Алексей Макеев - Чисто сибирское убийство

• Название: Чисто сибирское убийство
• Автор: Алексей Макеев
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-57966-2

Женщину предупреждают о том, что она будет убита, будущая жертва обращается за помощью к частным детективам, но ее ничто не может спасти, даже то, что в ночь убийства она делила постель со своим защитником…

Таинственный незнакомец просит частных сыщиков раскрыть убийство, совершенное в некоем закрытом роскошном пансионате. Сибиряк, москвич, вор, мент и бандит проводили в нем «деловое совещание», и по ходу его одного из них убивают… в постели горничной. Сыщиков вместе с постояльцами запирают на некоторое время в «золотой клетке», но раскрывать им приходится уже тройное убийство.

А что объединяет эти два дела? Конечно, замечательный сыщик Максимов, который с коллегами блистательно их расследует.

---

– Ага, – хрипловато сказала Лизавета.

– Но даже сам полковник Косаренко на том свете не посмел бы вас подозревать в собственном убийстве. Ясен пень – вами просто манипулируют и прикрываются. Неплохая комбинация, Юлечка.

– Я не убивала, – с дрожью в голосе сказала горничная. – Как вы можете такое говорить?

– Я сказал хоть слово неправды? – изумился сыщик.

– Послушайте, – перебил Шалевич, – не пора ли заканчивать эту трепотню? Вы хотите нас уверить, что горничная – убийца?

– Ужас какой, – прижала руки к груди сидящая рядом Надежда Борисовна.

– Я этого не утверждаю, – покачал головой Максимов. – Девочка Юля – скромное, непорочное создание осьмнадцати годов. Во всяком случае, на вид непорочное. Не проверял.

– Пошляк, – прошептала Екатерина.

– А кто тогда убил? – налился бешенством окончательно запутавшийся Шалевич.

– Она. – Максимов положил руку на плечо Надежды Борисовны.

Управляющая имением попыталась засмеяться и сбросить с себя тяжелую руку:

– Вы спятили, Константин Андреевич…

– Но ты же ее исключил! – возмутился Вернер.

– А это прием такой, – охотно объяснил Максимов.

– Похоже, ты действительно свихнулся, – смущенно пробормотала Екатерина. – Кто-то говорил по поводу убийства Кравца, что у этой женщины идеальное алиби.

– Не люблю идеальных алиби, – помрачнел Максимов, – как и идеальных женских фигур. Слишком поздно заработала моя голова, а глаза обрели способность видеть. Зато Надежда Борисовна тут же подметила эту метаморфозу – пыталась меня прикончить. Проницательная женщина. Но вам это не интересно, опустим. Первое. Пожарный щит расположен недалеко от ее комнаты – наискосок. Остальным проблематично, проходя мимо, извлечь оттуда лом с топориком. Извлечь-то можно, но зачем проходить мимо? В том углу никто не ходит. Да ладно. Улика так себе. Второе. Очень трудно, отключив электричество на общем щитке у входа, бежать в темноте наверх – за ломиком в восточное крыло, потом через галерею в западное крыло – чтобы дать по голове Марголину и убить Сан Саныча. Проще воспользоваться аварийным щитком наверху – напротив комнаты второй горничной, – он покрыт теми же панелями, что и стены вокруг, удачно сливается с обстановкой и почти не виден. О нем надо знать. Увидеть, как народ по призыву Пузырева покидает дом, быстро сориентироваться, спрятать ломик под жакет. Добежав до апартаментов Ухватова, узреть Марголина на посту, пробежаться обратно, вырубить свет – а в доме уже не было никого, – повторить крутой маршрут и отоварить по кумполу дезориентированного Марголина. Хлопнуть Ухватова вазой и бежать на озеро – ко всей честной компании…

– Подождите, – нахмурился Коржак. – Отключили наверху, но вернули иллюминацию с нижнего этажа, я лично нажимал кнопку…

– Вот именно, кнопку, – ухмыльнулся Максимов, – а не старый дедовский рубильник. Это вам не совковая автоматика. Отключить можно с аварийки, а вернуть подачу энергии – с главного щитка. Прогресс, знаете ли. Продолжаем. Надо знать, где стоит ваза, чтобы ловко ее схватить в темноте и использовать по назначению. Но опять улики так себе. О щитке и вазе могла знать горничная, мог знать Коржак. Третье. Это посерьезнее. Я никак не мог понять, почему Кравца убили в тот момент, когда горничная принимала душ. Откуда убийца мог знать, что она в душе? Пока не зашел в подсобку между комнатами Юли и второй горничной – если не ошибаюсь, ее звать Женечка? Я увидел вентиляционную отдушину. Решетка размером с книгу. Меня осенило. Я отправился к Юлечке, извинился за беспокойство и попросил включить душ. Вы знаете, в этой подсобке прекрасно слышно, как хлещет вода! Понимаете мысль? А ведь Кравец прилюдно объявил, что наведается ночью к Юле. Нужно объяснять дальше? Не мог никто иной, кроме Надежды Борисовны, знать об особенности местного водопровода. Даже Коржак не мог знать.

– Я и не знал, – пожал плечами Коржак.

– Осталось лишь дождаться Кравца – утомительно, но что делать? – а потом войти в подсобку, полагая, что Юля обязательно умчится в душ – «до того» или «после» любая женщина это делает. Но это вопрос терпения.

– Очень мило, – произнес с издевкой Шалевич. – Но улики, что ни говори, косвенные. А Надежда Борисовна не намерена сознаваться.

– Бред какой-то, – шептала бледная Надежда Борисовна. – Неужели в это можно поверить?..

– Они могли и запереться, – с улыбочкой сказал Коржак. – Тогда какой смысл дежурить полночи, выжидать, пока горничная уйдет в душевую, если все равно не сможешь войти?

– Сможешь, – возразил Максимов. – Есть улика посолиднее. Каким образом Косаренко вошел в комнату Юли? Да, его навела Надежда Борисовна, желая окончательно добить горничную, она же и хлопнула меня по макушке, дабы не лез куда не просят, но каким образом он вошел? Ключ – у Юли, второй – у охраны, отмычками такие люди пользоваться не умеют. А почему не допустить, что в комнатах обеих горничных одинаковые замки? – вдруг подумал я. И проверил. Вторично извинился за беспокойство, попросил у Юли ключик и вставил в соседнюю дверь. Он прекрасно подошел! Простейший замок, и ключик барахло. Невелики птицы. Не нуждаются они в сложных, навороченных системах. А какие ключики вы изъяли у Надежды Борисовны, Дмитрий Сергеевич? От помещений, где живут гости! Только лишь! Другие остались в безраздельном владении Надежды Борисовны у нее в комнате. Простейшее головотяпство. Понятно, только она могла всучить Косаренко ключ от помещения горничной Женечки.

Плечо у Надежды Борисовны начало дрожать – хотя Максимов сильно не давил. Это не укрылось от Шалевича.

– А нельзя поподробнее?

– Легко, – кивнул Максимов. – Начнем с удачного стечения обстоятельств. Им и обусловлено так называемое алиби. Убийца лишает Кравца жизни, но время есть. Душ журчит. Пока покойник агонизирует, она замечает валяющиеся в груде одежды ботинки Кравца. Модные такие – с заплетенными ленточками. На носках, впрочем, ленточек нет. И штора красиво отгибается под ветерком. Если притушить свет, выйдет очень изящно, соображает убийца. А не получится – да и черт с ним. Что она теряет? Ей не чуждо воображение. Она ставит ботинки под портьеру, убавляет свет и спокойно уходит. Естественно, Юля первым делом бежит к ней. Надежда Борисовна уже в ночнушке, всклокочена, «заспана»… Она первой должна оказаться в комнате, раньше Коржака. Так и происходит. Не забудем, что в комнате полумрак. Она бежит к шторе, зная, что никого за ней нет, ногой отбрасывает ботинки и кричит Коржаку: «Проверьте ванную!» Юля в комнату вообще не заходит. У Надежды Борисовны три секунды, чтобы вернуть ботинки в груду одежды Кравца, что она блестяще и проделывает. Все. А потом, когда стихает ажиотаж, тело вместе с одеждой и ботинками уносят, забирается за штору, чтобы прислониться своей симпатичной попкой к подоконнику…

– Бред… – пробормотала Надежда. – Какой же это наглый бред…

– На следующий день подворачивается еще один удобный случай. Время послеобеденное. Все по комнатам. Но наша героиня не пишет письмо. Она проходит по хозяйственным делам в западное крыло и видит Марголина, который направляется в буфет. А также удаляющегося охранника. Опасно. Она делает свои дела, отнюдь не связанные, повторю, с написанием письма маме в Астрахань, возвращается и вдруг замечает, что Ухватов вышел из комнаты и побрел на северную лестницу. Ее он не заметил. А вот это уже интересно. Строфантина при себе нет, но все равно интересно. Она крадется за Ухватовым, сталкивает его с галереи – Сан Саныч довольно тщедушен – и по той же северной лестнице пробегает к себе в номер.

– Вот сука, – резюмировала Лизавета.

– С окончательным убийством Ухватова, кажется, неясностей нет: я описал его вкратце в начале своей речи.

Невыносимо медленно, словно скелет из заброшенной могилы, поднялся с кресла Шалевич, подошел к дивану, остановился напротив Надежды Борисовны. Юля снова отодвинулась. Убийцу начала бить крупная дрожь.

– Вы напали на меня у бассейна, чтобы сделать «прививку», – продолжал Максимов. – Но я оказался ловчее, чем вы думали. Строфантин с иглой остался в куртке, а перчатку я с вас содрал. Помните, Коржак отвлек вас минут на десять – по какому-то пустяковому делу? Я попросил ключ у Дмитрия Сергеевича, прошел в вашу комнату – убежденный, что вторую перчатку вы прятать не станете, а постараетесь от нее избавиться. Засорять унитаз, вентиляцию? Проще сжечь. Я открыл окно и на жестяном карнизе собрал пальцем немного золы – из той, что впопыхах вы не стряхнули вниз. Имеете что-то сообщить про случайное совпадение?

Шалевич медленно растянул губы в улыбке. Маски делать для Хэллоуина с такими улыбками – цены бы им не было.

– И последнее, – беззастенчиво врал Максимов. – Мы нашли строфантин.

Это была последняя капля. Надежда Борисовна погрузила лицо в ладони и зарыдала в полный голос. Аудитория потрясенно молчала.