Наталия Ипатова - Долги Красной Ведьмы

• Название: Долги Красной Ведьмы
• Автор: Наталия Ипатова
• Жанр: Фэнтези

---

Была ведь принципиальная разница в том, как Кеннет получил ее кровь. Все известные ей маги — двое, — во-первых, взяли Могущество через смерть. В момент, отягощенный горечью и злом. Отец передал Рэндаллу магию с единственной целью — отомстить тем, кого устраивала его кончина. Тем, кто посмеет с облегчением вздохнуть, когда тело его канет в прорубь. Ее обремененная заклятием крови мать, измученная болезненными родами, оставшись одна в компании перепуганной деревенской бабы, закляла ее на девственность. «Не верь! — вопила ее ритуальная формула. — Твоя любовь стоит дорого!» Кеннет же получил Могущество, будучи взрослым. Тем меньше опасений, что оно его сломает. Скорее уж он взрастит свою магию, чем та сформирует его по своему образу и подобию. Теоретически достаточно было бы крови из пальца, но… ей так хотелось любить его.

— Это значит, — резюмировал он, наморщив лоб под льняной челкой, — если я опять начну ныть и кукситься, штука не сработает?

— Точно. — Аранта потянулась, заставив его на мгновение замолчать и, кажется, потерять мысль. — Но ты учти, помимо прочего, штука обладает подстегивающим характером. Так что черта с два ты теперь у меня скиснешь.

— О, это хорошо. А то я, сказать по правде, сам себе бывал противен. Но все-таки, — голова его удобно устроилась у нее на животе, — как-то некрасиво с тобой… Хочешь, я стану твоим карманным чудовищем?

— Ты, — она помедлила, прежде чем спросить, — поможешь мне отнять детей у Уриена Брогау?

— Почему ты спрашиваешь? Разве ты во мне не уверена?

— Он был твоим другом. И его скорее всего придется убить. Мне бы на твоем месте было… нелегко.

— Когда он возился со мной, я знал, что он делает это ради чего-то другого, — сказал Кеннет. — Но я, правда, думал, что — ради тебя. Некоторые уроки его, — он машинально напряг руки и плечи, как будто держал тяжелый меч, — бесценны. Но если речь будет идти о твоей жизни… или моей… или ребятишек, что мне останется? Убить Уриена Брогау, ха! Если у меня получится. — Он свел брови. — Я же теперь все могу, да?

— Прими совет профессионала, — сказала Аранта. — Береги кровь. Рэндалл за каплю своей убивал, я — свидетель.

— А ты?

— Я в жизни не потеряла ни капли крови. Только через месячные, да еще когда менялись зубы. Ну, за этим можно уследить.

— Такого же быть не может! — Кеннет немедленно пустился в волнующее исследование. — Господи, правда, ни шрамика, ни оспинки. Повернись-ка!

— Меня даже комары не кусают, — самодовольно сообщила Аранта. — Ой!

Хлоп! Ну что ж, сейчас кровососущие твари отучат ее зазнаваться. И едва ли теперь будет благоразумным брать в руки ядовитых змей.

— С ума сойти, — констатировал Кеннет. — Может, заколдовать тебя и оставить здесь, совершенную, как мраморная статуя? На века. И приходить к тебе…

— И каждый раз обнаруживать, что меня затянуло травой и подлеском, выщербило водой и ветрами, растрескало жарой и морозом. И птицы…

— Не подумал, — согласился Кеннет. — Нужен дворец. И потом, как же с тобой, мраморной, мы станем заниматься любовью?

— О, вот это существенно.

Некоторое время она еще упивалась его восхищенным исследованием ее груди: такой небольшой на вид и в то же время такой увесистой, так значительно ложащейся в ладонь. Было так странно и совершенно волшебно поверхностью кожи ловить излучение тепла его ладони, скользящей в полудюйме от тела. Особенно теперь, спустя всего несколько минут после того, как меж ними, кажется, и лезвия ножа было не просунуть.

Тем временем солнце выползло на небосвод, как будто его звали, поверхность воды забликовала, теплый парной дух земли потянулся ввысь, где руки невидимых мастеров лепили из него облака. Аранта села и потянулась, забросив руки за голову.

— Пошли в воду, — предложила она.

Гладь запруженного буреломом ручья разбилась под ними, словно была затянута корочкой льда, брызги взвились к небесам и обрушились оттуда цветным бриллиантовым дождем. Они резвились по пояс в воде, шумные, как дети или непуганые звери. И, разумеется, от холодной воды вновь вспыхнул пожар в крови, и они снова принялись друг за друга, прямо в воде, уже без слов. На этот раз — дольше, сосредоточеннее, нежнее, отыскивая друг в друге тропу к обоюдному наслаждению. И, сказать по правде, был уже день, когда они, сконфуженные собственным счастьем, держась за руки, вернулись к костру, где их встретил смертельно оскорбленный Анелькин взгляд:

— Ты сделала это нарочно!

4. ВОТ ОНО, НАСТОЯЩЕЕ!

Очередное пробуждение настигло Аранту оттого, что что-то изменилось. Гремел утренний хор цикад, составляя неотъемлемую часть лесной тишины, перекликались наверху птицы. Грандиоза спала младенческим сном поодаль, демонстративно повернувшись спиной. Они с Кеннетом «на людях» старались вести себя прилично, но разве можно было удержаться и не покраснеть, лишний раз, словно невзначай — а иной раз ведь и вправду невзначай! — коснувшись рук? Минут уединения, когда они второпях пытались отдать друг другу накопленную годами и рвущуюся наружу нежность, и тому, и другой было безбожно мало, и оба чувствовали свою вину. То у нее, то у него временами вырывалось: мол, погоди, вот настанет время, чтобы крыша над головой, запертая дверь, кровать и целая ночь… Подумать, сколько времени они могли, наслаждаться друг другом в самых изысканных и дорогих интерьерах, какие она могла позволить себе сообразно своему положению. Впрочем, едва ли Рэндалл позволил бы, а уж он-то так или иначе узнал бы первым. «В ваши-то годы!» — презрительно кривилась Анелька. Было совершенно невозможно объяснить ей, что Аранта, оказывается, всю жизнь любила Кеннета, особенно теперь, когда она так долго и во всеуслышание заявляла, что всю жизнь любила Рэндалла Баккара. С точки зрения теоретически подкованной Грандиозы, Аранта подчинила себе единственную имевшуюся в досягаемости особь мужского пола с единственной целью: укрепить свой авторитет старшей самки. Не привыкни Красная Ведьма сызмальства ходить среди трусливого презрения, этот остракизм мог бы подпортить ей кровь. Спасение было одно — не обращать внимания. Мнение Грандиозы ничего не решало.

Ах вот оно что! Не было под головой руки Кеннета. Той самой «хоть на это годной» руки. Руки лучника, перевитой мощной тугой лентой мускула и обтянутой загорелой кожей, такой ровной и шелковой на вид, что ладонь тянулась сама — погладить. Аранта несколько раз перевернулась с боку на бок. Недовольство ее росло. В самом деле, сколько нужно времени, чтобы завернуть за ближайший куст?

Уж не случилось ли чего? Вчера Кеннет был рассеян, даже, она сказала бы, чуточку раздражен. Пришлось сменить роль на несвойственную и выступить заботливой и мягкой подругой, чтобы он признался наконец, что у него ноет отнятая рука. Противно, нудно и уже долго. Мучительно, как ноют больные зубы. В самом деле, шрамы швов покраснели и выглядели набухшими.

Что ж, списали на перемену погоды: фронтовые раны чуят ее за два-три дня. Однако Аранта встревожилась — не ранний ли это ревматизм, вызванный их ночевками на сырой земле. Не ровен чае прицепится какая костоглода!

Теперь, когда их искал уже не Рэндалл, а так, только отряды Брогау, шарившие в поисках недобитков Баккара, можно было вздохнуть более или менее свободно. Новая опасность казалась меньше. Значит, можно покончить с романтикой ночевок у костра и питанием «со стола господа бога», то есть тем, что пробежало или пролетело мимо или выросло под ногами. К услугам располагавших небольшими деньгами вдоль дороги едва ли не на каждой версте стояли трактиры. И хотя Аранта доподлинно знала, что трактирщики состоят в уголовном приказе на жалованье, у них всегда был шанс прикинуться не теми. Тем более так далеко на северо-запад от Констанцы.

Аранта поднялась на ноги, чуть покряхтывая от напряжения в мышцах живота. Слишком невеликая плата за удовольствие видеть, как Кеннет стремится быть с нею ласковым. Так неумело и так грубовато трогательно, что ей хотелось спрятать его целиком в своем сердце. Надо его искать. Как медик, имевший обширный опыт на полевом материале, она знала, что мужчин не следует оставлять наедине с болью. Непредсказуемость их действий была поистине беспредельна. Она помнила случай, когда измученный воспалением уха солдат проткнул себе перепонку острием кинжала. В лучшем случае он бы оглох, но рука идиота дрогнула, и он вонзил лезвие себе прямехонько в мозг. А ведь воспаление уха — вещь не такая сложная!

Кеннет сидел на берегу, у самой воды, на песчаной полосе пляжа, обнаженной засушливым летом. На коряге, которую приволокло весеннее половодье. Пальцами правой руки, помогая себе зубами, он что-то делал с обрубком левой, и Аранта подобралась близко как раз настолько, чтобы услышать, как он помянул чью-то мать.

— Давай, — сказала она, — помогу. Что у тебя там?