Яна Завацкая - Эмигрант с Анзоры

• Название: Эмигрант с Анзоры
• Автор: Яна Завацкая
• Жанр: Космическая фантастика

История Ландзо Энгиро, его побега с Анзоры и дальнейшей жизни на Квирине. История любви, дружбы, веры и поиска истины, сражений и испытаний.

---

– Ничего, – ответил я, – конечно, я останусь с тобой.

Часть 6. Светлое прошлое.

– Ну давай, Ланс... удачи, – деловито сказал Валтэн. Я кивнул, вышел из Поста и стал спускаться вниз, где на Палубе меня ждал подготовленный ландер. С некоторым благоговением потрогал холодное, специально выкрашенное в камуфляж, острое крыло.

Этой машине, конечно, далеко до Аригайртовской. Просто хороший, новенький ландер «Риона» последней модификации, вооружение стандартное (я хотел вообще снять все, но лазерную пушку пришлось оставить)... И все же это мой собственный, самый настоящий ландер. И это, как ни относись к чувству собственника, что-нибудь да значит.

Мне, честно говоря, было очень неловко перед Валтэном. Начнем с того, что на этот ландер мы с ним скинулись – он утаил свою премию от семьи и полностью подарил ее мне. Это, конечно, нехорошо по отношению к его жене. Но отказаться я не смог, да и Валтэн лишил меня такой возможности – перевел деньги на мой счет, а свой для меня запер. А премию нам дали очень приличную... правительство Олдерана раскошелилось за спасение своих, и Управление сильно обрадовалось поимке Аригайрта.

Валтэн почему-то вообще считает, что я спас и его, и операцию. Ну да – где-то я действовал неплохо, но работали мы оба одинаково. На мой взгляд. И рисковали одинаково. Может быть, Валтэн так считает потому, что я в конечном итоге больше пострадал – все четыре месяца до следующего патруля я пролечился, из них три недели в больнице и месяц в неврологическом санатории (проклятая «Песня Смерти» оставила некоторые последствия). Поэтому я не сдал экзамен на мастера-ско, сделал это только по окончании следующего патруля (кстати, мастер получает куда больше, чем ученик... так что теперь я человек обеспеченный).

Но в конце концов, это дело случая – кто пострадал, кто нет...

В общем, мне очень неудобно. Особенно перед женой Валтэна, хоть она ничего и не знает. Тем более, отношения у них с Валтэном какие-то... не очень.

Мало этого королевского подарка – самого настоящего ландера (а Валтэн знал, конечно, зачем мне нужен был ландер), мой учитель еще и согласился потратить половину своего законного отпуска, чтобы помочь мне в этом рискованном и сомнительном предприятии (мне и самому оно кажется весьма сомнительным... но и отступить я не могу).

Ландер можно было взять напрокат – взяли же мы с этой целью старый патрульник. Но это уж очень рискованно – для машины. Может быть, глупо рисковать собственной новенькой машиной... но мне было бы уж очень неудобно объясняться с аэробазой по поводу потери, если бы погиб арендованный ландер.

Я попрощался по радио с Валтэном и вылетел с Палубы. Сразу же включил экран – расход энергии велик, но ведь это ненадолго... Я уже летал под экраном, ощущение удивительное – весь мир вокруг становится нереальным, плоским, и цвета смещаются, все в сиреневом, лиловом и красном. Когда летишь под экраном, очень трудно поверить, что ты не в симуляторе...

«Крета», превратившаяся в странное вытянутое малиновое веретено, начала разворот – Валтэн собирался ждать меня в некотором отдалении, с обратной стороны луны – Изира. Изир практически не освоен ни нами... в смысле – лервенцами, ни Бешиорой.

Спереди передо мной сияла Анзора... на миг захотелось отключить экран и увидеть мою Родину в реале. Нет, слишком уж опасна эта Родина. Сейчас она и выглядела зловеще – багровый, с какими-то протуберанцами шар, скорее звезда, чем планета. Радары мои молчали – под экраном они тоже слепы. Но визуально – правда, в сильном смещении – я мог наблюдать любые объекты. Вскоре в небольшом отдалении заскользил уплощенный диск – спутник, надо полагать. Значит, я уже достиг спутникового пояса? Наш, интересно, или бешиорский? Боевая станция или просто ретрансляционный спутник?

Я не вижу ничего. Но и они меня не видят, экран абсолютно надежен...

Мой ландер соскользнул в атмосферу. Спускался я на одних гравитационных, медленно, спиралеобразно. Это очень красиво, когда медленно входишь в атмосферу на ландере – обзор широкий со всех сторон, и этот постепенный перелив, как замедленный взмах крыла гигантской птицы – от черного, к лиловому, к синему, к голубому – а еще облака, а еще солнце... Когда я так вхожу в атмосферу – а я делал это много раз на Квирине – счастье мое, независимо ни от чего, совершенно и абсолютно. Я часто думал, что если рисовать Настоящее Небо, то я изобразил бы не черное космическое, и не голубое планетарное, а именно вот это, где-нибудь на грани. Нет ничего прекраснее, нет ничего выше и чище такого неба.

Но сейчас я этого неба не видел. Я шел под экраном, и вся вечная красота для меня свелась к плосковатому аквариуму с сиренево-красной грязноватой мутной водой.

Чего только не отдашь за собственную безопасность... нелепая мысль мелькнула. Вот погибну сейчас на Анзоре – и даже не посмотрю напоследок Настоящее Небо.

Что поделаешь...

Я не очень-то удачное время выбрал для посещения, если честно. Сейчас как раз началась война с Беши, бешиорцы наступают на Южном плацдарме... а, не все ли мне равно.

Я вышел точно на Лервенскую возвышенность и теперь двигался на высоте пятнадцати километров, в горизонтальном полете. Карта Лервены была заложена в циллос. Я начал настраивать ориентировку... оказывается, сейчас я почти над столицей. На такой скорости мне еще... н-да, три часа лету до родной общины. Я включил ионный двигатель. Экран не скрывает слабую ионную струю, но никто ее не заметит в небе. Меня вдавило в кресло – ландер набирал скорость.

В сущности, я могу сейчас и снять экран. Даже если против меня поднимут звено истребителей... даже и эскадрилью... а еще смешнее – ракеты... мне это на ландере абсолютно безразлично. К счастью, оружие у нас на Анзоре до сих пор хреновое. Только вот не хочется мне сбивать лервенские истребители.

Через некоторое время циллос сообщил мне, что пора заходить на посадку. Подо мной тянулись призрачные в сиреневом мире темные леса. В Лервене сейчас лето...

Я выключил ионные двигатели и почти сразу увидел под крылом Лойг. В заэкранном красноватом мире трудно разобрать подробности, но это не может быть ничем иным. Вон семейная Община, тонкая ниточка железной дороги... а вон за лесом (когда-то этот лес казался таким необъятным) – наша родная юношеская Община.

Теперь уже совсем медленно я кружил над лесом, выбирая место для посадки. Не слишком далеко от Общины... черт, энергия у меня уже за планкой. Экран много съедает. Ну вот, наверное, и подходящая полянка. Заросшая, сверху кажется, ни одна тропинка не выходит к ней.

Я посадил машину.

Замаскировать по-настоящему ландер все равно не удалось. Но он покрашен, под густыми сосновыми ветвями сверху его практически не обнаружить. А в лес у нас никто толком не ходит. Ну что ж, на всякий случай у меня кроме спайса на руке, еще минирация на цепочке. На шее, под курткой. Бикр пришлось оставить в машине.

Да кому это нужно – в лес идти...

Странно так идти по лесу в темной куртке, похожей на наши общинные, в штанах и обычных ботинках. И лес совсем другой. Не такой, как на Квирине. Во-первых, здесь другая широта, севернее. Во-вторых...

Не знаю, почему, но мне не нравился этот лес. Темный, серый... слишком много сухостоя. Сейчас лето, но птиц не слышно. За Коринтой выйдешь в лес – все время кто-то звенит, жужжит, чирикает, шелестит листва, и эти звуки не нарушают тишину, а лишь наполняют ее особой глубиной и покоем. А здесь – совсем ничего нет. Совсем. Мертво. Надо же, почему я раньше этого не замечал?

Мне не нравился лес. Я уже вышел на знакомую тропинку – так часто ходили по ней, срезая до станции... Вот и камень родной... в детстве я вспрыгивал на него и перескакивал на упавший, замшелый ствол – а вот и он. Но сердце почему-то не вздрагивало. Я провел рукой по серой шершавой поверхности валуна. Ничего. Просто камень.

Мне вдруг стало обидно – до жути, до слез. Уже четыре года я живу на Квирине. Все эти четыре года ни о чем другом не мечтал я так сильно, так сокровенно – только пройтись бы вот по этой тропинке, коснуться этого камня. Выйти к знакомой ограде, увидеть серые коробки общежитий. Иногда, особенно перед тем, как заснуть, вдруг в памяти всплывет – как наяву – какой-нибудь угол... вот тот простенок между столовой и цехом, где растет полынь. Или служебная лестница на чердак, где мы, бывало, курили с ребятами. Или даже площадь Славы Цхарна вспомнится в Лойге. Или вот эта тропинка. И так вдруг сердце защемит – до слез, и кажется в такую минуту, все бы отдал, и бросил бы все, и жизнь бы отдал, только бы еще раз увидеть... (потом, конечно, благоразумие верх берет. Жизнь ведь точно отдать придется).

И вот – увидел.

Ничего особенного. Просто – камень, тропинка. Ограда. Да, я здесь был. В детстве, юности. Да, ходили здесь. И что?