Виктор Левашов - Третья половина жизни

• Название: Третья половина жизни
• Автор: Виктор Левашов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-1-927752-6

Все они уже умерли. Мы тоже умрем. Все. И от нашей жизни останутся никому не нужные книги. Но если мы их не напишем, не останется вообще ничего.

---

Что «эти», дежурная тоже не знала, но они были свои, причастные к городу, которому и она служила на своём ответственном посту. И она даже проводила их на этаж, в номер, а через полчаса, когда прикатил геологический «газик», вновь поднялась к ним с молоденькой девчонкой-курьером, сонной и глупой, не знающей ничего, кроме того, что ей было велено в бухгалтерии.

Эти двое, похоже, как вошли, так и с места не сдвинулись. Девушка неловко приткнулась в кресле. Прекрасные черные волосы, запущенные до невозможности, рассыпались по плечам, кепка рдела на подоконнике в заходящем солнце. Молодой человек прямо, как старик, сидел на стуле, расстегнув ватник и некрасиво, по-стариковски, положив на колени руки.

Выпроводив девчонку-курьера, дежурная замешкалась в коридоре у двери, услышала какое-то движение в номере и голос девушки – напряженный, с хрипотцой от простуды или от длительного молчания. Она сказала, будто каркнула:

– Вот мы и вернулись… Игорь…

Внизу дежурная ещё раз внимательно рассмотрела заполненные ими анкетки.

Ему было двадцать пять лет. Ей – двадцать два.

Дата вселения в гостиницу: 14 сентября 1967 года.

В графе «Цель приезда» в обоих листках стояло: «Жить».

Часть первая Бросовый ход

«При полевых изысканиях в отдаленных или малонаселенных районах руководитель геологического подразделения должен быть готов к тому, что он столкнётся с необходимостью единолично решать не только административно-хозяйственные, но также этические, правовые и другие вопросы…»

Из «Инструкции по проведению геологоразведочных работ»

Источник – материалы Всесоюзной геологической конференции, проходившей в городе Норильске с 15 по 20 ноября 1969 года:

Начиная с 1955 года, в Норильском районе ведутся интенсивные поиски месторождений с повышенным содержанием цветных металлов в руде. Наиболее обнадеживающие результаты у геологов-буровиков Имангдинской партии, работающих в глубокой тундре, в ста двадцати километрах от Норильска.

Несмотря на это, обстановка на комбинате очень тревожная.

Проведённые расчёты доказывают: дальнейшая разработка старых норильских рудников, истощенных многолетней практикой, когда выбиралась только богатая руда, а всё остальное шло в отвал, экономически нецелесообразна.

В связи с тем, что увеличение выпуска цветных металлов из бедных руд месторождений «Норильск-1» и «Норильск-2» связано с непропорционально высокими затратами, разрабатывается решение а замораживании производства на прежнем уровне, что является первой стадией консервации всего производства. Положение усугубляется тем, что горно-металлургический комбинат имени Завенягина – единственное предприятие Норильска, тем самым на повестку дня ставится вопрос о дальнейшем существовании города с населением 100 тысяч жителей…

I

Эта история стала достоянием всего Норильска много раньше своего завершения. Правильнее даже сказать, что финал её, настоящий, а не тот, чем кончилась она для людей, усредненные суждения которых складываются в мнение «всего города», так и не попал в круг злободневных тем. Слишком мало у кого были причины связывать неожиданный отъезд из города ведущей актрисы местного драмтеатра Нины Уразовой с трагическим происшествием, случившимся полгода спустя в тундре, в ста двадцати километрах к северо-востоку от Норильска, на гидрологическом посту номер 14.

Пост обслуживали два человека: старший техник-гидролог Неверов Вадим Андреевич, двадцати восьми лет, русский, беспартийный, образование незаконченное высшее, ранее работал в Московском государственном университете имени Ломоносова на кафедре прикладной математики в качестве лаборанта, и рабочий-гидролог Эрик Саулис, тридцати одного года, в штате Гидрологической службы пятый год, судимостей в прошлом одна по статье 206 УК РСФСР (злостное хулиганство).

В подчинении Неверова находился ещё один пост, порядковый номер 15-й, также обслуживаемый двумя рабочими: пожилым тундровиком Иннокентиевым, известным всем гидрологам как Кеша, и двадцатипятилетним студентом-заочником Норильского индустриального института Фёдором Тереховым.

В отличие от поста номер 14, бревенчатой избы, одиноко торчавшей среди голых каменистых сопок на берегу речки Макус, 15-й пост, двадцатью километрами южнее, в среднем течении реки Имангды, был гораздо лучше приспособлен для жизни. Он размещался в посёлке геологов-буровиков, в 50-х годах проводивших здесь разведку месторождения медно-никелевых руд, в которых в то время остро нуждался Норильский горно-металлургический комбинат. После того как на Талнахе, всего в сорока километрах от города, было обнаружено мощное рудное тело с запасами меди и никеля настолько значительными, что сообщение об этом, как с гордостью говорили в Норильске, серьезно понизило котировки акций металлургических фирм Канады, надобность в разработке Имангды отпала, людей и ценное оборудование эвакуировали, а посёлок был законсервирован и забыт. Хорошо сохранившиеся бревенчатые и сборно-щитовые дома давали возможность размещать здесь практически неограниченные запасы продовольствия и снаряжения для работы зимой. Двадцатиметровая антенна, оставленная геологами, обеспечивала устойчивую радиосвязь с городом. Имангдинский пост, таким образом, фактически служил базой для поста на Макусе, где жил Неверов, точно так же как норильские пакгаузы в районе местного аэропорта Валёк были базой для сорока с лишним гидрологических точек, разбросанных по тундре Таймырского полуострова вплоть до берегов Ледовитого океана.

Связь между 14-м и 15-м постами осуществлялась два раза в сутки, утром и вечером, по рации.

Утром 23 марта, накануне происшествия, с центральной рации Норильской Гидрологической службы сообщили на Имангду, что завтра в первой половине дня к ним придёт вертолёт с почтой, продуктами и новыми метеорологическими приборами. В тот же день, извещенные Иннокентиевым, Неверов и Саулис провели вечерние метеонаблюдения по обычной программе и пришли на лыжах на Имангду с тем, чтобы переночевать здесь и встретить затем вертолёт.

Это был первый транспорт после четырёхмесячного перерыва на зимний период, когда пурги и полярная ночь прерывали всякое сообщение постов с городом. Как явствовало из показаний свидетелей, весь этот день и следующий Неверов был настроен весело, участвовал в разговорах и охотно отзывался на шутки. Такое же праздничное настроение было у всех, потому что зима, самое трудное время для жизни на постах, практически была уже позади.

Вертолёт Ми-8, арендованный Гидрологический службой, приземлился на Имангде в начале второго, простоял тридцать минут под разгрузкой и вернулся в город. Двумя часами позже Неверов уложил в рюкзак часть присланных продуктов и книги (список прилагается) и на лыжах отправился на Макус, чтобы провести вечерние метеонаблюдения. Саулис остался в посёлке на Имангде, так как, по его словам, выпил слишком много спирта и идти не мог. Он должен был возвратиться на другой день и привезти на собаках остальной груз.

Выходил ли Неверов 24-го марта на вечерний сеанс связи, неизвестно. Люди, оставшиеся в посёлке, были пьяны и ничего утверждать не могли. На следующее утро, несмотря на вызовы с Имангды, 14-й пост не отвечал. Это не вызвало беспокойства, график связи между постами выдерживался не слишком строго. Неверов мог уйти на ближние озера за рыбой, просто проспать или, если вблизи поста обнаружились свежие оленьи следы, пуститься за стадом. Мысли о несчастном случае в пути тоже ни у кого не возникло. Неверов хорошо знал дорогу, шёл налегке, был вооружён карабином, к тому же погода стояла солнечная и безветренная, а мороз не превышал двадцати градусов.

Первые признаки тревоги рабочие на Имангде обнаружили лишь 25-го марта, когда Неверов вновь не вышел на связь. Оставив Терехова в посёлке и велев ему никуда не отлучаться от рации, Иннокентиев и Саулис отправились на 14-й пост, ведя с собой в упряжке четырёх собак с нартами, гружеными продуктами, запасными батареями для рации и присланными с базы приборами для замеров расходов воды в Макусе в период весеннего паводка. Из-за груза дорога заняла вдвое больше времени, чем обычно. Добравшись наконец до поста, Иннокентиев и Саулис обнаружили Неверова в единственной комнате дома: в верхней одежде, без шапки, как бы спавшего за столом.

Крупная рана в голове свидетельствовала о том, что он мертв.

На полу слева, в полуметре от него, валялся карабин. Шапка висела на обычном месте в углу.

Не притрагиваясь, по совету Саулиса, ни к каким предметам, Иннокентиев связался с постом на Имангде и приказал Терехову немедленно сообщить о случившемся в Норильск. После чего они, не желая оставаться на ночь в одном доме с мёртвым телом, вернулись в посёлок, где и дождались вертолёта со следователем и судмедэкспертом.