Виталий Гавряев - Отныне я – странник

• Название: Отныне я – странник
• Автор: Виталий Гавряев
• Жанр: Научная Фантастика

Если ты попал в чужое время, учись жить по его правилам. А по возможности, постарайся принести в него что-то своё: вдруг получится. Но будь осторожен….

---

Уже в лесу можно было услышать и разобрать крики — «Нас предали! … Бей немчуру! …» — Эти выкрики, особенно чётко выделялись на фоне всеобщего гвалта. И идущие по лесу лыжники, понимая, что паника уже овладела людьми, и решить эту проблему миром, не получится: не сговариваясь, на ходу, дослали патроны в патронники своего оружия. Сделано это было как нельзя кстати. Вскоре, из-за деревьев, на них выскочил воин, истошно вопящий — «Бей немчуру!» — Он бежал с перекошенным от овладевшей им эйфории лицом, и размахивал своим мушкетом на манер дубинки. Сблизиться с группой ему не дали — он упал как подкошенный сражённый точным выстрелом одного из егерей.

Пока вышли из леса, отряд Юрия, остановил не менее двадцати бегающих по нему человек: половина из которых была без оружия — кто в неразберихе не догадался его взять, а кто в страхе забыл о его существовании. Всех их — как могли, привели в чувство и гнали назад. Правда, для наведения порядка, всё-таки пришлось «положить» двоих солдат — на отрез отказавшихся подчиняться.

Когда егеря вышли на открытое пространство, и сняли лыжи: перед их взором открылась удручающая картина. На фоне пожара — бушующего на противоположном конце лагеря (который занимали стрельцы), беспорядочно метались люди. Было видно, что кто-то, кого-то бил, кто-то убегал — спасаясь от преследователей, а большинство, метались в панике — не понимая, что вокруг происходит.

— Егерям! Строить всех кого схватите, буянов и паникёров в расход. — Юрий, не оборачиваясь, стал отдать приказы. — Остальные идут строем. У кого нет оружия — поднимать его с земли…

Юрий на мгновение отвлёкся, чтобы свалить подсечкой солдата бегущего прямо на него. Тот бежал, схватившись за голову руками и орал только одно слово: — «А — а! Предали-и-и!»

— Кто предал?! — Тут же спросил у упавшего юноши Юрий.

— Немцы! — Ответил тот, глядя на Витальевича непонимающим от ужаса взглядом.

— Стал в строй солдат! — Приказал Юрий, сурово сдвинув брови и нависая над ним. — Живо!

Видя как юноша, так и не придя в себя — стал в страхе отползать. Юрий обратился к Рябову, идущему ближе всех:

— Николай, принимай рекрута!

— Становись! … Стоять! — Было слышно слева и справа от Юрия: он и сам останавливал бегущих людей — кого словами, а кого и зуботычиной.

К несчастью, часто приходилось стрелять и не только в воздух… Но «поддерживаемая» егерями и Петровыми гвардейцами шеренга двигалась вперёд. Вскоре, некоторые воины, видя, что кто-то идёт организованно дать отпор напавшему врагу, сами — без принуждения становились в строй: который, двигаясь по направлению пожара. Его шеренги становились всё внушительнее и внушительнее. Хотя, егерям приходилось затрачивать немало усилий на его поддержание (были попытки снова удариться в панику).

— Вперёд братцы! Если враг здесь, то гуртом, мы его точно одолеем! … Не посрамим Русь матушку! …

Гаврилов обернулся в сторону — откуда доносились эти призывы. Этим увещевателем, оказался сам Романов. Он шёл с правого фланга: указывая своей саблей направление, куда надо идти. И люди шли — вдохновлённые его харизмой и уверенностью, — которая, в буквальном смысле этого слова веяла от него. Его головной убор был где-то утерян: но он, не обращал на это внимание. Царь рвался в бой и увлекал за собой других.

Вскоре, искомые враги — вызвавшие этот переполох, были обнаружены. Ими были шведские всадники, которые гонялись за мечущимися русскими пехотинцами и, пользуясь возникшей неразберихой, нещадно рубили головы всем пешим, попадающимся им на пути. Справедливости ради, надо заметить, что у врага не везде и не всё шло гладко. Несколько групп стрельцов, прикрывая друг друга, весьма удачно держали оборону. Они очень ловко орудовали своими бердышами, — сокрушая ими противника, который на них нападал. Топорище их оружия, то рубило лошадиную ногу, то лишало всадника ноги — впиваясь в бок лошади. Иногда эти молодцы умудрялись и достать только всадника.

Без команды — как только Шведы были обнаружены егерями и гвардейцами: стали раздаваться короткие очереди — выпускаемые из ППШ: и вражеские кавалеристы, один за другим стали вылетать из своих сёдел. Что возымело своё действие — идущие рядом солдаты и сражающиеся небольшими группами стрельцы воспрянули духом: и стали с удвоенной силой уничтожать и теснить врага. Тем более — как оказалось, немалая часть напавших шведов — обнаружив обоз с продовольствием и водкой: забыли, зачем пришли и ведомые чувством голода — усиленно поглощали трофейные запасы. Они занимались чревоугодием, невзирая на то, что некоторые из их друзей, после длительного воздержания от пищи набили своё чрево так — что катались по снегу, сваленные коликами в животе. Видимо оголодавшие агрессоры, были настолько убеждены в своей победе, что увлёкшись утолением голода, совсем не смотрели по сторонам. И это было их роковой ошибкой — эту часть воинства, перебили без каких либо усилий и сожаления.

Когда полностью рассвело и солнце показалось из-за деревьев: стычка с врагом была окончена. По полю брани — особенно возле ещё дымящихся руин, ходили санитары — выискивая тех, кому требуется помощь и собирая для захоронения тех, кому она уже без надобности. Одновременно служба Емельянова: оценивала нанесённый ущерб, решала, что надо делать для его ликвидации и собирала трофеи. Сотники стрельцов, горестно вздыхая, считали свои потери и контролировали как грузили на сани их погибших. Только одно подразделение, сиротливо и тихо ожидало решения их дальнейшей судьбы. Это полк иноземного строя: этим утром, он был полностью обезглавлен. В нём не осталось ни одного офицера — самое обидное заключалось в том, что, их растерзали свои же солдаты. В итоге — лишившись командования, они метались по полю брани — как слепые котята.

— Ну что ты Юрка по этому поводу думаешь? — Взгляд самодержца, был строгим и одновременно надменным. — Что с этими холопами делать?

Царь кивнул — указывая на «осиротевших солдат».

— Будь наше войско в полном составе, то я бы наглядно и жёстко их всех наказал, да сделал бы это, перед общим строем.

Юра стоял перед царём, который восседал на стоящем на земле барабане, как на троне. И в данный момент, Гаврилов еле себя сдерживал, чтобы не прижать к своей груди своё левое предплечье. Оно было оцарапано шальной пулей и как было положено по «протоколу наказания», усиленно ныло.

— Что-то ты сегодня такой кровожадный?

Пётр криво усмехнулся: обведя взглядом всех присутствующих — давая понять, что сказанное адресовалось всем присутствующим. И они могут принять в этой беседе участие.

— А он видимо не настрелялся. И хочет продолжения! Га-га-га! — Мгновенно отреагировал Меньшиков.

— Уймись «Алексашко», уж тебя, перещеголять не кому не получится. Ты по всем, без разбора палил: по любому, кто имел неосторожность в мою сторону побежать.

— Так это я от усердия, мин херц! А вдруг, то ворог какой?! Темновато было — не разобрать!

Меншиков пародийно изобразил на своём лице, саму невинность. Отчего все окружающие его люди, не выдержав захохотали.

— Цыц скоморохи! — Спокойно и твёрдо прервал веселье Пётр. — Нынче, не та виктория, чтобы ликовать. С полком покойного Зиберта, что делать будем? Вместо боеспособного подразделения, нам досталось стадо безмозглых баранов. Хорошо, что они хоть своё знамя не утеряли.

— Не успели, мин херц! … — Поддакнул царский любимчик: но встретившись с взглядом своего кумира резко замолчал. — … Отдай их Псковичам, пусть стрельцы ими пока покомандуют.

— А ты что думаешь? А? — Самодержец буквально впился взглядом в Гаврилова. — Твоя виктория. Тебе решать их судьбу.

Все, кто в этот момент были рядом с Романовым, замолчали и все их взоры как по команде, устремились на Юрия.

Такие высказывания царской особы, немного сконфузили Юрия: но он, быстро справившись с собой — как ни в чём не бывало, ответил:

— В своём предложении Меншиков прав. Пустим «сирот», на восполнение потерь понесённых стрельцами. Только надобно сказать этим горе воякам, что живы они сейчас, только благодаря царской милости. Но за подобные поступки, или неповиновение больше, их никто щадить не собирается. А насчёт якобы моей победы — так не сочти за лесть, но, негоже мне её себе полностью присваивать. Вы государь, самолично команды на поле боя отдавали. И людей за собой призывали — на врагов указывая. Хотя прошу тебя государь, в дальнейшем больше не рискуй так понапрасну.

— А это уже моё дело решать, кто из нас победитель и где мне лучше рисковать. — Безапелляционно заявил Романов.

— Надёжа государь, дозволь вопрос задать. — С поклоном обратился подбежавший к царю какой-то Псковский стрелец.

— Чего тебе? — Коротко и холодно спросил Пётр: смерив безразличным взглядом, склонившегося перед ним служивого.