда, когда дело касалось перспективных случаев, в него вмешивался и сам Патриций.

Уладить конфликтную ситуацию в интересах заказчика Бадришвили не удалось всего однажды. Произошло это тогда когда сам Патрик начал испытывать трудности в реализации чеченской нефти. Российские военные, ответившие на вторжение отрядов полевых командиров Басаева и Хаттаба в Дагестан, направили свои удары не только против боевиков, но и против их экономической базы.

Генерал Шалманов, едва приняв командование, отдал приказ группам спецназа выводить из строя и уничтожать действующие нефтяные скважины и бесчисленные нефтеперегонные заводики.

Случилось так, что один грузинский предприниматель, некто Анзор Нодаришвили, строивший бизнес на ввозе в Россию контрабандного спирта через Северную Осетию, полностью разорился, как только российские пограничники задержали десяток «пьяных» караванов на пути из Грузии и конфисковали товар.