Геннадий Трошев - Чеченский излом. Дневники и воспоминания

• Название: Чеченский излом. Дневники и воспоминания
• Автор: Геннадий Трошев
• Издательство: Время
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9691-0471-6

Генерал Геннадий Трошев трагически погиб в авиакатастрофе в Перми в августе 2008 года. Годом раньше бывший командующий группировки войск на Северном Кавказе взялся за перо, чтобы, как он сам пишет, «предостеречь всех от повторения допущенных в 90-е серьезных ошибок — и политических, и военных. Мы должны усвоить горькие уроки Чечни. А это невозможно без трезвого, спокойного и глубокого анализа всех событий, произошедших в этой республике в последние годы». Основой книги стали дневники, которые генерал Трошев старался вести регулярно. И потому книга наполнена подробностями боевых операций, точными деталями воинской жизни, глубоко выстраданными личными оценками людей и событий.

«Как бы грамотно и красиво командир ни нарисовал на карте стрелу, тащить ее на плечах придется рядовому бойцу», — пишет генерал Трошев. О том, ценой каких потерь и какими усилиями достигнута победа, рассказ одного из самых уважаемых и любимых солдатами боевых командиров.

---

Единый антироссийский фронт, который он в горном ауле благословил в апреле 1995-го, развалился подобно бильярдной пирамиде от первого же удара кия предвыборной президентской борьбы. Бывший вице-президент Чечни Зелимхан Яндарбиев (недолго вкушавший власть после смерти Дудаева) выборы проиграл и не смог достойно пережить поражения — решил выбиться хотя бы в лидеры ваххабитов. Впрочем, чего хорошего от него можно было ожидать, думал Кадыров, если пол-Грозного помнило Зелимхана при советской власти. В вечно грязном плаще, ошивающийся по пивным и за 25 копеек сочинявший стихотворные тексты на любые темы всем желающим.

Чего хорошего можно было ожидать от Мовлади Удугова — человека без роду без племени, которого родила на свет разведенная одинокая женщина неизвестно от кого (в Чечне это имело однозначную моральную оценку). Конечно, по мнению Кадырова, Удугову наплевать на республику и ее народ. Он тоже пошел параллельным Яндарбиеву курсом. А Радуев с его выходками умалишенного?! А Басаев с его жадностью к деньгам и крови?! А чужак Хаттаб, прижившийся в Чечне благодаря деньгам, за которыми к нему приходили почти все, включая даже Аслана Масхадова!..

Каждый из них тащил чеченский воз в свою сторону. До того рьяно взялись, что и колеса оторвали. Мало того что движения не было, телега разваливалась по кускам.

Больше всего огорчал Кадырова Аслан. Твердый и последовательный в недавних боях, он теперь стал мягким и безвольным. Пытаясь задобрить оппозицию, назначал своих противников на высокие государственные посты, которые тут же превращались в личные вотчины назначенцев.

Ахмат-Хаджи советовал Масхадову быть жестче с внутренними врагами.

— Не бойся Шамиля, — уговаривал он Аслана, — издай указ, объяви его вне закона, выгони из республики этого бесноватого Хаттаба!.. Народ тебя поддержит.

— Нет, — отвечал президент, вжавшись в роскошное кожаное кресло, как будто боялся, что соскользнет с него.

А ваххабиты наступали по всему фронту. Кадыров, посвятивший жизнь Всевышнему и исламу, возглавил борьбу с «раскольниками», подминавшими под себя отряд за отрядом, аул за аулом. «Точка кипения» пришлась на май 99-го года. Ахмат-Хаджи собрал всех антиваххабитски настроенных полевых командиров и официальных должностных лиц.

— Что будем делать? — спросил у присутствующих. — Ждать, когда нас поодиночке перещелкают?

Договорились выступить единым фронтом, оставив за бортом инертного Масхадова. Даже на Коране поклялись. Но теперь, в отличие от весны 95-го, единства не получилось. Президенту доложили о «заговоре». Масхадов раскошелился (используя деньги англичан и Березовского) и перекупил часть полевых командиров. Единый фронт рухнул. 2 июля 1999 года Масхадов вызвал к себе Кадырова.

— Ты хочешь отнять у меня власть? — спросил президент в лоб.

— У тебя отнимать нечего. Ты уже давно без власти. Мы хотим другого: покончить с ваххабизмом, — ответил Кадыров.

— Кончай. Ты муфтий, вот и работай. А в мои сферы не лезь!

— Поздно, Аслан, тут одними молитвами делу не поможешь.

Продолжать разговор Масхадов не стал. Ушел он от ответа и после августа 99-го, когда ваххабиты вторглись в Дагестан. Кадыров публично осудил агрессоров и в последний раз встретился с президентом. Тот был крайне растерян, спросил:

— Что мне делать, Ахмат-Хаджи?

— Что тебе делать? У тебя остается последний шанс: публично осудить нападение бандитов на Дагестан, позвонить Магомедову (главе Дагестана) и извиниться, объявить Басаева и Хаттаба вне закона… Иначе — война. Русские через месяц будут здесь.

— Ничего, отобьемся, — напыжился Масхадов. — У каждого чеченца есть, как минимум, пистолет. И за этот пистолет, чтоб русские не отобрали, он жизнь отдаст.

— Аслан, ты плохо знаешь чеченцев, — с досадой покачал головой Кадыров. — В нынешних обстоятельствах пистолет не стоит человеческой жизни… Это будет другая война, не такая, как в 94–96 годах…

Масхадов ослушался муфтия. Больше того, встал на сторону Басаева и Хаттаба. А в октябре 99-го снял с должности Кадырова и… объявил его вне закона.

…Вспоминаю мою первую с ним встречу под Гудермесом, когда войска восточной группировки обложили город. На переговорах он вел себя сдержанно. Просил сделать все возможное, чтобы мы не разрушали Гудермес. Обещал помочь выдворить бандитов. Его слова не разошлись с делом. Ахмат-Хаджи ни разу за все время меня не обманул, ни на йоту не позволил усомниться в его намерениях. А намерения такие: сделать все, чтобы в республике воцарились мир и порядок, в том числе с помощью федеральной власти.

Я беседовал с Кадыровым часами. Встречались часто. Мне нравилась его искренность, честность. Он не скрывал, что воевал в первую войну против федералов, не скрывал своего прежнего идеализма, не пытался скрыть невыгодной для себя информации.

Я видел, что Кадыров стремится к правде (в широком смысле слова). Я видел, что за ним стоит огромная масса людей — чеченцев из разных слоев общества. Я видел, что он — настоящий лидер, и духовный, и уже политический. Я видел, что он — наш союзник.

— Не боишься, Ахмат-Хаджи? — спросил я однажды. — Может, мы переправим твою семью в глубь России, от бандитов подальше?..

— Нет. Это моя родина. Люди должны знать, что я никого не боюсь. Пусть вон Масхадов боится и по норам прячется…

Я долго размышлял, оценивая личностные качества Кадырова, взвешивал все «за» и «против». Перебирал в памяти других известных людей Чечни. Пока наконец не принял решения. В конце весны 2000 года, согласовав вопрос с моим военным руководством, я написал Президенту РФ В. Путину докладную записку с предложением назначить Кадырова главой администрации республики. В июне вышел Указ. Ахмат-Хаджи стал официальным лидером Чечни.

С тех пор прошло немало времени. Было всякое. Но ни разу я не пожалел о том, что сделал по отношению к Кадырову. Выбор был правильным. Даже смерть Ахмат-Хаджи в теракте на грозненском стадионе 9 мая 2004 года лишний раз доказывает, насколько боялись его бандиты. Я очень сильно переживал гибель Ахмата. Увы, его не вернуть. Однако радует, что дело его и сегодня живет. То, что начал осенью 1999 года Ахмат-Хаджи, продолжили его единомышленники, а с 2007 года (уже в качестве президента республики) и его сын Рамзан. Но главное — этот курс поддержал народ Чечни, который всегда будет помнить своего духовного и политического лидера.

Указом Президента РФ от 10 мая 2004 года за мужество и героизм, проявленные при возрождении Чеченской Республики и в борьбе с терроризмом, Ахмату Кадырову присвоено звание Героя России (посмертно). На следующий же день Владимир Путин лично передал звезду Героя на вечное хранение сыну президента Чеченской Республики Рамзану Кадырову.

Что дальше?

В июле 2000 года Президент России вновь побывал на Северном Кавказе. На военном аэродроме в Моздоке я встречался с ним уже в должности не только командующего ОГВ(С), но и командующего войсками СКВО. В клубе одной из воинских частей Владимир Владимирович провел совещание с командованием Объединенной группировки войск и главами субъектов Федерации, входящих в только что образовавшийся Южный федеральный округ.

Говоря о положении дел в республике, Президент подчеркнул, что за минувшие девять месяцев в Чечне произошли кардинальные перемены. Мало кто представлял себе во время августовского вторжения бандформирований в Дагестан, что дальнейшие действия федеральных властей в регионе будут столь решительными. Сегодня уже вся мировая общественность отмечает происшедшие здесь позитивные перемены. Но мы должны по-прежнему быть настроенны на системную, слаженную, методичную работу — работу на длительную перспективу.

Президент выразил благодарность всему личному составу, принимавшему участие в этой тяжелой деятельности. Российские военнослужащие, без всякого преувеличения, проявили истинный героизм.

В то же время Владимир Владимирович открыто сказал о недостатках:

«Некоторых потерь в Чечне можно было избежать. Для этого требовались дисциплина, ответственность, профессионализм. И от осознания того, что эти потери были необоснованными, становится еще печальнее…»

Президент поставил конкретные задачи «силовикам», еще раз подчеркнул, что не допустит нового «Хасавюрта»:

«Те, кто предрекает сегодня повторение ситуации августа 1996 года, творят целенаправленную провокацию. Ко всему этому возврата больше не будет!»

Совещание длилось три часа. В зале было жарко, даже душно. Некоторые постоянно смахивали со лба пот, эта деталь не ускользнула от внимания журналистов, некоторые новостные программы телевидения прокомментировали это по-своему: мол, Путин устроил генералам разнос. Но ничего подобного не происходило. Состоялся деловой, конкретный разговор. И критика была конструктивная, по существу, без «оргвыводов».