Виталий Гавряев - Отныне я – странник

• Название: Отныне я – странник
• Автор: Виталий Гавряев
• Жанр: Научная Фантастика

Если ты попал в чужое время, учись жить по его правилам. А по возможности, постарайся принести в него что-то своё: вдруг получится. Но будь осторожен….

---

Затем, они повстречались у него дома. Когда Гаврилов заскочил домой пообедать (это уже стало неоспоримой традицией: берущей своё начало после одного памятного разговора, во время которого, он пообещал жене, есть по возможности только дома). Прохор, увидев командира, вскочил из-за стола и вытянулся по стойке смирно. И быстро, почти не разжёвывая, проглотил откушенный им только кусок пирога, которым их потчевала Уля.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие! Громко, почти прокричал он.

— И ты здравствуй Кондрат. — Спокойно ответил Юра, глядя на стоявшего, на вытяжку воина. На лице, которого отразилось сильное удивление и растерянность. — Вольно братец, садись, мы с тобой вроде как не на службе.

Но гость, продолжал стоять, как стоял. Глядя по уставу — прямо перед собой.

— Нахожусь в увольнительной, и пришёл с женой в гости к её подруге! Простите, не знал что это ваш дом! Разрешите отбыть к себе.

— Ты вот что, друг любезный. Успокойся и не обижай мою жену, отказом от угощения. А такое служебное рвение, мне только на службе выказывай. А так, как сейчас ты мой гость то садись за стол и угощайся….

Когда, немного позднее, зарядили осенние дожди и размочили все дороги, сделав их непригодными для передвижения. В один из таких слякотных вечеров, к стенам крепости подошёл промокший, измученный путешественник и стал упрямо колотить в ворота. На вопрос стражей, — «что тебе надо»? Он сказал условную фразу и в категоричной форме потребовал незамедлительной встречи с Юрием.

— Ну, раз пришёл в такую непогоду, то значит, что-то важное принёс. — Рассудил Юра, когда ему в свою очередь доложили об этом. И приказал поскорее впустить этого человека.

Это известие о странном госте, пришло во время очередной беседы тройки в штабе. Но, напрямую просить царя с Патриком, покинуть комнату, было неудобно и чревато последствиями. Не дай бог, заподозрят в этом измену. Да и при них, посланник может не захотеть общаться. Значит, надо было намекнуть собеседникам, чтоб сами приняли решение.

— Скорее всего, это посыльный от моего соглядатая в Азове. — Пояснил им Гаврилов. — По крайней мере, этот пароль служит для того, чтобы его допустили ко мне. Раз явился в такую погоду, значит, что-то очень важное должен сказать.

Собеседники понимающе кивнули и хотели, уже было уйти, но Юрий попросил их подождать.

— Господа, может это настолько важно, и нам эту новость надо будет это срочно с вами обсудить. Поэтому, прошу остаться и подождать в соседней комнате.

На самом деле, как и ожидал Юра, через некоторое время в дверь вошёл уже не молодой, худощавый мужчина. С седыми волосами на жиденькой бородке и глубоким шрамом на левой половине лица, пересекающим бровь. Это был уже знакомый Али, который предпочитал, чтобы к нему обращались Сулейман. Пройдя на середину комнаты, он остановился и низко поклонившись, начал нести положенную по этикету придворную лесть.

— О великий правитель, я несказанно рад лицезреть твоё совершенство. Дозволь мне ничтожному искупаться в лучах твоей славы, пока я буду рассказывать то, что просил передать мудрейший Мусса. — Хотя лесть и лилась рекой, но стоило внимательней приглядеться к его лицу, было заметно. Что, судя по сильно выделяющейся носогубной складке, улыбка была не более чем маска. Да и в холодном, цепком взгляде, (который даже не пытались подогнать к гримасе) временами проскакивали искорки ненависти.

— Да, человеческая жадность — страшная сила. — Подумал Юрий, рассматривая связного и изображая сдерживаемую радость от встречи с ним. — Некоторых, она заставляет, насилуя себя, идти на поклон даже к заклятым врагам. Лишь бы, это сулило выгоду.

— Здравствуй, достопочтенный Сулейман. — Ответил, не вставая из-за стола Юрий, сделав вид, что не замечает этой ненависти во взгляде. — Рад видеть тебя в добром здравии. Скажи, как поживает уважаемый Мусса. Да продлит господь его годы.

— О, дела у него идут хорошо. Собирается брать в свой дом третью жену, красавицу Абир — Но тут же выпрямившись, Али, резко перешёл к деловому разговору. — Великий визирь Мустафа Кёпрюлю, да продлит Аллах его годы, никак не успокоится по поводу поражения наших войск, под вашими стенами. И готовится весной, как только подсохнут дороги, отомстить неверным.

— Спасибо достойнейший Сулейман, но мы это уже знаем.

— Так же Мусса велел передать, что он знает, куда пойдут войска великого визиря. И как они будут нападать на кафиров.

Юрий сразу смекнул, что это как раз и есть то, ради чего пришёл гость. Но не подал вида, что это его интересует.

— Говорите уважаемый, если это ценно для нас, я не обижу. Вы же знаете, для хороших и верных друзей, приносящих нужные известия, мне нечего не жалко.

Они — доблестные воины Визиря, собираются выйти к Дону выше по течению от вашей крепости, по суше, доставить туда три малых галеры без мачт и брёвна ля плотов. И на них, пересекут реку. Далее, часть воинов делает укрепления, и встретит казаков, если они решет идти вам на помощь. А основная часть войска, пойдёт на крепость, имея при себе множество больших осадных пушек. А там, притаившись, будет ждать, когда на вас нападут ногайцы. И после этого, как вы увязните с ними в бою, ударят вам в спину.

— А что кочевники забыли у нас? — Этот вопрос, Юрий задал, демонстрируя небольшую леность. Пусть думает, что и это ему известно. Глядишь, посланец больше расскажет.

— О, в этом и заключается мудрость визиря. В нужный момент до них дойдёт слух, что почти всех воинов крепости, срочно востребовали для подавления очередного стрелецкого бунта в Москве. А в городе осталось много золота и ваших беззащитных женщин.

Закончив свой рассказ, Али выжидающе смотрел на сидящего перед ним человека и злорадно улыбался.

— Ну что же, уважаемый Сулейман. Вы принесли новость достойную хорошей награды.

Гаврилов встал и неспешно подошёл к бюро, где у него специально для этих случаев хранились кошели с золотыми монетами. Какую бы неприязнь не вызывал у него этот человек, но его жадность надо подкармливать. Взял лежащие там две увесистых мошны и, задвинув опустевший ящик, подозвал гостя.

— Уважаемый друг, вот возьми. Это вам с Муссой. Надеюсь, коли вы узнаете ещё, что-либо интересное, то снова, оповестите меня.

Али подошёл и, кланяясь, взял оба кошелька, тут же, не глядя, спрятал их за пазуху.

— Всенепременно расскажем, всенепременно… О, вы так любезны и щедры… — Кланяясь, он начал пятиться к выходу.

— Подожди дорогой друг, не надо лишних слов, ты весь промокший, уставший и голодный. Негоже мне, хорошего человека голодом морить, подожди, сейчас дам нужные распоряжения. — И Гаврилов позвал охранника ожидавшего окончание этой странной аудиенции, по ту сторону двери.

— Хызбэ! (Бывшие имена темнокожих соратников, после крещения стали фамилиями).

— Я, Юрий Витальевич. — Немолодой боец, перешагнув порог, тут же застыл по стойке смирно. Он был воином ещё первого набора, и был сильно ранен. Его выходили, но как последствие осталась хромота. И Юрий его оставил при себе на правах инвалида (находился на содержании и выполнял посильные задания).

— Ванюша, голубчик. Проводи нашего друга к Дебае, пусть она его накормит бараниной с овощами. Заодно подбери ему соответствующие сухие вещи, пусть уважаемый гость переоденется. А завтра, как выспится, подари ему моего нового верблюда. Не стоит ему пешком идти назад. И проводите его немного. Мне важно, чтобы с ним по дороге нечего плохого не случилось.

— Слушаюсь Юрий Витальевич. — И уже обращаясь к гостю, делая приглашающий жест. — Проходите уважаемый.

— Это и есть ваш загадочный соглядатай? — Поинтересовались Романов и Гордон, возвращаясь в комнату, когда за нежданным гостем закрылась дверь.

— Да, господа. Прошу, проходите и присаживайтесь. Как я и предполагал, он рассказал очень серьёзные и важные вещи.

— Юра, ты меня уже заинтриговал. — Улыбнувшись, сказал Пётр, усаживаясь в своё излюбленное кресло. — Не думал, что вы можете говорить с Османами, на их языке.

— Коли припирает, всему учишься быстро. Иначе смерть. — Отшутился Гаврилов.

Оба собеседника, понимающе посмотрели на Витальевича, и нечего не ответили. Он в свою очередь, немного погодя, присел в своё кресло, стоявшее по другую сторону горящего камина. И пересказал царю всю свою беседу с осведомителем.

— … Вот такие вот дела, затеваемые визирем султана Ахмеда II.

— Но у нас с султаном Ахмедом II есть договор о ненападении друг на друга. Объявим ему о том, что Ростовская-на-Дону наша крепость. И он, усмирит своего визиря. — Возмутился Пётр первый.

— Пётр Алексеевич, да наша крепость ему как кость в горле, уж слишком удобный плацдарм для броска на Азов. — Заговорил Гордон, снисходительно посмотрев на царя. — Не удивлюсь, если указ султана, о запрете нападения придёт, или слишком поздно, или вообще не будет написан. А мы, получим множественные извинения, по поводу этого инцидента. И что он, сильно скорбит о произошедшем недоразумении, но империя большая, а султан не может за всем уследить. Тем более он ведёт тяжёлую войну с другими соседями.