Валерий Харламов - Моя автобиография. Три начала

• Название: Моя автобиография. Три начала
• Автор: Валерий Харламов
• Жанр: Спорт
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70523-8

Великий хоккеист Валерий Харламов написал эту книгу, когда ему было всего тридцать один год. Всего… На литературном поприще это был его дебют. Но если говорить о хоккее, то в этом возрасте Валерий достиг таких вершин, о которых не то что мечтать — которые даже гипотетически предположить было трудно. И тем не менее невероятно, но факт: Валерий Харламов стал двукратным олимпийским чемпионом, восьмикратным чемпионом мира, одиннадцатикратным чемпионом СССР, лучшим бомбардиром в истории чемпионатов мира по хоккею. Он — кавалер двух орденов Трудового Красного Знамени, кавалер ордена «Знак Почета», награжден медалью «За трудовую доблесть»… Легко ли писать автобиографию с такими впечатляющими достижениями? Валерий много написал о своей личной жизни, подробно рассказал о своих товарищах по команде, тренерах, о том удивительном чувстве победного триумфа, когда советская сборная громила сильнейших профессиональных хоккеистов! Книга наполнена откровенными мыслями о чести, смелости, мужской дружбе. Она несет в себе сильную и светлую энергию человека, который искренне любил спорт, любил свою страну, свою семью и посвятил им без остатка всю свою недолгую жизнь…

---

Старая закалка и старые традиции команды определяют в ЦСКА нравственный климат, и душевная сила коллектива была проявлена в полной мере и в том, как встретили армейские хоккеисты пополнение, пришедшее в команду летом 1977 года, как приняли мы трех сложившихся уже игроков, трех лидеров прежних коллективов — Хельмута Балдериса из рижского «Динамо» и двух Сергеев из «Крылышек» — Бабинова и Капустина. Встретили их доброжелательно, не ревниво, и новые наши товарищи сразу почувствовали себя равноправными членами коллектива.

Мы чувствуем, что новобранцы хорошо относятся к нам. Никто не держится особняком. И мы все радовались, что Хельмут, в Москве новичок, сразу подружился с Борисом Михайловым.

Надо отдать должное и им — они верно восприняли свой переход в ЦСКА, не вели себя как спасители, как герои, на которых с надеждой смотрит мир. Они знали, что пришли в команду, которая двумя месяцами раньше снова стала чемпионом страны. Все трое поняли, что их перевод — в интересах главной команды страны, что костяк сборной будет теперь постоянно на глазах Виктора Васильевича Тихонова, нового руководителя национальной команды, которая должна предпринять все усилия, чтобы вернуть утраченное звание чемпионов мира.

Знаем ли мы товарищей

Мы тренируемся вместе. Живем в дни учебно-тренировочных сборов вместе. Отправляемся в дальние и ближние поездки вместе. Мы — это хоккейная команда, игроки которой бывают вместе в течение многих лет. Иногда целого десятилетия.

Мы знаем друг друга, кажется, наизусть. Всё и вся о каждом.

Как-то, сидя в автобусе, слушая знакомые реплики и шутки партнеров, я задумался, а есть ли загадочные для меня, не понятые мною фигуры в хоккейной команде ЦСКА? В сборной страны?

Думаю, что присмотрелся ко всем. Думаю, что знаю, как кто будет вести себя в той или иной ситуации. И все же… Все же не стану утверждать, что понял душу каждого.

Ну вот хотя бы загадки сугубо хоккейные.

Есть давние партнеры, которые так и остаются не вполне понятыми. Пример? Пожалуйста. Александр Якушев.

Мы так и прошли мимо друг друга, оставаясь просто партнерами по сборной, так и не подружились, как, например, с Александром Мальцевым. Мы не ссорились никогда. Соперничества у нас не было, хотя и Саша, и я играем на одном краю. В сборной команде может быть несколько крайних форвардов, равно преуспевающих, и успехи одного вовсе не связаны с неудачами и поражениями другого. Выступления в сборной ничуть не напоминают бесконечный спор хоккейных клубов: если чемпионами становятся армейцы, то «Спартак» золотых наград лишается, а если успех празднуют спартаковцы, то это значит, что хоккеисты ЦСКА остались вторыми.

У нас взаимосвязь иная. Хорошо играют Якушев или Мальцев, чемпионом становится сборная СССР, стало быть, золотые олимпийские медали достаются и их партнерам — Харламову и Лутченко.

Нет, у нас с Сашей хорошие ровные отношения, более того, я слышал однажды, что моя игра нравилась Якушеву, что он хотел будто бы даже что-то перенять. Не знаю, правда ли это, знаю, что, к сожалению, все эти годы у нас были отношения типа «Здравствуйте — до свидания». Отделывались шутками по тому или иному поводу, а разговоров, не относящихся к хоккею, как-то не случалось.

И дело здесь, поверьте, не в ревности, не в соперничестве, не в выяснении, кто сильнее, кто удачливее. Я отношусь к знаменитому спартаковцу с искренней симпатией, а Якушев слишком большой талант, чтобы ревновать кого-то из партнеров к успехам: слава у Саши громадная и заслуженная.

Замечу попутно, что суперзвезды, вопреки обывательскому мнению, доброжелательны к партнерам. Пожалуй, только самые лестные слова о собственной персоне приходилось мне слышать от Анатолия Фирсова (правда, не прямо, а в чьем-либо пересказе) или читать в его статьях, в тех интервью, которые давал этот великий мастер хоккея журналистам.

Не забуду опубликованное в газете «Советский спорт» еще в 1970 году интервью, где Фирсов, отвечая на вопрос журналиста, кого бы он назвал своим преемником в хоккее, сказал, что это Валерий Харламов.

Рано тогда, мне кажется, было выяснять у Анатолия, кто его преемник, ибо Фирсов еще играл, блестяще играл — спустя год, по итогам чемпионата мира, проходившего в Берне и Женеве, он снова, уже в третий раз, получил приз ЛИХГ, присуждаемый лучшему нападающему чемпионата. Но мне, конечно же, было приятно, что этот мастер так высоко оценивает мои возможности.

Это было особенно приятно еще и потому, что в то время уже набрали силу Борис Михайлов и Владимир Петров, Александр Мальцев и Александр Якушев. Признаться, я думал, что, выделяя меня в этой великолепной компании, Фирсов исходит из того, что я немного моложе своих партнеров по звену, моложе Владимира Викулова и Виктора Полупанова. Что же касается сравнения с хоккеистами «Динамо» и «Спартака», то и здесь у меня могло быть «преимущество» — Анатолий знал партнера по клубу лучше, поскольку мы вместе не только играли, но и тренировались, а ведь говоря о будущем спортсмена, меньше рискуешь ошибиться, если судишь о нем не только по тому, как он проводит матчи в сборной страны, но и как ведет себя в повседневной жизни, как тренируется. Поэтому я и говорю о своем «преимуществе»: Фирсов видел меня едва ли не каждый день.

Высокая оценка тем более радовала, что не только я, но и товарищи мои по команде считали, что Анатолий — игрок номер один не только в советском хоккее тех лет, но и вообще в истории нашего вида спорта, и, разумеется, нам хотелось бы научиться играть так, как умел он.

Сказав, что считаю Фирсова самым лучшим хоккеистом, я затронул рискованную тему. Опасная и бесперспективная затея — сравнивать хоккеистов разных амплуа и разных поколений. В частности, тот же Фирсов утверждает в своей книге «Зажечь победы свет», что самый сильный мастер, которого ему довелось видеть, — это многократный чемпион мира вратарь сборной СССР шестидесятых годов Виктор Коноваленко. Но как много найдется у Фирсова оппонентов, если зайдет речь о выборе игрока № 1! Имен названо будет много — от Всеволода Боброва до Владислава Третьяка.

Я не видел, по молодости, как играл Бобров, но думаю, что лидерам тех лет демонстрировать высокий класс было легче — тогда таких мастеров было меньше, в среднем уровень хоккея, конечно же, был неизмеримо ниже, и одному форварду не однажды случалось, судя по рассказам очевидцев и книгам об истории хоккея, обыгрывать едва ли не всю пятерку соперников.

Сейчас все иначе. Хоккей не стоит на месте. Сейчас попробуй попасть на Володю Лутченко или Валерия Васильева, и едва ли устоишь на ногах. Однако еще важнее, что не только эти опытнейшие защитники, но и нынешняя молодежь овладела искусством силовой борьбы, которое для хоккеистов старших поколений было книгой за семью печатями.

Василий Первухин, Сергей Бабинов, Вячеслав Фетисов отлично умеют принять соперника на корпус, отделить его от шайбы. Не все, конечно, в их игре совершенно, но в целом прогресс хоккея очевиден.

Я смотрю, как играет мой ближайший партнер по пятерке Фетисов, о котором я уже вспоминал на этих страницах. Пока многовато штрафов, он стремится сыграть в корпус, но иногда не успевает убрать руки, и потому получается, что он толкает соперника рукой. Пока немало тактических просчетов. Не совсем хорошо поставлен бросок. И все-таки… Если он такой парень, как я о нем думаю, то у него большое будущее. Я говорю об этом с уверенностью, потому что вижу, как относится он к делу, как тренируется, как старается перенять опыт старших.

Думаю, что ранние успехи не обманут Славу, не приведут к зазнайству.

Будущее молодых хоккеистов во многом зависит от того, в какой среде, в какой обстановке они росли. С чем, с каким житейским, нравственным багажом приходит игрок в сборную страны, в команду высшей лиги, в ЦСКА, в частности, если речь идет о нашем клубе.

Как и о Фетисове, я много говорил уже и о Борисе Александрове. Этот нападающий был «королем» в Усть-Каменогорске. Осложнения у него не возникали ни дома, ни в спорте. Может быть, и потому Борису труднее справляться с возникающими на его пути трудностями?

А у Славы Фетисова и семья вроде бы побольше, и детство было потрудней, и хоккей доставался тяжелее. Он жил на окраине Москвы, на Коровинском шоссе, а ездил в ЦСКА, на Ленинградский проспект. Выезжал Фетисов из дома ранним утром, затемно, но тренировки тем не менее не пропускал.

Так получилось, что я слышал о нем и раньше. Слава жил рядом с моей бабушкой, и дядя рассказывал мне о старательном подростке, который серьезно относился к игре еще и на дворовом хоккейном уровне. Доставались Фетисову успехи трудно, естественно, что он и ценит все, чему научился, что удалось освоить.

Уважение к старшим воспитывалось в семье и, к счастью, перенесено в спорт без потерь. Наш новый партнер привык работать серьезно, привык относиться к старшим, как в семье, как в школе, с уважением, понимая, что те знают и умеют больше, и это помогло ему верно построить свои отношения с партнерами.