Бенджамин Торп - Нордическая мифология

• Название: Нордическая мифология
• Автор: Бенджамин Торп
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-1938-6

Поистине волшебны и исполнены вечной тайны предания Севера — о феях и великанах, гномах и гоблинах, о сокрытых кладах: то ли самоцветах и золотых слитках, то ли о сокровищах мудрости…

Уникальный, энциклопедически глубокий труд принадлежит перу знаменитого английского мифолога середины XIX века Бенджамина Торпа, сподвижника братьев Гримм и немецких романтиков. Он не устарел и поныне и станет прекрасным пособием для преподавателей и студентов, да и просто драгоценным подарком каждому ценителю колдовского обаяния древней Европы.

---

Коротко коснувшись богов, великанов, гномов и так далее, мы должны рассмотреть теперь ряд подчиненных созданий, связанных с определенными местностями, обитающими в воде, лесах и перелесках, в полях и домах, и часто вступающих в контакт с человеком[352].

Общим обозначением демона женского пола являлось слово minne, первоначально, вне сомнения, обозначавшее женщину. Слово это используется для обозначения водяниц и лешачих[353].

Для обозначения духов как мужского, так и женского пола использовалось слово Holde, чаще всего входящее в составные слова, такие, как brunnenholden, wasserholden (духи источников и вод). Как таковые bergholden или waldholden (горные или лесные хольды) отсутствуют, однако гномов величают уменьшительным словом хольдехен (holdechen). Исходное значение слова — добрый дух, в то время как злые духи именуются унхольдами (unholds)[354].

Название Билвиц (записывается как Bilwiz, а также Pilwiz, Pilewis, Bulwechs) окутано покровом темноты. Существует также форма женского рода Bulwecbsin. Она обозначает доброе и ласковое существо и может в соответствии с Гримом[355] быть передано как aequum seiens, aequus, bonus (лат. «знающий благоприятное, благоприятный, добрый»); или кельтским bilbheith, bilbhith (от bil, добрый, мягкий, и bheith или bhith, существо). Каждое из толкований свидетельствует о том, что слово это первоначально являлось именем нарицательным, однако связанные с ним предания настолько неясны и различны, что едва ли могут относиться к конкретному виду духов-спрайтов. Билвиц стреляет как эльф, на голове его лохматая, спутанная шевелюра[356].

В более позднее время народное верование утратило старинное благородное представление об этом сверхъестественном создании, как случилось в отношении Холлы и Берхты, сохранив память только о враждебной стороне его характера. Поэтому он выступает как дух-мучитель, любитель путать волосы и бороды, обламывать колосья, чаще в женском образе — злой волшебницы или ведьмы. Предание о нем особенно присуще Восточной Германии, Баварии, Франконии, Войгтланду и Силезии. В Войгтланде вера в bilsenили bilverschnitters, или жнецов, сохранилась до сей поры. Это злые люди, самым неправедным образом досаждающие своим соседям: в полночь они выходят нагими на поле только что созревшего зерна, привязав серп к ноге и повторяя колдовские заклинания. Зерно с той части поля, по которой они прошлись своим серпом, само прилетит к ним в амбар. Или они проходят по полям, привязав к ногам крохотные серпы, и срезают соломинки, полагая, что таким образом завладеют половиной того, что дает это поле[357].

Следует также упомянуть шрата или гиратца (Schrat or Schratz). Из глоссариев древневерхненемецкого языка, переводящих scratun как pilosi, лат. «волосатые», и waltschrate как сатир, следует, что такое имя носил дух леса.

В народных преданиях фигурирует создание, носящее имя Юдель (Jüdel), пристающее к детям и домашней живности. Если дети начинают смеяться во сне, ворочаться и открывать глаза, говорят, что Юдель играет с ними. Проникнув в комнату роженицы, он повредит новорожденному ребенку. Чтобы предотвратить это, соломинку из тюфяка женщины вешают над дверью, тогда ни Юдель, ни дух не могут туда войти. Если Юдель никак не оставляет детей в покое, ему необходимо дать какую-нибудь игрушку, способную занять его. Для этого лучше не торгуясь купить новый горшочек; налить в него воды из детской ванночки и поставить на печку. Через несколько дней Юдель выплещет всю воду. Люди также подвешивают на нитке выдутые яйца, содержимое которых было употреблено в пищу ребенку или матери, чтобы Юдель играл с ними, а не с ребенком. Если корова ночью мычит, значит, с ней играет Юдель[358]. Но что представляют собой Winseln? Рассказывают, что мертвецов следует класть головой на восток, чтобы их не испугал приходящий с запада винсельн[359].

Из нескольких разновидностей местных природных духов главными являются духи воды или никсы[360]. Внешне они напоминают человека, но несколько меньше ростом. В соответствии с некоторыми преданиями у никса уши с прорезями, кроме того, его можно узнать по ногам, которые он не любит показывать. В соответствии с другими преданиями нике или имеет человеческое тело с рыбьим хвостом, или же полностью схожа с рыбой. Одеваются они как люди, но водяницу всегда можно узнать по мокрому подолу платья или краю фартука. Рассказывают также, что никсы бывают или нагими, или покрытыми водорослями[361].

Подобно гномам, водяные очень любят танцевать, их иногда видят танцующими среди волн или же выходящими на сушу, чтобы поплясать в обществе людей. Кроме того, они любят музыку и пение. Поэтому из глубин озер нередко исходят сладостные завораживающие мелодии, иногда доносится пение нике. Водяным приписывается чрезвычайная мудрость, которая позволяет им предсказывать будущее[362]. Рассказывают, что водяницы прядут. Подъем или опускание уровня воды некоторых источников и водоемов — конечно же, вызывавшиеся никсами, — позволяли окрестным жителям судить о том, будет ли лето урожайным или наоборот. За оказанием почестей водяным во время засухи следовал дождь[363], любое вторжение в их священный домен каралось грозой и бурей[364]. Они также благотворно воздействуют на увеличение поголовья скота. У водяных есть собственные стада, которые иногда выходят на сушу и смешиваются со стадами людей, даруя им плодородие[365].

Предание также утверждает, что влияние этих существ распространяется на жизнь и здоровье людей. Поэтому никсы приходят на помощь роженицам[366], в то время как в случае гномов ситуация становится обратной. Присутствие нике на свадьбе дарует процветание невесте; также новорожденные, как утверждают, приходят из прудов и ручьев; хотя в то же время говорится, что никсы крадут детей и заменяют подменышами. Существуют также предания о молодильных источниках (Jungbrunnen), возвращающих юность старикам[367].

Утверждают, что водяные скупы и кровожадны. Однако характеристики эти в большей мере относятся к водяным, чем к водяницам, которые обыкновенно держатся мягче и даже вступают во всегда оказывающиеся неудачными браки с людьми. Водяные похищают юных девиц и держат их у себя, а над женщинами стараются учинить насилие.

Водяной не потерпит, чтобы кто-нибудь из праздного интереса силой вломился в его жилище, дабы обследовать его или уменьшить его протяженность. Собранные для акведука камни он непременно разбросает; тем, кто попытается измерить глубину озера, будет грозить; часто он терпеть не может рыбаков, а отважные пловцы нередко платят жизнями за проявленное нахальство. Если водяному оказать услугу, он заплатит за нее — но не больше, чем с него причитается, хотя иногда и отвешивает щедрой мерой; за свои собственные покупки он может долго торговаться, выжимая какой-нибудь грош, или же умеет расплатиться старой, дырявой монетой. Он жесток даже к своей родне. Девиц-водяниц, задержавшихся на танцах дольше положенного или вторгшихся в его владения, он убивает без пощады: знаком такого деяния является кровяной фонтан, вдруг брызнувший вверх из озера. Многие предания утверждают, что водяной затягивает свои жертвы на дно сетью и убивает их; что дух реки требует ежегодного жертвоприношения, и т. д.[368]

Процитированный выше отрывок из Григория Турского явным образом свидетельствует о поклонении водяным духам. Запреты соборов против выполнения любых языческих обрядов у источников и особенным образом запрещающие разжигать там костры, вне сомнения, связаны с водяными. В позднехристианское время отмечены некоторые следы жертвоприношений демонам вод. Даже в настоящее время в Гессене существует обычай на второй день Пасхи отправляться к пещере на Мейснере[369] и набирать воду из расположенного там источника, оставляя в качестве приношения цветы[370]. Возле Лувайна (Louvain) находятся три источника, котрые считаются целебными. На севере существует обычай бросать в водопады остатки еды[371].

Сельские духи не могли играть в религии германцев такой роли, как водяные, иначе почитание их оставило бы более заметный след в преданиях. Народное предание Оснабрюкка рассказывает нам о Тремсемуттер, которая расхаживает по полям и пугает детей. В Брунсвике ее называют Корнвейб (Зерновой женой). Когда детей посылают за васильками, они не осмеливаются заходить глубоко в поле и рассказывают друг другу о Зерновой жене, которая крадет маленьких детей. В Альтмарке и Бранденбурге ее называют Роггенмёхме (Roggenmöbme)[372], и плачущих детей утихомиривают такими словами: «Тихо, ты, а то придет Роггенмёхме с длинными черными сиськами и стащит тебя!» По другим источникам: «…с длинными железными сиськами…» Ее также называют Рокенмёр, потому что, подобно Хольде и Берхте, она любит наказать ленивую девицу, к Крещению не освободившую свою прялку (Rocken) от невыпряденой кудели. Дети, которых она приложила к своей черной груди, быстро умирают. В Марке детей пугают Эрбсенмухме (Erbsenmubmef)[373], чтобы они не объедались горохом на поле. В Нидерландах известна Длинная Женщина, которая ходит по полям и обрывает торчащие колоски. В языческие времена этот сельский или полевой дух, вне сомнения, являлся дружелюбным существом, которому приписывали влияние на рост и вызревание зерна[374].