Андрей Рябоконь - Искушение чародея (сборник)

• Название: Искушение чародея (сборник)
• Автор: Андрей Рябоконь
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фанфик
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-68097-9

Трудно поверить, но прошло уже десять лет, как ушел от нас Кир Булычев…

На его добрых и мудрых книгах выросло и возмужало несколько поколений читателей. Истории о гостье из будущего Алисе Селезневой, космическом докторе Павлыше, простоватых, но поразительно везучих жителях русского городка Великий Гусляр сопровождают нас всю жизнь — от младенчества до весьма зрелого возраста. Но время идет, любимые книги читаны-перечитаны, а ведь так хочется узнать, что было с их героями дальше…

Этот сборник дарит читателям уникальную возможность заглянуть за пределы, казалось бы, давно завершенных историй. Алиса и доктор Павлыш, неунывающие гуслярцы и обитатели Поселка, затерянного на далекой, суровой планете, возвращаются!

В сборник включены произведения Кира Булычева, найденные в архиве писателя, а также повести и рассказы, написанные по мотивам его книг другими известными авторами!

---

— Я вас слушаю.

— Ах, — выдохнула посетительница, — прошу меня извинить… Я совсем не хотела вас беспокоить, Корнелий…

— Иванович, — подсказал Удалов.

— Корнелий Иванович, — кокетливо повела глазами дама. — Ах, можно я буду называть вас просто — Корнелий?

— Я это… того… — Корнелий Иванович повернул стул еще сильнее, пытаясь перекрыть посетительнице пути к собственному телу, так как стало понятно — сейчас она подойдет к нему, вон, уже подбирается.

— Корнелий, у вас такое мужественное лицо!

Удалов искоса глянул на себя в зеркало. Лицо как лицо, обыкновенное, залысины вон намечаются. Хотя чего уж — намечаются, наметились. А дама подбиралась все ближе. Когда незнакомка достигла стола, Корнелий Иванович резко отодвинул придвинутую часть стола и позорно отступил из кабинета.

— Корнелий Иванович, — в голосе Елены Анатольевны послышались знакомые вибрации, услышанные у незнакомки. С потемневшими глазами она шагнула к Корнелию, тот обреченно всхрюкнув, ломанулся наружу, стремительно проскочил через группу женщин, стоящих у входа, — одна из них показалась похожей на темпераментную двадцатипятилетнюю особу, прижимавшуюся к нему в транспорте, — торпедой пронесся по улице и влетел в первый же подошедший к остановке автобус.

— Какой номер? — спросил Удалов у кондукторши, еле переводя дыхание.

— На стекле написано было, — недружелюбно бросила та, подошла к Корнелию. — Платите за… Ах, мужчина, будьте так любезны, — голос ее моментально поменялся. Теперь он просто звенел, подобно весеннему ручейку, — оплатите, пожалуйста, проезд, — она поправила прическу, и тут нервы Удалова сдали окончательно. Он закричал, чтобы водитель остановил транспорт, прямо здесь! Немедленно! И только двери раскрылись, выскочил наружу. Вслед ему неслось: «Мужчина, куда же вы?», но Корнелий, не задерживаясь ни на мгновение, огромными шагами несся к дому Минца. «Он меня спасет! Он должен!» — повторял про себя Удалов, и эта мысль поддерживала его силы. Обернувшись перед самым подъездом профессора, Корнелий, к своему ужасу, увидел идущих в том же направлении Елену Анатольевну, сегодняшнюю посетительницу, узнал парочку женщин из толпы у стройконторы, сзади спешила кондукторша из автобуса. К ним присоединилась пара женщин, мимо которых Удалов имел несчастье пробежать. Корнелий влетел в подъезд и с наслаждением услышал легкий щелчок, с которым сработал кодовый замок.

* * *

Пока Удалов звонил в квартиру Минца, соседняя дверь приоткрылась, и в щелке показался любопытный глаз. Корнелий с ужасом подумал, что это может быть женщина, и его кинуло в жар. Если сейчас Минца не окажется дома? Что делать? Наружу не выйдешь, здесь тоже оставаться опасно. Остается только чердак. Корнелий поднял голову, словно пытаясь сквозь лестницу разглядеть верхнюю часть дома. И тут раздался спасительный звук открываемого замка.

— Корнелий Иванович? — в дверях Саша Грубин. — Что случилось? Вы какой-то взъерошенный.

— Я?! — вспыхнул Удалов. — Профессор дома? — оттер Грубина от двери, чуть ли не врываясь внутрь. — Дверь закрой. На замок. На замок, говорю! — взвизгнул он, заметив, что Саша просто прихлопнул ее. Удивленный Грубин повернул в замке ключ.

— Что тут такое? — в прихожую вышел Минц. Он был в домашнем халате, темно-бордовом, с бархатным воротником, и мягких тапочках без задников, весь уютный и умиротворяющий, в квартире успокаивающе пахло свежесваренным кофе.

— Профессор, вы должны мне помочь! — кинулся к нему Удалов.

— Что?! Не помогло?! — одновременно закричали ученые. — Мы же проверяли!

— Они бегают за мной! Посмотрите! — он указал пальцем на окно.

Саша вышел на балкон, глянул вниз и тихонько присвистнул.

— Лев Христофорович, там где-то десять женщин бродят, смотрят на ваш подъезд, — пояснил он, возвращаясь в комнату. — Это за вами, что ли, Корнелий Иванович. А зачем вы их привели?

— Я привел? Я привел?! — истерично засмеялся Удалов. — Это все ваша настойка! Что вы в нее намешали? Я же шага спокойно сделать не могу. Они на меня набрасываются, словно… словно я мечта женщин всей планеты! От 18 до 100!

При этих словах Минц вздрогнул, словно его ударили.

— Я понял, в чем дело, — криво улыбнулся он. — Это все Орехов.

— Который Орехов? Певец? При чем он здесь? — не понял Грубин.

— Певец, актер… — согласился Минц. — Видимо, комар успел укусить его… Кумира всех женщин всей планеты. А я сделал концентрат. Вот в результате мы имеем силу притяжения Орехова помноженную в несколько раз… — Лев Христофорович нервно захихикал.

— Ах, вам смешно? — взвился Удалов. — Что же это такое?!

— Маленький побочный эффект, — Минц, улыбаясь, сцепил на груди пальцы.

— Вам смешно, а со мной что теперь будет? Под охраной на работу ходить? Или вообще в лес уехать, подальше от цивилизации?

— Да выветрится все через пару дней, — успокоил Удалова Минц. — Еще жалеть будешь, что все прошло.

— А сейчас? — продолжал осторожничать Корнелий.

— Ну, будут за тобой женщины ухаживать, глазки строить, обнимать, целовать… Плохо, что ли? Пара дней всего, и никакого побочного эффекта, будто и не было. Да такое может быть в любом эксперименте… Саша, скажи!

— А у меня образования нет, я эксперименты не провожу, — открестился от всего Грубин.

— А камень — чей был? Если бы ты, в самом деле, не проводил эксперименты. Ан нет! Лавры великого ученого покоя не дают? А учился бы, знал бы, что философский камень — это просто выражение! Образное! Он может быть и в виде порошка. Вот твой и заработал, когда его переехал каток.

— Если бы я был настолько глуп, я бы никогда не создал вообще ничего, — возмущенно заметил Грубин.

— А я не говорил, что ты глуп! Я всегда говорил, что необходимо образование, чтобы заниматься наукой. Каждое подразделение должно заниматься одним направлением. А ты пытаешься сразу все охватить.

— Да я…

— Постойте! Слушайте! — встал между ссорящимися Корнелий, подняв вверх указательный палец. — Слушайте!

Внизу нарастал шум женских голосов. Иногда становилось слышно, что осаждающие обсуждают, как можно проникнуть внутрь.

Удалов подошел к окну. В скверике уже собрались около тридцати женщин самого разного возраста. Заметив в окне предмет своих желаний, они радостно зашумели, самые активные стали биться в закрытую подъездную дверь.

— Обложили… — обреченно бросил Саша Грубин.

— Хорошо, кодовый замок поставили, — с облегчением заметил Лев Христофорович.

— Ты башкой думай, вари новый концентрат, — мрачно посоветовал Корнелий Иванович.

Было слышно, как внизу трещит под напором дверь.

Наталья Караванова. Ровными стежками

— Из Москвы. Журналист, — сказал гость, протягивая удостоверение. — Это вы тут мамонтов разводите?

Журналист сказал это таким тоном, словно подразумевал: «Это вы водите за нос общественность?»

— И мамонтов, — скромно ответил профессор, прислушиваясь к сообщениям из Канберры и радуясь мастерству лучшего в сезоне хоккеиста.

Кир Булычев. Ретрогенетика

Гриша Корецкий, корреспондент «Гуслярского Сплетника», проживал со Станиславом Аркадьевичем в одном доме с самого детства и часто бывал у него в гостях.

Вроде бы, ничего особенного не было в скромном судовом механике с теплохода «Заря», жил он тихо, к политическим страстям районного масштаба относился с вежливым равнодушием, и даже на стадионе среди футбольных болельщиков он ни разу не был замечен.

Ходил на работу, здоровался с соседями. С виду — совершенно обыкновенный человек.

Вот только не все является тем, чем выглядит. И Гриша старался почаще заглядывать к соседу вовсе не из чувства долга. И даже не потому, что у Станислава Аркадьевича прекрасная библиотека.

Дело в том, что скромный механик был изобретателем. Самым настоящим гениальным изобретателем, как Леонардо да Винчи. А по мнению кое-кого из знакомых, даже еще гениальнее. Некоторые даже сравнивали его с доброй памяти профессором Минцем, что когда-то проживал в Великом Гусляре по адресу: улица Пушкина, шестнадцать, о чем свидетельствовала солидная металлическая табличка, прибитая к стене дома. Правда, этими «некоторыми» была учительница литературы и русского языка Алевтина Георгиевна, которая когда-то, еще совсем молоденькой девушкой бывала в гостях у знаменитого ученого.

Грише очень хотелось, чтобы о соседе узнал весь мир. Или хотя бы Нобелевский комитет. И он переживал не меньше самого изобретателя, когда его очередное изделие оказывалось невостребованным.

А если совсем честно, то Грише просто нравилось бывать у Станислава Аркадьевича дома. И это совсем не удивительно. У Станислава Аркадьевича все любят бывать…