Ричард Рив - Чрезвычайное положение

• Название: Чрезвычайное положение
• Автор: Ричард Рив
• Издательство: Правда
• Жанр: Современная проза
• Год: 1986

Романа южноафриканского писателя посвящён событиям 28–30 марта 1960 года в Кейптауне — кровавому подавлению режимом апартеида выступлений против введения пропускной системы.

---

Колоритная женщина, ничего не скажешь. В девичестве ее звали Милли Эррис, Миллисент Эр рис, но у нее хватило сообразительности — да и удача помогла — сменить свою фамилию на более приемлемую в глазах общества; как миссис Миллисент Каролиссен, она простирала свою власть не только на мужа, никчемного, незаметного человечка, и пятерых детей, но и на Эндрю. Он думал о ней с насмешливой улыбкой. Чересчур хорошо одевается, чересчур властно держится и употребляет чересчур много пудры. Достойный столп местной голландской реформатской церкви. Мужа своего она заставила сделаться старшиной прихода; это не приносило ему ничего, кроме лишних хлопот, зато высоко подняло ее престиж. Гостиная ее сверкала чистотой, но заставлена была громоздкой, аляповатой мебелью, и на стенах красовались увеличенные фотографии ее (не его) предков в массивных черных рамах. В коридоре висели две репродукции: на одной был изображен Христос с кровоточащим сердцем в руках, на другой — королева Елизавета Вторая. Своего мужа и четырех сыновей миссис Каролиссен держала в строгости и всю свою любовь изливала на единственную дочь Чармейн, которая изводила Эндрю своей игрой на фортепьяно. Он знал, что хозяйка тяготится его присутствием, но ей очень нужны деньги, которые он платит за полный пансион. К тому же ей важно было, чтобы в доме у нее жил человек с определенным общественным положением — учитель средней школы. Но Эндрю хорошо понимал: как только Элдред окончит школу и получит диплом, его тотчас попросят съехать. Одного учителя в доме за глаза достаточно. И вот еще что: он не знает, как она относится к его политической деятельности. Очевидно, обо всем догадывается, но держит свои мысли гари себе. Пожалуй, на нее можно положиться в трудную минуту. Так, по крайней мере, казалось.

Во всяком случае, утром двадцать четвертого она не подвела. Когда это было? Пять дней тому назад. Воскресенье, суббота, пятница, четверг. Пятница или четверг? Конечно, четверг. В тот день он в последний раз виделся с Руфью и рассказал ей об обыске. С белыми девушками надо всегда быть начеку, но Руфь — другое дело. Да, это было в пять часов утра в четверг. Да, да, именно в четверг, миссис Каролиссен легонько постучала в дверь.

— Мистер Д.?

Недовольный, что его разбудили, Эндрю перекатился на другой бок и поправил подушку.

— Мистер Д., вы не спите?

Вот, черт, пристала! Он нашел выключатель, повернул его и заморгал, ослепленный ярким светом.

— Вы не спите, мистер Д.?

— Нет. А в чем дело?

— К вам полицейские.

В один миг сон слетел с него. Какого дьявола нужно им в такую рань! Проклятье! Наверное, из политической полиции. А у него эти книги на полках. И брошюры в портфеле. Надо быть осторожнее. И самое худшее — у него с собой протоколы собраний.

— Где они сейчас?

— В гостиной. Хотят вас немедленно видеть.

— Скажите им, пускай подождут! — воскликнул Эндрю, запирая дверь.

Он напялил на себя халат и стал нащупывать ногами шлепанцы, пробегая глазами заглавия книг: «Современные мексиканские художники», «В Африке», «Курс норд-вест», второй том «Аналитического исчисления». Да ладно, бог с ними, с этими книгами! Все равно теперь уже ничего не спрячешь. И зачем их нелегкая принесла, этих полицейских! Он отпер дверь я увидел в коридоре испуганную миссис Каролиссен.

— Успокойтесь, все будет в порядке! — шепнул он. — Ложитесь спать. И кстати, отнесите, пожалуйста, мой портфель к себе в спальню.

Эндрю был удивлен ее покорностью, но у него не было времени для размышлений. Когда он проходил мимо, она кивнула головой в знак того, что все сделает. У стеклянной двери стояли два детектива в штатском: один белый, другой цветной. Цветного он знал — это был Септембер.

— Сержант Блигенхаут, из особого политического.

— Да? — безучастно откликнулся Эндрю.

— Разрешите задать вам несколько вопросов?

— Ни свет ни заря?

— Да.

— Ну что ж, присаживайтесь. — Он указал с напускным спокойствием на кушетку.

— Сейчас проверю… Вы Дрейер. Эндрю Дрейер? — спросил полицейский, заглядывая в список и доставая из кармана записную книжку и карандаш. Септембер стоял на страже у дверей.

— Да.

— Вы здесь живете?

— Снимаю комнату.

— Если не ошибаюсь, вы учитель?

— Да.

— Он работает в стеенбергской школе, — рявкнул Септембер, впервые раскрыв рот. Эндрю облил его презрением.

— Я вижу, ваши люди неплохо информированы.

— Мы вас спрашиваем не об этом.

— Тогда продолжайте.

— Вы член Панафриканистского конгресса?

— Изволите шутить?

— Вы член ПАК?

— В Панафриканистский конгресс принимают только африканцев. А я официально зарегистрирован как цветной, хотя и не знаю, с чем это едят.

— Вы член ПАК?

— Нет.

— И не член Африканского национального конгресса?

— Нет.

— Состоите в какой-нибудь левой организации?

— Только в клубе настольного тенниса на Оттери-роуд и в культурном обществе при стеенбергской школе.

— Предупреждаю, я спрашиваю серьезно.

— Откуда я могу знать, что вы понимаете под «левыми организациями»?

— Разве ваши друзья не объяснили вам? Вы очень популярны в некоторых кругах.

— В самом деле?

— Как вы только что упомянули, наши люди неплохо информированы. Вы учитель. От кого вы получаете жалованье?

— Я его не получаю, а зарабатываю.

— Я хотел бы осмотреть вашу комнату.

— Обыскивайте.

Эндрю почувствовал, что слишком много болтает. А ведь его предостерегали, чтобы он держал язык за зубами. Нужно взять себя в руки. Он впустил их в свою комнату. Блигенхаут провел пальцем по рядам книг.

— Ничего запрещенного?

Эндрю молчал. Сержант достал с полки пачку непроверенных школьных сочинений. Эндрю с облегчением заметил, что портфель унесли.

— Это сочинения на тему «Проблемы современного юношества и внешкольные занятия».

— Ну, внешкольных занятий у вас больше чем достаточно. Могу я осмотреть вашу сумку?

— Что?

— Ваш портфель. В чем вы носите книги.

— Я оставил его в своем шкафу, в школе. Можете позвонить директору.

— Зачем? Благодарю вас. До свидания. Передайте наш привет Руфи Тэлбот.

Агенты ушли… Значит, уже пронюхали, что он встречается с Руфью? Неприятная история. Придется ей позвонить. Или нет, это рискованно. Лучше ее где-нибудь повидать. Договориться о встрече в укромном уголке. Может быть, в университетской библиотеке?.. Он вздрогнул и внезапно ощутил, что у него начинает болеть голова.

— Мистер Д.?

— Да?

— Что-нибудь серьезное?

— Да нет, все в порядке.

— Я приготовлю вам кофе. Портфель в ванной.

— Большое вам спасибо.

Спать ему расхотелось, и он завалился на кровать, устремив взгляд в окно, где уже брезжил рассвет.

Это было в четверг. Вечером он повидался с Руфью и предупредил ее, что надо быть осторожнее. За ними следят. Конечно, миссис Каролиссен можно доверять, но надолго ли ее хватит?

Кенилворт… Винберг… Виттебоум… Благоразумнее всего уехать куда-нибудь на некоторое время. Со школой, пожалуй, нетрудно уладить. Можно будет позвонить Де Ягеру, а потом раздобыть медицинскую справку. Пахнет новыми полицейскими налетами; на этот раз, вероятно, с арестами, и ему вовсе не улыбается, чтобы его сцапали. Он не дастся им так легко — ни Блигенхауту, ни Септемберу, ни всей этой гнусной своре. «Вот попал в переплет!» — думал Эндрю, в то время как поезд подходил к Пламстеду.

Глава третья

Выйдя из здания вокзала, Эндрю купил свежий номер «Кейп аргуса» и посмотрел на небо в серых и черных пятнах. Автобус должен подойти в восемь десять. Он взглянул на часы. Еще добрых тридцать минут. Что ж, теперь надо запастись терпением и ждать. И нет ни малейшей гарантии, что автобус придет вовремя. Стоишь и ждешь, а за твоей спиной выстраивается длинная очередь…

Все вокруг возбужденно толковали о событиях дня. Несколько человек были в Кейптауне и видели, как полиция разгоняла толпу на площади. Другие говорили о забастовке, которая, очевидно, проходила успешно. В разговорах этих звучала смесь страха, уверенности, беспокойства, тревоги, облегчения, сомнений, бахвальства, неукротимой расовой гордости и безразличия. Минута шла за минутой, а автобуса все не было, и настроение толпы стало заметно падать; если прежде оно походило на бодрый джазовый ритм, то теперь напоминало тихую, печальную мелодию блюза. Разговаривали уже не так громко. Беззаботный смех сменился перешептыванием, а потом и задумчивым молчанием. Заморосил мелкий дождь. «Хоть бы скорее подошел автобус!» — мечтал Эндрю. Автобусы на линии для цветных всегда задерживаются. Вечная история! С опаздывающих автобусов мысли его перескочили на полицейские репрессии, похороны, в которых участвовало столько народу, и утренние обыски, а затем на миссис Каролиссен и Руфь. Может быть, это слабое утешение, но о Руфи, по крайней мере, приятно думать. Хорошенькая, с чуть вздернутым носиком и черными волосами. Если бы только она не подводила глаза этой дрянью! Но ведь она учится на театральном отделении.