Вера Чиркова - Портрет прекрасной принцессы

• Название: Портрет прекрасной принцессы
• Автор: Вера Чиркова
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9922-1731-5

Можно ли обмануть упрямого дознавателя и судью Грега Диррейта, имеющего почетный статус королевского ока? Разумеется. Абсолютно так же, как и любого человека, обделенного магическими способностями. Но вот ускользнуть от ответа за этот обман не удастся никому: ни магам, ни сыскарям, ни самому королю.

---

Ничего, что немного прохладно, я быстро управлюсь. Вытащив из потрепанного заплечного мешка крошечное зеркальце и флакончики, приступаю к делу. Нужные растворы я приготовил еще в замке, справедливо предположив, что лучше сделать это спокойно в домашней обстановке, чем где-то под кустом. И теперь разведенная половина снадобий разлита в маленькие флакончики, тогда как остальное тщательно упаковано в вощеные лоскутки шелка и зашито в простенький на вид поясок, который я никогда не снимаю.

— Ловко, — уважительно хмыкнул Рамм, наблюдая, как, выставив перед собой зеркало и огарок зажженной свечи, я маленькой щеточкой наношу раствор на черные космы.

Через полминуты все они лежат на зипуне, а моя голова блестит, как у кансайского монаха.

— Какого цвета волосы носят люди с именем Тим? — осведомляюсь у северянина, заинтересованно разглядывающего мое лицо, и по его легкому смущению понимаю, что ничего хорошего не услышу.

Ну да, все как я и предполагал. Более светлые волосы, с легкой волнистостью, в Шладберне привилегия знатных господ. А Паты, Меты и Тимы буйно кучерявы и ярко-рыжи. Еще четыре года назад меня такая внешность немного расстроила бы, теперь же я недрогнувшей рукой добавляю рыжую крупинку в бесцветную жидкость, полученную из зелья Ештанчи. Возможно, особых кудрей и не будет, но нужный цвет гарантирован. Не зря я потратил полчаса драгоценного времени на эксперименты.

— Неплохо бы еще бакенбарды, усы и бородку, — осторожно советует Рамм, наблюдая за быстрым ростом рыжей шевелюры, и я немедленно следую его указаниям.

Насчет бровей я догадался уже сам, заметив, как неестественно смотрятся четкие, слегка изломанные черные полоски среди рыжих зарослей.

Все. Теперь можно и переодеваться.

— Вот это нужно будет сжечь, — объявляю другу, переложив необходимые вещи в простую, но добротную суму и связав в узелок прежнюю одежду.

— Сожжем, — кивнул он, с удовольствием рассматривая результат моих трудов, — а пока пойдем отсюда. Нувина сказала хозяевам, что я хочу немного поохотиться.

Что? И он говорит мне это только сейчас? Да ведь они могли вернуться в любую минуту! Ну как же я мог забыть, что, разговаривая с Раммом, нужно обязательно заранее выяснять все мельчайшие подробности!

Все это я высказал себе, летя впереди северянина к дальней дверце. Селяне специально делают такие выходы в огороды или на задние дворы, чтоб было сподручнее вытаскивать навоз. А в случае надобности через них так удобно удирать из-под опеки хозяйственных жен.

Через несколько минут, проскочив на одном дыхании навозную кучу и еще не копанные грядки, мы вылетели на крутой бережок узкой речушки. Что речка маленькая, понятно по просвечивающему сквозь густой ивняк противоположному берегу. Пройдя по сыроватой тропке, обнаружили довольно удобный горбатый мостик. Возле мостика вперед вырвался Каф, и, пока я наблюдал за тем, как он уверенно перебирается на другой берег, в душе родились вполне законные подозрения.

— Рамм, ты ничего не хочешь мне сказать?

— Про что?

— Про пациента Нувины. Не слишком ли гостеприимно к вам относится его семья?

— Так ведь он ей дядя. Двоюродный, но когда заболеет, других лекарей не признает, — невозмутимо сообщил лорд, ступив на мостик.

— А почему вы мне этого сразу не сказали? — рассердился я.

— Но это же не имело никакого значения, — легкомысленно пожал плечами Рамм, разбивая этим жестом переполненную чашу моего терпения.

— Рамм! — Я рыкнул так грозно, что убежавший вперед Каф даже оглянулся.

— Я слушаю, — вежливо приподнял брови лорд.

— Слушай, — согласился я, — и запоминай! Я найду способ, как оставить тебя тут, если ты не переменишь своего отношения к мельчайшим подробностям происходящего. И не возьмешь за правило делиться со мной всеми, даже незначительными на твой взгляд, деталями. Мне, разумеется, будет очень жаль поступать с тобой подобным образом, но иначе я не смогу дойти до цели своего путешествия.

— Грег, — чуть виновато глянули на меня голубые глаза, — я все понял. Но пойми… пока я не увидел тебя без этой жуткой личины, во мне жило стойкое неприятие этого… человека. А вот когда ты… поменялся, я тебя окончательно узнал. Извини еще раз.

Ну что ты будешь с ним делать? Ох, чувствует мое сердце, натерплюсь я еще бед от его заморочек.

Шли мы далеко и долго, и я, поглядывая на уверенно шагавшего вперед друга, мог без колебания сказать, что бродит он в этих местах далеко не первый раз.

— Рамм, это твое любимое место охоты? — не выдержал я наконец.

— Нет, — спокойно объяснил он, — но отсюда ближе всего до границы с Гассией.

Этим ответом он сразил меня наповал. Разумеется, я изначально понимал, что северянин тоскует по родине. Но даже не догадывался, что его тяга к ней так сильна.

— Но ведь до ближайшего городка даже на карте несколько десятков миль, а напрямик через горы не пройдешь? — Я осторожно попытался выяснить ход его рассуждений и получил еще более ошеломляющий ответ.

— Когда с той стороны дует ветер, мне кажется, что я узнаю родные запахи, — мечтательно произнес Рамм и неожиданно сконфузился. — Ты меня осуждаешь?

— Нет. Просто лучше узнаю себя и понимаю, какая я скотина, — расстроенно буркнул я, — притащил человека в чужую страну и умыл руки.

— Не смей так думать ни про себя, ни про меня, — резко оборвал мои причитания северянин, — я не маленький мальчик, и если бы очень сильно захотел, то давно уже нашел бы способ вернуться. Да и ты не обязан со мной возиться всю жизнь, если спас один раз. И кстати… я тебе еще тогда хотел сказать, но не верил, что выживу. В моей стране есть обычай, спасенный от смерти считает своего спасителя отцом или старшим братом. И обязан во всем его слушать. Но ты особенно не радуйся, это касается только обычных, житейских ситуаций. А если ты сейчас попробуешь приказать мне вернуться, я не послушаю.

Ну вот, а я только обрадовался! Ладно, тогда зайдем с другого бока.

— Кстати, ты собирался рассказать мне все, что знаешь про Шладберн.

— Извини, — снова огорошил меня Рамм, — расскажу только после того, как мы вступим на его земли. И поверь, это вовсе не моя прихоть. Все, кто посвящен в истинное знание, дают такую клятву. Но вот кто ты такой и как попал в Гассию, я сейчас как раз придумываю.

Спасибо, друг! До сих пор я был твердо уверен, что и сам способен сочинить вполне жизнеспособную легенду.

ГЛАВА 6

— Дальше сегодня не пойдем, придется заночевать тут. — Худенький паренек, со стянутыми в смешной хвостик светлыми волосами, изо всех сил старался казаться взрослым и независимым. Эдаким прожженным контрабандистом, лихим и отчаянным. И хотя изрядная доля авантюризма в его работе, несомненно, была, кому, как не мне, понимать, что Ивар выбрал эту профессию вовсе не по зову души, а от неизбежности. Здесь больше негде заработать приличные деньги вот таким паренькам, нежелающим пасти скот и выращивать зерно.

— Как устроимся на ночлег? — тихонько поинтересовался Рамм, проводник еще в начале пути запретил нам громкие разговоры и лишние движения.

Меня такой вопрос не интересовал, и так ясно, что ночевать придется чуть ли не сидя. В небольшом закутке, образовавшемся между огромным обломком скалы и росшей из-под него кривой сосной, едва поместились наши лошади, оставив для нас меньшую половину уступа.

Тревожило другое. Здесь, на крутых северных склонах Гассийской гряды, до сих пор не сошел снег. На вид снежные пласты так же белы и пушисты, как зимой, но днем они начинали подтаивать под жаркими весенними лучами, а от ночных заморозков покрывались тонкой ледяной корочкой. Тропа, пробитая контрабандистами поперек крутого склона, от одного до другого только им ведомого ориентира, тоже подтаяла и заметно просела. И не исключено, что к утру снег просядет еще больше, и тогда возможна лавина. В этом случае мы окажемся посреди крутого склона без малейшей надежды на спасение. Но говорить об этом вслух я не собирался, оба моих спутника понимали в горах и лавинах побольше, чем я.

Ивар, проигнорировав вопрос лорда, отвязал седельные мешки и принялся хозяйничать. Вначале подвязал лошадям торбочки с овсом, затем, покопавшись в расщелине, вытащил припрятанную жаровенку и котел. Запас древесного угля мы везли с собой и, сообразив, что парень собирается поить лошадей, принялись ему помогать. Нужно растопить порядочную кучу снега, чтоб получилось ведро воды, а каждая лошадь выпивает не по одному.

Глядя, как рыжая кобыла махом втянула полведра воды и теперь довольно отфыркивалась, я припомнил, какое испытал изумление, когда, выйдя вслед за Раммом на пологий склон холма, обнаружил табунок лошадей и троих парнишек, играющих на подсушенном пригорке в кости.

— Тетя Нувина сказала, что вы хотите поохотиться в волчьем распадке, — внимательно глянув на Рамма, сообщил один, и мальчишки неторопливо направились седлать коней.