Дмитрий Янковский - Нелинейная зависимость

• Название: Нелинейная зависимость
• Автор: Дмитрий Янковский
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-11149-2

Современный мегаполис — высокоорганизованная система со сложнейшей структурой. Мало кто из его обитателей задумывается, какие зловещие скрытые механизмы и силы можно привести в действие неосторожными словами и поступками. Иногда человеку достаточно сделать одну маленькую подлость, выдернуть единственную карту из карточного домика причинно-следственных связей, чтобы его с головой накрыла лавина трагических событий, как это происходит с героем нового романа Дмитрия Янковского. Справиться с этой полосой катастроф способен только он сам — если сможет разобраться в глубинных причинах происходящего и изменить в первую очередь самого себя. Однако под силу ли ему такое?..

---

Андрей перечитывал этот рассказ раз тридцать, уже почти как порнографию, а не как беллетристику. Он представлял себя на месте Звягина: как заставляет ее обливаться холодной водой, как гоняет на лыжах, как заставляет делать еще тысячу бесполезных действий и лишь десять полезных, чтобы она как можно больше зависела от него и как можно больше его ненавидела.

Он не мог понять, почему Звягин отказался от секса с ней. Это было немыслимо. Даже сейчас, в ванной, от этих мыслей его тело налилось нарастающим возбуждением. Захотелось сбросить его, выплеснуться, опорожниться, но Андрей знал, что сегодня этого делать нельзя, иначе в завтрашней встрече многое будет потеряно. Острота — вот что главное. Иначе столь сложная игра теряет всякий смысл.

Он постарался расслабиться, затем облился из душа холодной водой. И все равно сердце колотилось быстрее обычного. Андрей с усмешкой вышел из ванной и, надев белье, отжался от пола двадцать пять раз. Он делал так еще на срочной службе, борясь с тем же самым. Помогло.

Теперь, если не дать фантазиям себя победить, можно будет работать почти до утра.

Он надел халат и вошел в комнату, которую друзья называли лабораторией, а он сам по-простому — кабинетом. Хотя на лабораторию это было похоже больше. Часть стены занимали металлические шкафы выносных модулей оперативной и жесткой памяти, эдакие серые холодильники от пола до потолка. Они источали тепло и перемигивались рядами разноцветных светодиодов, рассказывая о направлениях и скоростях обмена информацией. И хотя каждый из модулей работал почти бесшумно, все вместе они наполняли комнату равномерным шелестом, едва слышным, но пожирающим практически все негромкие звуки как внутри кабинета, так и снаружи. Андрей проработал на этой машине уже два года, но не знал точно, сколько в ней памяти. Когда не чувствуешь недостатка в чем-то, точные цифры не держатся в голове.

Мысли непроизвольно снова перескочили на женщин — Андрею понадобилось бы несколько минут, чтобы сосчитать всех, с кем ему удалось довести игру до конца. Но даже после этого он бы не был уверен в точности цифры. В памяти оставались только яркие имена тех женщин, которые подарили ему либо запоминающуюся игру, либо незабываемые ощущения. Воспоминания о серых, ничем не примечательных мышках оставались в малодоступных уголках памяти или замещались более красочными фигурами с такими же именами.

Еще запоминались скандалы, как с Мариной, о которой напомнил Артем. Больше всего Андрей не любил, когда игра начинала идти не по его правилам. Странные бывают женщины… Ну, не хочешь, не давай — насиловать никто не собирается. Так зачем бегать потом и выяснять: отчего же он, Андрей, не хочет с ней больше встречаться? Это не просто глупо, это подло. Почти так же подло, как не предупредить об отсутствии контрацепции. О таких случаях Андрей предпочитал не вспоминать вовсе.

Мысль о возможности случайной беременности смыла эротические фантазии как волной, снова вернув мозг в рабочее состояние. Андрей сел в кресло. Три плоских монитора, выстроенные в ряд, напоминали не столько рабочее место ученого, сколько пульт управления звездолетом. Сразу за ними поднимались почти до потолка металлические этажерки, заставленные десятками приборов, — серые, черные, серебристые короба, насквозь проросшие толстыми экранированными проводами. Все это мигало, светилось шкалами и флюоресцирующими экранами. Когда наступала ночь, Андрей не любил включать свет — оставаясь в темноте, он наслаждался растекающимся свечением.

Это навевало воспоминания о детских фантазиях, в которых звездолеты мчались через мерцание звездных туманностей, а пульты управления фантастических подводных крейсеров мягко светились в вечной тьме океанских глубин. Это были фантазии о власти человека над слепыми стихиями. И именно он, Андрей, работал теперь над тем, чтобы сделать их явью, над прорывом человечества за границы привычного.

Лет тридцать назад прозорливый физик Ричард Фейнман заметил, что законы физики не будут препятствовать уменьшению размеров вычислительных устройств до тех пор, пока биты не достигнут размеров атомов и квантовое поведение не станет доминирующим. И ведь как в воду глядел! Через стык тысячелетий вычислительные технологии проскочили еще не на пределе возможностей, но впереди уже виднелась глухая стена, за которой творилось нечто странное для нынешних инженеров и программистов. Странное и пугающее, название которому было — квантовый шум. Вероятностные процессы, мешающие привычным способам вычислений.

Андрей довольно улыбнулся и включил мониторы. Свет уходящего дня за окном бликовал на плоских экранах, и пришлось опустить жалюзи. Так было лучше — спокойная полутьма всегда настраивала на рабочий лад. Андрей был стопроцентной совой, ему было гораздо легче заснуть в четыре утра и встать в одиннадцать, чем лечь в полночь и проснуться в восемь.

Поначалу квантовый шум казался физикам хоть и реальным, но все же весьма далеким препятствием для наращивания вычислительных мощностей. Но постепенно стало понятно — если не искать обходные пути прямо сейчас, то уже лет через десять человечество окажется в тупике.

Андрей вгляделся в изображения на мониторах. По левому бежали строки цифр, описывающие состояния энергетических уровней подвешенных в вакууме атомов. На правом фиксировались импульсы лазерных пушек, из которых эти атомы обстреливались. На среднем написанная Андреем программа пыталась найти хоть какую-то взаимосвязь между этими процессами.

Взаимосвязи не было. Время декогерентности, то есть устойчивой работы системы, было слишком коротким и не позволяло довести вычисления до конца. Это злило безмерно — вторую неделю трещали мозги, отыскивая хотя бы кончик ниточки, ведущей к решению.

Вот она, проблема надежности… Внешняя среда, разрушающая приготовленное квантовое состояние атома. Будь она трижды неладна.

Андрей включил программу удаленного контроля и пробежал пальцами по клавишам.

%ПРОЦ: ДОСТУП:

%ПРОЦКОН

Ударил по клавише ввода.

Программа за доли секунды закодировала сообщение и передала цепочку импульсов в коммуникационный порт, а оттуда в бронированный кабель, идущий к отверстию чуть левее окна. Кабель выходил наружу и карабкался до самой крыши, напоминая толстый серебристый стебель плюща. Наверху в кромку стены впился стальной кронштейн с лазерным коммутатором. Лазер засвистел, перекрывая песню свежего ветра, и сквозь стеклышко вырвался тончайший луч невидимого глазу инфракрасного цвета. Будь он видимым, можно было бы проследить его путь и заметить, как он тянется прямым шнуром до зеркальца на крыше Дома науки, отражается, пронизывает воздух высоко над крышами, почти касается шпиля высотки МПС и уходит дальше, к приемной мачте в Черноголовке.

Монитор перед глазами Андрея высветил строки:

Система прямого контроля Аватар 3.26 (С) Павел Резнов, 2011 год.

«Имя?»

Андрей ввел номер своего бэджа.

Ввод.

«Пароль?»

Андрей быстро пробежал пальцами по клавишам.

Ввод.

Через секунду компьютер распознал пользователя и высветил надпись:

ВЫ ВОШЛИ В РЕЖИМ УПРАВЛЕНИЯ

— Очень рад, — сказал Андрей и набрал команду просмотра текущих значений.

%ПРОЦ: МОНИТОР:

&МОН (ПОРТ-1)

&МОН (ПОРТ-2)

&МОН (ПОРТ-3)

&МОН (ПОРТ-4)

%ПРОЦКОН

Ввод.

Несколько секунд ничего не менялось, потом по экрану побежали параметры удаленных портов и устройств, которые к ним подключены. Основой установки были два атома, подвешенные в вакууме оптического резонатора и облучаемые двумя раздельными лазерными пушками. Андрей пробежал пальцами по клавиатуре, увеличивая частоту обстрела.

Да, схема с ионной ловушкой и в этих условиях оказалась гораздо устойчивее. При таком времени декогерентности уже можно попробовать успеть провести цепь вычислений до логической опорной точки, снять результат, записать его, а затем полученное состояние задать в качестве нулевого значения и запустить алгоритм с этого места. Но это на глазок… Как поведут себя атомы в новых условиях, можно сказать только после эксперимента.

Андрей почувствовал то сладостное нетерпение, когда мысленный эксперимент уже завершен и остается только попробовать повторить его на практике.

Год ушел на эту работу. Зато досконально изучили предмет, научились подвешивать атом в вакууме, замерять его параметры, научились смотреть на него в упор, воздействовать лазером и понимать, что из этого получается. А получался информационный бит, на котором можно считать. Нижний энергетический уровень — ноль, верхний — единица. Это даже не транзистор размером с атом, это целый триггер. И все было бы хорошо, но внешняя среда воздействовала на атом и разрушала приготовленное квантовое состояние раньше, чем алгоритм Шора завершал работу. Это как если бы в обычном компьютере стояли предохранители, сгорающие через каждые пять минут.