Иван Алиханов - «Дней минувших анекдоты...»

• Название: «Дней минувших анекдоты...»
• Автор: Иван Алиханов
• Издательство: Аграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-7784-0290-2

В книге описывается история жизни многих представителей рода Алихановых, судьба которых стала достоянием отечественной истории или трагически оборвалась. Это пианист и меценат Константин Михайлович Алиханов, стоявший у истоков творческого пути Ф. И. Шаляпина, адмиралы Андрей и Михаил Беренсы — двоюродные братья автора, и многие другие.

Подробно прослеживается поразительная история жизни Александра Яковлевича Эгнаташвили — отчима автора, и, судя по всему, — сводного брата Сталина, который из тифлисского нэпмана-ресторатора стал заместителем генерала Власика по хозяйственной части Главного управления охраны Кремля и обеспечивал проведение Ялтинской конференции.

Книга, написанная живым и ярким языком, иллюстрированная множеством уникальных фотографий и документов, представит несомненный интерес для широкого круга читателей.

---

Тут «наши» люди повскакали со своих мест и устремились на сцену разнимать драчунов.

Я свистком остановил схватку и опять обратился к возмущенным зрителям с увещеваниями. Мне еле удалось усадить взволнованных зрителей, требовавших прекратить побоище. Я вкратце повторил свое вступительное слово, и мне удалось успокоить отдыхающих. Но дальше пошло еще хуже.

Борьба продолжилась, и после очередного броска, который провел Орестес, Родригес бегом устремился к противнику и, подпрыгнув, обеими ногами ударил Орестеса в грудь. Тот упал со страшным треском, раздавшимся от того, что помимо страхующих ударов руками на сцену случайно свалилась палка, на которой висел занавес. Орестес, прокатившись по сцене, упал на газон с цветами, который обрамлял сцену. К нему подскочили зрители, пытаясь его поднять, однако Орестес прикинулся потерявшим сознание и закрыл голову руками. Когда его все же подняли, все лицо его оказалось залитым кровью. Приняв совершенно озверелый вид, кетчер устремился к противнику. Я, согласно сценарию, преградил ему путь. Он, сделав заднюю подножку, толчком руки опрокинул меня навзничь. Все это тоже сопровождалось изрядным шумом. Путь к Родригесу был открыт. Схватив его в охапку, Орестес стал (не без помощи товарища) поднимать и опускать его спиной на ковер. Каждое касание сопровождалось страхующими ударами Родригеса, и создавалось впечатление, что ему сейчас придет конец.

К чести «наших» зрителей надо сказать, что они не допустили такого финала. Сцена заполнилась зрителями, которые отняли у «озверевшего» Орестеса его жертву. Все мои попытки успокоить публику уже ни к чему не привели. Так наше представление с позором провалилось. Слишком хорошими артистами оказались мои подопечные.

Утром ко мне пришел Герман Владимирович и сказал, что готовится заявление в ЦК КПСС и собираются подписи, где меня обвиняют в издевательстве и стравливании ребят с Острова Свободы.

Дело запахло керосином. Я попросил директора привести инициативную группу на нашу тренировку. К 11 часам пять хмурых ветеранов-отдыхающих пришли с Киласония в зал.

— Что с этим говорить? Все и так ясно… — произнес один из них.

Однако улыбающиеся, приветливые лица кубинцев смягчили первоначальное мнение.

— Сейчас мы покажем вам те трюки, которые были проведены на сцене, но вы их просто не увидели, — сказал я.

Вчерашние «соперники» стали демонстрировать приемы в замедленном темпе, акцентируя внимание именно на том, что не было замечено зрителями из зала.

Тогда один из пришедших сказал:

— Так надо было сперва нас предупредить!

— Я только и делал, что предупреждал вас, — возразил я.

Другой ветеран взорвался:

— А кровь! Кровь-то вчера лилась! Драка была до крови!

Орестес уже понимал по-русски. Он достал из-за нижней губы завернутую в изоляционную ленту половину бритвенного лезвия и открытым кончиком надрезал себе лоб на границе с волосами. Полилась кровь.

— Вот вам и кровь, — сказал он и показал крохотную царапину на другой стороне лба — след вчерашнего надреза.

Так закончился первый матч кетча, проведенный в Советском Союзе.

Решение правительства Гамсахурдии о прекращении спортивных связей с Союзом на неопределенное время для многих спортсменов, стремившихся к участию в международных соревнованиях, — поставило преграду. Не стало стимула, ради которого грузинские борцы, не жалея сил, отдавались тренировочному процессу, выдерживали огромные физические и моральные нагрузки. У меня есть опасение, что борцовские залы опустеют…

Мой бывший ученик, великий спортсмен Леван Тедиашвили, вербует грузинских борцов в профессионалы для зарубежных выступлений в кетче.

Что будет дальше, никому не известно.

За прошедшие годы многих моих коллег не стало. Из начального состава кафедры остались только двое — Лариса и я. Впрочем, новый состав кафедры — это дружный коллектив симпатичных мне людей. Я продолжал — до вынужденного отъезда в Америку — с удовольствием заниматься своим любимым делом и, слава богу, неминуемые в моем возрасте недуги мне не очень мешали.

Глава 15 РАЗМЫШЛЕНИЯ ОБ УЧЕБНОМ ПЛАНЕ

Более сорока лет я работаю в институте физической культуры. Такие учебные заведения существуют во многих республиках, в России и на Украине их несколько. А меж тем у большинства населения страны нет представления об этой культуре, то есть о связи здоровья с двигательной активностью, которая дошла до нас в четких формулировках древнегреческих и римских мудрецов! «Если хочешь быть здоров — бегай, если хочешь быть красивым — бегай и т. д.», «В здоровом теле — здоровый дух», «Физическая культура прежде медицины», «Если не будешь бегать пока здоров — побегаешь, когда заболеешь».

И откуда этой культуре взяться в нищей стране, руководство которой многие десятилетия, не жалея средств, заботилось лишь о том, чтобы блеском золотых олимпийских и чемпионских медалей доказать преимущества социалистического строя.

Одна золотая олимпийская медаль обходится государству примерно в пять миллионов рублей, подготовка одной футбольной команды районного масштаба — примерно столько же, а на развитие физической культуры в стране в год на одного человека выделяется из бюджета 18 копеек. Такова была цена «всемерной заботы» партии и правительства о физическом воспитании народа. Результат — катастрофическая нехватка залов, бассейнов, инвентаря, площадок, спортивной одежды, да и просто времени и энергии после трудового дня, поездок в переполненном транспорте и стояния в очередях… Кроме всего прочего, физическая красота и здоровье не занимают в нашем обществе достойного места среди престижных ценностей. А такое распространенное в цивилизованных странах понятие, как «бодибилдинг» и «фитнесс», многим кажется прихотью бездельников.

У каждого ребенка есть биологическая потребность игры. Гигиеническая норма активного движения ребенка — два часа в день. Раньше дети сами организовывали свои игры в салочки, ловитки, прятки, жмурки. Сколько было игр в мяч, крокет, серсо, «классы».

Сейчас эта биологическая потребность угнетена. Причин для этого множество: скучнейшие уроки физкультуры с мизерной плотностью два раза в неделю по 40 минут, отсутствие дворов и спортивных площадок, которые превращены в места стоянок для автомобилей, телевизоры, видеомагнитофоны, компьютеры, а в городах еще и дорогая престижная одежда, в которой не поваляешься на земле.

Какова же роль институтов физкультуры в выправлении такой ситуации? В 30-е годы, да и после войны, институты были, главным образом, «кузницей» выдающихся спортсменов, а также готовили преподавателей и тренеров. Но с тех пор прошло много времени. Спорт стал профессиональным (хотя это рьяно отрицалось) и помолодел. Выдающиеся спортсмены находятся на тренировочных сборах до двухсот дней в году. У них нет времени для посещения института. Девушки же по многим видам спорта выходят в тираж уже в 18 лет. Таким образом, задача подготовки спортсменов для «большого» спорта из программ институтов физкультуры выпала сама собой.

В этой связи было бы естественным изменение учебного плана.

В книге «Мои воспоминания» академик-корабел Алексей Николаевич Крылов (который когда-то в Бизерте вместе с моим двоюродным братом инспектировал состояние Российской эскадры) рассказывает, что ему была поручена организация 4-летней школы шкиперов. Тогда он первым долгом определил перечень учебных дисциплин, а затем обратился к соответствующим специалистам. Составленные программы требовали для их изучения 20 лет. Тогда Крылов сам, по своему разумению, сократил все программы обучения в пять раз.

В нашей стране политизация всех сфер деятельности имела тенденцию роста, с таким же постоянством внедрялись идеи милитаризации в ожидании неминуемого нападения внешнего врага. Эти два монстра, как раковая опухоль, поглощали ресурсы страны и энергию народа, формируя соответственное мировоззрение.

В итоге четверть всех часов учебного плана отводилась на изучение марксистско-ленинских теорий.

Возможно, в других высших учебных заведениях кафедры политических дисциплин возглавляли достойные и разумные люди. Нашему институту в этом отношении всегда не везло.

Вот несколько анекдотичных случаев, которые характеризуют лиц, последовательно занимавших эту должность.

Первый преподавал мне, тогда еще аспиранту, философию. Был он доброжелателен и лаконичен.

— Что сказал Декарт? — спросил он меня.

— «Сомневаюсь — следовательно существую», — отвечал я.

— Вот это ты должен знать и больше ничего! Что сказал Гераклит?

— «Все течет, все изменяется», и еще — «Мир это есть огонь, вечно горящий, не зажженный никем из богов или людей…»