Юлия Шилова - В душе февраль, или Мне нечего терять, кроме счастливого случая

• Название: В душе февраль, или Мне нечего терять, кроме счастливого случая
• Автор: Юлия Шилова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-081134-2

Красавица-киноактриса Анна жила весело и беззаботно. Светские вечеринки, громкие премьеры, шампанское, цветы, восторженные толпы поклонниц давно надоели ей и принимались как должное. Но неожиданно случилось страшное – Анну похитили, затолкали в машину и привезли в неизвестный дом. Страшный урод-извращенец стал угрожать ее жизни. Анна решилась на побег…

---

Я вдруг подумала, что этот самолюбивый незнакомец — мой путь к спасению. По крайней мере, нужно попытаться. Нужно попробовать.

Нужно, чтобы он меня увидел.

Выбежав в коридор, я быстро направилась к выходу, но почти у самых дверей появился мордоворот внушительных размеров, один из похитивших меня, и со злорадной улыбкой злобно спросил:

— Далеко собралась?

— Воздухом подышать, — нисколько не растерялась я.

— А чо, тебе в доме не дышится?!

— Душно.

— Открой окно или включи кондиционер.

— Я хочу погулять. Здесь, около дома.

— Оно и понятно. За территорию тебя бы никто и не выпустил.

— Тогда в чем, собственно, дело?

— В том, что тебе одной не положено.

— Как это не положено?

— Пахан не велел.

— Что значит не велел?! Если я не буду дышать свежим воздухом, я быстро загнусь.

— Одной гулять не велено, — отрезал мордоворот и отодвинул меня в сторону своей огромной ручищей.

— Тогда пошли вместе.

Мордоворот достал свой мобильный и быстро нажал на несколько кнопок.

— Але, пахан, ты извини, что беспокою. Но эта девка хочет погулять. Ты приказал не выпускать ее из дома, а она болоболит, что без свежего воздуха не может. Кондиционер, мол, ей не помогает. Что мне делать? Выгулять или держать в доме?

Пока он слушал своего шефа, я почувствовала, что мое сердце вот-вот выскочит из груди. Я была готова на все, лишь бы оказаться во дворе.

— Да нет, никого из посторонних на территории нет. Откуда им взяться? Там же пацаны нашей бригады. У них по поводу общака какие-то тёрки вышли, вот и тусуются. Ты к ним когда спустишься? Через пятнадцать минут? Хорошо, я Максу скажу. А девку сам выгуляю. Может, она и вправду без свежего воздуха не может. — Спрятав мобильный в карман, мордоворот лениво похлопал меня по плечу и кивнул в сторону выхода: — Пошлепали.

Как только мы вышли из дома, я внимательно огляделась и удивленно пожала плечами.

— Не понимаю, зачем мне нужно сопровождение. Если не ошибаюсь, тут каждый угол напичкан видеокамерами и другими навороченными сигнализациями. Не сбежишь.

— Приказ пахана — закон. Ежели он велел тебя сопровождать, значит, я и буду это делать, а насчет побега даже не думай. Ты тут человек случайный, а значит, чужой. Это я к тому говорю, что в этом доме чужих людей вообще не бывает. А если и появляются, то территорию уже никогда не покинут. Сюда попадают только один раз, да и то тогда, когда жизнь подходит к концу.

От этих слов мне стало совсем плохо, но все же я нашла в себе силы, чтобы не потерять самообладание.

— Ты хочешь сказать, что всех чужих убивают?! — с ужасом спросила я.

— Считай, что я ничего не говорил. — Мордоворот заметно смутился. — Это так, тонкий намек на толстые обстоятельства. Насчет побега забудь. Сбежать невозможно. Даже если бы это у тебя получилось, тебя потом все равно найдут и уж точно убьют.

Я с нескрываемым сарказмом поблагодарила мордоворота за столь любезные слова и направилась в сторону беседки.

— Кто эти люди? — как ни в чем ни бывало спросила я.

— Наши пацаны. Они не должны тебя интересовать. Так что иди, наслаждайся свежим воздухом и меньше зыркай по сторонам.

— А я и не зыркаю, — огрызнулась я.

Один из мужчин поднял голову и встретился со мной взглядом. Я похолодела, но все же смогла изобразить что-то вроде улыбки. Это был именно тот, с которым я танцевала медленный танец и ради которого я вышла на улицу. Поначалу его глаза были какие-то холодные, злые, но через секунду в них появился живой огонек и явный интерес к моей персоне. Он встал и направился в нашу сторону.

— А, Макс, привет. — Мордоворот зевнул. — Пахан спустится через пятнадцать минут. Я ему сказал, что вы собрались по поводу общака.

Поняв, что нужно ковать железо, пока горячо, я протянула мужчине руку и дружелюбно представилась:

— Анна.

Мужчина слегка растерялся, но все же ответил на мое рукопожатие.

— Макс. Вы напоминаете мне одну женщину. Удивительно, сколько же на свете похожих людей!

— И кого же я вам напоминаю? — спросила я не без кокетства.

— Да так, одну известную актрису.

Видимо, наш разговор не понравился мордовороту. Он взял меня за локоть и слегка подтолкнул вперед:

— Ты давай, завязывай к нашим ребятам вязаться. Такой команды не было. Я тебя, в натуре, вывел свежим воздухом подышать или чо?!

— Ты, в натуре, вывел подышать меня свежим воздухом, — дерзко передразнила я мордоворота и бросила на Макса такой несчастный взгляд, что, по всей вероятности, ему стало не по себе.

— Женька, а кто это девушка?

— Лешкина невеста.

— Лешкина?

— Ну да. Так сказал пахан.

Мордоворот вновь подтолкнул меня вперед, показывая всем своим видом, что беседа закончена.

Я резко обернулась и посмотрела на Макса:

— А я и есть та актриса. Ресторан, творческий вечер, медленный танец и вы… Вы видели во мне только женщину. Вас отпугивала моя известность. Наверное, обычной женщине приятно, что ее ценят как женщину. А со звездами все по-другому. Им этого мало. Страшная штука — слава, иногда очень сильно затягивает. Хочется, чтобы в тебе видели что-то неземное. Вы в тот вечер не попросили мой телефон.

Мордоворот резко схватил меня за руку и потащил вперед. Когда мы отошли на более или менее приличное расстояние, он больно ущипнул меня и, захлебываясь от возмущения, зашептал:

— Тебе вообще с нашим братом общаться запрещено. Ты давай свою пасть захлопни, а то можешь кое-кого разозлить.

— У меня не пасть, — обиделась я и украдкой оглянулась.

Макс стоял как вкопанный и пристально смотрел мне вслед. Это обнадеживало. Если фортуна повернется ко мне лицом, я смогу добиться желаемого.

— Гулять просилась, вот и дыши глубже! — злобно продолжал мордоворот. — И запомни, никто из наших пацанов на твои сиськи и задницу не поведется. Хоть ты оголишься полностью и раком встанешь. Против пахана никто не пойдет. Так что пацанам глазки не строй. Бесполезно. А если общения ищешь, так общайся с Лешиком. Пусть он тебя по ушам причешет. Он у нас в этом деле мастер. Его хлебом не корми, дай с кем-нибудь за жизнь потрепаться. Он парень умный, эрудированный. Книжек много читает. «Вести» по телевизору смотрит. Мы его между собой называем ходячей энциклопедией. — Мордоворот хрипло рассмеялся и снова ущипнул меня.

Я вскрикнула и потерла больное место:

— Прекращай щипаться! Больно!

— А ты прекращай оглядываться на Макса. Ему до тебя дела нет. Он у нас человек уважаемый. Общак держит, а это значит, что живет по понятиям. И еще у него любовница есть. Длинноногая фотомодель. Блондинка. Она в прошлом году школу закончила. Он к ней даже на выпускной вечер ходил. Сейчас ее в престижный вуз устроил. Максу всегда молодые нравились. Он по старухам никогда не специализировался.

— Это я-то старуха?! — Я ужасно разозлилась. — Да что ты себе позволяешь?!

— А что, не старуха, что ли? Тебе уже, поди, тридцатник. Для Макса все женщины, которым под тридцать, старухи.

— Да мне на хрен твой Макс не нужен! — возмутилась я. — Извращенец! Чтоб его в тюрьму посадили за совращение несовершеннолетних! А я не старуха. Можно быть старухой и в восемнадцать, а можно и в шестьдесят быть такой молодой и такой желанной…

— Моей матери шестьдесят пять, — неожиданно смягчился мордоворот. — Она всегда в платке и целыми днями молится в церкви. Все называют ее ласково «бабушка», — произнес он задумчиво.

— А моей матери шестьдесят, — продолжала наступать я. — Она никогда не надевала косынку и не наденет ее и в восемьдесят. Носит модельные платья и пользуется дорогими духами. От нее исходят такие флюиды женственности и природного магнетизма, что даже молодые мужчины оглядываются ей вслед. Она стопроцентная женщина, а у стопроцентной женщины не бывает возраста. С каждым годом она становится все красивее, словно имеет над временем какую-то власть. Еще древние говорили, что внешность человека — отражение его души… — Я резко остановилась, вспомнив Лешика. Господи, какая же уродливая душа должна быть у него… Какая страшная… Я украдкой посмотрела на мордоворота. — Послушай, я могу поинтересоваться собственной судьбой?

— Чо?!

— Я же ясно сказала: хочу услышать что-нибудь вразумительное по поводу своего дальнейшего пребывания в этом доме.

— А я тут при чем?! Ты у пахана спрашивай.

— Просто я подумала, что ты мог что-нибудь слышать.

— Ничего я не слышал.

— А может быть, все-таки что-нибудь припомнишь?

— Нечего мне припоминать. Я только знаю, что ты за Лешика замуж выйдешь, и все.

— Откуда ты это знаешь?

— Пахан сказал.

— Он серьезно говорил?

— Ну, понятное дело… Пахан вообще юмора не понимает. Он с ним никогда в ладу не был.