Александр Силецкий - Легендарь

• Название: Легендарь
• Автор: Александр Силецкий
• Издательство: Харвест
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-985-16-7377-9

Крамугас, герой романа «Легендарь», прибывает на планету под названием Цирцея-28. И тут проходит слух, будто некие космические злодеи-кочевники объявили Цирцее-28 войну. Происходит масса головоломных трансформаций, в результате чего Крамугас становится легендарной личностью и о нем хотят слагать уже новую легенду…

---

Или просто не желали знать. Гужевали себе помаленечку — и точка.

И, вдобавок ко всему, они везде — рот до ушей — блаженно улыбались…

Крамугас постоял немного, поглазел по сторонам и полез было за носовым платком, чтобы вытереть пот со лба, ибо знойное лето на Пад-Борисфен-Южном как раз подбиралось к самой своей середине, а часы показывали полдень, но тут из кармана выскочила давеча подсунутая Лирпентулова визитная карточка с подробным адресом (да еще с точным указаньем, как добраться!) и номером домашнего телефона.

Крамугас повертел карточку в руках, подумал чуток и отправился звонить.

Все-таки после недавнего обвала он чувствовал себя изрядно виноватым…

— Это я — Крамугас. Снова — пламенный привет! — сказал он в трубку, осмотрительно прикрывая рот ладонью. — Я нашел все, что нужно, и теперь улетаю. С первым же рейсом. Большое вам спасибо!

— Пустяк, — ответил Лирпентул шепотом, видимо, тоже страшась, что кто-либо его услышит. — Рад за вас… А что нашли, если, конечно, не секрет?

— Так, одну старую газетную заметку отыскал… Про какого-то там Фини-Гпаза. Вероятно, был известный проходимец, коли написали.

— Фини-Глаз? — с сомнением переспросил Лирпентул. — Нет, пожалуй, и не слышал о таком. Ни разу… По крайней мере за то время, что служу здесь Исполняющим Обязанности… Да мало ли на свете проходимцев! Всех и не упомнишь. Даже знаменитых… Их — в особенности… Значит, решили его увековечить? Что ж, достойно. Нынче метод похвального реализма в моде. Впрочем, никогда в тень и не отходил особо… Зовет в несуществующее прошлое и неосуществимое грядущее. Глобальное изобретение. И актуальное — по всем статьям. Вы это тонко ухватили…

— Ишь как… В будущее, в прошлое… А к настояшему-то разве — не зовет? — удивился Крамугас.

— Ну, вы сравнили!.. Настоящего нет, и что оно преподнесет, покуда не известно. Это уж определится в будущем… А прошлое похвалишь — вот тебе и мостик в настоящее. Удобный, основательный… Начальство ведь растет из прошлого и очень ценит, когда в этом прошлом было хорошо. Тут как бы и начальство хвалишь… Оттого-то я всего лишь Исполняющий Обязанности, что мое прошлое покрыто мраком и никто его не воспевает. М-да…

— Могу воспеть! — с готовностью ответил Крамугас. — Зацепки есть?

— Не надо, — прошептал со вздохом Лирпентул. — И никаких зацепок нет, и вообще… Я, знаете, смирился… Скромный потому что. А кого интересует скромность?! Да еще в преддверии войны… В прошлом — пусто, и в настоящем — только Исполняющий… Нет пищи для особого восторга… Нынче, вы учтите, стало модным и полезным даже тщательно искать и находить в дне завтрашнем любые наши доблести сегодняшние. М-да… Или плевелы — в общем, все едино… Так что, милый, озирайтесь, беспокойней озирайтесь! Впрочем… когда начнете глядеть в будущее, поминутно оборачиваясь к прошлому и думая о настоящем, смотрите, как бы вас ненароком не занесло куда-то вбок. Мой вам совет.

— Спасибо, я учту, — пообещал серьезно Крамугас. И — ни с того, ни с сего — добавил вдруг: — А все же… странный у вас мир… Чему все рады?

— Ничему, — охотно отозвался Лирпентул. — Радуются — и все тут. Жизнь у них такая — постоянно, каждый день и каждый час. И не задавайте, пожалуйста, глупых вопросов. Глупых и неуместных. Здесь молчат, но превосходно слышат, хотя все вроде бы глухие… Это попрошу учитывать, пока вы здесь… Кстати, когда ваш рейс?

Эх, надо, надо ему рассказать про обвал в архиве, мучительно подумал Крамугас, ведь неудобно…

Однако он все никак не мог собраться с духом. Не трусил, нет — просто не мог собраться с духом…

— Тот, на который я хочу, уже довольно скоро. Меньше часа ждать… — сообщил он как ни в чем не бывало. — Я сейчас возле Космотягодрома. Полечу брать интервью. Думаю, билет достану — пассажиров мало. Я смотрю, к дверям вокзала никто даже не подходит…

— Прекрасно! — оживился Лирпентул. — Дело сделано — и сразу в путь? По горячим архивным следам, так сказать?! И правильно. Вы — молодец. А что, он жив еще, этот ваш Фини-Глаз?

— Да вроде, — осторожно подтвердил Крамугас. — Надеюсь, жив… Пока…

В нем внезапно проснулся профессиональный репортерский азарт, он был сейчас — как натасканная гончая, по пятам преследующая зверя.

Коли никто не помешает и дорожку не перебежит — значит, все, добыча — твоя!

А чтоб не помешали, лучше лишку не болтать.

Зажать свою тему в кулачке и держать ее крепко, не показывая никому.

И — делать дело, делать дело…

Зря он Лирпентулу трепанул про Фини-Глаза. Воодушевился, как мальчишка, поделиться захотелось!.. А ведь мог бы что-нибудь приврать: мол, вариантов много, но еще не знаю, на каком остановлюсь…

Хотя теперь — чего уж!..

— А что, деньги на планете… и впрямь кончились, да? — уже в который раз, но будто невзначай, заметил Лирпентул. — Вы в это верите?

— Приходится, я толком не вникал, — пожал плечами Крамугас. — Возможно, их когда-нибудь и будут снова выдавать, но нынче j денег нет. Совсем. Уже два года нет. Взяток теперь не дают. И даже не берут, говорят.

— Так не бывает, — не поверил Лирпентул. — Ну, не дают — это от жадности. Но вот чтобы не брали!..

— Уверяю вас!

— Да, отстал я от жизни… Скверно как… — сокрушенно вздохнул Лирпентул. — Вот что значит — с головой уйти в дела, прошляпить перемены!.. Сидишь в этой дыре, о чужом счастии печешься… Ведь так и забудешь, зачем ты живешь. Почем живешь… А нипочем! — гордясь и будто с вызовом каким-то, крикнул он. — Да! Я всего лишь Исполняющий… Мне все на свете нипочем! И вам, я думаю…

— Нет, — возразил поспешно Крамугас, — мне еще рано так считать. И годы не приспели, и уменья нет, да и статью необходимо кончить… А боюсь! Не знаю, что редактор скажет… Я ведь прежде — никогда… Не возрождал. Мне очень, знаете, почем… Нам в Школе постоянно говорили: дебют определяет все! А там, глядишь, и деньги возвратят со временем, и гонорар тогда заплатят… Может, и приличный, если будет все как надо…

— Н-ну, посмотрим… Отчего же?! Но вы как-нибудь залетайте ко мне! — предложил с надеждой Лирпентул. — Я себе новый язык к тому времени достану — ох, чесать будет!.. Есть каналы, по которым можно раздобыть… И вообще… Журнальчики забавные покажу — из старых, с доброй иконографической порнухой, теперь таких и нет, поди… Чайку крепенького выпьем или еще чего, тоже вкусного, в лото сыграем. Заезжайте. Я не намекаю, но… поймите меня верно…

— Постараюсь, — сказал Крамугас, досадуя, что так некстати поддержал все эти разговоры о деньгах. — Вот только немножечко дела в порядок приведу…

— О, порядок — это святое, — воодушевился Лирпентул. — Он во всем нужен. Между прочим, вы папку на место поставили? А как оттуда вышли, не сигналя? Вы меня так ошарашили этим звонком, что я даже не спросил… Не устроили в архиве кавардак? И вообще…

Трубка напряженно замолчала.

— Обвалился ваш архив, — честно признался Крамугас. — Камня на камне не осталось, руины. Пылищи было — просто не поверите!.. Устал чихать. А загрохотало так!.. Я, безусловно, извиняюсь… Совершенно не хотел…

— Что?! — теряя всяческую осторожность, заверещал в трубку Лирпентул. — Не может быть! Как — обвалился? Вы что такое говорите?!

— Правду, — мрачно произнес Крамугас. — Я начал петь, а потолок возьми да рухни… Неужели вы не могли для архива выбрать дом покрепче? Или вы нарочно…

— Это — конец, — простонал убито Лирпентул. — Конец моей карьере. Деньги кончились, карьера полетела… Дым столбом, загрохотало… Среди нашей вековечной тишины… Кошмар! Пойду ль я, выйду ль я, да, пойду ль я, выйду ль я, да — из-за острова на стрежень — на высокий, значит, берег на крутой, эть-эть!.. — внезапно завыл он не своим, дурным каким-то голосом. — Чудовище! Кто дал вам право петь в этом священном доме?! Вы — тупица, идиот!.. Вам место…

Крамугас обиженно пожал плечами и, повесив трубку, даже — из приличия — не бросив напоследок «до свиданья», зашагал к рейсовому звездолету.

20. Выигрыш сомнительного свойства

Ракета была действительно допотопная.

Может, когда-то мастера и отреставрировали ее, как уверял экскурсовод, но что в конечном счете реставрировали и с каким прицелом — вряд ли сами знали толком. Так, для Музея… В назидание потомкам…

Разумеется, со стороны она смотрелась — лучше некуда. И очень даже впечатляла. Не ракета, а конфетка! Правда, при одном-единственном условии: если ее и пальцем не касаться…

Всю несравненную прелесть полета на эдакой доисторической посудине Фини-Глаз смог оценить в первые же секунды после старта.

Неистовая сила припечатала его к изрядно жесткой спинке кресла, расплющила, оглушила, так что он, едва успев выругаться, мигом погрузился в сладкую истому обморока, а когда пришел в себя, с немалым изумленьем обнаружил, что тяжести никакой в помине нет, что вокруг него роятся всяческие незакрепленные предметы, норовя непременно тюкнуть по голове, и что, по всей видимости, летит он сейчас по инерции, либо удаляясь от Земли, либо вращаясь на одной из орбит вокруг нее, л ибо катастрофически падая обратно.