Владимир Аренев - Комендант мертвой крепости

• Название: Комендант мертвой крепости
• Автор: Владимир Аренев
• Издательство: АСТ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-080002-5

Двадцать лет назад наступил конец света. Умер один из богов-Праотцев, мир распался на куски. Рухнули в бездну города, оборвались миллионы жизней. Но тем, кто уцелел, нужно как-то жить дальше.

Если ты комендант приграничной крепости — охранять вверенный твоей заботе городок от потусторонних тварей.

Если ты нечаянный герой из захолустья — с благодарностью принять назначение на должность наместника приграничной крепости.

Если ты последний из народа, что по недомыслию устроил конец света, — исправлять ошибки своих сородичей.

Но когда приходит сезон ветров, и ураган несёт из пустыни клочья смертельного тумана, и пробуждаются похороненные в древнем городе тайны, — вам троим всё же придётся встать спиной к спине: там, на стенах крепости Горелый Шандал.

---

— Наверное, у них свадьба, — сказал Конопушка. — Как в сказке про Лысую сиротку.

Ярри не сразу сообразил, о чём он. И правда, была такая сказка — жутковатая, если честно. Лысой сироткой звали злую старуху, которая жила в костяном лесу. Известно, что костяные леса появились на том месте, где когда-то Праотцы сражались во плоти с гаррами и даргами — давно, ещё до того, как изменили Палимпсест. Вот там, где это происходило, после Трещины проросли леса костяных деревьев. Говорят, их корни уходят настолько глубоко, что с другой стороны мира, в Нэзисгаре, выходят из земли и становятся ветвями. Никто не селится в костяных лесах — это мрачные и опасные места, и населены они чудовищами. Но старуха по прозвищу Лысая сиротка и сама в каком-то смысле была чудовищем. Она прикидывалась доброй и заманивала к себе в хижину детей, а потом варила из них суп. Однажды она встретила в костяном лесу мальчика и девочку, и те попросили взять их к себе. Лысая сиротка повела детей к хижине, а сама всю дорогу думала, почему же они ей кажутся такими знакомыми… Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, старуха спросила, что их напугало в лесу. «Свадьба», — объяснила девочка — и больше не проронила ни звука. В хижине Лысая сиротка накормила детей пирогами с сонным зельем, уложила на кровать, а сама развела под котлом огонь и стала крошить приправы. Вдруг за окном раздался стук и чей-то голос объявил: «Грядёт Великая Матерь на свадьбу! Поклонитесь ей! Одарите её!» Лысая сиротка удивилась, но промолчала, только продолжала нарезать укроп. И во второй раз голос сказал: «Грядёт Великая Матерь на свадьбу! Поклонитесь ей! Одарите её!» — и снова Лысая сиротка промолчала, только стала быстрее крошить укроп. Тогда в третий раз голос объявил: «Вот она, Матерь, идёт за дарами своими!» Дверь в хижину распахнулась, и на пороге появились бэр-маркады. Тогда-то Лысая сиротка поняла, кого напоминали ей мальчик и девочка, которых она повстречала в лесу. Однажды она уже заманила их к себе, усыпила и съела, а кости зарыла под деревом. Теперь ворвавшиеся в хижину бэр-маркады подцепили клешнями и откинули прочь одеяло — и под ним вместо детей оказались только кости. Тогда бэр-маркады набросились на Лысую сиротку, разорвали её на куски и понесли в дар своей Великой Матери…

Конечно, сказка сказкой, но кое-какая правда в ней была. Госпожа Синнэ рассказывала, что «гнусные скоморохи» живут колониями — тоже, по-своему, насмешка над Праотцами и их чадами. Как у андэлни, у «скоморохов» есть разделение на солдат и строителей, на добытчиков и поваров. Последние из съеденной и отрыгнутой пищи готовят еду для личинок, которые вылупляются из яиц, что отложила «кройбелесса» бэр-маркадов — гигантская самка. Эта «кройбелесса» в каждой колонии бывает только одна, она жрёт, гадит и откладывает яйца — и больше ничего. Раз в сезон её «кавалеры» сходятся к ней на уродливую, скверную «свадьбу», которая длится несколько суток. Она принимает каждого, и не все уходят живыми.

Подробней госпожа Синнэ рассказывать не пожелала — и вообще рассердилась, когда Конопушка стал задавать вопросы.

Но они сами кое о чём догадались. И вот теперь…

— Свадьба-то свадьба, но откуда у них «подарки»? — шепнул Ярри.

— Смотри! — Конопушка показал вниз — не на тропу, а на соседнее дерево. Кора на уродливом выросте лопнула, наружу выбиралось нечто угловатое, всё как будто сплошь из веток и шипов. Тварь мерцала знакомым Ярри синеватым светом. Когда она целиком выползла из утолщения в стволе и расправила конечности, стало ясно, что это…

— Бэр-маркад! — сдавленно вскрикнул Конопушка. — Так вот откуда…

Тем временем из другого ствола уже выкарабкивался очередной «новорожденный». Он не успел выползти даже наполовину, когда его собрат неожиданно ловко развернулся, подбежал и начал орудовать клешнями. Не помогал выбраться — отсекал и пожирал самые сочные куски.

— Вот дерьмо! — Конопушка всегда умел кратко и точно оценить самую суть. — Ну мы и влипли.

Как будто в подтверждение его слов на соседних деревьях с приглушёнными гнилыми хлопками начали лопаться наросты — и молодые бэр-маркады полезли наружу. Чтобы опередить своих собратьев и убить их.

Те, кто выжил, насытившись и сжав в клешнях куски истекающего слизью мяса, спешили на тропу.

— Слушай, — сказал Ярри, — дай слово, что… — Он помолчал, глядя на бэр-маркадов, которые всё так же молча и целеустремлённо шагали неведомо куда.

— Что?

— Да нет, ничего. Я вот думаю: если это Рёберный, значит, утром станет ясно, куда нам идти.

— На северо-восток, — кивнул Конопушка. Он порылся в маленьком кошеле, висевшем на поясе. — Ну вот, точно. У меня есть кремень. А костяные деревья горят не хуже, чем обычные, сам знаешь.

— Хочешь поджечь весь лес?

— Дурак ты, Непоседа. Хочу мяса нажарить. Вон сколько осталось. А нет — вскроем один из наростов.

— Ты будешь это есть?

— И ты будешь, куда денешься.

В общем, Конопушка был прав. Уже сейчас, на одну только мысль о жареном мясе бэр-маркадов, живот Ярри отозвался чередой громких и вполне определённых звуков.

Но вряд ли «гнусные скоморохи» отыскали их по этим звукам. Потому что твари уже были рядом — Ярри увидел троих, зависших в ветвях совсем рядом с Конопушкой.

— Прыгай! — крикнул тот и действительно прыгнул, но один из бэр-маркадов успел схватить его за ногу. Конопушка качнулся в воздухе гигантским маятником и по касательной ударился головой о ствол.

Что было дальше, Ярри не видел — его самого ухватили за шиворот, вздёрнули вверх и поволокли сквозь ветки. Только и успел закрыть лицо руками. Вторая клешня придержала его за пояс, он ждал: вот сейчас острые кромки сомкнутся, но бэр-маркад держал на удивление осторожно, как будто решил во что бы то ни стало сохранить Ярри жизнь.

Потом был прыжок — и они оказались на тропе. Тварь несла Ярри, прижав к торсу, сторожко оглядываясь по сторонам. Когда кто-нибудь из «гнусных скоморохов» оказывался слишком близко, шипела и клацала жвалами.

Тварь держала Ярри животом вверх, так что, повернув голову, он разглядел тропу впереди и других «скоморохов». Ни один не нёс Конопушку… или часть Конопушки. Ярри не знал, стоит ли этому радоваться. Ещё не решил, что лучше: отправиться в призрачный мир сразу, не приходя в сознание, или всё-таки до последнего надеяться на чудо. Хотя… в чудеса Ярри уже давно не верил.

Он не заметил, когда в лесу стало светлее. Просто вдруг сообразил, что до мельчайших деталей различает рисунок на брюшках идущих впереди бэр-маркадов. Кажется, Ярри несколько раз терял сознание или просто проваливался в тягостный полуобморок. Тело онемело. С самого начала он положил руки сверху на живот, чтобы не болтались и не привлекали внимание других «скоморохов», но вот ноги затекли, а шею и голову от основания до самого затылка пронзала острая боль.

Тропа, петляя, вела куда-то вниз, и Ярри, в который раз повернув голову, увидел, как впереди за деревьями проступает нечто громоздкое, похожее на скалу.

Но не скала.

Это, понял он мгновение спустя, сотворили не Праотцы. Он уже знал — кто, хотя отказывался верить своим глазам.

Рукотворный, а точнее, клешне- и тошнотворный холм возвышался над небольшой круглой долиной, словно колпак палача на колоде для казней. Был размером с городскую ратушу, а то и больше, тускло-багровый, бугристый. Земля вокруг была вытоптана и плотно утрамбована.

У входов стояли бэр-маркады-стражи; впускали только тех, кто пришёл с мясом. «Скомороха» Ярри тоже впустили — и они оказались в узком закрученном проходе, который уходил всё выше и выше. Здесь пахло остро и едко, и Непоседа из последних сил сдерживался, чтобы не закашляться. По потолку, прямо у него над головой, то и дело пробегали другие бэр-маркады. Все — особого типа: с клешнями, похожими на лопаты, и широкими плоскими головами. Ярри решил, что это здешние зодчие.

В темноте каждый мерцал по-своему, световые узоры, расцветки, ритм не повторялись. Учитель когда-то обмолвился о том, что некоторые исследователи считают, будто бэр-маркады наделены зачатками разума, точнее, каждая колония — это единый разум, единое многосоставное тело. Тогда Ярри не понял, что учитель имел в виду. Теперь начал догадываться — и от этих мыслей комок подступал к горлу.

«Рёберный лес — это же так близко от Шандала… и от города».

Багровые коридоры уводили всё выше — и вдруг бэр-маркад с Ярри в клешнях оказался в огромном зале. Куполообразный потолок освещали несколько десятков мелких «скоморохов», чьи брюшки непрестанно издавали яркое и ровное сияние. В центре зала возвышалась белёсая рыхлая гора, рядом с которой, подобрав под себя лапы, сидели семеро иссиня-чёрных «скоморохов». Они внимательно следили за всеми, кто подходил к ним… нет, не к ним — к Кройбелессе, Великой Матери бэр-маркадов!