Киони Сэндзё - Последнее лето в Ильзенге

• Название: Последнее лето в Ильзенге
• Автор: Киони Сэндзё
• Жанр: Научная Фантастика

---

- ...итак, основная цель апостолов - защита вампирского рода. Мы используем различные подходы, но, как вам известно, лучшая зашита - это всегда нападение... Отон, вы меня хорошо понимаете?

Молодой человек виновато взглянул на канцлера.

- Кажется, я задремал на ходу.

- Вы грезили? О чем? - Эрик забавно вздернул брови и засмеялся; не мог не улыбнуться и Отон.

- Идите спать. Завтра мы продолжим наше знакомство.

Подходя к дому, Бендик-младший безотчетно поднял глаза в безоблачно голубое небо, сулящее еще один приятный день, и взгляд его вместе с сердечным спазмом перескочил от конька крыши к мансардному окну на самой верхотуре: ему привиделось бледное лицо Жюли, глядящее вниз в немом созерцании.

Память и кровь.

- Девочка до своего взросления точно не знает, что такое пол и что такое смерть, - говорила Клара Хоффмайер, сидя рядом с Отоном на краю обрыва, - и поэтому она бессмертна и беспола. Но, едва у нее начинаются первые кровотечения, она теряет свою уникальность и вступает в порочный круг, играя роли, определенные ей судьбой. Тем не менее, кровь - основа нашей религии. Бог заложен в самой физиологии женщины, она носит его в себе, чувствует, как каждый месяц он умирает и как рождается вновь. Странно и болезненно ощущать, как что-то корчится и угасает внутри тебя, - Клара вздохнула, глядя вдаль; Отон, наблюдая за переменами в ее лице, не мог разобрать, ветерок это или солнечный луч треплет ее бронзовые волосы.

- Девочка именно в эти дни держит в ладонях смерть, но она же отчетливо различает последующее возрождение. Каждая женщина могла бы стать сосудом для непорочного зачатия, каждая женщина переживает его в миниатюре несметное количество раз. В том-то и прелесть, Отон, что дева Мария была ничуть не выше нас, она была обыкновенной!

- По вашей теории, - заговорил Отон чуточку смущенно, ему было легко с Кларой, но тема все-таки довольно щекотливая, - по вашей теории, положим, Рахиль изначально бессмертна и беспола?

- Да! - с жаром подтвердила девушка, поднимаясь на ноги. - Рахиль и Эрнё не успели толком побыть людьми, не сумели растратить свою человечность.

- И она превратилась во что-то еще, - добавил Бендик задумчиво.

- Но не перестала быть человечностью, - просто закончила Клара.

- Сегодня день рождения Филиппа, - сообщила она ему, пятясь по тропинке и нежно, но слегка укоризненно улыбаясь Отону в лицо. - Приглашаются все, а вы опять не выспались из-за меня.

- Наше с вами взаимопонимание, Клара, - живо возразил он, поигрывая сорванной на ходу веткой, - для меня куда важнее сна!

- Сумасброд! - она засмеялась.

- Нет, честное слово! Вы даже представить себе не можете, насколько сильно я ценю ваше доверие...

И вот опять у нее эта сумрачная тень во взгляде, огорчился Отон. Она повернулась спиной к нему и пошла нормально. Юноша прибавил шагу, чтобы идти с нею вровень.

- Спасибо, но вы мне льстите... - Пауза. - Эрику вы понравились.

- Вот как? - Отон гадал, что подразумевала Клара, задело ли ее их скоропалительное знакомство с канцлером или ей хотелось уйти в сторону от зыбкой темы. - А этому... грубияну в куртке?

- Что? - она удивленно посмотрела на него. - Вы мне не рассказывали.

- Ну... - Отон изложил, довольный собственным наитием. - Он еще курил такие гнусные папироски. Кажется, его разочаровала встреча со мной.

- Боюсь, вы столкнулись с Томасом Глаукером, - вздохнула девушка.

Томас Глаукер, историк, профессор с громким именем, известный медиевист, обедал как-то в аэропорту, ожидая своего рейса. Профессору предстояло читать курс лекций в Пражском университете. Не в его привычках было глазеть по сторонам, когда он поглощен процессом поглощения пищи, - простите за каламбур, но профессор любит каламбуры. Тем не менее он не мог не обратить внимания на странную троицу ожидающих пассажиров, из которых один периодически поглядывал на почтенного медиевиста и горячо втирал что-то остальным двоим. Профессор неестественно быстро разделался с обедом и, расплатившись, вышел. Усевшись в зале ожидания и радуясь, что удачно провел бандитов, он вытащил из кармана пальто гранки своей новой научной статьи и едва углубился в работу, как тут же голос, незнакомый, но всколыхнувший в памяти профессора некие потаенные глубины, произнес над ухом:

- Том, старина, какая приятная встреча! После стольких-то лет!..

Испуганно вскинув глаза, Томас Глаукер узрел громоздящееся над ним произведение искусства, но, скорее, не античного, а абсолютно варварского образца. Произведение улыбалось всеми тридцатью двумя белоснежными зубами, сверкало черными глазами и вообще вело себя чересчур дружелюбно и запанибратски. Профессор поспешил высвободить свою руку, зажатую в смуглой лапище гостя, и ответил как можно достойней и сдержанней:

- Простите, друг мой, похоже, вы обознались. Я не встречал вас прежде.

Смуглый гигант озадаченно взъерошил шевелюру на затылке и спросил:

- Так разве вас не Том зовут?

- Томас Глаукер, правильно, - нехотя признал профессор, - но в мире есть масса других Томов. Я вас никогда в глаза не видел, уж поверьте.

Компаньон смуглого, по контрасту хрупкий и миловидный, приблизился к эпицентру спора.

- Вы - известный историк, не так ли? - вежливым тихим голосом уточнил он. - Филипп, - жест в сторону гиганта, - утверждает, что встречался с вами что-то около четырнадцати лет назад.

- Больше того, вы спасли мне жизнь! - воскликнул черноглазый Филипп, экспрессивно разводя руками. - Вспомните: Нью-Йорк, канализационный люк, где вы меня сторожили! Я на прощание велел вам сходить в церковь, так как вы согрешили против Господа, спасая мою шкуру.

И опять что-то взбуновалось в душе профессора при этих словах, но он отнес симптомы на счет плохой кормежки и опасения за свою жизнь; профессор - человек мнительный.

- Помилуйте, - заявил он, - я никогда в жизни не бывал в Нью-Йорке!

И он победно поглядел на гиганта, совершенно ошарашенного подобным поворотом событий, однако при виде раздраженного Филиппа пожалел о собственных недостойных чувствах.

- Вы что, господин профессор, издеваться вздумали?! - прогремел черноглазый на весь зал, руки его непроизвольно сжались в кулаки, и ехидный голос в голове у профессора произнес: "Оля-ля!"

Вжавшись в кресло, он обратил молящий взгляд на второго в этом странном дуэте.

- Ну хоть вы мне поверьте! Какой мне смысл лгать?

Подросток положил руку на рукав Филиппова пальто, отчего тот подрастерял часть своего темперамента, и сказал примирительно:

- Я верю вам, господин Глаукер. Но я доверяю и Филиппу. Если вы согласитесь на небольшую проверку, которая выявит вашу истинную правоту, мы вас больше не побеспокоим, - ярко-синие глаза заглянули, казалось, на самое дно серых профессорских, после чего на профессора снизошло загадочное успокоение. - Итак, вы согласны? - прошелестело у Глаукера в ушах.

Он нерешительно кивнул, и перед ним, не давая времени на раздумья, очутился последний персонаж из этого трио: бледный зеленоглазый парень, чьи взлохмаченные космы в свете электрических ламп отливали морской тиной. В его зрачках профессор превратился в утопленника, потерял себя, а потом снова нашел, но его драгоценное "я" разрывали вдоль и поперек потоки пустоты, пересечь которые не получалось. Парень, достигший великанских размеров за время плавания профессора по волнам трех океанов, сомкнул ладони, из которых Томас Глаукер в последний миг рыбкой выскользнул; тогда преследователь взял в пучок скрученные из забытого прошлого меридианы и параллели, потянул их на себя... и профессор вновь целым и невредимым сидел в кресле, на левой стороне обширного зала ожидания, а вокруг неподвижной стеной стояли эти трое, и лица у них были довольно обескураженные. Ровным счетом ни черта не понимая, профессор рискнул заговорить, понадеявшись, что спор разрешился в его пользу:

- Ну-с, молодые люди, вы получили то, чего хотели? Простите, меня ждет моя работа, - и сделал движение, чтобы поднять упавшие гранки.

Его запястье мягко, но настойчиво перехватила рука лохматого парня.

- Мне очень жаль, господин Глаукер, - ответил он почти безмятежно, - но вы проиграли спор. Ваша нынешняя память не содержит и половины того, что произошло в действительности.

- Что это означает? - прошептал профессор с замирающим сердцем, уже обреченно готовясь к финалу.

- Вы нам интересны, - резюмировал подросток, руководящий действиями компании. - Придется вам примириться с нашим присутствием. Простите.

- Да, а что я вам говорил? - горделиво добавил смуглый Филипп.

-Зомбирование? - предположил Бендик-младший, когда между ним и Кларой воцарилось молчание.

Она искоса взглянула на него.

- Возможно. Глигор так и не сумел докопаться до этой части памяти профессора. И теперь Томас Глаукер живет только дневной стороной сознания, в то время как ночная беспрерывно точит его изнутри. Будьте осторожны с ним, Отон...