Гасан Сеидбейли - Из боя в бой

• Название: Из боя в бой
• Автор: Гасан Сеидбейли
• Жанр: История

---

Прихватив подлинники телеграмм, Теймур поспешил в управление. Скоро он мог с уверенностью сказать, что среди родственников Намазова Ибрагимов вообще не имеется.

К трем часам Теймур успел побывать в школе, где учился Арестун, и просмотреть его тетради. Конечно, между неуклюжими каракулями Арестуна и четкой скорописью, которой были заполнены телеграфные бланки, ничего общего не было. По характерной округленности букв можно было предположить, что почерк женский. Теймур решил обойти почтовые отделения, откуда были поданы телеграммы. В одном из них бойкая телеграфистка, повертев бланк, задумчиво прикусила кончик ручки.

- Знаете, кажется, посылала женщина...

- Как она выглядела? Лицо, волосы, рост?

Девушка состроила гримасу.

- Разве что-нибудь разглядишь в такое окошко? Я видела только руку, когда она протянула бланк. У нее было кольцо на пальце, такое кольцо с камешком, по-моему бриллиант.

- А что еще? - нетерпеливо настаивал Теймур. - Подумай, постарайся припомнить. Платье, может быть, голос...

- Разве запомнишь голос в таком шуме!?

Теймур не терял надежды.

- Понимаешь, иной человек говорит не так, как все. Например, один картавит, другой заикается...

- А как я говорю? - кокетливо улыбнулась девушка.

Куда девалась угрюмость Теймура, он так и рассыпался в любезностях:

- Ты говоришь чудесно и сама ты замечательная. Наверно, не только голос, но и характер у тебя прекрасный. Ну, вспомни, пожалуйста. Может, вы с ней перекинулись о чем-нибудь постороннем?

- О чем? - удивленно протянула девушка.

- Ну, например, могло же тебе показаться в телеграмме что-нибудь непонятным, странным...

Девушка задумалась и вдруг почти вскрикнула:

- Да, да, да... Что-то было, подождите... Вспомнила! Я поинтересовалась, с каких пор Арестуном стали называть женщин. Она сказала, что это мужчина. А я спросила: где он сам. Ответила, что болен... Вот и все!

Теймур на всякий случай спросил еще раз:

- Больше ничего не помнишь?

Девушка с сожалением покачала головой.

Через полчаса Теймур доложил обо всем Тарланову. Капитан одобрительно кивнул и, взяв телеграфный бланк, хитро сощурил один глаз.

- Что по-твоему, означает этот текст?

- Кто-то сообщает Намазову об аресте его отца, - уверенно ответил Теймур.

- Каким образом расшифровал?

- Понял, когда собрал все данные.

- А если бы ты не располагал ничем, кроме этой телеграммы? - настаивал Тарланов. - На что тогда ты обратил бы внимание?

Теймур помолчал, а потом, как ученик, которому задача не под силу, смущенно произнес:

- Н-не знаю.

- А ну, прочти еще раз!

Теймур по слогам прочел телеграмму и вопросительно посмотрел на капитана.

- Если бы здесь сообщалось о болезни или другой неприятности...

Тарланов загадочно улыбнулся.

- Ты на турача охотился когда-нибудь?

- Нет.

- Так вот, в народе есть поверье, будто турач кричит: "дайте весть, я пропал". Теперь понятно?

Теймур кивнул.

- Значит, вы считаете, что слово "турач" - это условное предупреждение?

- Ну, конечно, - усмехнулся Тарланов.

Теймур и сам пробовал убедить себя в том, что та Турач, которая заманила его в ловушку, вовсе не обязательно должна принадлежать именно к этой шайке. Но интуиция подсказывала ему другое.

После разговора с Тарлановым, Теймур отправился в управление железнодорожной милиции. Ему сообщили, что проводник Намазов следует в Баку со своим поездом и взят под наблюдение.

Когда Зейналабдина Намазова попросили пройти в дежурную комнату, он молча повиновался, как человек, уверенный, что случилось недоразумение, которое скоро уладится. Впрочем, в дежурке самообладание покинуло его.

- Почему меня задержали? На каком основании? За что? В чем моя вина?

- Где твой чемодан? - вопросом на вопрос ответил Теймур.

- Какой чемодан? - Зейналабдин все еще ершился - На неделе я два раза бываю в Москве. Каждый раз набитый чемодан тащить, что ли?

Теймур распорядился пригласить с перрона двух пассажиров в понятые и приказал сержанту обыскать Намазова.

Зейналабдин сам вывернул карманы, вынул поочередно сломанную расческу, помятое удостоверение личности, сто шестьдесят рублей и бросил все это на стол. Он собирался выложить и грязный носовой платок, но Теймур брезгливым жестом остановил его.

- Это можешь оставить при себе. Значит, с тобой кроме этих вещей ничего не было?

- Найдете - поделимся, - огрызнулся Зейналабдин.

Обыскивали его тщательно, прощупывали подкладку пиджака, заглянули в ботинки, в кепку и только в брючном кармане для часов нашли какой-то ключик на грязной тесемке.

- Это не мой ключ, - заволновался Намазов. - Кто-то из пассажиров обронил, а я подобрал.

Составили протокол. Понятые подписались - задержанный отказался. Теймур не настаивал, сложил протокол вчетверо и опустил в нагрудный карман.

На допросе Зейналабдин утверждал, что давно не ладит с отцом и вообще никакого отношения к его делам не имеет. Но Самедов, который тянуть не любил, тут же устроил ему очную ставку с Хейри Айдамировым, вторым проводником того же вагона,

- Знакомы?

- Чего тут спрашивать? - Зейналабдин посмотрел снизу вверх на Хейри и засопел. - Скоро год, как вдвоем ездим.

Самедов позвонил, чтобы внесли чемодан.

- Узнаешь? - обратился он к Намазову.

Тот сразу переменился в лице, но постарался не выдать своего беспокойства.

- Нет, не узнаю. - И перевел налитые кровью глаза на Хейри. - это твой, что ли?

Хейри, насупившись, молчал. Самедов, не переставая улыбаться, достал из ящика стола ключ, завернутый в бумагу, и передал его Теймуру. Замок легко поддался. Теймур осторожно поднял крышку, и Хейри вытаращил глаза: чемодан был туго набит пачками сотенных.

- Ну, а теперь что скажешь?

Зейналабдин не моргнул глазом.

- Не мой чемодан.

- Удивительно! А почему у тебя в кармане лежал ключ от него?

- Никакого ключа у меня не было! - вскочил Намазов.

- Садись! - прикрикнул Самедов и ткнул ему под нос протокол обыска.

Зейналабдин тяжело опустился.

- Айдамиров, чей это чемодан?

Хейри поднялся с видом оскорбленного борца за справедливость, и изобличающе посмотрел на Намазова.

- Это его чемодан. Он мне дал его...

- Что он тебе сказал при этом? - перебил его Самедов.

- Он сказал: "Я домой сегодня не пойду, мы с отцом в ссоре. Подержи этот чемодан до утра. Завтра приду, возьму".

- Ты знал, что в чемодане?

- Понятия не имел!

Ответ Айдамирова прозвучал искренне.

- Скажи, давно ты с Намазовым работаешь?

- Два месяца.

Самедов повернулся к Зейналабдину.

- А ты говоришь, что вы ездите вместе почти год...

- Какая разница - год или...

Но Самедов уже не смотрел на него.

- Слушай, Айдамиров, а за эти два месяца ты ничего не замечал странного?

- Нет.

- Так я тебе и поверил. Неужели ты не видел ни разу, что он вносит в служебное купе какие-нибудь тюки, мешки?

Хейри подался вперед, рванул воротник рубашки.

- Честное слово, товарищ следователь, я сказал бы. Вот чемодан он мне всучил - признаю. А мешки, тюки - не видел. Может, ночью он это делал, когда я сплю. Его полка нижняя, и сундук под ней - его. Ночью на замке, а днем он всегда там спит. Я думал, он уважает меня, - ночью-то трудней работать, а он...

Теймур взглядом попросил разрешения у следователя.

Самедов кивнул.

- Не волнуйся, Айдамиров, - начал Теймур. - Скажи, когда поезд от Баку отходит, ты тоже спишь?

- Нет. Соберем билеты, постели раздадим, только потом я ложусь - Вдруг Хейри подскочил. - Товарищ следователь, может, он заранее чемоданы, узлы посылает на какую-нибудь станцию, а потом ночью вносит... Самедов и Теймур переглянулись.

На другой день с помощью работников железнодорожной милиции удалось установить, что на станции Хачмас проживает некий Парсаданов - личность без определенных занятий. Парсаданов признался, что в его обязанности входило заблаговременно вывозить из Баку краденные вещи и передавать их проводнику Намазову. Самедов потирал руки.

На очной ставке с сыном Гаджи Алекпер долго разглядывал своего отпрыска, качал головой, щелка языком и вдруг с криком: "Дурак!" - плюнул ему в лицо. Зейналабдин, недобро посверкивая глазами, утирался. Отец и не смотрел на него, воздев руки, он повернулся к Самедову.

- Слава, слава! Слава тому, кто сказал вам о моем тайнике! Скажи, начальник, сколько ему досталось из моего подвала?

- Ты меришь всех на свой аршин, старик, - поморщился Самедов.

Но Гаджи Алекпер никак не мог успокоиться, сокрушенно хлопал себя по коленам.

- Ну, приди он ко мне, скажи прямо: "Дядя Алекпер, я хочу донести на тебя", так я бы ничего не пожалел, подвал отомкнул, а ему бы рот замкнул. А теперь вышло, как прежде говорили, ни плова Али, ни плова Вели. Ни ему, ни мне ничего не попадает.

Самедов не сдержал улыбку.

- Зря волнуешься, старик, тебе-то попадет, гарантирую. Хотя... - Он постучал карандашом по столу, - если ты нам поможешь, тебе, пожалуй, сбавят.