Виталий Крыръ - Гоблины дальнего космоса

• Название: Гоблины дальнего космоса
• Автор: Виталий Крыръ
• Жанр: Боевая фантастика

Боевая фантастика; космоопера; социальная фантастика; также в некотором роде постапокалиптика (хотя ядерной войны как точки отсчета новой истории здесь и нет); немного иронии. А если достигнувшее дальних звезд человечество будет доведено всепоглощающим комфортом до того, что для встречи инопланетных захватчиков не найдется ни бравых спецназовцев, ни смелых тайных агентов, никого и ничего кроме высоких технологий? И тут подведут технологии... И тогда одни попытаются изменить технологии. А другие понадеются на безоглядную храбрость, образцы которой (из-за забвения лучших) придется брать даже в компьютерных играх... Будут: мятежники; наземные бои; космические баталии; ксеносы (как т.н. цивилизованные, так и примитивные); люди (как т.н. нормальные, так и инфантильные любители бесконечных развлечений); а также неожиданный союз, прежде чем совместными дружными усилиями прольются новые потоки крови. P.S. Оценки можно поставить в виде комментариев. З.Ы. Исходный для книги вариант будущего на сегодняшний день мне уже кажется совершенно невозможным, так что воспринимаем ее как чистую фантастику.

---

  - Просто и со вкусом! - зааплодировали Плывуны. Остальные закивали. В игре рангов было меньше - только бароны, графы и император. Да и получались отличия иначе, в большем соответствии со средневековой иерархией титулов. 'Гоблин' вообще было расовой принадлежностью, а не рангом. Но в реале межзвездного общества все это реализовать, к сожалению, невозможно.

  - Белые ʼшивки даются за то, насколько за свою службу гоблин рисковал жизнью, - добавил я. - Подробные таблицы риска Горбач еще разрабатывает на нашем центральном компьютере. Красные ʼшивки сочетаются с ответственностью за своих подданных, которую гоблин несет в структуре Империи. Мы отметим сегодня тех, кто рисковал на службе Империи, а Империи еще по сути не было. Всем же последующим придется за те же отличия служить дольше - ведь благодаря первым гоблинам они получили возможность знать, за что служат. Главная мысль состоит в том, чтобы получить ранг можно было только рискуя жизнью. А от того, ради чего рисковал жизнью, так просто отказываться не станешь. Значит, каждый гоблин окажется крепко привязан к Империи.

  На улице было совсем темно, когда 'молодые гоблины' торопливо развешивали на стенах празднично освещенного Тронного зала привезенные из музея мечи, топоры и прочие предметы, радующие глаз. Затем зал стал наполняться гостями - всего тех, кто признал власть императора набралось уже около трех тысяч. Лишь человек пятьсот из числа уцелевших оставалось в новом секторе и бредило возвращением Республики. Граф Берсерк прошелся по залу, тыкая болтунам под подбородок пистолетом, и установил тишину. Его уже узнавали. Видели видео, где он, Р-р-рита и Валькирия жгли 'жаб'. А также шепотом передавали из уст в уста, что 'это тот самый, кто убил шерифа'. 'Приятно, когда у тебя хорошая репутация', казалось, говорил Берсерк важным выражением лица.

  - Его величество, император Келум. - громогласно объявила Валькирия и свирепо посмотрела на толпу. Чуть выдающийся вперед подбородок, крупные черты, пожалуй и в обычное время, грубоватого лица сегодня казались будто высеченными из камня. 'Неплохо, неплохо, - мысленно зааплодировал я, - может, когда хочет. Нужно будет похвалить Старика'. Валькирия явно начала находить свою нишу в Империи гоблинов.

  Я встал, и в толпе раздались аплодисменты.

  'Не так следует приветствовать императоров', - подумал я, поморщившись. - 'Но да ладно, потом что-нибудь придумаем'.

  - Господа, - громогласно начало мое императорское величество, - Республика постыдно проигрывает войну недоразвитым негуманоидам. Поражение несет смерть всем нам. - В толпе поежились. - Но на смену Республике приходит Империя, наша Империя! Не удивляйтесь странным возможно для вас названиям и титулам. Да, мы очень непохожи на неудачников Республики. Но мы, как вы знаете, единственные, кто убивает негуманоидов и будет их убивать!

  - Слава императору! - заорали гоблины и кто-то из новеньких от избытка чувств выпалил одиночный заряд из автомата. Посыпалась штукатурка. Берсерк явно уже успел провести с ними разъяснительную работу.

  - Слава императору! - нестройно повторили остальные.

  - Сегодня, - мой голос приобрел неожиданный пафос, - мы чествуем тех, без кого Империи бы не получилось. - И я стал наугад выдергивать из пачки личные дела, подготовленные Стариком. В подобной обстановке чувствовал себя как рыба в воде, сказывался опыт компьютерных игр.

  - Горбач, полноправный граф Империи. - я все читал, а гоблины вставали, увешенные оружием, и кланялись императору, а затем толпе.

  - Серый, полноправный граф Империи. - Люди начали искать нового гоблина глазами, но мое величество изволило разъяснить, - он в реанимации, увидите позднее.

  - Паша, полноправный барон Империи, посмертно. - Это был тот самый второй гоблин из танка Серого.

  - Лилиан, полноправный гоблин Империи, - когда назывались женские имена, кучка женщин на левом фланге толпы проявляла особое любопытство. Я был уверен, что они запишутся в гоблины еще до утра - местные феминистки обязательно постараются не допустить, чтобы в элиту Империи вошло больше мужчин, чем женщин. Хоть они и не до конца понимали, куда встревают.

  - Отец Иннокентий, - отец Иннокентий встал, явно не зная, чего ожидать. В толпе зашептались. - Не гоблин, но находится под личной защитой императора. Имеет право не употреблять официальные титулы.

  Я все говорил, а Валькирия раздавала знаки различия. Под конец и она получила белую ʼшивку. А вместо традиционного на муниципальных собраниях гимна, Берсерк врубил что-то в своем вкусе. Гоблины уже немного попривыкли. А вот гости явно потерялись: то ли бежать вон из зала, то ли, вдруг уходить еще не положено, стоять на месте и страдать.

  *

  Темно-сизый клубящийся подобно дыму туман приступил ко мне со всех сторон, не доставая до тела лишь шаг или два. Откуда-то я знал, что если он коснется кожи, та начнет слазить клочьями, обнажая мясо. Я судорожно вцепился пальцами в узорчатые подлокотники высокого дубового трона, вжался в резную спинку. Мертвую тишь разрывало лишь мое судорожное дыхание. Но вдруг ужас уступил место удивлению - такого деревянного трона у нас не было даже в игре. Откуда он здесь? Странно, только что меня не удивил даже туман, лишь испугал.

  Прямо передо мной дымка посветлела и разошлась, открывая фигуру человека, одетого в застегнутый на все пуговицы черный строгий деловой костюм. Я заметил верх ослепительно белой рубашки и галстук, мрачный как ночь при покрытом тучами небе. Резкие, угловатые черты худощавого лица, тонкие губы и темные короткие волосы - передо мной возник Фрэд Аáкинг, непременный член любого правительства Республики, какая бы партия ни была у власти.

  - Келум, остановись пока ты еще способен это сделать, не дай себе сползти в безумие, - слова звучали глухо, совсем не таков его голос в вечерних новостях.

  - Ты - мой сон, - раздельно выговорил я, скорее для себя, чем него. И, будто не веря в это, взглядом поискал оружие. Но автомата нигде не было. Лишь клочья тумана, казалось, придвинулись еще ближе.

  - Келум, люди никогда не будут довольны тобой. Война - не для них. Здесь нельзя перезагрузить или сохраниться как в компьютерных играх, - голос министра гулко разрывал тишину.

  - Но почему люди? - выдавил я из себя. - Я сделаю счастливыми только достойных, только гоблинов.

  - Только гоблинов? - рассмеялся Аáкинг. - Одно поражение и от тебя отступятся даже твои так называемые 'гоблины'. А поражение рано или поздно придет. В политике не бывает без поражений, уж поверь старой министерской лисе вроде меня. К слову, а ты подумал, что будет, когда погибнет кто-нибудь из 'графов'? Недавно это едва не случилось. Остальные-то небось сразу запросятся к мамочке под крылышко, а? - Он улыбался, преисполненный ехидства.

  - Они не такие. К какой мамочке прикажешь проситься мне? Или думаешь, я один такой? - горечь захлестнула разум, хотелось вцепиться Аáкингу в шею и вырвать пальцами кадык, но тело будто приклеили к дереву.

  - Все ли похожи на тебя? - министр скептически поднял правую бровь. Усмешка больше не кривила губы. - Впрочем, даже если и все. - Он явно не собирался мелочиться. - Келум, посмотри, кто идет в гоблины, сплошь неудачники, те, кто не сумел нормально жить даже в Республике.

  - Да ваши паршивые нормы... - я буквально выплюнул слова ему в лицо, страха как не бывало, зато злость окончательно завладела мной. - Наша сила в ненормальности! - выкрикнуло мое императорское величество и проснулось. Я лежал на влажной простыне в темноте бывшего муниципального кабинета и хватал ртом воздух. Почему-то мне было душно, хотя кондиционирование в здании поставлено отлично.

  Давненько не снились кошмары. Наверное с тех самых пор как начал программировать 'Гоблинов'. Хотелось включить свет. А лучше ощутить под рукой успокаивающее тепло женского тела.

  - Нет, - прошептал я в темноту, - император не выказывает страха или неуверенности, император прячет сомнения. Никаких поражений. Они еще не знают, на что я способен. - И хотя понимал: вряд ли способен на что-то совсем уж невообразимое, - кто я, чтобы переломить ход истории? - но на душе от своих же слов как-то потеплело. Мое величество закуталось в одеяло - духота больше не ощущалась - и провалилось в сон, теперь уже спокойный сон без морализирующих министров, вообще без ничего.

  * * *

  '...От 'аналитический компьютер 03', кому 'планетарное управление'. ...Агент 008ДУ 'Киска' ходатайствует', - так вот почему мою девушку так дернуло, когда я ее однажды назвал киской, подумал Берсерк, читая найденные в муниципальном компе старые донесения, - 'о повышении оклада в связи с выполнением дополнительной работы - усилиями по перевоспитанию объекта 'Берсерк' в духе общечеловеческих ценностей'. - Берсерк скривился. - 'В связи с соответствующим судопроизводством агент 008ДУ 'Киска' свидетельствует, что объект 'Берсерк' проявил некоторую восприимчивость к общечеловеческим ценностям в степени достаточной, чтобы учесть при вынесении приговора'. - Да неужели?! - пронеслось в голове у графа. - Никогда бы не подумал! - 'В тоже время мания величия объекта 'Келум' продолжает усугубляться...'