Лия Флеминг - Ласточки

• Название: Ласточки
• Автор: Лия Флеминг
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70353-1

Где-то там за горизонтом еще гремит эхо войны, а здесь тишина. В старинной усадьбе Йоркшира, вдали от бомбежек, разрухи и голода, организован приют для сирот, в котором познакомились Мадлен, Глория и Грегори. Они знают, что такое беда, не понаслышке. Каждый втайне мечтает победить страх и одиночество, найти дружбу и любовь. Беверли-Холл – их последний шанс выжить и обрести дом, окрепнуть и вылететь из родного гнезда в новую жизнь. Милые ласточки – вестники будущей весны…

---

– Не волнуйтесь, Альф. Мы все равно собирались снести ее и построить новое здание. Побольше. Наша дочь надеется начать здесь свой бизнес: реставрация, продажа антикварной садовой мебели и работы по камню. Она хотела использовать весь сад под склады. Можно сказать, что ураган оказал нам услугу, – отвечает она, зная, что лучше уж все сказать напрямую, прежде чем местные сплетники начнут болтать языками бог знает что.

– Так она приезжает из Лондона насовсем? Чтобы остаться? – продолжает выведывать Альф.

Как же! Так я тебе и сказала! Пусть догадывается об остальном сам.

Мадди улыбается, вежливо кивает. После долгого мучительного развода бедная девочка, увозя двоих измученных детей, сбежала отсюда обратно на север, в Йоркшир-Дейлс.

Сауэртуайт привык к блудным детям, возвращавшимся на родину, и паб «Олд Вик» – был самым подходящим местом для зализывания ран. Раньше он всегда был их убежищем. Она знала об этом, когда смотрела на то место, где нашли спрятанный сверток, который уже увезли в участок.

Как странно, что все это время дерево хранило тайну, и никто из них даже предположить не мог… Как странно, что после стольких лет… Ведь пятьдесят лет прошло: целая жизнь позади. Откуда этим молодым знать, как было тогда, или понять, почему она скорбит именно по этому дереву. Все воспоминания, счастливые и грустные, и друзья, которых она любила и потеряла…

Их осталось совсем немного, вроде Альфа Бриндла, который еще помнит тощую девчонку в габардиновом макинтоше, с повязкой на глазу, приехавшую сюда с одним чемоданом и игрушечной пандой. Она вместе с компанией чужаков взбирались на бук, залезали на наблюдательный пост и выглядывали в небе «спитфайры» [1].

Мадди смотрит на поверженного гиганта, распиленного на бревнышки. Гладит его шершавую кору и задыхается от прилива эмоций:

– Я думала, старик, ты будешь жить вечно, порадуешься моим детям и увидишь моих внуков. Но нет, твой век закончен. Возможно ли, что глубоко в этих кольцах, в кругах жизни ты оставил нам еще одну головоломку, еще одно открытие, еще одно напоминание?

Сердце Мадди глухо колотится. Похоже, для того, чтобы объяснить все это, нужно вернуться к самому началу, в тот судьбоносный день, когда ее мир разбился на мелкие осколки.

Она садится на ближайшее бревно, отхлебывает немного коньяка из фляжки, чтобы справиться с эмоциями, и погружается в воспоминания….

Часть 1

Глава 1 Чадли, сентябрь 1940

– Я больше в школу никогда не пойду! – объявила Мадди Белфилд на кухне паба «Фезерс». Напялив газовую маску, она чистит лук, пока бабушка корпит над счетными книгами и утренней почтой.

Лучше выяснить отношения до начала семестра. Возможно, это не самое подходящее время, чтобы объявить о повторном исключении из школы Святой Хильды. А может, и не так… конечно, вряд ли кто-то будет тревожиться из-за исключения из школы какой-то девчонки, когда вся страна замерла в ожидании вражеского вторжения.

И как они могут ждать от нее примерного поведения в закрытом заведении, битком набитом злобными девчонками, когда столько молодых людей гибнет на берегах Дюнкерка под снарядами, падающими с неба на их головы? Она видела кинохронику «Пате Ньюс». К тому же ей почти десять: она уже достаточно взрослая, чтобы знать, в какой опасности находится страна, но еще недостаточно взрослая, чтобы чем-то помочь фронту.

– Уверена? – спросил дядя Джордж Миллс, имя которого было написано на лицензии, висевшей над дверью.

– Если ты беспокоишься о плате…

Но она увидела в его взгляде облегчение. Родители девочки были в заграничном турне с «Верайети Бэндбокс ревью», давали концерты перед солдатами, и в последнем письме сообщали, что оказались в Южной Африке. Сейчас они искали новые возможности получить работу и вот-вот собирались отправиться в Каир, иначе говоря, лезли в самое пекло.

Долли и Артур Белфилд работали вдвоем: мама пела, а папа аккомпанировал. Они выступали под сценическим псевдонимом «Беллейрс», и иногда им приходилось заменять в концертах знаменитых Энн Зиглер и Вебстера Бута. Иногда они пели дуэтом, срывая шумные аплодисменты.

Мадди оставалась с бабушкой Миллс, помогавшей дяде Джорджу управлять «Фезерс», стоявшим чуть в стороне от Ист-Лэнкс-роуд в Чадли. Пока мама с папой были за границей, они считались опекунами девочки.

– Не обращай на нее внимания, Джордж. Она скоро запоет другую песенку, когда увидит, что ее ждет в начальной школе на Броуд-стрит.

Ворчливый голос бабушки в два счета охладил планы Мадди.

– Меня больше интересует, что было в утренней почте, Мадлен.

Бабушка выдержала паузу, словно в какой-то пьесе, где полагалось сообщать внучке дурные новости, и сунула ей письмо.

– Что скажете насчет этого, юная леди? Похоже, существует приказ эвакуировать твою школу в провинцию, но тебя он не касается.

В письме оказалась грозная записка от мисс Коннот, директора начальной школы, прикрепленная к отчету преподавательницы.

«К сожалению, я снова вынуждена писать Вам, чтобы выразить свое недовольство скверным поведением Вашей дочери Мадлен Анжелы Белфилд. В обстановке чрезвычайной ситуации, сложившейся в стране, мои подчиненные должны обеспечить безопасность сотен девочек, а не тратить драгоценное время, отведенное нам на подготовку, чтобы искать одного сбежавшего из лазарета ребенка, только чтобы обнаружить ее на дереве, где она снова выставляла себя на посмешище.

Мы не можем взять на себя ответственность за ее продолжающееся непослушание и предлагаем забрать ее из нашего учебного заведения. Возможно, ей больше подойдет учеба в местной муниципальной школе».

* * *

Миллисент Миллс перегнулась через стол и швырнула письмо в сторону Мадди, сидевшей с опущенной головой.

Она выглядела настоящим ангелочком, но эффект портили подергивавшиеся в лукавой улыбке губы.

– И что ты скажешь в свою защиту? Почему не носишь глазную повязку?

Но Мадди не виновата, что вечно попадает в неприятности. Не то чтобы она была злая, или легкомысленная, или глупая… просто каким-то образом девочка не вмещалась в ту смирительную рубашку, в которые школа любила обряжать своих учеников. Возможно, дело было в необходимости носить повязку на здоровом правом глазу и очки, чтобы исправить зрение в левом, настоящем лентяе!

Ее проблему можно было описать одним словом: непослушание. Прикажи ей сделать одно, и она сделает прямо противоположное. И ничего тут не поделаешь!

– Перестань ухмыляться! – завопила бабушка голосом театральной королевы. – Джордж, хоть ты скажи ей, – вздохнула она, обращаясь к сыну, хотя все знали, что он человек настолько мягкий, что и блоху убить не в состоянии. – Что скажет твоя мать, узнав, что тебя исключили из школы? Столько месяцев они оплачивали счета! И вот награда!

Это было не совсем правдой, поскольку деньги родителей поступали по крохам, и никогда вовремя. За школу платили из прибылей паба, а они были совсем невелики.

– Не волнуйся, если я останусь здесь, сэкономим деньги, – предложила Мадди, чувствуя, как быстро собираются грозовые тучи. – Я найду работу.

– Моих внучек из школ не исключают! А работать ты имеешь право с четырнадцати лет. Не раньше. И это после того, как мы принесли столько жертв ради твоего образования… к тому же я обещала твоей маме… – Когда бабушка входила в раж, она начинала глотать гласные, а грубоватый йоркширский акцент становился заметнее. – Не для того я трудилась все эти годы, чтобы позволить тебе так себя вести. Я в тебе очень разочарована!

– Но я ненавижу школу, – заныла Мадди. – Там скука смертная. Я ни на что не гожусь и никогда не получаю хороших оценок. И вообще, я не хочу эвакуироваться. Мне здесь нравится. Я хочу остаться в «Фезерс».

– Никого не интересует, что тебе нравится или не нравится. В мое время детей было не только не видно, но не слышно, – продолжала бабушка. – Где твоя глазная повязка? На всю жизнь останешься косой, если будешь ее снимать!

– Ненавижу ее! В школе меня дразнят, называют Джоном Сильвером, Черным пятном… а форма эта дурацкая? Я ее тоже ненавижу! Интересно, тебе бы понравилось каждый день носить саржу цвета шкуры осла и блузку из фланелета с широкими трикотажными панталонами? У меня от них все чешется. Ненавижу колючие чулки! А Сандра Боулс оттягивает мои подвязки сзади, а потом отпускает, и они щелкают меня под коленками, ужас как больно! А мои туфли она прозвала угольными баржами. На мне все поношенное, одежда болтается, и меня постоянно обзывают. Дурацкая школа!

– «Святая Хильда» – лучшая школа для девочек во всей округе. И вообще, если у тебя есть, что носить, считай, повезло. После налета у маленьких ребятишек из Ист-Энда и нитки не осталось. Идет война, если ты помнишь об этом, – ответила бабушка. Этим она объясняла все ужасы, которые случались в жизни Мадди.