Сергей Малицкий - Муравьиный мед

• Название: Муравьиный мед
• Автор: Сергей Малицкий
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-93556-850-0

Нелегкий выбор предстоит сделать бывшему рабу – исполнить давний обет или поступить по велению сердца. Никакого выбора не предоставляет судьба юной танцовщице – только бежать сломя голову, чтобы скрыться от могучего мага и старого сластолюбца, который, на беду, правит целой страной. Что еще нужно, чтобы двое гонимых принялись помогать друг другу? Новый обет, твердый договор, изрядная сумма золотом и смертельная опасность для обоих.

---

– Куда прикажут, туда и пойдешь, – задумчиво пробормотал Отег, окидывая взглядом ветхие на вид даже с такого расстояния здания. – Днем, пока Аилле светит, страха особого быть не должно. Хижина смотрителя на месте. Повозок возле нее десятка два. Столько же, наверное, и в круге. Думаю, что за день мы тут разберемся, а к тому времени и все, кого мы обогнали, до Суйки доберутся. Или будем ждать здесь, пока Ирунг обряд справит и сыновей сюда для погребения пришлет? Что скажешь, Тирух?

Нечего было сказать Тируху. Не успел он раньше побывать в Суйке, хотя и входил этот обряд в обучение мага. И то сказать, не жрецы в башне у Аруха обитали, а колдуны молодые, которым еще биться и биться головой о собственную глупость, пока она мудростью не станет. А ведь Тирух был в тройке учеников, которых сам Арух лучшими назвал. Правда, из этой тройки в Суйку именно Тирух и не успел прогуляться. Смиголь успел, принес Аруху из второго круга четки с заклинанием молнии. Только Смиголя потом месяц трясло, словно он эти четки у рыгвы из щупалец вырвал. Айра была в третьем круге. Так ее Арух да прислужник его со змеиной улыбкой, Синг, полгода натаскивали. Хороша девчонка – щелчком пальцев может любого из учеников Аруха заставить в штаны наложить. Только двое и выдержали – Смиголь да Тирух. Знал бы Арух, чего это стоило Тируху, не посылал бы его в Суйку. А посылал ли он его туда? Ясно было сказано: и дня не прошло, как ушли беглецы из Скочи, значит, в дороге их должен был взять Тирух. Выходит, либо проглядел беглецов, либо на Омасс они ушли?

– Отег! – повернулся к десятнику молодой колдун. – А обойти Суйку можно?

– Не думаю, – поскреб затылок тот. – Я же тебе говорил про падь. Иначе обошли бы давно. Всего два пути на юг. Один вдоль Даж мимо Омасса, второй здесь… должен быть. Кто-то ведь построил этот город? Да и дорога эта не старше окрестных холмов и скал. Должен быть путь на юг. Суйка-то с запада в море упирается, а с востока в Проклятую падь. Видишь белые скалы за лесом? За ними она. Со стороны Омасса можно и саму падь увидеть. Точнее край ее, если на крутые холмы забраться. Потому что все внизу туманом затянуто. Не ходит туда никто. Одно известно, когда-то мертвых в пади хоронили, а уж то ли мертвяки город у баль отняли, то ли люди сами мертвякам город построили, никому не известно. Я как-то самого Ирунга в Дешту сопровождал, так вот спрашивал его о Проклятой пади.

– И что же он ответил? – спросил Тирух, поморщившись, потому что несколько повозок настигли остановившийся отряд, и тягучая вонь мертвечины вновь начинала забивать ноздри.

– А разве таны разговаривают с простыми стражниками? – усмехнулся десятник. – Сказал он мне кое-что. Сказал, что когда наши предки пришли в Скир, земли эти были пусты до самого плато, на котором теперь Борка высится. Но и южнее плато леса от переселения не страдали, и не составлялось никакого договора: мол, берите, сайды, земли до ласского моста, который в то время еще плетеным был, а не каменным. Не с кем договариваться оказалось. Хотя слова прозвучали: бойтесь этой земли, потому что однажды выйдет Проклятая падь из берегов и пожрет всех, кто поселится близ нее… Не надо тебе ходить в Суйку, парень. У входа беглецов будем ждать. Только вряд ли дождемся. Видел я этого Зиди. Он, конечно, пьяница, но не дурак. Нечего ему в Суйке делать.

Зиди пришел в себя ночью. Сначала он подумал, что проснулся от боли, но причиной оказалась удушливая вонь.

– Эй! – прошептал баль, чувствуя, что впереди постукивают копыта бычка, а телега под ним раскачивается и скрипит.

– Слышу, слышу, не кричи, – обернулась Рич, и снова Зиди передернуло от ужаса. Словно еще старее стала попутчица: глаза ввалились в морщинистую плоть, мутные стекла зрачков едва поблескивали из коричневых пропастей.

– Неужели когда-нибудь ты так будешь выглядеть? – прошептал воин.

– Никогда, – ответила Рич. – Это покрывало не моей смерти. И на тебе покрывало не твоей смерти. Но она может стать твоей, если не сдернуть ее вовремя.

– Когда же придет это время? – спросил Зиди, вздрагивая и понимая, что и его плоть сморщилась и ссохлась, его руки слабы, а глаза пусты.

– Скоро, – прошептала Рич. – Суйка уже близко. Ты проспал два дня. Ничего, Зиди, придешь в себя, на руках меня понесешь. Это хорошо, что у тебя муравьиный мед с собой, пожертвуешь по тягучему глотку на каждого из нас, чтобы кровь освежить?

– Пожертвую, – беззвучно прошептал воин. – Но не больше!

– Боишься, что не хватит алтарь Исс омыть? – хрипло рассмеялась Рич. – Что за бальский обычай? Так ты не торговец, выходит?

– Ты слышала? – прошептал он. – Это был не сон?

– Я все слышу, Зиди, – почти беззвучно ответила Рич и добавила: – Маг недалеко от ворот. Полетай в последний раз.

И снова небо втянуло в себя Зиди, только в этот раз было оно ночным. Страшным было небо, но не от непроглядных облаков, а от костров внизу, от черного холма, напоминающего груду костей, перекрывающую часть горизонта, и больше всего – от бездонной пропасти к востоку от этого холма.

– Стой, старуха! – раздался снизу пьяный голос – Чего везешь-то? Ну и воняет от твоего трупака, бабушка. Муж, что ль? Или сын? Да не бойся ты, не загорится он от факела, ну и вонь! Эй, Обрубок! Разбуди-ка Тируха!

– А чего его будить? Амулет он оставил, камень не светится, значит, морока нет. Мечом трупака ткни, да и все!

– Ага, ткни! – возмутился пьяный. – Я, правда, не знаю, кто воняет сильнее, бабка или груз ее, а меч в дерьме пачкать не хочу. Возьми сам и ткни!

– А шел бы ты за пелену, – донесся ответ.

– Проезжай! – раздраженно заорал пьяный. – И так дышать нечем, а вы все подвозите и подвозите. Лучше бы я нанялся отхожие канавы в Борке чистить, чем Суйку карулить. Обрубок! Где этот смотритель, чтоб ему на оглоблю сесть и горло расклинить?

– Спит он, Кривая Башня, и я сплю. Отстань, а то твой черед спать придет, и я от тебя не отстану.

Рич или кривыми пальцами щелкнула, или свистнула негромко, только вот уже не спиной небо Зиди почувствовал, а мутными глазами в него взглянул.

– Темно, – прошептал чуть слышно.

– Ночь, – ответила Рич. – Ты только не бойся, Зиди. Понесешь меня сейчас. Я на ближайшие три-четыре дня ни на что годна не буду. Иначе надорвусь, точно тебе говорю.

– Понесу? – не понял баль. – А смогу ли?

– Постараешься, – ответила колдунья. Остановила повозку, кряхтя, сползла с облучка, подошла к Зиди.

– Приехали? – спросил он.

– Сядь, – попросила Рич.

Сел Зиди. Сначала подумал, что и пальцем руки шевельнуть не сможет, но сел. Повернулся в узкой тележке на бок, подтянул дрожащие колени, пока они в борт не уперлись, потом начал медленно подниматься. Сначала на локоть оперся, затем на ладонь. В темноте собственной руки не увидел, но почувствовал ее так, словно вместо руки у него корень болотный подгнивший. Ноги вытянул – не удивился, что колено работает, потому что ног все одно не чувствовал. От слабости уже упасть собрался, да Рич подхватила. Вцепилась в плечо сухими корявыми пальцами, в темноте мутным огнем в глазницах блеснула, зашептала хрипло:

– Слушай и запоминай. Костры видишь? Шагов на триста мы отъехали, поэтому сдохни, но ни звука не издавай. Сейчас все, кто в Суйку забрался, вдоль внешней стены спят. Мертвых во сне провожают. Да только этой ночью сны у них будут черны как это небо. Вроде бы не слышу я пока никакой пакости. И то ведь, не лето сейчас, зимой и нечисть замирает, но будь осторожнее. Как я покрывало смерти с тебя сдерну, влей в меня глоток муравьиного меда. Сам столько же выпей. Забирай с тележки наши мешки, клади меня на плечо и иди к второму кругу. Да торопись, до полуночи должен успеть. Тележку и бычка оставь, мы с ним через Суйку не прошмыгнем. Пройдешь через ворота, но далеко не ходи. В первый же склеп, у которого дверь сохранилась, забирайся, закрывайся изнутри и жди утра.

– Разве смогу я нести тебя? – бессильно спросил Зиди.

– Сможешь, – твердо сказала Рич. – Это легче, чем шестерых юрргимов зарубить.

– Где тут стена второго круга? – Баль с трудом повел головой и увидел.

Ночь была ночью, тьма тьмой, а окружающие его лачуги светились. Даже мерцающее пламя костра в конце узкой улочки казалось бледным пятном на фоне голубоватого свечения, которое пронизывало все – камни мостовой, полуразрушенные стены, обваленные кровли, разбросанную утварь, аккуратно усаженных вдоль линии зданий мертвых. Десятки мертвых. Стена второго круга была рядом, и открытые ворота ее напоминали пасть древесной змеи, только что сожравшей хвойного светляка.

– Вот так хоронят мертвых сайды, – почему-то усмехнулась Рич. – Ты все запомнил?

– Все, – прошептал Зиди.

– Так смотри, вряд ли когда еще увидишь.

Она выпрямилась настолько, насколько позволила скрученная немощью спина, постаралась задрать уродливый подбородок, поднесла старческие ладони к лицу, открыла беззубый рот и потянула, потащила оттуда что-то темное и тягучее, отвела в сторону руку, отбросила петлю пепельной ткани, и еще сделала взмах, и еще. Мгла, распускаемая Рич, падала на землю, впитывалась в камни, покрывала их черной слизью, и брызги, отлетающие к ближним мертвецам, заставляли их вздрагивать, словно живых от кипятка.